Слово «демократия» греческого происхождения и образовано от слов «demos» — народ и «kratos» — власть и буквально означает «власть народа», «народовластие». Это связано с тем, что исторически первой формой государственной демократии была рабовладельческая демократия Древней Греции (V-IV вв. до н. э.), где демос — крестьяне, городские ремесленники, мелкие торговцы (рабы в демос не входили) как полноправные граждане греческого города-государства — полиса через Народное собрание (верховную и законодательную власть полиса) участвовали в выработке законов, в избрании высших должностных лиц. В дальнейшем политический опыт Афинского государства (оно, кстати, было небольшим: от столицы до крайней его точки — всего несколько десятков километров) был положен в основу создания современных демократических государств.

Демократию следует отличать от охлократии (греч. — «власть толпы»). Охлократия противостоит государственным институтам, праву, подменяет принцип гражданской свободы принципом вольности, произвола. При охлократии толпа выступает хозяином положения, устраивает мятежи, погромы, беспорядки.

Термин «демократия» используется с различными смысловыми оттенками и может обозначать:

а) особую форму организации государственной власти, при которой власть принадлежит не одному лицу, а всем гражданам, пользующимся равными правами на управление государством (именно так демократия понималась в Древней Греции);
б) форму устройства любой организации, основанной на принципах равноправия ее членов, периодической выборности органов управления и принятии в них решений по большинству;
в) мировоззрение, основанное на идеалах свободы, равенства, уважения прав человека и меньшинств, народного суверенитета и др.;
г) социальное движение как форму воплощения в жизнь идеалов демократии.

Однако в любом случае демократия как социальное явление неразрывно связана с таким явлением, как власть. Демократия есть способ (один из способов) организации власти. Демократия означает прежде всего признание права на равное участие всех членов того или иного человеческого коллектива в осуществлении функционирующей в этом коллективе (обществе, государстве, общественной организации и т. п.) власти. При этом демократия может быть как политической, так и неполитической. Первобытное общество уже было организовано демократически, поскольку представляло собой первобытное, естественное самоуправление.

Американский президент Авраам Линкольн определял демократическое государство как «правление народа, избранное народом и для народа».

Для демократии как способа организации государственной власти характерны следующие общие принципы:

1. Признание народа высшим источником власти, признание народного суверенитета.
2. Выборность основных органов государства.
3. Равноправие граждан и прежде всего — равенство их избирательных прав.
4. Подчинение меньшинства большинству при принятии решений.

Вместе с тем современные концепции демократии, основанные на ценностях либерализма (от лат. «liberalis» — свободный), дополняют названные принципы новыми, такими как:

а) уважение прав человека, их приоритет над правами государства;
б) конституционное ограничение власти большинства над меньшинством;
в) уважение права меньшинства на собственное мнение и его свободное выражение;
г) верховенство закона;
д) разделение властей; и др.

Здесь как бы осуществляется переход от демократии большинства к демократии консенсуса. В современном демократическом государстве управление производится по воле большинства, но с учетом интересов меньшинства. Поэтому принятие решений осуществляется как путем голосования, так и с использованием метода согласования.

В демократическом государстве могут использоваться различные формы демократической организации органов государственной власти. Демократия государства складывается из соединения форм непосредственной и представительной демократии.

Под непосредственной демократией понимается прямое волеизъявление народа или его части: непосредственное решение ими вопросов государственной и общественной жизни (референдум, выборы) или выражение мнения по этим вопросам (обсуждение проектов законов, митинги, шествия, демонстрации, пикетирование, индивидуальные и коллективные обращения в государственные органы и др.). Референдум — это всенародное голосование по законопроектам, действующим законам и другим важным вопросам общегосударственного значения, затрагивающим интересы народа. (Более полное определение референдума дают Ю.А. Дмитриев и В.В. Комарова, по мнению которых, «референдум — это форма непосредственной демократии, содержанием которой является волеизъявление установленного законом числа граждан по любому общественно значимому вопросу, кроме тех, которые не могут по закону быть вынесены на референдум, имеющее высшую юридическую силу и обязательное для исполнения органами, организациями и гражданами, в отношении которых решение референдума имеет императивный характер».) Институт референдума широко используется в качестве законодательного механизма большинством демократических государств мира. (Родиной референдума принято считать Швейцарию, а первой датой его проведения — 1439 г.)

Представительная (репрезентативная, парламентарная) демократия означает осуществление власти народом через представительные органы. Представительные органы избираются непосредственно народом, состоят из его полномочных представителей — депутатов и призваны выражать волю народа, олицетворять ее. Большое значение в осуществлении власти народа имеют избираемые им должностные лица государства, например, всенародно избираемый президент. Любое демократическое государство строится на принципе сочетания непосредственной и представительной демократии.

В демократически организованном обществе государственные формы демократии сосуществуют с негосударственными формами народовластия в виде органов местного самоуправления (они не входят в систему органов государства) или в виде различных негосударственных (общественных) организаций, основанных на демократических принципах.

Демократизм государства зависит от того, как организованы все его механизмы и прежде всего — высшие органы государственной власти (форма правления). И с этой точки зрения принципам демократии в наибольшей степени отвечает такая форма правления, как республика. И, строго говоря, только она может быть признана демократическим государством. Однако в этом плане между элементами формы государства могут наблюдаться несоответствия, тем более, что, в конечном счете, степень демократии в стране отражается в политическом режиме. Так, Великобритания по форме правления относится к конституционным монархиям, а по признакам политического режима — к демократическим государствам. А бывший СССР, наоборот, по форме правления был парламентарной республикой, а с точки зрения политического режима — авторитарным государством.

Статья 1 Конституции Российской Федерации провозглашает Россию как «демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления», а ст. 3 гласит: «1. Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ. 2. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. 3. Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы. 4. Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону». С точки же зрения политических реалий России нужно пройти еще большой путь демократизации государства.

Идеалом развития демократии в масштабе общества является народное самоуправление. Вообще самоуправление — это наиболее полное воплощение демократии для любой социальной общности. Однако применительно к обществу в целом идею замены государства общественным самоуправлением считают, и не без оснований, утопичной (по крайней мере в обозримой перспективе), «учитывая многообразие общественной жизни, свободу человека и неизбежное расхождение интересов и устремлений различных людей, а также необходимость для социальной системы принимать по определенным вопросам обязательные для всех решения» (проф. В.П. Пугачев). Однако следует, видимо, учитывать, что существуют две разновидности самоуправления:

а) когда субъект и объект власти совпадают полностью;
б) когда они совпадают частично.

Властный центр в последнем случае локализован, но включен в объект управления. Пример такого самоуправления мы наблюдаем уже в первобытном обществе: с одной стороны, родовая община (объект управления), а с другой -старейшина или совет старейшин как локализованные, но неотделимые от объекта управления носители (органы) власти. Думается, что именно в этом направлении должны быть ориентированы концепции и приемы демократизации государственно-организованного общества. Такой подход позволит сочетать профессионализм управленцев и контроль населения за властью.

В настоящее время реально существует и достаточно эффективна репрезентативная (представительная) демократия, базирующаяся на либеральных ценностях и принципе плюрализма. Вместе с тем противники представительной демократии отмечают целый ряд ее недостатков:

• фактическое отстранение народа от власти в промежутке между выборами и тем самым отход от сути демократии как народовластия;
• неизбежную вследствие сложной иерархической системы управления бюрократизацию и олигархизацию власти, отрыв депутатов и чиновничества от рядовых граждан;
• приоритетное влияние на политику наиболее сильных групп интересов и прежде всего капитала, сравнительно широкие возможности подкупа должностных лиц;
• нарастание в государстве авторитарных тенденций вследствие постепенного оттеснения законодателей исполнительной властью;
• слабая легитимация власти вследствие почти полного отчуждения от нее граждан;
• ущемление политического равенства, возможностей всех граждан участвовать в политическом процессе за счет чрезмерно большой свободы представительных органов;
• широкие возможности политического манипулирования, принятия неугодных большинству решений с помощью сложной, многоступенчатой системы власти.

Немецкий социолог и политический деятель Ральф Густав Дарендорф, характеризуя представительную, репрезентативную демократию, замечает, что вопреки буквальному значению «демократия — не «правление народа»; такого на свете просто не бывает. Демократия — это правительство, избираемое народом, а если необходимо — то народом и смещаемое; кроме того, демократия — это правительство со своим собственным курсом». В последнее время демократии зачастую дается позитивная оценка не как способу реализации власти народом, а как методу смены власти мирным, бескровным путем.

Разумеется, что демократия как форма организации государственной власти не лишена недостатков и не всегда дает нужный социальный эффект, она требует соответствия политической культуры и ментальности населения. Переход к ней требует постепенности, длительного промежутка времени (во Франции процесс демократизации общества длился около 200 лет, в Англии — на протяжении 500-600 лет). Отечественный политолог Андраник Мигранян пишет: «На начальном этапе своего становления демократические структуры еще настолько хрупки, что если в политический процесс разом врываются огромные массы людей, не обученные культуре демократии, не имеющие представления о ее ценностях, то они неизбежно рушат эти хрупкие, сложно уравновешенные построения». В этой связи он полагает, что переход от тоталитаризма к демократии должен быть опосредован периодом авторитарного правления, при котором вся полнота власти наверху должна быть сосредоточена в руках, как его называет Мигранян, «просвещенного автократора».

Неприемлема демократия в экстремальных ситуациях — в периоды войн, острых кризисов и т. п. Вместе с тем, как говорил Уинстон Черчилль, «у демократии много недостатков, но у нее есть и одно достоинство, состоящее в том, что до сих пор никто не изобрел ничего лучшего».

Дата поступления: 20.01.2018 Received: 20.01.2018

УДК 340.1+34(091)

ДЕМОКРАТИЯ, ПРАВО И ПРАВОВАЯ КУЛЬТУРА

ГАЛИЕВ Фарит Хатипович

доктор юридических наук, профессор кафедры теории государства и права Института права ФГБОУВО «Башкирский государственный университет», г. Уфа, Россия. E-mail: galievfarkhat@mail.ru

DEMOCRACY, LAW AND LEGAL

GALIEV Farit Khatipovich

В соответствии с всеобщим мнением, демо- In accordance with the general opinion, democ-

кратия в современном мире считается одной racy in the modern world is considered one of

из основных характеристик организации the main characteristics of the organization of

жизнедеятельности общества и государства. society and state activities. In modern condi-

Сегодня о демократии невозможно вести речь tions, it is impossible to refer to democracy out

вне ее связи с такими понятиями, как of its connection with such notions as «power»,

«власть», «право», «государство», «обще- «law», «state» and «society». At the same time,

ство». При этом, совершенно бесспорно, что law is undoubtedly the most effective means of

самым действенным средством обеспечения демократии служит право. Оптимальность соотношения права и демократии отражается на правовой культуре общества. Правовая культура является основой, которая делает возможным осуществление демократии, и, одновременно, результатом процесса осуществления демократии, потому что демократия, в общем и целом, представляет собой осознанное самоограничение, основанное на требованиях не только норм права, но и морали, религии, этики, традиций и обычаев. Способность осознанного самоограничения присуща человеку как личности, правильно воспринимающей не только смысл и значение права в процессе осуществления собственных интересов, но и свою роль в жизни общества и государства.

Ключевые слова: демократия, право, правовая культура, общество, государство.

Key words: democracy, law, legal culture, society, state.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Понятие «демократия» прошло большой и тернистый путь, появившись глубоко в недрах древнего общества, отличающегося тем, что в нем, как к совершенно естественному явлению, относились к существованию рабов, рабовладельцев и рабовладения. Многие наши современники, даже не задумываясь над этим, понятие «демократия» трактуют с точки зрения двух составляющих данного понятия: «демос» и «кратос», причем, с большим намеком на форму правления и сущность политического режима. Однако на самом деле с понятием «демократия» не все так просто и однозначно.

В этой связи, в первую очередь, мы бы отметили то, что современное содержание и смысл понятия «демократия» вряд ли может толковаться так же, как и в древние времена. Между тем, как считает руководитель Уфимской научной школы проблем правового государства профессор Ф.М. Раянов: «в отечественной юридической науке уже давно принят подход, в соответствии с которым государственно-правовые институты раскрывались и продолжают раскрываться сплошным, неразрывным потоком с древности и до наших дней. Возможно, такой методологический подход к раскрытию вопросов, связанных с развитием государственно-правовых институтов, был бы приемлемым, если бы специально обращалось при этом внимание на существенные различия между ценностями традиционного и современного общества. К тому же принятый подход к изложению вопросов, связанных с государственно-правовыми институтами, не позволяет не только вникнуть в естественно-правовую природу многих государственно-правовых институтов, но и раскрыть подлинную современную роль и значение этих институтов. Представляется, что именно по этой причине в нашей стране до сих пор многие современные государственно-правовые обществоведческие институты или понимаются неправильно, или им отводятся не подобающие место и роль в нашем обществе» .

Действительно, в современном мире смысл и содержание понятия «демократия» не может трактоваться вне определяющей связи демократии с понятием государствообразую-щий народ как единственный источник государственной власти. Если мы подойдем к понятию «демократия» таким путем, то окажется, что о демократии просто невозможно вести речь вне ее связи с такими институтами, как «общество», «власть», «право» и «государство». Другими словами, в реальной жизни получается так, что о понятии «демократия» невозмож-

но говорить и рассуждать вне учета ее органической связи с природой и сущностью самого общества, его таких обществоведческих институтов, как государство и право.

Интересны в этом отношении мысли известного итальянского юриста и общественного деятеля Бруно Леони. Он пишет, что «»демократия» — термин, принадлежащий к политическому языку Греции времен Перикла. Мы не можем понять его значение, не обращаясь к таким терминам, как «полис», «демос», «экклезия», «изономия» и т.п., так же как мы не можем понять значение современного швейцарского «демократия», не обращаясь к таким терминам, как Landsgemeinde, референдум и т.д. Нужно заметить, что слова типа экклезия, полис, Landsgemeinde и референдум в других языках обычно цитируются, а не переводятся, потому что их нельзя перевести удовлетворительным образом» .

Поэтому, как нам представляется, понятие «демократия» изначально не может относиться к разновидностям лишь формы правления, как нередко можно наблюдать в отечественной теоретической правовой науке. Ведь в реальной жизни мы видим функционирование не только демократических республик, но и не менее демократических конституционных монархий. Это происходит потому, что демократическая форма организации жизнедеятельности государства и общества, прежде всего, отражается в способах и методах принятия законов, специфике осуществления исполнительной власти, особенностях деятельности органов правосудия, а не только в способах формирования или организации высших органов государственной власти. Более того, мы, представители Уфимской научной школы проблем правового государства, считаем, что подлинно демократическим может быть только правовое государство. Именно это и имел в виду профессор Ф.М. Раянов, когда писал, что «почти во всех сегодняшних учебниках почему-то и для чего-то утверждается, что основоположниками идей правового государства являются Платон и Аристотель. Но ведь Платон и Аристотель жили в условиях рабовладельческого строя, во времена полного отсутствия правового равенства вообще, открытого ущемления прав женщин, то есть тогда, когда о конституционализме, о суверенитете народа, об ответственности государства перед обществом даже говорить не приходилось. Такое необоснованное (в этих учебниках отсутствует ответ на вопрос, как времена господства рабовладельческого права можно считать периодом зарождения идей правового государства) удаление в прошлое периода появления идей о правовом государстве мешает этим же авторам сосредоточиться на социально-экономических, политико-правовых предпосылках возникновения и реализации идей о правовом государстве» . «Демократия сегодня, — пишет Ф.М. Раянов, — это не столько власть народа, как это было в государствах-полисах, а сколько средство правового (справедливого) решения возникающих вызовов общественного развития, проблем и вопросов» .

По нашему мнению, оптимальное соотношение понятий «демократия» и «государство» объективно может складываться только в государстве, доросшем до уровня правового государства. Это обусловливается еще и тем, что понятие «демократия» в современном мире все больше и больше начинает стыковаться и взаимодействовать и с понятием «право». Так происходит потому, что если государствообразующий народ является единственным источником власти, а форма государственно-правового режима демократическая, то средством осуществления этой власти, совершенно закономерно, может быть только право, источником которого является государствообразующий народ. «О народе же, как о единственном источнике права, отечественная юридическая наука пока еще вообще ничего даже не знает, — отмечает Ф.М. Раянов. — Да, я не оговорился: именно государствообразующего народа или гражданского общества, что, по нашему мнению, одно и то же, необходимо рассмотреть в качестве не только единственного источника власти, но и единственного источника права» .

При этом нужно учесть и то обстоятельство, что в современном мире существенные изменения претерпевают и сами подходы к пониманию и определению самого понятия «право». Например, С.И. Захарцев и В.П. Сальников, предлагая компрехендный (от латынского Compre-hendo — всеохватывающий), пишут, что «пока мы лишь дошли до понимания того, что нельзя

останавливаться только на одной концепции права, пытаться «делать» ее господствующей, главной. Надо стремиться объять право целиком, изучать право всеохватывающе…» .

Основной причиной такого изменения подходов к раскрытию смысла и содержания понятия «право» является проникновение в сферу общественного сознания совершенно новых представлений о природе и сущности государства и права. Если в прошлом в истории человечества господствовало представление о божественном происхождении всего на свете, включая и само государство и его право, то на определенном этапе развития человеческой мысли выяснилась рукотворность природы государства. С этих пор люди начали обращать внимание на то, что государство появляется на свет значительно позже, чем естественные права и свободы человека. Все это позволило людям понять, что есть естественные права человека и есть позитивное право, т.е. право, как устанавливаемая государством система правил поведения. Такое различие естественного и позитивного права на практике породило и проблему необходимости выяснения сущности принципа верховенства права над государством. Поэтому, имея все это в виду, профессор Ф.М. Раянов еще в 2004 году писал, что «если тезис о верховенстве права над государством не всех устраивает из-за того, что многие считают право производным от государства, то здесь проблема упирается в то, что понимается под понятием «право». Если же под понятием «право» иметь в виду право вообще, то есть систему всех социальных норм, то верховенство такого права в обществе и над демократическим государством очевидно. Вот почему еще необходимо поднимать на уровень юридической науки проблему правовой системы общества, проблему понятия права как системы всех социальных регуляторов» .

Таким образом, основным фактором в фундаментальном изменении восприятия понятия «право» является понятие «государствообразующий народ», который представляет собой не только единственный источник государственной власти, но и единственный источник права. Н.И. Матузов, рассматривая право в политическом измерении, отмечал, что «попытки утвердить демократию вне права, законности, нормативного порядка недопустимы и порочны в своей основе, ибо это означает рецидивы необольшевизма или даже большевизма» .

В связи со сложностью и новизной проблемы воли народа в качестве единственного источника не только власти, но и права, здесь мы хотели бы еще раз сослаться на научные выводы профессора Ф.М. Раянова. Он пишет: «Наши исследования, связанные с проникновением в подлинную сущность правового государства, позволяют добраться до действительно главного в праве. Мы пришли к выводу, что разрешение проблем юриспруденции в целом, вопроса о сущности права как предмета работы юристов органически связано с состоянием взаимосвязанности общества (гражданского общества) и государственной власти. Другими словами, проблемы юриспруденции нужно начинать осмысливать в увязке с проблемами конституционализма и правового государства. Если мы пойдем таким путем, то непременно выйдем на утверждение о том, что право — это, прежде всего, общественный договор. В современном же мире общественный договор — это конституция страны» .

То, что Конституция страны является основным источником права, вряд ли кто будет спорить. Однако проблема заключается в том, что саму конституцию в нашей отечественной теоретической науке многие ее представители считают не основным законом общества, а основным законом государства. Вот и профессор Ф.М. Раянов в своих научных трудах доказал, что Конституция является основным законом именно общества. Как раз конституция в современном мире рассматривается в качестве общественного договора, закрепляющего волю государственно организованного народа. Следовательно, развитие связи между единственным источником государственной власти и объективно возникающими естественными правами и свободами человека и гражданина выводят нас не только на параметры демократических процедур, но и на институт конституционализма в современном варианте его понимания.

Если же эту логическую линию развивать дальше, то условием, обусловливающим и объединяющим понятия «демократия» и «право», оказывается и соответствующая им правовая культура общества. Правовая культура является той основой, которая делает возможным

осуществление демократии, и одновременно результатом процесса осуществления демократии, потому что демократия, в общем и целом, представляет собой осознанное самоограничение, основанное на требованиях не только норм права, но и норм морали, религии, этики, включая традиции и обычаи. При этом необходимо отметить, что способность осознанного самоограничения присуща человеку как высокоорганизованной личности, правильно понимающей и воспринимающей не только смысл и значение права в жизни людей, но и свою роль в жизни общества и государства. Если правовую культуру мы понимаем как знание основных требований и принципов права и умение ими пользоваться при решении реальных жизненных вопросов, то эти знание и умение пользоваться правом уже сами по себе являются основанием для осознанного самоограничения. Рассматривая ценности современного общества «как духовных образований, предшествующих сущему и реальному» в государственно-правовом измерении, А.Н. Бабенко обращает внимание на то, что «каждый, признающий за собой право иметь и осуществлять собственные ценности, должен признать, что и каждый другой субъект имеет право на осуществление своих ценностей и потребностей, а также признать собственные обязанности не ущемлять эти права» .

В своей книге «Понимание права. Подходы и проблемы» Г.В. Мальцев подчеркивал, что «невозможна демократия в обществе, где есть организованные группы людей, объединившиеся ради монополизации ресурсов. Демократию формирует не сам по себе плюралистический характер общественных отношений (плюрализм — есть естественное состояние любого общества), а начала терпимости, проникающие в плюралистическую структуру социального организма. Демократия обречена на нравственное перерождение и порчу, когда из нее изымают гражданскую отзывчивость и солидарность, признание самоценности не только своего, но и чужого интереса» . В то же время, «способность и умение людей соблюдать, исполнять и пользоваться нормами права, подчиняться требованиям действующего законодательства предполагает знание этих норм и их восприятие субъектами права и правоотношений, наличия у них представления о том, что такие нормы вообще существуют и функционируют, что за неподчинение закону можно претерпеть определенные лишения и неудобства» .

Диего Валадес, директор Института юридических исследований Национального Автономного Университета г. Мехико, отмечает, что «только суверенному народу дано устанавливать закон и исполнять его. Недопустимо, чтобы кто-либо дублировал эту высшую функцию, ведь тогда он был бы сувереном. Этот аргумент, связанный с концепцией общественного договора, находит свое отражение в контроле, но многие следствия из него нам еще предстоит изучить. В течение ХIХ-XX вв. происходил ярко выраженный созидательный и аналитический процесс, который позволил разработать теорию демократии, теорию юстиции, теорию права и теорию государства. Однако требуется новое созидательное усилие, чтобы объяснить феномен власти во всех его проявлениях. Такое объяснение станет возможным, только когда будет создана общая теория государства, права и демократии» . Таким образом, совершенно бесспорно, право выступает одновременно и связующим звеном, и основой в соотношении государства и демократии. «Право в высших своих значениях, — писал С.С. Алексеев, — (таких, как право человека), призвано создавать основу для действия высших духовных сил — антиподов насилию на уровне духовной жизни общества и человека, веры, основополагающих моральных критериев поведения людей» .

Все это позволяет говорить о том, что без соответствующей правовой культуры демократия, как такая форма организации жизнедеятельности государства и общества, при которой основным источником государственной власти и права является государство образующий народ, просто невозможна.

Библиографические ссылки

1. Раянов Ф.М. Правовое обществоведение. М. : Юрлитинформ, 2018.

2. Леони Бруно. Свобода и закон / пер. с англ. В. Кошкина ; под ред. А. Куряева. М. : ИРИСЭН, 2008.

4. Раянов Ф.М. Сущность правового государства. Основные концепции правового государства и их анализ. Саарбрюккен, 2012.

5. Раянов Ф.М. Понимание гражданского общества и правового государства в отечественной юридической науке и современные потребности в его переосмыслении // Правовое государство: проблемы понимания и реализации : сборник статей Международной научно-практической конференции, посвященной 10-летию журнала «Правовое государство: теория и практика» (г. Уфа 16-17 апреля 2015 г.) / отв. ред. Ф.Х. Галиев. В 2-х ч. Ч. 1. Уфа : РИЦ БашГУ, 2015. С. 3-11.

7. Захарцев С.И., Сальников В.П. Размышляем о сущности права: компрехендный подход // Правовое государство. 2017. № 1 (47). С. 13-30.

8. Право и законность в демократическом обществе / Ф.М. Раянов, Р.Г. Минниахметов, Д.А. Пономарев ; под ред. Ф.М. Раянова. М., 2004.

9. Матузов Н.И. Актуальные проблемы теории права. Саратов : Изд-во Сарат. гос. академии права, 2004.

10. Раянов Ф.М. Теория правового государства в России: состояние, пути переосмысления // Lex Russica. 2015. № 8. С. 14-25.

11. Бабенко А.Н. Ценности в государственно-правовом измерении: монография. Челябинск : Издательский центр ЮУрГУ, 2015.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

12. Мальцев Г.В. Понимание права. Подходы и проблемы. М. : Прометей, 1999.

13. Галиев Ф.Х. Правовая культура: социально-философские проблемы // Мир политики и социологии. 2016. № 7. С. 182-190.

14. Диего Валадес. Контроль над властью. М. : Идея-Пресс, 2006.

15. Право на пороге нового тысячелетия. Некоторые тенденции мирового правового развития — надежда и драма современной эпохи / С.С. Алексеев. М. : «Статут», 2000.

1. Rayanov F.M. Pravovoye obshchestvovedeniye (Legal social science). Moscow,Yurlitinform, 2018.

2. Leoni Bruno. Svoboda i zakon (Freedom and law), per. s angl. V. Koshkina ; pod red. A. Kurya-yeva. Moscow, IRISEN, 2008.

14. Diyego Valades. Kontrol’ nad vlast’yu (Control over power). Moscow, Ideya-Press, 2006.

Дата поступления: 22.10.2018 Received: 22.10.2018

УДК 340.1+34(091)

РУССКИЙ МЕНТАЛИТЕТ И ПРАВО

ЗАХАРЦЕВ Сергей Иванович

доктор юридических наук, ведущий научный сотрудник Института государства и права РАН, г. Санкт-Петербург, Россия. E-mail: Sergeyivz@yandex.ru

САЛЬНИКОВ Виктор Петрович

доктор юридических наук, профессор, главный редактор журнала «Юридическая наука: история и современность», г. Санкт-Петербург, Россия. E-mail: Fonduniver@bk.ru

В последнее время менталитет и как явление, присущее современному обществу, и как научное понятие, отражающее специфику поведения людей при определенных обстоятельствах, привлекает к себе большой интерес. Данное понятие, как правило, в научных исследованиях сопровождается уточнением принадлежности менталитета к определенной нации, народу, этнической группе. Фактиче-

RUSSIAN MENTALITY AND LAW

ZAKHARTSEV Sergey Ivanovich

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Doctor of Law, Leading Researcher, Institute of State and Law, Russian Academy of Sciences, St. Petersburg, Russia.

E-mail: Sergeyivz@yandex.ru

SALNIKOV Viktor Petrovich

Doctor of Law, Professor, Editor-in-Chief of the Journal «Legal science: History and Modernity», St. Petersburg, Russia.

E-mail: Fonduniver@bk.ru

Современная формула оптимального устройства общественной и государственной жизни включает в себя наличие по меньшей мере трёх фундаментальных элементов: прав человека, степень реализации которых определяет социальный климат в обществе; демократии как формы власти, гарантирующей наличие первого условия; и верховенства закона как условия, при котором только и возможно второе и реализуемо первое. Власть сводится к выработке правовых норм общественной жизни, а также к их исполнению, и сама основывается на законе.

Идеи о правовом законе, верховенстве закона и разделении властей формируются уже в самом начале образования государственности. Закон становится демократическим только тогда, когда он, во-первых, является выражением истинной воли большинства народа, во-вторых, принят в полном соответствии с нормами и обычаями жизни данного народа и, в-третьих, служит интересам не отдельных групп людей, а всего социума. Законы, являющиеся выражением вали и интересов отдельных людей или узкой группы общества, не могут и не должны считаться правовыми и демократическими, а сам факт существования подобных норм, несколько перефразируя слава Аристотеля, говорит только о внутренних распрях в обществе. Государства, где закон не имеет силы и находится под властью какой-либо группы, не могут считаться прочными. Прочны только те из них, считал этот мыслитель, где закон – владыка над правителями, а правители являются «стражами закона и его слугами» .

Что есть закон? Как он вырабатывается и принимается? Кто и как выражает волю народа? Правильные ответы на эти вопросы исключительно важны для любого социума, а потому являются проблемами, которые всегда находились, находятся и будут находиться в числе актуальных, жизненно важных и, естественно, активно обсуждаемых. Именно здесь возникает ситуация, о которой писал ещё Т. Гоббс: если в арифметике дважды два всегда равняется четырём, то в трактовке права и закона часто может равняться трём или пяти. Почему? Да потому, что от трактовки права и законов, в том числе и международных, часто зависят судьбы не только отдельных людей, но и целых народов, обществ и государств.

Право, закон, их интерпретация непосредственно затрагивают жизненные интересы многих людей, а потому, якобы во имя защиты интересов тех или иных трупп общества и под видом законов обществам могут навязываться воля отдельных людей, трупп людей, в том числе бандитских и мафиозных. Поскольку истолкованием права и законов, вынесением решений «на законном основании» иди «в соответствии с законом» занимаются отдельные люди или группы людей, отбираемые законодательной и исполнительной властями, то на эти решения будут влиять социальные позиции, контакты, симпатии и антипатии, состояние морали лиц, уполномоченных их принимать и трактовать.

В языках почти всех народов мира право олицетворяется с правильным, должным, естественным, справедливым (право, right, recht, just, justice и т.д.). Закон, правило, норма – своеобразные соединяющие сообществ, определители и регуляторы их жизни, подобно тому, как всемирное тяготение определяет многое в жизни планеты. Как было замечено ещё древними мыслителями, общество не может существовать без власти и законов. Эти законы, говоря словами Цицерона, устанавливаются не мнением, а природой. Право и закон – это регуляторы и наставники человеческого и общественного поведения.

Правда, мнение греческих философов относительно законов, как видно из трактата Платана «Государственный деятель», было неоднозначным. Хотя многие из древних греков обожествляли право, считая его связующим общество и государство, они видели в то же время и серьёзные недостатки законов, многие из которых преследовали цель вдохновлять людей в войне и обосновывать необходимость подготовки к ней. Если один утверждали, что не может быть хорошего управления без законов, то другие отвечали им, что сама природа является законам, что врач спасает жизнь своего пациента, а капитан – жизнь экипажа не благодаря законам, а своему искусству целителя и морехода. Демокрит считал, что законы «бесполезны как для хороших людей, так и для дурных: первые не нуждаются в них, вторые от них не становятся лучше» . Знание само по себе является законом, обеспечивающим научное управление, поскольку всякое право основывается на нём, полагал Платан. Вряд ли положение дел улучшится, если законы попытаются устанавливать нормы лечения и мореходства. Закон должен помотать возвышению достоинства человека. Мир лучше войны, а примирение – предпочтительнее победы одной стороны и поражения другой. Поэтому мир, а не война должен стать заботой законодателя.

Аристотель, напротив, являлся горячим поборником права и законности. Для него право – это правила, по которым должностные лица управляют государством. Считая плохим «то, что верховную власть олицетворяет собой не закон, а человек, душа которого подвержена влиянию страстей», Аристотель спрашивал: какая будет польза от закона для достижения высшего блага, если он будет тираническим? Законы природы, будучи неписаными, и законы обществ, основанные на обычае, имеют, по его мнению, большее значение и касаются более важных дел, нежели законы писаные.

Цицерон считал, что закон учит человека контролировать его страсти, обуздывать его вожделения, защищать то, что принадлежит ему, и удержать его ум, глаза и руки подальше от того, что принадлежит другим . То есть законы – это те регуляторы или нормы, в соответствии с которыми сообщества управляются. Руководство обществом должно осуществляться в соответствии с политической мудростью, его целью должно стать правление справедливости, ибо, как не без оснований писал А Августин, общество, из которого изгнана справедливость, превращается в большую банду грабителей.

Право каждого народа, управляемого статусами и обычаями, является частично особым для этого народа, частично общим для всего человечества, писал один из первых систематизаторов права, древнеримский юрист Гай. Правила, установленные государством для своих членов, являются особенными для него и называются гражданскими правами (jus civile); правила, образуемые естественным разумом для всех и соблюдаемые всеми нациями одинаково, называются правом народов (jus gentium). Таким образом, право римского народа является частично особенным для него, частично общим для всех народов . Это можно сказать и о каждом народе, являющемся особой исторической общностью и в то же время частью всего человечества, соблюдающей характерные для универсума нормы и правила жизни.

Сенека сравнивал право с обручем, соединяющим общество в единое целое. Такое понимание с некоторыми новациями, характерными для каждой эпохи, стало классическим. «Закон есть руководящее правило жизни», – считал Д. Алигьери . Он же определял право как вещное и личное отношение человека к человеку, при сохранении которого сберегается человеческое общество и при разрушении которого оно разрушается.

Право и закон – это правила вещей, которые люди должны соблюдать или избегать в жизни индивидуально и коллективно, предназначены они для сохранения как жизни в справедливости, так и универсальной ассоциации. Алтусиус считал право путеводным светом гражданской жизни, масштабом справедливости, хранителем свободы, оплотам мира и дисциплины публики, убежищем для слабых, уздой для сильных, нормой и усиливающим державу фактором. Оно может быть названо общественной командой народа, а также обещанием и гарантией того, что каждый будет делать то, что позволено, и воздерживаться от того, что не разрешено. Право является также предписанием, согласна которому политическая жизнь организуется и культивируется в стране в заранее предусмотренной манере. Посредством закона определяются обязанности граждан, а также то, что запрещено сделать. Следуя традиции, он сравнивал роль закона в жизни общества с таковой навигатора на корабле, водителя транспортного средства или дирижёра оркестра . Целью закона является ориентация человека на добро и удержание его от ала. Поэтому право можно считать комплексам правил поведения народа в целом . Исламский мыслитель Аверроэс тоже считал, что целью права является установление истины и верных действий, а также достижение равенства между людьми .

Современное понимание права и закона., их основ и духа формировалось под влиянием английской школы философии права. Гоббс считал гражданским правом те правила, которые государство устно, письменно или при помощи других достаточно ясных знаков своей воли предписало гражданину, дабы он пользовался ими для различения между правильным и неправильным. По его мнению, право есть свобода, которую законы природы предоставляют людям. Гражданский же закон есть обязательство, и оно отнимает у них ту свободу, которую предоставляет им естественный закон .

Известный английский правовед В. Блэкстоун трактовал законы в их узком смысле как правила человеческой деятельности иди поведения, как предписания, которые приказывают человеку, наделённому разумом и свободой выбора, использовать эти способности: для регулирования своего поведения. Призванием права является установление правильного и неправильного, что можно и чего нельзя делать члену общества и гражданину государства , – считал он.

Слово «закон» в его самом простом значении означает правило действий, предписанное наделённой таким правом властью , считал Деспот де Траси. А другой авторитет права предлагал понимать закон «как часть и только часть широкого крута правил, управляющих людьми в их отношениях и в поведении между собой в социальной организации, к которой они принадлежат» .

Правило действия, норма или закон жизни складываются с момента появления жизни на земле. А с появлением человека эти законы, нормы и правила поведения приумножаются, дополняясь новыми моментами. Долгое время законы воспринимались как божественные откровения. Отсюда и «святость закона», взгляд на который обосновывался ещё тем, что он основывался на формулах и традициях жизни общества, воспринимался его членами как обычное, естественное дело. Отсюда выводили, что «право в своей совокупности представляет собой лишь логизацию моральных ценностей (пыл которых оно охлаждает), обобщение и определение их основных требований. … Изменения права самым непосредственным образом зависят от изменения морали» .

Законы природы иногда называют законами божьими, но это не вполне корректно. Законы природы – основа и руководство всей жизни. Они постоянный, как писал Гроций, даже Бог не может изменить их. Законы людей не должны противоречить им. Неслучайно говорят, что законы природы являются родителями законов человеческих, цервой целью которых является укрепление и регулирование общественных институтов и окружение их суровыми законами наказания . Законы человеческие формулируются и вырабатываются самими людьми, являются выражением их собственной воли. Обобщая вкратце все приведённые оценки, можно сказать, что закон и право в их истинном понимании – это средства упорядочения общества, его укрепления, уравнения в правах его членов и их защиты. Неслучайно поэтому объявление человека вне закона во все времена считалось одним из самых суровых наказаний. То есть закон, правило, норма – это регуляторы правил жизни людей и их институтов, это то, что связывает людей и управляет их поступками.

Закон государства регулирует политические отношения, т.е. отношения между гражданами государства и институтами власти. Отношения между членами общества и между гражданами государства – это не одно и то же; они регулируются разными нормами, определяющими из которых всё-таки выступают нормы гражданского общества. В девяти из десяти случаев своей жизни человек руководствуется нормами своего гражданского общества – нормами морали и социального поведения, выработанными самим обществом на протяжении жизни многих поколений, отсекая одни и совершенствуя другие. Институтам политической власти не дозволено пытаться издавать законы, касающиеся любых аспектов человеческой жизни. Им, в лице законодательного органа, разрешается издавал» законы, наилучшим образом организующие жизнь только политического общества. Есть области, вход или вмешательство в которые государствам запрещён; сферой их компетенции являются только гражданско-правовые отношения, касающиеся прав человека и безопасности граждан. Они обязаны в то же время всегда исходить из того, что фундаментальные права человека не могут быть ни отменены, ни ограничены законами.

Закон должен быть ясным, чётким, лаконичным и недвусмысленным. Этому во все времена уделяли самое большое внимание. В древних Афинах все граждане имели право представлять Афинскому собранию свой проект закона. Этот проект изучался специальным комитетом магистратов, в задачу которого входила зашита действующих законов. Комитет устанавливал, содержатся ли в предлагаемом автором проекте идеи, имеющиеся в принятых ранее законах, и предлагал собранию принять проект только в том случае, если он содержал нечто принципиально новое. Автор законопроекта нёс ответственность за этот закон и в последующем. Любой член собрания мог вы двинуть против него обвинение в том, что предложенный им и принятый закон содержит в себе те или иные недостатки. В случае подтверждения обвинения автор законопроекта мог быть строго наказан, вплоть до смерти.

Следя за законотворческим зудом некоторых современных деятелей, думается, было бы неплохо, если бы такое правило продолжало действовать и в наши дни, особенно в Государственной Думе Российской Федерации, которая каждый год устанавливает новый рекорд по числу поспешно принятых законов, многие из которых оказываются мертворожденными. Здесь, видимо, не знают о некоторых, давно утвердившихся в мире истинах. Во-первых, как говорил ещё Лао-Цзы, «когда множатся законы и приказы, растёт число воров и разбойников» . Во-вторых, чем более интенсивным и ускоренным является процесс принятия законов, тем более неопределёнными и недолговечными они становятся . В-третьих, чем больше законов, устанавливающих, что дозволено и что запрещено, тем больше в обществе правонарушений. Если к тому же вспомнить оценку Гоббсом законов как охов для людей, то чем больше этих «оков», тем меньше свободы в обществе и в государстве.

Любой закон должен соответствовать некоторым требованиям. Во-первых, закон должен быль желаемым и выполнимым. Во-вторых, он должен быть полезным и необходимым. В-третьих, справедливым и удобным для порядка и природы вещей, так же как и телосложение человека. К тому же закон должен быть известен гражданам и предусматривать определённые санкции .

Формула «незнание закона не освобождает от ответственности» верна только в случаях, когда закон является выражением воли абсолютного большинства народа и его принятию предшествовало широкомасштабное выяснение этой воли с максимальным охватам граждан. Сам процесс волеизъявления в данном случае выступает одновременно и как процесс обучения и запоминания. Такой закон становится нормой обычного права, соблюдаемого человеком автоматически. Отклониться от природной нормы разумному человеку невозможно просто в силу её естественности и жизненности. Сказанное никак не может быть распространено на случаи, когда узурпатор, тиран, диктатор или авторитарный политик стараются придать своей собственной воле силу закона и навязывать её обществу, даже не пытаясь объяснить, чем такое решение обусловлено и почему ему придан характер закона. Ясно, что никакими репрессиями заставить людей следовать такому «закону» не удастся, ибо разумные люди делают всё по своим внутренним побуждениям, в силу необходимости.

Самым эффективным способом соблюдения закона всегда считалось их знание народам. По свидетельству Цицерона, все юноши древнего Рима должны были выучить наизусть Законы 12 таблиц для того, чтобы руководствоваться ими в своей повседневной жизни. То же самое делают и в некоторых странах современного мира, где учащиеся учатся цитировать наизусть любую статью своей Конституции. Единство законов с обычаями и традициями народов облегчает эту задачу, делает законы действительным руководством к жизни в силу веса и авторитета традиций, то есть того, что делали предки и чему научены их дети. Неслучайно поэтому итальянский философ политики и права Бруно Леони, обобщая почти все известные ему трактовки права, предлагал понимать его как следование членов обществ и граждан государств таким нормам, применение которых позволит им достичь намеченных целей . Стало быть, преследование своих целей будет равнозначно в таком случае жизни по закону.

Отсюда вытекает одна из важнейших максим демократии: воля народа – высший закон. Совпадение воли народа и государственного права – суть демократии. То, что законы принимаются особыми органами, суть дела, не меняет. Эти органы является не вышестоящими над народом, а органами самого народа, состоящими из его представителей, делегированных им туда с конкретными полномочиями и на определённое время. Народ при демократии является верховным сувереном, над которым не может быть никакой вышестоящей власти.

Любое объединение людей вырабатывает свои собственные нормы и правила поведения с учётом их целей и назначения, а также географических условий, исторических, национальных и иных традиций страны и её народа (народов). Как правило, это занимает десятилетия и века. Если даже законодателем выступает отдельный человек иди группа людей, они должны исходить из обычаев и традиций соответствующего народа. И чем полнее это будет учтено, тем более эффективной и долговечной будет норма жизни.

Цицерон, ссылаясь на Катана Старшего, писал, что римское право вырабатывалось в течение многих столетий. Оно впитало в себя обычаи и традиции народа, начиная с родового, что обеспечило ему превосходство над всеми известными до того времени системами прав. «Политические системы других стран были формированы путём введения законов и институтов в соответствии с личными советами отдельных лиц…. Наше государство, напротив, является созданием не одного человека, а очень многих; оно было основано при жизни не одного человека, а в течение нескольких веков и при жизни многих поколений» .

Воспроизведя эту мысль, Цицерон добавлял, что истинное право рационально и находится в согласии с природ ой. Это обстоятельство в немалой степени способствовало тому, что римское право функционировало более тысячи лет и оказало огромное влияние на правовые системы почти всех государств мира.

Нормы и правила поведения людей всегда должны вырабатываться в согласии с законами природы и учитывать объективные потребности людей. В случае образования конфедераций и федераций должно сохраняться определённое соотношение между нормами первичной и вторичной ассоциаций. Но и в этом случае приоритетными остаются нормы первичных ассоциаций как близкие и понятные их членам. Многое здесь будет зависеть от того, о чём учредители федерации или конфедерации договорились, какие полномочия и в каком объёме они делегировали учреждаемым ими новым образованиям, а также от степени ревности, с которой они будут следить за соблюдением и сохранением этого соотношения. Ведь вышестоящий институт всегда испытывает искушение быть выше во всех отношениях, в том числе и в плане объёма полномочий, и в этом своём стремлении часто забывает о первоначальных договорённостях и исконных нормах жизни образовавших федерацию частей.

Жители древней Англии отказались заимствовать римское право, заявив, что не хотят никаких изменений в англосаксонских законах. Э. Кок в своих комментариях к английскому праву писал, что даже завоеватели Англии (римляне, саксы, даны и норманны) нашли английское право столь превосходным, что решили не изменять его . С тех пор законы, основанные на обычаях этой страны, считаются основой английского права (правом обычая). Это право характеризуется единством проверенных и подтверждённых временем законов природы и общества. Обычное право превосходило другие правовые системы, потому что оно было «продуктом мудрости не одного человека или группы людей какой-то одной эпохи, а мудрости, совета, опыта и наблюдений мудрых и наблюдательных людей многих эпох» – писал известный английский судья XVII века М. Хейл. В силу этого такие законы и право не могут быть ни плохими, ни неразумными. Отсюда, видимо, и возникли такие формулы народной мудрости, как «плахой закон не является законом», «неразумный закон – не закон» и т.д. Тот же Хейл делил английское статуарное право на то, которое сформировалось в период, как сам юрист называл, «до памятных времён» (до начала правления Ричарда I, 1189 г.), и то, которое формировалось после этого период а. В первый период оно состояло исключительно из обычаев, во второй период дополнилось актами, принятыми палатой лордов и палатой общин и подписанными королём .

В. Блэкстоун также писал, что католические священники пытались после завоевания Англии норманнами насаждать здесь римское право и с презрением умаляли обычное право, являющееся собранием неписаных правил и традиций жизни народа , видимо, считая их языческими. Однако английское общество решительно отвергло эти попытки, что, видимо, сыграло немалую роль и в том, что английская церковь относительно легко вышла из-под зависимости от Ватикана, после чего ситуация радикально изменилась и обычное право стало предметом академического образования, организованного светскими людьми. Дети английской аристократии и даже средних слоев учили право в Кембридже и Оксфорде не столько для работы в области юриспруденции, сколько для того, чтобы просто получить либеральное образование и поучиться праву своей страны .

Как считали теоретики права, законы должны быть ясными и точными, озвученными с достоинством и простотой, исключать многословие и противоречия. Они же говорили о том, что закон должен разрабатываться и приниматься в общей манере, а не как предписание к конкретным случаям. Вспомним и мнение Джефферсона о том, что с внесения проекта закона в законодательный орган и до его принятия должно пройти не менее одного года, чтобы можно было не спеша обсудить каждый его пункт. Если не придерживаться этих правил, то часто меняющихся и противоречащих друг другу законов будет много. А где множество законов, там неизбежны и отклонения от них и возможности злоупотреблений ими. Столь же конкретной должна быть цель закона и правовой нормы. Когда один из студентов спросил президента колледжа им. Вашингтона Роберта Ли, каковы правила колледжа, Ли ответил: «Здесь существует только одно правило: быть джентльменом» . Перефразируя слова Ли применительно к законам обществ и государств, можно сказать, что в них также существует только одна норма: быть достойным и ответственным членом общества и гражданином государства.