Феодальный иммунитет это в истории

Феодальный иммунитет

Вообще само понятие иммунитета и связанных сним правовых реалий принадлежит еще Римской империи — от лат. immunitas (свобода от munitas — повинностей). Такой свободой наделялись, во-первых, императорские поместья, а во-вторых, поместья-виллы частных лиц, тем или иным образом снискавших себе особые привилегии по императорскому указу. В эпоху варварских королевств (до становления в них собственных принципов правового регулирования отношения собственности) франки, германцы приобретали себе иммунитетный статус тем, что (1) становились владельцами бывших римских поместий, ранее обладавших иммунитетными привилегиями, (2) получали от короны в собственность или в держание бывшие королевские (императорские) поместья, (3) получали заново специальные привилегии, иногда связанные не только со свободой от повинностей финансового порядка. Поскольку финансово-податная система была в значительной степени унаследована от империи, то прежние иммунитетные привилегии просто вписывались в новый административный режим.

С самого начала более широким стал иммунитет церковных владений. Церковь признавалась вправе освобождать своих приверженцев, служащих и подвластных от финансовых и натуральных повинностей в пользу государства, осуществлять в отношении них судебную власть и общее управление их делами. Такие права не касались воинской обязанности, обязанности нести сторожевую службу и участвовать в постройке мостов. Все судебные штрафы, полагавшиеся за те или иные провинности, шли в распоряжение иммуниста — монастырю, вотчиннику и т. п.

Иммунитет мог иметь или всеобщее значение, или касаться только конкретных привилегий или определенных сторон вотчинных прав. Так, в Германии вошло в практику пожалование иммунисту частичного королевского банна, т. е. доли королевских полномочий в отношении конкретного владения или группы владений: охотничьих, рыночных, судебных. Такое право осуществлять в свою пользу сборы и права, шедшие ранее в королевскую казну, способствовало обогащению иммуниста и возрастанию его значения в подчиненной округе. С иммунитетными правами приобреталась, по сути, полноценная власть над округой, которая как бы сливалась с персональным владением, вотчиной.

Внешнее содержание иммунитета состояло в том, что, передав исполнение тех или иных функций вотчиннику, верховная власть запрещала своим местным агентам, управителям, вмешиваться в осуществление этих полномочий и, по существу, выводила из-под их контроля часть территории. «Мы постановляем, — гласила одна из типичных иммунитетных грамот меровингской эпохи, — чтобы ни одно государственное должностное лицо не позволяло себе вступать в эти земли… Мы воспрещаем вам, наши уполномоченные, вступать в эти владения». Иммунитет оформлялся обычно двумя грамотами, издававшимися «для мира и порядка» (Эдикт Хлотаря, 614 г.). Одна грамота выдавалась иммунисту, причем считалось, что это — привилегия строго личная и ее переход по наследству составляет предмет для последующих правовых решений и специального узаконения (хотя могли быть и изначально «вечные» иммунитеты). Другая направлялась в адрес местных управителей, с тем чтобы реально сократитьих полномочия — в позднейших королевствах обычно это было предписание графу, причем с конкретным перечислением тех прав, которые он более не имеет возможности осуществлять на землях иммуниста: «Ты не должен больше вступать в пределы данного владения, не будешь разбирать их тяжбы, ни взымать судебные пени, ни собирать налоги, каковы бы они ни были, ни производить реквизиции; ты не будешь там более пользоваться правом крова и продовольствия , ни прибегать к принудительным мерам по отношению к кому бы тони было, ни требовать военного сбора…»

Иммунитет был своего рода подразумеваемым договором: королевская власть отказывалась от осуществления ею государственных полномочий в пользу иммуниста, а тот как бы брал на себя все государственные дела, повинности и обязанности с этой территории. По-видимому, и выгоды были взаимными, ибо все это находилось строго в рамках наличной служебной и государственной иерархии. Иммунитеты выдавались всегда только по личной просьбе и только крупным землевладельцам. Корона отказывалась только от пользования своими правами, но вовсе не прекращала действия самих этих прав на той или другой территории. Выдача иммунитета подразумевала, что между короной и владельцем установились особые отношения взаимного признания прав и обязанностей, верховенства и подчиненности. Эти отношения строго личного свойства получили название сюзеренитета-вассалитета.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Иммунитет (лат. immunitas, emunitas) — в средневековой Зап. Европе привилегия, жалуемая монархом землевладельцу.

И. предусматривал переход в частные руки публичной, в том числе судебной, власти над населением вотчины и освобождение имения от платежей и повинностей, причитавшихся фиску. Обычно оформлялся иммунитетной грамотой.

Привилегии иммуниста включали запрет на доступ в его владение публичных чиновников (iudex publicus). Для выполнения судебных и административных функций вотчинником назначалось должностное лицо (адвокат, фогт, вилик, дефенсор). Вотчинный суд изолировал держателей вотчины от публичного суда: несвободных полностью, свободных в рамках низшей юрисдикции. Юрисдикция иммуниста нивелировала разные категории вотчинных держателей, закрепляя их зависимость от частной власти сеньора (dominium, potestas), и втягивала в зависимость от него свободных людей, живших на территории вотчины и в ее окрестностях. Особо распространены были церковные И., т. к. церкви и монастыри еще в поздней Античности были наделены правом убежища (asylum).

И. впервые распространились в V—VII вв. во владениях Меровингов. Законченную форму они приобрели в империи Каролингов, широко жаловавших И. с целью выстраивания альянсов со светской и духовной аристократией. Каролинги распространили И. также на германские зарейнские и италийские земли. До нас дошли подлинники иммунитетных грамот с VII по XIV в. Привилегии, аналогичные И., встречались в Испании, Англии, Уэльсе, Византии и Древней Руси.

PLACITA DE QUO WARRANTO

Документы, известные в истории английского государства и права под общим названием Placita de quo warranto, представляют собой протоколы судебных разбирательств, связанных с исками короны против духовных и светских феодалов по обвинению их в незаконном присвоении земельных, судебных или фискальных прав короны или в злоупотреблении этими правами. Иски такого рода практиковались уже в первой половине XIII века, но особенно массовый характер они приобрели со второй его половины, в частности после издания Глостерского статута 1278 года. Этот статут объявлял обязательную проверку всех феодальных иммунитетов Англии с точки зрения законности их обоснования и предусматривал проведение массовых судебных расследований с целью установления характера иммунитетных прав, которыми пользовались английские феодалы. Сейчас же после издания статута специальные судебные комиссии начали, переезжая из графства в графство, вызывать всех феодалов, претендующих на те или иные иммунитеты, и требовали от них ответа, «на каком основании” (quo warranto) они пользуются своими привилегиями. Протоколы подобных расследований, которые особенно интенсивно велись во всех графствах Англии с 1278 по 1290 год, и составляют основной материал издания Placita de quo warranto. Кроме этих протоколов, в нем встречаются также тяжбы о земле между королем и отдельными феодалами, незаконно с точки зрения короля, присвоившими те или иные коронные земли, а также весьма любопытные коронные иски по обвинению отдельных феодалов в том, что они не позволяют своим свободным держателям посещать подчиненные центральной администрации собрания сотен и графств, требуя, чтобы те вместо этого посещали их феодальные курии.

Протоколы, содержащиеся в Placita de quo warranto, весьма ярко и наглядно рисуют все судебные и административные привилегии английских феодалов — от самых широких до самых незначительных. В то же время, поскольку иски quo warranto возбуждались короной против феодалов, то прения сторон в этих процессах (королевский представитель — pleader защищал права короны, а сам феодал или его адвокат права лорда-иммуниста) очень ярко отражают различие взглядов правительства, с одной стороны, и феодалов-иммунистов — с другой на законность тех или иных иммунитетных прав. В силу этого Placita de quo warranto представляют собой ценнейший источник для изучения антииммунитетной политики английского феодального государства в XIII веке.

Помещенные ниже протоколы двух исков quo warranto — один против духовного, другой — против светского-феодала типичны для документов, помещенных в Placita-de quo warranto. В них фигурирует почти полный набор аргументов, обычно выдвигавшихся королевскими представителями против притязаний феодалов. В основе всей этой аргументации лежит положение, отчетливо высказанное королевским представителем Гуго Лоутером (доку-мент б), согласно которому все судебные и фискальные привилегии составляют неотъемлемую часть короны и могут быть отделены от нее только при помощи королевского пожалования.

Перевод протоколов с латинского языка сделан по изданию «Placita de quo warranto”, London, 1818.

(а) ИСК КОРОЛЯ ПРОТИВ АББАТА РАМЗЕЙСКОГО В РАЗЪЕЗДНОМ СУДЕ В ГРАФСТВЕ ГЕНТИНГДОН

В 1286 году

Аббат Рамзейский был вызван в суд, чтобы отвечать господину королю, на каком основании (quo warranto) он претендует на то, чтобы производить проверку круговой поруки свободного поручительства, захватывать в свою пользу приблудной скот и клады, обнаруженные на его земле, держать рынок в своем иммунитетном округе (banleuca) 1 в Рамзее, выполнять средствами своей администрации королевские приказы на данной территории 2, принимать первоначальные судебные приказы короля и разбирать все дела, касающиеся его иммунитетных владений (libertatem) с помощью своих собственных судей; а также, на каком основании он претендует на то, чтобы назначать коронеров 3 для получения судебных штрафов со своих держателей и движимого имущества осужденных и беглых уголовных преступников, пользоваться охотничьими заповедниками, кроличьими садками, правом захватывать обломки кораблекрушения, выброшенные на берег на этой территории. (Он должен был также) отвечать, на каком основании он претендует на освобождение себя и своих держателей от посещения собраний сотен и графств 4, от уплаты вспомоществования шерифу 5, штрафов за убийство и грабежи 6.

И адвокат аббата явился в суд от его имени и сказал, что король Генрих II даровал богу и св. Бенедикту 7 и церкви Рамзейской соку и саку (soke and sak) 8, право сбора пошлин (toll), право разбирать в суде аббата тяжбы о земле всех его держателей с держателями другие лордов (theam), право судить и наказывать воров, захваченных с поличным (infangentheft), получать штрафы с перекупщиков, штрафы за убийство, брать в свою пользу обнаруженные в земле клады и все прочие привилегии, относящиеся к короне 9, в тех землях, которые аббат имеет на расстоянии одной лиги (leugatam) 10 вокруг церкви Св. Бенедикта (в Рамзее). И он (т. е. Генрих II) также пожаловал, чтобы эта территория на расстоянии одной лиги 11 навсегда была освобождена от контроля королевских лесничих, от королевских заимок и других подобных вещей.

Томас канцлер (монастыря) представил, сверх того, Хартию Генриха I, в которой засвидетельствовано, что иммунитетная территория в Рамзее простирается до холмика, возвышающегося над виллой Вистоу, и проходит через середину виллы Вистоу, прилегая к вилле Рэвелей до морского побережья…

Он сказал также, что на основании этой хартии аббат претендует на право владения найденными в его земле сокровищами 12, на право выполнять своими средствами королевские приказы (returnus brevium), получать первоначальные приказы (breve originate) и разбирать иски по ним с помощью своих судей 13, иметь своих коронеров и разбирать дела, подсудные короне в пределах своего иммунитета. Что касается права захватывать бродячий скот, то аббат претендует на него на основании давности (abantiquo). Что же касается права проверки свободного поручительства, (адвокат) заявил, что аббат пользуется им по Хартии короля Джона, деда теперешнего короля, которую он представил, и в которой это право было засвидетельствовано. Относительно рынка Томас сказал, что король Генрих — отец теперешнего короля — даровал аббату и конвенту Рамзейскому право держать рынок в Рамзее каждую среду. И эта хартия дана за подписью (рукой) самого короля в Кембридже 20 марта 1224 года.

Что касается права аббата получать судебные штрафы с его держателей и права на имущество осужденных и беглых уголовных преступников — жителей его территории, то аббат претендует на них по давности, а также по Хартии короля Вильяма, в которой указано, что ни шериф, ни кто-либо другой не имеет права вмешиваться в дела, касающиеся этой церкви, аббата и монахов, ради пользы этого монастыря. А на охотничьи заповедники и кроличьи садки аббат имеет право давности, а также на основании вышеуказанной Хартии, в одной из статей которой постановлено, что король пожаловал этому аббату и монахам право мирно и спокойно держать леса и охоты, которые должны быть свободны от несения каких-либо повинностей и от уплаты налогов, называемых у англичан «geldum” или «scot” 15.

Та же Хартия короля Вильяма освобождает аббата от посещения собраний сотен и графств и вспомоществования шерифу. В ней сказано, что король считает аббата и монахов свободными от участия в судебных делах, разбираемых в собрании графства и сотни, и от всех платежей и взносов, которые относятся к королю.

А Гильберт Торнтон, который ведет дело от имени короля 16, сказал, что вышеупомянутый аббат и его предшественники незаконно присвоили себе из территории графства, лежащей вне их иммунитетного округа (banleuca), иммунитетные привилегии в некоторых местах на расстоянии 2-х лиг, в некоторых — 3-х лиг, а кое-где на расстоянии 5-и и 6-и лиг (от Рамзея), хотя согласно их лравам и представленной хартии они могут претендовать на иммунитетный округ только в пределах одной лиги вокруг виллы Рамзей. Он (Гильберт Торнтон) просит по этому поводу судебного решения, поскольку (аббат) расширил границы своего иммунитета, дарованного предками короля Рамзейской церкви.

И что касается прочих привилегий, на которые аббат претендует на основании королевских хартий, то он просит, чтобы вышеуказанные хартии были бы рассмотрены и разъяснены господином королем и его советом в отношении того, какие привилегии в них имеются в виду, так как эти хартии составлены в слишком общих и неясных выражениях 17. И, сверх того, он заявил, что вышеуказанные пожалования не подтверждены теперешним королем, и поэтому король имеет основание для возбуждения иска с тем, чтобы вернуть себе права, отторгнутые (ранее) у короны. Что касается права захватывать приблудный скот, на которое аббат претендует по давности, он также просит судебного решения, может ли право давности быть основанием для пользования королевской привилегией 18. Что касается проверки круговой поруки, на которую аббат претендует на основании хартии короля Джона, деда теперешнего короля, он просит, чтобы она была передана на рассмотрение короля и его совета. А также в отношении рынка, судебных штрафов с держателей, движимости осужденных уголовных преступников и беглых людей в пределах иммунитета, то есть тех прав, на которые он претендует одновременно на основании давности и на основании хартий, он (Гильберт Торнтон) требует, чтобы аббат придерживался одного из этих аргументов, так как право давности и привилегия (дарованная по хартии) находятся в противоречии и так как это не согласно с правом, чтобы кто-нибудь защищался одновременно двумя палками 19.

(Те же самые возражения адвокат короля выдвинул против аббата в отношении его претензий на охотничьи заповедники, кроличьи садки, освобождение от посещения собраний сотен и графства и др.).

После этого аббату был назначен день для того, чтобы он выслушал принятое судебное решение перед лицом казначея и баронов казначейства (Палаты шахматной доски) на следующий день после дня св. Андрея.

Позднее вышеупомянутый Гильберт Торнтон заявил от имени короля, что аббат не может претендовать на право разбирать тяжбы, возникающие на иммунитетной территории, при помощи своих судей, потому что предшественник аббата, прежний аббат Рамзейский, возбудил некий иск по приказу о новом захвате против аббата Торней и приора Илийского по поводу держаний в Рамзее. Ассиза по этому иску разбиралась в Верльзее судьями Радульфом Хэнгем и Джоном Руссель в присутствии вышеуказанного аббата, который даже не упомянул там ни о своем иммунитетном округе, ни о своих судьях, ни о праве выполнять своими средствами королевские приказы, но настаивал на том, чтобы ассиза была рассмотрена, что и было сделано. На этом основании Г. Торнтон утверждал, что господин король владеет вышеуказанным иммунитетом, и требовал судебного решения.

(Королевскому представителю был назначен для выслушивания судебного решения тот же день, что и аббату. Когда стороны явились, то, так как решения еще не было, им предложили придти в казначейство через неделю после праздника очищения блаженной Марии в том же году, затем в день св. Михаила в 1287 г. (через год), затем через две недели после Пасхи 1287 г. Но и на этот раз слушание дела было отложено и назначено к рассмотрению через две недели после праздника св. Михаила уже в 1288 г., затем оно было отложено до Пасхи 1288 г. и снова на следующую неделю после праздника св. Михаила 1289 г. Так, вероятно, повторялось еще много раз. Решение в протоколе отсутствует) 20.

Placita de quo warranto, p. 305—306.

(б) ИСК КОРОЛЯ ПРОТИВ РОЖЕРА МОРТУОМАРИ В РАЗЪЕЗДНОМ СУДЕ В ШРОПШИРЕ

В 1292 году

Эдмунд Мортуомари был вызван в суд, чтобы отвечать по иску господина короля о том, на каком основании он претендует на право разбирать дела посудные короне (placita coronae) 21 и захватывать приблудный скот в деревнях Бромоттон, Бэктон и других. (Далее следует перечисление названий еще 28 деревень). И Эдмунд явился и сказал, что Корнелл, Хинтс (и еще 7 деревень) являются частями манора Клейбер Мортуомари и что господин король Генрих, отец теперешнего короля, даровал Рожеру Мортуомари, отцу этого Эдмунда, наследником которого он является, и его (Рожера) наследникам этот манор Клейбер со всеми его частями и всем к нему относящимся с тем, чтобы они владели им и держали его, будучи освобождены от уплаты тальи 22, обязанности посещать собрания сотен и графств и выполнения других повинностей, поступавших (ранее) с этого манора и его частей господину королю. И король повелел, чтобы никакой шериф, бейлиф или другой слуга короля не вступал бы на территорию манора и его частей для того, чтобы производить аресты имущества за неуплату тальи или непосещение собраний сотен и графств или за невыполнение других вышеупомянутых повинностей 23. И Эдмунд заявил, что он претендует на вышеуказанные привилегии в маноре Клейбер и его частях на основании этой хартии.

Будучи спрошен, держит ли он лично перечисленные деревни, которые он называет частями манора Клейбер, Эдмунд ответил, что эти деревни во время составления хартии находились в руках держателей вышеуказанного Рожера, и Рожер тогда являлся верховным лордом этих деревень, а теперь их держит он — Эдмунд, и он имеет над ними верховную власть и право требовать с них повинности (servicium) 24.

И Гуго Лоутер (представитель короля) заявил, что вышеупомянутый Рожер-отец на основании этой хартии мог и должен был пользоваться какими-либо привилегиями или вольностями только в тех деревнях, которые он во время составления хартии держал в своем домене 25. И поскольку Эдмунд признал, что Рожер не держал деревни (о которых идет речь) в домене в то время, (то Г. Лоутер) требует судебного решения по вопросу об этих привилегиях. Тогда Эдмунд в отношении других деревень заявил, что он претендует там на право разбирать все дела подсудные короне и что он сам и его предки с незапамятных времен пользовались во всех этих деревнях подобной привилегией и выносили судебные решения о жизни и членах 26 без того, чтобы шериф, коронер или другой королевский чиновник когда-либо вступали на эту территорию для исполнения там своих обязанностей. И во всем этом положился на решение присяжных (ponit se super patriam) 27. Гуго Лоутер ответил, что вышеуказанные привилегии составляют некую совокупность прав короны, благодаря которой король является королем, и эти привилегии не могут быть отделены от прав короны без специального королевского пожалования. И поскольку вышеуказанные деревни находятся внутри территории графства, где никто не может быть королем, кроме господина короля, и поскольку вышеупомянутый Эдмунд не представил никакого специального королевского документа на этот счет, (Гуго Лоутер) просит решения, имеет ли (Эдмунд) право претендовать на подобные привилегии. А что касается маноров Шипл и Рэгг, он сказал, что они не являются частями манора Клейбэр Мортуомари, и просил от имени короля, чтобы это было расследовано присяжными.

Присяжные провели расследование и заявили под присягой, что вышеперечисленные маноры являются частями Клейбер Мортуомари 28. Эдмунду был назначен день судебного разбирательства в Личфилде через неделю после дня св. Гиллярия. Затем через неделю после дня Очищения блаженной Марии в Стаффорде был назначен день для вынесения решения (в суде) coram rege после праздника Вознесения, в том месте, где король в єто время будет находиться.

Placita de quo warranto, р. 675.

1. Banleuca — пространство, в границах которого какой-либо феодал или монастырь пользуется юрисдикцией или иммунитетными правами.

2. Здесь имеется в виду иммунитетное право, обычно известное в источниках XIII века под названием returnus brevium, которое практически было связано с запрещением въезда на иммунитетную территорию представителям местной королевской администрации.

3. Коронер — должностное лицо короля в графстве. Это было весьма важное иммунитетное право.

4. Регулярное посещение собраний сотен и графств рассматривалось многими свободными держателями и феодалами как обременительная повинность.

5. Плата на содержание шерифа, которую обязаны были вносить все жители графств.

6. Имеются в виду штрафы, налагаемые шерифом или разъездным судом на деревни, в которых было совершено убийство или грабеж и виновники не были обнаружены.

7. Рамзейский монастырь принадлежал к Бенедиктинскому ордену.

8. Сока и сака (soke and sak) — термин англосаксонского происхождения, первоначально означавший вообще право юрисдикции феодала на определенной территории. В XII—XIII вв. обычно употреблялся в более узком значении права феодала иметь свою судебную курию для разбора всех гражданских тяжб, возникающих между свободными жителями территории его иммунитета. «Сокой” называлась также территория, на которую распространялись иммунитетные права феодала.

9. Перечисленные в данном протоколе иммунитетные права, дарованные монастырю по Хартии Генриха II, почти дословно воспроизводят формулу обычной иммунитетной хартии, которая сложилась еще в донормандский период и затем постоянно использовалась нормандскими и анжуйскими королями в качестве основного элемента иммунитетных хартий; к ней, смотря по надобности, добавлялись другие привилегии, обычно выраженные в латинских терминах. Эта англосаксонская формула гласила: «soke and sak, toll and theani, infangentheft and utfangentheft”.

10. Лига (leuca, leuga, leugata) — мера длины. Английская лига — около 7920 футов или полторы мили.

11. Имеется в виду территория в радиусе одной лиги от виллы Рамзей.

12. Довольно распространенная в Англии XIII века привилегия, связанная с правом собственности феодала на землю.

13. Имеются в виду первоначальные судебные приказы из королевской Канцелярии, без которых нельзя было начать разбирательств” дела ни в королевском, ни в сеньориальном судах (как в данном случае).

15. Имеются в виду государственные налоги, преимущественно поземельный налог, взимавшийся со времени нормандского завоевания со всех держателей земли, независимо от их личного статуса.

16. Королевский представитель (pleader).

17. Обычный аргумент, выдвигавшийся королевскими представителями против хартий, предъявленных феодалами. Он имел целью поставить под сомнение соответствие этих хартий иммунитетным правам, которыми пользовался феодал.

18. Королевские судьи и представители в процессах quo warranto до 1290 года решительно отвергали давность владения как обоснование иммунитетных прав.

19. Намек на судебный поединок, во время которого нетитулованные люди пользовались не мечами, а простыми дубинками. В данном случае эта аналогия в устах королевского представителя имеет целью проиллюстрировать недопустимость аргументации, построенной на двух взаимоисключающих, с его точки зрения, доводах.

20. Здесь имела место обычная в процессах quo warranto затяжка окончательного решения, которое, возможно, в конце концов так и не состоялось.

21. Placita coronae — одно из наиболее широких иммунитетных прав английских феодалов XIII века, по которому они могли разбирать дела подсудные короне, то есть дела о тяжких уголовных преступлениях, наиболее важные имущественные иски, в частности иск о земле по владельческим ассизам.

22. Здесь талья — феодальный платеж вышестоящему лорду.

23. Имеется в виду право returnus brevium — право административного иммунитета в средневековой Англии. При наличии этого права у лорда-иммуниста шериф не имел права въезжать на иммунитетную территорию. Для выполнения каких-либо предписаний короля на этой территории он передавал приказ бейлифу иммунитета, который должен был выполнить его сам и сообщить шерифу о его выполнении.

24. Эдмунд Мортуомари в данном случае считает, что его иммунитетные права на территории, относящейся к манору Клейбер, связаны не только с непосредственным владением этой землей и ее эксплуатацией, но и с его верховными сеньориальными правами на эту землю.

25. Королевский представитель толкует хартию иначе в том смысле, что ее пожалование касается иммунитетных прав лордов Мортуомари лишь на территории собственно домена.

26. Судебные разбирательства «о жизни и членах” (de vita et membris) — суд по тяжким уголовным преступлениям, которые карались смертью и членовредительством.

27. В ходе процесса ответчик вынужден был выдвинуть обоснование своих прав давностью владения, установить которую можно было только с помощью расследования через присяжных.

28. To есть присяжные высказались в пользу ответчика-лорда.

При Ярославе Мудром (1019—1054) Киевская Русь достигла наивысшего могущества. В 1036 г. Ярослав после смерти брата Мстислава стал единодержавным князем Киевской Руси, а Киев превратился в один из крупнейших городов Европы, соперничавший с Константинополем. Ярославу Мудрому впервые удалось назначить киевским митрополитом Илариона, русского по происхождению. Сам князь, подобно правителям Византии, именовался царем, о чем свидетельствует надпись на стене Софийского собора в Киеве, выполнен­ная после его смерти, об «успении царя нашего».

Софийский собор вершина южнорусского зодчества XI в. — был возведен совместно греческими и русскими мастерами в 1037 г. в Киеве по образцу константинопольского. При сохранении основы — крестово-купольного храма — в нем прослеживается отход от византийских образцов. Монументальные Золотые ворота стали служить па­радным въездом в столицу Древней Руси.

Древнерусское государство было крупнейшей державой мира и находилось в тесных политических, экономических и культурных отношениях со многими странами и народами Европы и Азии. С семьей киевского князя стремились породниться крупнейшие королевские дворы Европы. Сам Ярослав был женат на дочери шведского короля Олафа Индигерде. Дочь Ярослава Анна была замужем за французским королем Генрихом I, а другая дочь, Елизавета, стала женой норвежского короля Гаральда. Венгерской королевой Анны третья дочь, Анастасия. Внучка Ярослава Евпраксия (Адельгейда) супругой германского императора Генриха IV. Один из сыновей Ярослава, Всеволод, женат на византийской принцессе, другой, Изяслав, — на польской. Среди невесток Ярослава были дочери саксонского марк­графа и графа Штаденского.

Ярослав совершил ряд военных походов на соседние земли: в 1030 г. — против прибалтийской «чуди» и построил к западу от Чудского озера город Юрьев (Юрий — православное имя Ярослава), на Верхней Волге основал Ярославль; в 1037 г. Ярослав нанес окончательное поражение печенегам, которые в результате вынуждены были уйти из причерноморских степей дальше на юго-запад и перестали представлять опасность для Руси. Эти края постепенно заселили кипчаки, которых русские прозвали половцами за необычный для тюрок цвет волос, похожий на цвет свежей соломы — половы. Стремясь создать прочную защиту Руси против степных кочевников, Ярослав продвинул русские границы ниже по правому берегу Днепра, где создал новый оборонительный рубеж по реке Роси, а также привлек на свою службу полукочевые племена «черных клобуков», посылавших свои конные отряды на помощь русским князьям. В 1043 г. состоялся поход на Византию, который окончился полной неудачей русского войска. Но вскоре русско-византийские отношения были восстановлены, и дочь византийского императора Константина Мономаха вышла замуж за четвертого сына Ярослава, Всеволода.

Политический строй Древнерусского государства можно охарактеризовать как раннефеодальную монархию. При этом основой государственности восточнославянских племен было общинное устройство. Во главе государства стоял великий князь Киевский. Он совмещал функции законодателя, военного предводителя, верховного судьи, адресата дани. Князь опирался на дружину, которая становилась постоянной военной силой и составляла верхушку общества. Наиболее уважаемые, старшие дружинники входили в постоянный совет— думу. Постепенно они стали именоваться боярами. Бояре выступали в роли воевод, а младшие дружинники, «отроки», исполняли обязанности мечников (судебных исполнителей), вирников (сборщиков штрафов) и. т. д.

Главными классами феодального общества были крупные земельные собственники (феодалы.) и крестьяне. Господство натурального хозяйства не исключало обмена товарами, поэтому на всех стадиях феодального строя существовали ремесленники и купцы.

Неразвитость экономических связей приводила к дроблению поли­тической власти. В основе структуры феодального общества лежали отношения вассалитета. В соответствии с системой феодальной иерархии феодальная собственность на землю носила разделенный характер. Верховным собственником всей земли был великий князь (в Европе и Византии — царь, император). Его подчиненные (вассалы) — князья, бояре — имели свои земельные владения на правах, предостав­ленных их главой (сюзереном). Отдельное княжество представляло объединение многих мелких земельных владений, каждое из которых было «государством в государстве».

В пределах своих владений феодалы обладали полнотой политической власти, получившей название феодального иммунитета. Феодальный иммунитет означал изъятие феодала из системы общегосударственных налогов и судопроизводства, что обеспечивало ему власть над крестьянами- Такой порядок формировался вследствие стремления феодала сохранить неприкосновенность вотчины (от слова «отец» — земельного владения, передававшегося по наследству). Таким образом, феодальный иммунитет — это юридически оформленный договор о невмешательстве государства в вотчинные дела феодала, лишавший чиновников права въезда в его владения.

Феодально-зависимые крестьяне на основе внеэкономического при­нуждения отдавали феодалу часть производимого ими прибавочного продукта в виде феодальной ренты — отработочной (барщина), натуральной (оброк) и денежной (появилась с развитием товарного хозяйства). Феодал сам устанавливал размер оброка, сроки его внесения, характер барщины и других повинностей. В свою очередь феодалы защищали границы страны от внешних вторжений, в соответствии с отношениями патроната (покровительства) поддерживали крестьянские хозяйства в неурожайные гоцы. Феодал выступает не только как землевладелец, но и как «государь» своих крестьян. Получение фео­дальной ренты оказывалось следствием как прямого захвата земель с помощью вооруженной силы, так и предоставления займов в голодный, неурожайный год.

Феодализм как этап в истории человечества был шагом вперед по отношению к первобытности — взамен хаоса, незащищенности феодальный порядок давал социальную защиту, защиту от сил природы, покровительство князя. Единое государство становилось гарантом устойчивости феодального порядка.

Древнейшим сводом законов Руси является Русская Правда. До наших дней дошло более ста списков Русской Правды. Все они распадаются на три основные редакции — Краткую, Пространную и Сокращенную. Древнейшей редакцией (подготовленной в XI в.) является Краткая Правда, состоящая из Правды Ярослава (первые 17 статей, ок. 1016 г.), Правды Ярославичей, т.е. сыновей Ярослава Мудрого (ок. 1072 г.), Покона вирного (устава для вирника, т.е. сборщика пошлин, судебных штрафов) и Урока мостников (табеля оплаты за починку мостов или городских мостовых).

Пространная редакция (XII в.) содержит Устав Владимира Мономаха (ок. 1113 г.) и статьи первых редакций, не всегда совпадающие с текстом Краткой Правды. Более поздняя Сокращенная редакция основана на переработанной Пространной Правде и не дошедших до нас законодательных актах более раннего времени. Отдельные юридические нормы содержатся в договорах Олега (931 г.) и Игоря (944 г) с Византией, в которых упоминается «закон русский» — основанное на обычае право древних славян, так как важнейшими признаками силы документа в то время были узаконенный прецедент и ссылка на древность.

Русская Правда — первый письменный кодекс законов Древней Руси. Он позволяет получить представление о характере и составе раннефеодального общества. Законы разрешали споры между свободными людьми, прежде всего в среде княжеской дружины. Их изучение показывает, что в Древнерусском государстве существовали пережитки родоплеменного строя, например кровная месть, но статьи документа ограничивают ее разрешением мстить лишь за ближайших родственников. В Правде Ярославичей кровная месть уже запрещает ей, а взамен нее вводится денежный штраф за убийство— «вира, который сильно различался в зависимости от категории населения. Это отражало усиливающуюся социальную дифференциацию общества, стремление государства защитить собственность, жизнь и имущество феодалов. Из Правды Ярослааичей (Наясдава, Святослава, Всеволода) мы узнаем об устройстве княжеского домена (феодального замка) и боярской вотчины.

Русская Правда регламентирует отношения древнерусской общины (верви) и княжеского (боярского) хозяйства, называет основные категории древнерусского населения: свободные общинники («люди»): несвободные или полусвободные общинники (смерды); рабы, известные под названиями «челядь», «холопы». Из Русской Правды нам известны и другие категории зависимого населения — закупы и рядовичи. Закупом становился разорившийся общинник, который брал у феодала долг (купу), после чего отрабатывал ее в хозяйстве феодала. Рядовичи — зависимые люди, заключившие с вотчинником договор (ряд) и на его основе выполнявшие различные службы. Изгои Русской Правды — это люди, лишившиеся своего социального статуса, например порвавшие связь со своей общиной.

Добавить комментарий