Erga omnes

Jus cogens — это специальное понятие международного права, обозначающее императивную норму международного права. В последнее время как доктрина, так и судебная практика поддерживают идею существования абсолютных и обязательных принципов международного права, формирующих отдельную специфическую категорию jus cogens. Нормы jus cogens настолько тесно связаны с основополагающими представлениями о нравственности и человеческой морали, что считаются общими, универсальными и применимыми ко всем. Таким образом, они достигают особого статуса, стоящего на уровне конституционно-правовых установлений.

Другими словами, jus cogens — это нормы, соответствующие фундаментальным правилам международного публичного порядка, которые могут быть изменены только последующими нормами того же характера. Это означает, что положение императивных правовых норм являются вышестоящим по сравнению с другими обычными нормами международного права.

Нормы jus cogens признаются международным сообществом в целом в качестве важнейшего фактора поддержания международного правопорядка. К ним относятся базовые правила, касающиеся обеспечения мира, запрещающие применение силы или угрозы силы в международных отношениях, а также нормы гуманитарного характера, такие как запрет геноцида, пыток, рабства и работорговли, расовой дискриминации.

Ввиду важности ценностей, которые защищают императивные нормы международного права, государства в своих взаимоотношениях не могут их преступать даже путем соглашений. В отличие от общего международного обычного права, нормы которого традиционно основаны на взаимном согласии и позволяют изменить содержащиеся в них обязательства по взаимной договоренности сторон, государства ни при каких обстоятельствах не должны отступать от императивных норм ни путем заключения международных договоров, ни установлением местных, специальных или даже общих обычных правил, не наделенных такой же нормативной силой. В результате чего эти нормы обычно интерпретируется как ограничение договорного права государств, так как международные соглашения, противоречащие нормами, признанным jus cogens, являются ничтожными.

Становление и развитие концепции jus cogens в международном праве.

Масштаб, характер и сам факт само существования jus cogens являются предметом обсуждения в среде международного юридического сообщества на протяжении многих лет. Рассуждения о необходимости таких норм, построенные, очевидно, на принципах естественного права можно обнаружить в работах Эмер де Ваттеля (Le Droit des Gens, 1758) и Христиана Вольфа (Jus gentium methodo scientifica pertractatum, 1764). Решения Постоянной палаты международного правосудия также подтверждают существование подобных норм. В деле Уимблдона 1923 года, хотя императивные нормы как таковые прямо не упоминаются, но говорится о том, что государственный суверенитет не является неограниченным. Консенсус относительно определения jus cogens был достигнут в ходе Венской конференции, состоявшейся в 1969 году, и закреплен в положениях статьи 53 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 года.

Предполагается, что общее количество императивных норм международного права ограниченно, но закрытого списка не существует. Они не устанавливаются или санкционируются каким-либо авторитетным органом, а возникают в результате обобщения судебной практики с учетом меняющихся социальных и политических взглядов. В качестве примера jus cogens, как правило, приводится запрет на ведение агрессивной войны, преступления против человечности, военные преступления, морское пиратство, геноцид, апартеид, рабство и пытки. Международные трибуналы считают недопустимым захват территорий путем применения военной силы.

Условия необходимые для признания нормы в качестве jus cogens:

Норма международного права может быть «возведения» в статус jus cogens –императивной нормы международного права при определенных условиях. Согласно критериям, установленным в ст. 53 Венской конвенции 1969 года:

Норма должна быть нормой общего международного права.

Общее международное право является правом обязательным для большинства, если не всех, государств мира. Это право, которое регулирует международное сообщество в целом, подобно основной части обычного права. Этим оно отличается как от регионального международного права, которое является обязательным только для государств отдельного географического региона, так и от партикулярного международного права, нормы которого, как правило, содержатся в договорах и обязательны только для нескольких государств-участников.

Норма должна быть принята и признана международным сообществом государств в целом.

Прежде чем норма будет рассматриваться в качестве jus cogens, она должна быть принята и признана международным сообществом государств в целом (в некотором отношении аналогично тому, как формируются нормы общего международного обычного права). Тем не менее, это не означает, что подобные нормы должна приниматься единогласно всеми государствами. Наиболее существенным моментом является то, что несколько отдельных субъектов международного права, действуя в одиночку или совместно с другими, не могут создавать нормы jus cogens, а затем навязывать свою интерпретацию большинству государств. Точно так же, несколько отдельных субъектов международного права, действуя в одиночку или совместно с другими, теоретически не могут ветировать решение, принятое большинством государств.

Норма не должна допускать отклонения и ее изменение возможно только последующей нормой общего международного права, носящей такой же характер.

Следует констатировать, что это условие фактически отражает главный отличительный признак и «суть» нормы jus cogens. Хотя, можно утверждать, что большинство норм причисляется к статусу jus cogens на основании данного критерия, будет проще проиллюстрировать эти правила, чем приводить их формальное определение. В следующем разделе статьи постараемся продемонстрировать их на конкретных примерах.

Примеры jus cogens.

Комиссия международного права высказалась против включения конкретных примеров jus cogens в проект статей, направленных на Венскую конференцию. Решение не включать отдельные примеры jus cogens было принято по двум причинам. Во-первых, это могло привести к неправильному пониманию в отношении других императивных норм международного прав, не упомянутых в статье. Во-вторых, составление даже на выборочной основе перечня норм, имеющих характер jus cogens, потребовало бы продолжительного исследования материалов, выходящих за рамки настоящих статей.

Тем не менее, в доклад Комиссии были включены предложенные ее членами примеры в качестве иллюстрации отдельных наиболее очевидных и прочно утвердившихся императивных правовых норм, чтобы на их основе указать общий характер и масштабы содержащегося в статье правила.

Примеры международных договоров, противоречащих jus cogens, предложенные Комиссией по международному праву:

  1. договоры, предполагающие незаконное применение вооруженных сил в нарушение принципов Устава ООН;
  2. договоры, предполагающие совершение уголовных преступлений в соответствии с международным правом;
  3. договоры, предполагающие или попустительствующие свершению преступлений международного характера, таких как работорговля, пиратство или геноцид, для противодействия которым необходимо сотрудничество всех государств.

Некоторые члены Комиссии высказали мнение, что нежелательно ограничивать сферу применения положений 53-й статьи Венской конвенции только преступными деяниями по международному праву, и в качестве других возможных примеров называли договоры, нарушающие права человека, суверенное равенство государств или право народов на самоопределение.

Erga omnes (с лат. «относительно всех») — концепция международного права, согласно которой у любого суверенного государства как участника международных отношений существует определённый ряд обязательств перед всем мировым сообществом в целом, имеющие универсальный характер, и в обеспечении которых заинтересовано каждое государство.

Возникновение концепции

Качественно новый этап в развитии императивных норм международного права начался с принятия концепции обязанностей государства, разработанной Международным судом ООН по делу Barcelona Traction (англ.)русск., которая широко признана доктриной международного права и имеет характер erga omnes, то есть обязательств, по отношению ко всему сообществу в целом.
В решении Международного суда ООН отмечалось следующее:

«В частности следует провести разграничение между обязанностями государства перед международным сообществом в целом, и теми, которые возникают vis-à-vis (друг перед другом) относительно другого государства в сфере дипломатической защиты. По своей природе первые являются делом всех государств. Учитывая важность упомянутых прав, все государства можно считать такими, которые имеют правовой интерес в защите данных прав; они являются обязательствами erga omnes. В современном международном праве такие обязательства вытекают, например, из объявления вне закона актов агрессии и геноцида, а также из принципов и положений, касающихся основных прав личности, включая защиту от рабства и расовой дискриминации».

Таким образом Суд отрицал исключительно двусторонний характер международно-правовых обязательств и изменил свою предыдущую судебную практику. Действительно, еще в 1966 году по делу Юго-Западной Африки было отказано в праве на представление жалобы Эфиопии и Либерии против присутствия Южной Африки в Намибии, проводившей там политику апартеида, как третьим государствам, не являющимся сторонами в разрешении данного вопроса.
В решении по делу Barcelona Traction Международный Суд признал существование норм, которые являются «делом всех государств» и, в обеспечении которых правовой интерес имеют все государства, поскольку они затрагивают права особой важности и всеобщего значения. Поэтому при нарушении таких обязательств отдельным государством, нарушаются также права и интересы других государств и международного сообщества в целом.

Формирование обязательств erga omnes

Далеко не любая норма, даже по соглашению государств может стать нормой, порождающей обязательства между всеми. Обязательства erga omnes могут формироваться в практике государств сначала как обычные нормы и впоследствии непосредственно становиться нормами общего международного права (к примеру, нормы о запрещении рабства). Также возможно заключение международного договора универсального характера, положения которого признаются в качестве порождающих обязательства между всеми (к примеру, Устав ООН запрещает любое проявление агрессии). Кроме того, существует возможность создания обязательств erga omnes путём принятия актов квазиуниверсального характера в случае, когда международная проблема общего значения сперва решается ограниченным числом государств, а в дальнейшем получает признание более широкого круга стран.

Общепризнанно, что все императивные нормы международного права jus cogens обладают характером erga omnes. Речь идет о нормах, охраняющих основные общечеловеческие ценности. Поэтому вполне можно согласиться с тем, что массовые грубые нарушения прав человека в одной части света, в каком-то отдельном государстве касаются народов в других частях света, «как частей единого человечества». Наиболее грубые нарушения международного права, в частности терроризм, экоцид, геноцид, биоцид, апартеид, пиратство, военные преступления и преступления против человечества стали предметом «публичного (общего) интереса» любого члена международного сообщества.

Международный суд ООН также признал, что право народов на самоопределение носит характер erga omnes.

См. также

  • Jus cogens

Примечания

Литература

Ссылки

  • Международный Суд в действии: Рассматривал ли когда-нибудь Суд вопросы, касающиеся прав человека?
Международное право
Общие положения

История • Субъекты • Источники (Договор • Обычай • Прецедент • Общие принципы права • Доктрина) • Принципы • Нормы • Jus cogens • Erga omnes • Кодификация • Имплементация

Правосубъектность
Территория
правовой режим

государственная • международная • со смешанным режимом • Анклав • Эксклав • Антарктика • Делимитация • Демаркация

приобретение

Открытие • Аннексия • Оккупация • Уступка • Плебисцит • Адъюдикация • Uti possidetis • Колония • Terra nullius

Население
гражданство

Филиация • Натурализация • Оптация • Трансферт • Реинтеграция • Репатриация • Экспатриация

правовой статус
Отрасли

Международных организаций • Прав человека • Дипломатическое • Консульское • Международных договоров • Морское • Воздушное • Космическое • Охраны окружающей среды • Экономическое • Мирное разрешение международных споров • Международной безопасности • Гуманитарное • Международной ответственности • Уголовное

23 января 2020 года было оглашено решение Международного суда ООН (далее – МС ООН, Суд) об обеспечительных мерах в деле Гамбия против Мьянмы. Гамбия просит Суд признать Мьянму ответственной за многочисленные нарушения Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него 1948 г. (далее – Конвенция о геноциде), выразившиеся в совершении актов геноцида в отношении рохинджа, мусульманского меньшинства, проживающего на западе Мьянмы. Сразу оговорюсь, что в части применения обеспечительных мер Суд встал на сторону государства-заявителя.

Само по себе данное дело интересно тем, что представляет собой причудливый «коктейль» из географии, религии, права, большой политики и даже роли личности в истории. Однако обо всем по порядку.

C точки зрения географии расстановка сторон выглядит следующим образом. Гамбия – это маленькая страна в западе Африки, в то время как Мьянма (бывшая Бирма) – крупное государство в Юго-Восточной Азии. Кроме того, Гамбия – полностью мусульманская страна, в то время как подавляющее большинство населения Мьянмы исповедует буддизм, за исключением мусульманского меньшинства рохинджа.

Большая политика состоит в том, что Гамбия является активным членом Организации исламского сотрудничества (Organization of Islamic Cooperation), объединяющей 57 стран. Мьянма же пользуется поддержкой Индии и Китая, у которых также имеются проблемы с мусульманским меньшинством.

Наконец, данного разбирательства не было бы без усилий конкретного человека – Абубакара Тамбаду (Abubacarr Marie Tambadou), министра юстиции Гамбии и бывшего судьи Международного трибунала по Руанде, который в силу своего опыта в международной уголовной юстиции убедил Организацию исламского сотрудничества поддержать Гамбию в данном деле. Именно Тамбаду отправился к рохинджа, чтобы увидеть все своими глазами, и квалифицировал происходящие там события как геноцид – попытку властей Мьянмы уничтожить рохинджа как этническую группу. Тамбаду отметил, что ужасающие сцены, которые он там наблюдал, напомнили ему события в Руанде, унесшие жизни 800 000 человек в 1994 году.

Интересно, что оба государства в Суде представляют настоящие «звезды» международного права – Филипп Сэндс (Philippe Sands) от Гамбии и Уильям Шабас (William Schabas) от Мьянмы (примечательно, что последний является президентом Международной ассоциации исследователей геноцида (International Association of Genocide Scholars)).

  1. История вопроса

С августа 2017 года около 900 000 представителей рохинджа бежали из Мьянмы в Бангладеш, что стало результатом кампании этнических чисток со стороны военных Мьянмы против группы мусульманского меньшинства. По оценкам независимой международной миссии по установлению фактов под эгидой ООН в августе 2019 года в Мьянме оставалось около 600 000 рохинджа, которые по-прежнему подвергались дискриминационной политике и находились в крайне уязвимом положении. Кстати, МС ООН сослался на этот доклад в обоснование своего решения о назначении обеспечительных мер.

  1. Предварительная (prima facie) юрисдикция Суда, или Почему заявитель – Гамбия?

Согласно статье IX Конвенции о геноциде «споры между договаривающимися сторонами по вопросам толкования, применения или выполнения настоящей Конвенции, включая споры относительно ответственности того или другого государства за совершение геноцида или одного из других перечисленных в статье III деяний, передаются на рассмотрение Международного Суда по требованию любой из сторон в споре». Гамбия и Мьянма являются участницами Конвенции о геноциде без каких-либо оговорок.

Сначала перед Судом стояло два вопроса: имеется ли спор между сторонами и касается ли он Конвенции о геноциде? Суд отметил, что Гамбия впервые обвинила Мьянму в нарушении Конвенции о геноциде еще 26 сентября 2019 года на заседании 74-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН, сославшись на выводы в упомянутом выше докладе об ответственности Мьянмы за нарушение запрета на совершение актов геноцида и заявив о намерении обратиться в МС ООН. Спустя несколько дней представитель Мьянмы отверг эти обвинения. 11 октября 2019 года Гамбия направила Мьянме вербальную ноту с теми же обвинениями, на которую Мьянма не ответила (на что, кстати, обратил внимание Суд в своих рассуждениях, указав, что отсутствие ответа в ситуации, когда он совершенно необходим, лишь подтверждает наличие спора между сторонами).

Однако более серьезным вопросом оказалось наличие права Гамбии на передачу этого спора в МС ООН, ведь по общему правилу обращаться в Суд может лишь непосредственно пострадавшая сторона. Гамбия указывала на то, что все государства-участники Конвенции о геноциде имеют общий интерес в том, чтобы обеспечить предотвращение актов геноцида и наказать виновных. Обязательство соблюдать Конвенцию о геноциде является обязательством erga omnes partes и означает, что все государства-участники могут потребовать от Мьянмы прекратить нарушения. Обращение Гамбии в МС ООН поддержали государства-члены Организации исламского сотрудничества. Канада и Нидерланды (обе являются участницами Конвенции о геноциде) также заявили, что считают своим долгом поддержать заявление Гамбии, поскольку это касается всего человечества.

Мьянма в общем-то согласилась с тем, что в силу обязательств erga omnes partes Гамбия имеет правовой интерес (legal interest) в соблюдении Мьянмой своих обязательств по Конвенции о геноциде. Однако оспаривала тот факт, что Гамбия может быть заявителем в данном деле, поскольку саму ее предполагаемые нарушения не коснулись. По мнению Мьянмы, непосредственно пострадавшим государством является соседняя с Мьянмой Бангладеш, поскольку именно туда бежали рохинджа, спасаясь от действий армии Мьянмы. Поэтому именно Бангладеш, но никак не далекая Гамбия, должна быть заявителем в данном деле.

Сославшись на свое решение по делу Бельгия против Сенегала, которое касалось схожих положений Конвенции 1984 года против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, Суд отметил, что любое государство-участник Конвенции о геноциде, а не только пострадавшее государство, может привлечь к ответственности другое государство-участника за невыполнение своих обязательств по Конвенции, признав тем самым за Гамбией право обратиться с заявлением в Суд.

Суд напомнил, что, по утверждению Гамбии, Мьянма ответственна за убийства, изнасилования и другие формы сексуального насилия, пытки, избиения, жестокое обращение, отказ в доступе к пище, убежищу и другим предметам первой необходимости с целью уничтожения рохинджа, полностью или частично.

С точки зрения Суда, как минимум некоторые из перечисленных актов способны подпадать под действие Конвенции о геноциде.

  1. Наличие условий для применения обеспечительных мер

После рассуждений о наличии собственной предварительной (prima facie) юрисдикции Суд перешел к остальным критериям теста необходимости применения обеспечительных мер. В ряде своих решений МС ООН указал, что может применить обеспечительные меры в рамках статьи 41, если соблюдены следующие условия: 1) Суд имеет юрисдикцию prima facie в отношении существа спора; 2) существует риск непоправимого ущерба (irreparable harm) правам государства-заявителя 3) присутствует срочность (urgency) и 4) связь между запрашиваемыми обеспечительными мерами и нарушенными правами, о защите которых просит заявитель (см. мой предыдущий пост).

Суд отметил, что на данный момент необходимо лишь решить, является ли наличие прав, о нарушении которых заявляет Гамбия, правдоподобным (plausible). Этот критерий появился в практике МС ООН в 2009 году в решении по обеспечительным мерам в уже упомянутом деле Бельгия против Сенегала. Он означает, что на стадии решения вопроса о применении обеспечительных мер в целях сохранения прав сторон спора Суд не устанавливает наличие таких прав (это будет сделано при рассмотрении спора по существу) и лишь должен убедиться в их правдоподобном наличии.

По мнению Суда, известных фактов и обстоятельств дела достаточно для того, чтобы сделать заключение о том, что наличие прав, о защите которых просит Гамбия (право рохинджа на защиту от геноцида и право Гамбии привлечь Мьянму к ответственности за неисполнение обязательств), является вполне правдоподобным.

С такой постановкой вопроса категорически не согласился судья от Бразилии (бывший Президент Межамериканского суда по правам человека) Кансаду Триндаде (Cançado Trindade), неоднократно в своих особых мнениях отстаивавший позицию, согласно которой решения об обеспечительных мерах в межгосударственных спорах такого рода направлены на защиту не прав государства-заявителя, а основных прав человека (точнее прав людей, находящихся в ситуации крайней уязвимости). Речь идет о праве на жизнь, праве на личную неприкосновенность, праве на здоровье и других. Триндаде сокрушается, что каждый толкует так называемое «правдоподобие» как хочет, возможно, потому, что МС ООН сам не определился со значением этого термина. Судья неизменно красноречиво отмечает, что «ссылка на «правдоподобие” в качестве нового «предварительного условия”, создающего неоправданные трудности для назначения обеспечительных мер… вводит в заблуждение, оказывает медвежью услугу отправлению правосудия».

Суд также сделал вывод о наличии связи между нарушенными правами, о защите которых просит Гамбия, и некоторыми из запрашиваемых ею обеспечительных мер. Суд отметил, что условие срочности соблюдено в случае, если действия, способные причинить непоправимый ущерб, могут наступить в любой момент до вынесения Судом итогового решения по делу, что очевидным образом присутствует в рассматриваемом деле. Учитывая фундаментальные ценности, охраняемые Конвенцией о геноциде, Суд пришел к выводу о наличии реального и неотвратимого риска нанесения непоправимого вреда (a real and imminent risk of irreparable prejudice) правам, о нарушении которых заявляет Гамбия.

По итогам данных рассуждений Суд заключил, что все необходимые условия для назначения обеспечительных мер были соблюдены.

  1. Что хотела и что в итоге получила Гамбия?

Суд напомнил, что он вправе принять решение о назначении обеспечительных мер, которые полностью или частично отличаются от запрашиваемых (пар. 2 ст. 75 Статута Суда). Суд уже осуществлял свое полномочие в этой части в прошлом (например, в недавнем решении по делу Иран против США). В итоге меры, о принятии которых просила Гамбия в своей жалобе, не совсем совпали с обеспечительными мерами, избранными Судом.

В качестве обеспечительных мер Гамбия просила обязать ответчика прекратить притеснения рохинджа, а также не допускать совершение актов геноцида со стороны различного рода вооруженных формирований, контролируемых и поддерживаемых правительством Мьянмы. Эта операция вылилась в «зачистки» рохинджа («clearance operations”). Суд отметил, что это явилось непропорциональным применением силы (disproportionate force).

Судьи единогласно (включая судью ad hoc, назначенного Мьянмой) вынесли предписание Мьянме принять все возможные меры для предотвращения совершения актов, подпадающих под определение геноцида по статье 2 Конвенции, обязав правительство не допускать совершения соответствующих действий военными и принять эффективные меры для сохранения доказательств, имеющих отношение к рассматриваемому делу. Суд также предписал Мьянме отчитываться об исполнении обеспечительных мер: первоначально – не позднее 4 месяцев с момента вынесения решения о таких мерах, затем – каждые полгода до вынесения итогового решения Суда по существу спора.

Суд решил, что с учетом обстоятельств данного дела и назначенных обеспечительных мер нет необходимости принимать дополнительные меры, направленные на недопущение усугубления спора между сторонами.

Ссылаясь на свое решение по делу LaGrand, Суд вновь подтвердил, что его решения о назначении обеспечительных мер обладают обязательной силой и таким образом сторона, которой они адресованы, несет международно-правовую ответственность за их надлежащее выполнение.

  1. Заключение

Единогласное принятие МС ООН решения об обеспечительных мерах явным образом демонстрирует, что вопреки распространенному мнению о заведомой предвзятости судей ad hoc, назначаемых государствами, не все так однозначно. Известно, что поскольку среди состава Суда нет представителей ни Гамбии, ни Мьянмы, было принято решение о назначении соответствующих судей ad hoc (итого Суд рассматривает это дело в составе 17 судей, а не 15 как обычно). Однако о какой предвзятости может идти речь, если судья от Мьянмы проголосовал за введение обеспечительных мер против назначившего его государства?

Стоит отметить, что жалобы в интересах рохинджа поданы не только в Международный суд ООН, которому еще предстоит вынести решение о юрисдикции и решение по существу.

В ноябре 2019 года в национальные суды Аргентины, применяющие на основании национального законодательства принцип универсальной юрисдикции в отношении международных преступлений, группой рохинджа и рядом правозащитных организаций Латинской Америки было подано заявление с целью начать уголовное преследование лидеров Мьянмы.

Кроме того, прокурор Международного уголовного суда Фату Бенсуда (кстати, гражданка Гамбии) начала расследование ситуации, рассчитывая привлечь гражданских и военных лидеров Мьянмы к уголовной ответственности за геноцид рохинджа. Учитывая, что фактическим лидером Мьянмы является министр иностранных дел Аун Сан Су Чжи, она рискует стать не только первым нобелевским лауреатом, выступившим в ходе процесса перед МС ООН, но и первым лауреатом Нобелевской премии мира (!), оказавшимся на скамье подсудимых по обвинению в геноциде.

Таким образом, мы являемся свидетелями полномасштабного судебного наступления на Мьянму, инициаторы которого используют в своих целях всю специфику международного правосудия.

ICJ. Questions relating to the Obligation to Prosecute or Extradite (Belgium v. Senegal). Judgment of 20 July 2012.

Добавить комментарий