Убийство по найму

Убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения. Лица, организовавшие убийство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество в совершении такого убийства, несут ответственность по соответствующей части ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Убийство по найму («заказное» убийство) впервые предусмотрено в УК РФ. По УК РСФСР убийство за вознаграждение квалифицировалось как корыстное убийство. Исполнитель отвечал за убийство из корыстных побуждений, а заказчик — как соучастник (подстрекатель или организатор) этого преступления.

Нанять — означает взять на работу или во временное пользование за плату, следовательно, наемник — это тот, кто продался кому-нибудь, кто из низких, корыстных побуждений защищает чужие интересы. . Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: научно-практический комментарий под ред. В.М. Лебедева. М., 2013. — 536с.

Таким образом, убийство по найму предполагает:

1) совершение преступления за вознаграждение;

2) в интересах другого лица

Следует согласиться с мнением отдельных ученых, которые рассматривают убийство по найму частным случаем убийства из корыстных побуждений, которые соотносятся между собой как общее и частное (специальное), часть и целое.

В связи с этим следует признать, что выделение рассматриваемого вида квалифицированного убийства является не совсем обоснованным, поскольку это в некоторых ситуациях на практике вызывает серьезные трудности при квалификации действий виновных. Однако существование убийства по найму в уголовном законодательстве вызывает необходимость отграничения его от корыстного убийства. Отличаются они друг от друга по двум основным признакам:

1) наличие в качестве доминирующего (преобладающего) корыстного мотива у исполнителя (наемника) убийства — стремление получить вознаграждение от заказчика убийства (получение материальной выгоды или освобождение от материальных затрат) — и отсутствие, как правило, иных мотивов, вытекающих из личных (бытовых) или других отношений с потерпевшим (мести, ревности, зависти, ненависти, неприязни и т.п.);

2) отсутствие у исполнителя убийства по найму инициативы (личной заинтересованности) по лишению жизни потерпевшего, которая исходит от заказчика преступления. В то время как при корыстном убийстве виновный действует по собственной инициативе (в случае единоличного исполнения преступления) либо вызывает личную заинтересованность (только не вознаграждением, а иным способом) у исполнителя корыстного убийства в лишении жизни потерпевшего, выступая в роли организатора или подстрекателя.

В связи с тем, что убийство по найму (за плату) выступает частным (специальным) случаем убийства из корыстных побуждений, дополнительное указание на квалифицирующий признак убийства «из корыстных побуждений» является излишним. . Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации: Научно-практический комментарий / Отв. ред. В.М. Лебедев. — М.: Юрайт-М. — 2013. — с.336.

В отличие от корыстного мотива исполнителя убийства по найму, мотивы и цели заказчика преступления могут быть самыми различными (корыстные побуждения, месть, ревность, зависть, неприязнь, сокрытие другого преступления или облегчение его совершения, изъятие органов или тканей потерпевшего, избавиться от неугодного человека (вымогателя, шантажиста, супруга, сослуживца и т.п.). . Кадников Н.Г. Уголовное право. Общая и Особенная части. М., 2012.

В связи с тем, что мотивы и цели заказчика и исполнителя убийства могут не совпадать, в теории уголовного права и на практике могут возникать проблемы квалификации действий виновных лиц. Необходимо учитывать следующие обстоятельства. Если исполнитель знает или догадывается о мотивах (целях) заказчика, то его действия следует квалифицировать кроме п. «з» ч. 2 ст.105 УК РФ дополнительно по тому пункту названной статьи, который предусматривает мотив (цель) убийства в качестве отягчающего обстоятельства (месть за выполнение служебной деятельности или общественного долга, скрыть или облегчить совершение преступления, изъятие органов или тканей и др.).

В случае если заказчик нанимает исполнителя для лишения жизни специального потерпевшего, которая выступает в качестве дополнительного объекта уголовно-правовой охраны (государственного или общественного деятеля, судьи, прокурора, сотрудника правоохранительного органа), то при осознании исполнителем этого обстоятельства его действия должны квалифицироваться только по соответствующей статье УК РФ (ст.ст.277, 295, 317) и дополнительной квалификации по п. «з» ч.2 ст.105 УК не требуется. . Кабурнеев Э.В. Особенности дифференциации и квалификации убийств, совершённых с отягчающими обстоятельствами // «Юридический мир» 2011.

Сложнее обстоит дело с квалификацией действий заказчика, когда исполнитель не знает о его истинных мотивах и целях (посягательство на жизнь специального потерпевшего).

Думается, можно согласиться с высказанным в юридической литературе мнением, что квалификация действий заказчика и исполнителя по разным статьям УК в некоторых случаях возможна. Однако квалификация действий заказчика как сопомощника (подстрекателя или организатора) в преступлении, где отсутствует исполнитель, выглядит нелепо. Представляется, что его действия логичнее расценить как опосредованное(«посредственное») исполнение преступления на основании ч. 2 ст.33 УК РФ, поскольку заказчик использует наемника «втемную» и его руками (посредством использования другого лица) совершает другое преступление, в отношении которого вина у наемника отсутствует.

Если заказчик убийства принимает участие в причинении смерти потерпевшему совместно с наемником (выполняет хотя бы часть объективной стороны преступления), то действия обоих следует дополнительно квалифицировать по п. «ж» ч. 2 ст.105 УК РФ.

Сложность при квалификации возникает в случае, когда заказчик нанимает соисполнителя для посягательства на жизнь специального потерпевшего (государственного или общественного деятеля, судьи, сотрудника правоохранительного органа), но не говорит об этом наемнику.

Очевидно, что действия заказчика-исполнителя следует квалифицировать только по соответствующей специальной норме (ст. ст.277, 295, 317 УК РФ).

Действия же наемника-исполнителя, думается, необходимо квалифицировать кроме п. «з» ч. 2 ст. 105 УК, дополнительно по п. «ж» ч. 2 ст. 105 по направленности умысла на убийство группой лиц по предварительному сговору, но со ссылкой на ч. 3 ст. 30 УК, поскольку формально нет группового убийства другого лица, жизнь которого является основным непосредственным объектом уголовно-правовой охраны.

Труднее дать правовую оценку в ситуации, когда заказчик преступления, не достигший 16-летнего возраста, нанимает исполнителя для совершения посягательства на специального потерпевшего. . Комментарий к Уголовному Кодексу РФ, под ред. А.И. Наумова, М., 2010 г.

Если наемнику известны мотивы посягательства и признаки специального потерпевшего, то действия наемника-исполнителя должны быть квалифицированы только по соответствующим статьям (ст. ст. 277, 295, 317 УК РФ). Действия несовершеннолетнего заказчика, представляется, необходимо квалифицировать по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ без ссылки на ст. 33 УК как опосредованного («посредственного») исполнителя в соответствии с ч. 2 ст.3 УК РФ.

Если же наемник не знает о признаках специального потерпевшего, но знает, что лишает жизни потерпевшего за его служебную деятельность, то его действия следует квалифицировать как убийство по найму лица в связи с осуществлением служебной деятельности (по совокупности п. п. «б» и «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), а действия несовершеннолетнего заказчика следует оценивать как сопомощничество (подстрекательство или организация) в таком убийстве (со ссылкой на соответствующую часть ст. 33 УК РФ).

Убийство по найму совершается при наличии добровольного соглашения между наемником и заказчиком. Следовательно, насильственное принуждение со стороны заказчика по отношению к исполнителю исключает рассматриваемый квалифицирующий признак, даже если заказчик предлагает материально компенсировать «работу» исполнителя убийства, поскольку доминирующий (преимущественный, основной) мотив у последнего характеризуется чувством страха за свою жизнь или жизнь своих близких.

Как сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом следует квалифицировать убийство процессе совершения указанных преступлений. Содеянное в таких случаях квалифицируется по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ в совокупности со статьями УК, предусматривающими ответственность за разбой, вымогательство или бандитизм. . Сверчков В.В. Уголовное право: Особенная часть: Краткий курс лекций.- М., Юрайт-Издат, 2012 год

Если убийство совершено при разбойном нападении, то вменение квалифицирующего признака «из корыстных побуждений» является излишним.

Несмотря на то, что Пленум Верховного Суда РФ рекомендует «разбойное убийство» квалифицировать по совокупности, в юридической литературе неоднозначно решается вопрос о квалификации убийства, сопряженного с разбоем.

Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002 «О судебной практике» по делам о краже, грабеже и разбое» конкретизируется рекомендация, данная в постановлении «О судебной практике по делам об убийстве». В п. 22 названного постановления указано, что если лицо во время разбойного нападения совершает убийство потерпевшего, содеянное им следует квалифицировать по пункту «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также по пункту «в» ч. 3 ст. 162 УК РФ. При наличии в действиях виновного в разбойном нападении других отягчающих обстоятельств (например, разбой, совершенный группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в жилище, с применением оружия и т.п.) эти признаки объективной стороны разбоя должны быть указаны в описательной части приговора.

Одним из распространенных мотивов преступления указанных в Уголовном кодексе РФ и часто встречающихся в судебно-следственной практике, является корысть. В то же время, несмотря на традиционность закрепления в отечественном уголовном законодательстве корысти (п. «з» ч. 2 ст. 105, п. «з» ч. 2 ст. 126, ст. 153, ст. 154, ст. 155, ст. 170, ст. 181, ч. 2 ст. 183, п. «з» ч. 2 ст. 206, ч. 1 ст. 245, ч. 1 ст. 285, ст. 292, ч. 1 ст. 325 УК и т. д.), до настоящего времени в уголовно-правой науке не существует единой точки зрения по вопросу о содержании данного мотива. Эта особенность с неизбежностью выдвигает один вопрос принципиального характера, а именно — как же истолковывать корысть в законодательстве и судебно-следственной практике? Прежде всего, необходимо отметить, что имеющиеся по этому вопросу расхождения касаются объема понятия корысти: ограничительного (узкого) и широкого толкования. В частности, одни ученые под корыстью понимают материальную выгоду в широком смысле этого слова — получение денег, имущества, имущественных прав, права на жилплощадь и т. п., а также намерения избавиться от материальных затрат — уплаты долга, платежа алиментов и т. п. Другие полагают, что такое понимание корысти не соответствует общепринятому в русском языке понятию «корысть» как «страсти к приобретению, наживе» и что корысть означает получение новой материальной ценности, которой преступник не имеет, но хочет иметь. Третьи выдвигают предложение рассматривать корысть как материальную заинтересованность в её широком понимании и т. д. Положительные моменты той или иной позиции по данному вопросу были подробно рассмотрены в теории уголовного права, поэтому нет необходимости их излагать повторно. Отметим лишь, что строгая ограниченность рамок понятия корысти крайне нужна для правильного отправления правосудия, в противном случае строгое соблюдение законности при квалификации преступлений невозможно. В Постановлении Пленума Верховного суда Российской Федерации от 29 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» указывается, что корыстные побуждения направлены на получение материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или права на его получение, прав на жилплощадь и т. п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.). Решение Пленума Верховного Суда России не является законодательным актом, тем не менее указанное разъяснение существенно отличается от обычных доктринальных толкований, которые приводятся в уголовно-правой литературе, поскольку дается официальным государственным органом, полномочным давать такого рода разъяснения. Оно тем более важно, что в законе, как мы указывали, отсутствует дефиниция корысти как мотива. В современной науке уголовного права наиболее распространенным является понимание корыстного мотива как стремления к материальной выгоде лично для себя или для других лиц, в судьбе которых виновный заинтересован. Такая трактовка корыстного мотива в настоящее время является господствующей и в современной науке уголовного права, и в судебной практике. Однако приведенное положение представляется нам неудачным и неприемлемым прежде всего ввиду своей нечеткости. По своему содержанию корысть не только связана с антисоциальным поведением, но она может породить только такое поведение. В связи с этим, появление в сознании некоторых лиц корыстного мотива (чувства противоправной материальной выгоды) свидетельствует о беспредельно низком моральном уровне этого человека и крайней степени его социальной опасности. Резюмируя изложенное, мы полагаем, что в целях преодоления в теории и практике противоречий в толковании понятия «корысти» целесообразно сформулировать следующее определение: корысть — это чувство противоправной материальной выгоды, обуславливающей стремление извлечь материальную выгоды для себя или для других лиц. Указанное понятие корысти как мотива должно быть одинаковым для всех составов преступлений, так как теория и практика, безусловно, заинтересованы в том, чтобы один и тот же юридический термин выражал только одно содержание, одну сущность (данная точка зрения разделяется многими авторами). Такое понятие, как нам представляется, должно быть закреплено в уголовном законе, иначе, как показывает следственно-судебная практика, неизбежны разночтения в квалификации преступлений. Изучение примеров из судебной практики, показывает, что мотив преступления, являясь признаком субъективной стороны, помогает правоприменителю правильно квалифицировать деяние и отграничить его от смежных составов преступлений. Например, похищение человека из корыстных побуждений (п. «з» ч. 2 ст. 126 УК) предполагает похищение, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц. При этом корыстный мотив возникает у виновного до начала совершения преступления, служит его психологической причиной. Возникновение корыстного мотива после похищения человека, в процессе его удержания не может служить основанием для квалификации преступления как совершенного из корыстных побуждений. Также на основе примеров из судебной практики, а также результатов проведенного автором социологического исследования, выявлены недостатки в конструкции обязательных и квалифицирующих признаков преступления содержащих указанный мотив, а также сформулированы предложения по их устранению. Так, в частности, законодатель для обозначения мотива корысти прибегает к различным терминам (корыстные побуждения, корыстная заинтересованность и т. д.), что свидетельствует об отсутствии четкой логики при законодательной формулировке данного мотива. Поэтому, мы полностью разделяем предложение тех ученых, которые считают вполне обоснованным во всех подобных случаях использовать термин «мотив». В связи с изложенным отметим неудачность формулировки определения хищения в примечании 1 к ст. 158 УК РФ, где указана корыстная цель, на что уже много раз обращалось внимание в юридической литературе. Одни ученые исходят из позиции необходимости оставления термина «корыстной цели» в примечании, другие указывают на необходимость её замены термином «корыстный мотив». Вторая точка зрения нам представляется правильной, однако она является недостаточно полной. Вполне обоснованным представляется отражение в данной норме и мотива и цели, которая способствовала бы решению данного спора и привела бы к компромиссу. В связи с этим предлагается в примечание 1 к ст. 158 УК РФ внести изменения, заменив формулировку с «корыстной целью» на словосочетание «с корыстным мотивом и целью извлечения материальной выгоды». Необходимо внести изменения и в ст. 170 УК РФ, ч. 1 ст. 181 УК РФ, ч. 1 ст. 285 УК РФ, ч. 1 ст. 292 УК РФ, ч. 1 ст. 325 УК РФ и изменить формулировку «из корыстной и иной личной заинтересованности» на «с целью извлечения выгод и преимуществ для виновного или других лиц». Также предлагается внести изменения в ч. 2 ст. 282 УК РФ, дополнив её п. «г»: «с корыстным мотивом», так как в связи с проведенным исследованием установлено, что указанный мотив служит отягчающим обстоятельством данного состава преступления, за совершение которого уголовная ответственность должна быть усилена. Таким образом мы не отрицаем теоретическую и прикладную значимость нормативного закрепления этого мотива в действующем законодательстве. Следует отметить, что в данной работе рассмотрена лишь часть наиболее спорных норм Уголовного кодекса РФ, где явно прослеживается отсутствие четкой логики при законодательной формулировке корысти как мотива преступления. Поэтому современное состояние обозначенной проблемы ещё далеко от окончательного решения всех научно-практических вопросов, что, в свою очередь, создает побудительный стимул к формированию новых направлений исследований.

а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом (и. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ)

Убийство признается совершенным из корыстных побуждений, если оно совершено с целью получения материальной выгоды для виновного или других лиц или с целью избавления от материальных затрат. Под материальной выгодой понимается имущество, имущественные права, деньги, права на жилплощадь и иные выгоды материального свойства. К материальным затратам относятся возврат имущества, долга, оплаты услуг, выполнение имущественных обязательств, уплаты алиментов и др. Убийство признается совершенным из корыстных побуждений и в тех случаях, когда виновный действовал в целях получения материальной выгоды или избавления от материальных затрат в пользу других лиц.

Для квалификации убийства по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ следует установить, что именно корыстные побуждения послужили поводом для убийства. Необходимо также, чтобы корыстный мотив возник у виновного до убийства потерпевшего. Преступление признается оконченным с момента наступления смерти потерпевшего, независимо от достижения виновным корыстных целей.

Не могут быть квалифицированы как убийство, совершенное из корыстных побуждений, случаи, когда виновный совершает убийство с целью возвращения собственного имущества, находящегося у потерпевшего неправомерно, или в связи с неправомерным использованием имущества потерпевшим, а также случаи, когда мотивом убийства была месть за материальный ущерб, нанесенный виновному потерпевшим.

Убийство по найму предполагает убийство, совершенное за определенное вознаграждение в интересах другого человека. В соответствии с рекомендациями Пленума Верховного Суда РФ как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем преступления материального или иного вознаграждения. Лица, организовавшие убийство за вознаграждение, подстрекавшие к его совершению или оказавшие пособничество в совершении убийства по найму, несут ответственность по соответствующей части ст. 33 и п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ.

В случае недоведения исполнителем преступления до конца но независящим от него причинам, действия заказчика квалифицируются или как приготовление к убийству по найму (ч. 1 ст. 30, ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ), или как покушение на совершение убийства по найму (ч. 3 ст. 30, ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ). В том случае, когда исполнитель добровольно отказывается от совершения убийства по найму, содеянное заказчиком должно квалифицироваться как приготовление к соучастию в убийстве по найму (ч. 1 ст. 30, ст. 33, п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ).

По п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство, сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом, осуществляется квалификация в тех случаях, когда убийство совершается в процессе совершения указанных преступлений. Содеянное в таких случаях квалифицируется по совокупности преступлений — п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ст. 162 (ст. 163, 209) УК РФ.

Убийство, сопряженное с разбоем, необходимо отграничивать от убийства, совершенного из корыстных побуждений. При совершении убийства из корыстных побуждений виновный не ставит цели хищения чужого имущества путем применения насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, а при совершении убийства, сопряженного с разбоем, эта цель есть.

Преступление считается оконченным независимо от того, завладел ли виновный имуществом или нет. В случае когда виновный осуществил нападение, но совершить убийство не удалось, содеянное следует квалифицировать по совокупности ст. 30, п. «з» ч. 2 ст. 105 и ст. 162 УК РФ (так как разбой считается оконченным с момента нападения). Аналогично рассматриваются и случаи вымогательства, когда убийство совершается в процессе вымогательских действий.

1. Убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку, —
наказывается лишением свободы на срок от шести до пятнадцати лет.
2. Убийство:
а) двух или более лиц;
б) лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга;
в) лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, а равно сопряженное с похищением человека либо захватом заложника;
г) женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности;
д) совершенное с особой жестокостью;
е) совершенное общеопасным способом;
ж) совершенное группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой;
з) из корыстных побуждений или по найму, а равно сопряженное с разбоем, вымогательством или бандитизмом;
и) из хулиганских побуждений;
к) с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение, а равно сопряженное с изнасилованием или насильственными действиями сексуального характера;
л) по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды либо кровной мести;
м) в целях использования органов или тканей потерпевшего, —
(в ред. Федерального закона от 08.12.2003 N 162-ФЗ)
н) утратил силу. — Федеральный закон от 08.12.2003 N 162-ФЗ
наказывается лишением свободы на срок от восьми до двадцати лет, либо пожизненным лишением свободы, либо смертной казнью.
(в ред. Федерального закона от 21.07.2004 N 73-ФЗ)
Комментарий к статье 105
1. Объектом убийства (не только в составе комментируемой статьи, но и в преступлениях, предусмотренных ст. 106 — 109 УК) является жизнь человека. При этом наибольшее практическое значение имеет установление начала и конца жизни (именно это позволяет отграничить, с одной стороны, оконченное убийство в любых его умышленных разновидностях от покушения на него, а с другой — от уголовно-наказуемого аборта (ст. 123 УК РФ)).
2. Современная уголовно-правовая доктрина (включая учебники уголовного права, комментарии к Уголовному кодексу) началом жизни чаще всего признает начало физиологических родов. Следует, однако, иметь в виду, что подобное доктринальное толкование этого вопроса противоречит нормативно-правовому его решению, содержащемуся в совместном Приказе Минздрава РФ и Постановлении Государственного комитета РФ по статистике от 4 декабря 1992 г. и в Инструкции об определении критериев живорождения, мертворождения, перинатального периода, утвержденного указанным приказом. В последнем нормативном акте указывается: «Живорождением является полное изгнание или извлечение продукта зачатия из организма матери вне зависимости от продолжительности беременности, причем плод после такого отделения дышит или проявляет другие признаки жизни, такие, как сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры, независимо от того, перерезана ли пуповина и отделилась ли плацента». Из этого вытекает, что отсутствие у плода после полного его отделения или извлечения из организма роженицы дыхания, других признаков жизни (сердцебиение, пульсация пуповины или произвольные движения мускулатуры) говорит о мертворождении. Таким образом, нормативными основаниями (условиями) признания начала жизни ребенка следует считать, во-первых, его полное, как в результате физиологических родов, так и искусственным путем, допустим кесарева сечения, отделение (кроме пуповины) от организма матери и, во-вторых, наличие (возможно, и в альтернативной форме) следующих признаков: дыхание, сердцебиение, пульсация пуповины либо произвольное движение мускулатуры.
3. Значительные трудности (прежде всего практического плана) связаны и с определением момента окончания жизни или наступления смерти. Особенно остро эта проблема стоит для отграничения убийства от правомерной трансплантации органов у трупа, и уголовно-правовая наука и судебная практика последовательно следуют в этом отношении за развитием медицины. Смерть человека определяется как необратимое прекращение деятельности сердца и нервной электрической активности мозга. Такое понимание смерти получило нормативно-правовое обоснование. Так, в соответствии с Законом Российской Федерации «О трансплантации органов и (или) тканей человека» 1992 г. заключение о смерти дается на основе констатации необратимой гибели всего головного мозга. Приказом Минздрава России N 460 от 20 декабря 2001 г. утверждена Инструкция по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга (см.: РГ. 2002. 30 янв.), в которой установлены следующие критерии:
1) полное и устойчивое отсутствие сознания (кома);
2) атония всех мышц;
3) отсутствие реакции на сильные болевые раздражения в области трегиминальных точек и любых других рефлексов, замыкающиеся выше шейного отдела спинного мозга;
4) отсутствие реакции зрачков на прямой яркий свет; при этом должно быть известно, что никакие препараты, расширяющие зрачки, не применялись; глазные яблоки неподвижны;
5) отсутствие корнеальных, окулоцефалических, окуловестибулярных, фарингеальных и трахеальных рефлексов (прописанных в Инструкции); 6) отсутствие самостоятельного дыхания. Инструкция предусматривает также дополнительные (подтверждающие) типы к комплексу клинических критериев при установлении диагноза смерти мозга и продолжительность наблюдения. Продолжительность наблюдения для установления клинической смерти мозга определяется в зависимости от характера его поражения от 6 до 24 часов, а при подозрении на интоксикацию — до 72 часов. После установления смерти мозга реанимационные меры могут быть прекращены (указанная Инструкция не распространяется на установление смерти мозга у детей).
4. Объективная сторона любого состава убийства сконструирована по типу материального состава. В связи с этим обязательными признаками объективной стороны убийства являются:
1) деяние (действие или бездействие),
2) преступное последствие (причинение смерти)
и 3) причинная связь между деянием (действием или бездействием) и наступлением смерти потерпевшего. Другие признаки объективной стороны (например, способ) являются принадлежностью лишь определенных составов убийства (например, убийства при отягчающих обстоятельствах).
5. Между деянием (действием или бездействием) и смертью потерпевшего должна быть установлена причинная связь. Это означает, что смерть с внутренней закономерностью должна вытекать из действий (бездействия) виновного, то есть быть необходимым, а не случайным их последствием.
Так, Верховный Суд Российской Федерации признал необоснованным осуждение А. и И. за причинение смерти З., который скончался от острого малокровия, вызванного длительным и значительным кровотечением. Последнее возникло в результате избиения потерпевшего А. и И. и причиненного ими З. перелома костей носа с разрывом хряща. Однако смерть З. в конечном счете обусловлена не тяжестью травмы, а тяжким заболеванием крови (гемофилией), которым страдал потерпевший.
6. В соответствии с ч. 2 ст. 20 УК РФ субъектом убийства без отягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105) и при отягчающих обстоятельствах (ч. 2 ст. 105) является физическое вменяемое лицо, достигшее 14 лет.
7. Субъективная сторона убийства характеризуется как прямым, так и косвенным умыслом. Большинство убийств совершается с прямым умыслом. В этом случае лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления смерти потерпевшего и желает их наступления. Допустим, виновный с целью убийства наносит потерпевшему удар ножом в область сердца. В другом случае в этих же целях наносится удар ножом в живот. В обоих случаях налицо прямой умысел. Различие (в рамках прямого умысла) заключается лишь в характере предвидения наступления смерти потерпевшего (в первом случае речь идет о неизбежности наступления преступного результата, во втором — о возможности его наступления).
При косвенном умысле лицо осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность (только возможность!) наступления смерти другого человека, не желает ее, но сознательно допускает это последствие или относится к нему безразлично.
8. Состав убийства без отягчающих и без смягчающих обстоятельств (ч. 1 ст. 105) образует умышленное причинение смерти другому человеку при отсутствии как отягчающих обстоятельств, указанных в ч. 2 ст. 105, так и смягчающих обстоятельств, предусмотренных ст. 106 — 108 УК РФ. Наиболее распространенные виды такого убийства — убийство в ссоре или в драке на бытовой почве, убийство из мести или ревности.
9. Основные вопросы квалификации убийства разрешаются в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. «О судебной практике по делам об убийствах (ст. 105 УК РФ)» (см. БВС РФ. 1999. N 3. С. 2 — 6), и последующие разъяснения по вопросу квалификации убийств, предусмотренных комментируемой статьей УК, даются в соответствии с этими рекомендациями.
10. По п. «а» ч. 2 ст. 105 следует квалифицировать убийство двух или более лиц, если действия виновного охватывались единым умыслом и были совершены, как правило, одновременно. Убийство же одного человека и покушение на убийство другого не могут рассматриваться как оконченное преступление — убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное необходимо квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. «а» ч. 2 ст. 105.
«Действия осужденного переквалифицированы с покушения на убийство двух или более лиц на умышленное причинение тяжкого вреда здоровью двум лицам». Областным судом Ч. был осужден по ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила и переквалифицировала его действия на п. «б» ч. 3 ст. 111 УК РФ. По мнению коллегии, суд неправильно квалифицировал действия Ч., учитывая не его отношение к содеянному и направленность его умысла, а наступившие последствия — причинение К. и П. тяжкого вреда здоровью, нанесение ранений потерпевшим ножом в течение незначительного промежутка времени. Как на предварительном следствии, так и в судебном заседании Ч. показал, что он никого не хотел убивать. Таких намерений Ч. не высказывал во время конфликта с потерпевшими. Согласно материалам дела, ни один потерпевший после полученных ранений не падал. Из показаний потерпевшего К. следует, что, получив два удара ножом, он смог оттолкнуть Ч. Таким образом, Ч. ничто не препятствовало (если бы он имел намерения убить потерпевших) довести свой умысел до конца. Однако он не только не предпринял никаких действий, но, напротив, убежал с места происшествия. Поскольку по делу установлено, что Ч. действовал не с прямым, а с косвенным умыслом, он должен нести ответственность не за те последствия, которые могли наступить, а за те, которые реально наступили, т.е. за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью К. и П. (БВС РФ. 2004. N 3. С. 11 — 12).
11. Пункт «б» ч. 2 ст. 105 УК РФ квалифицирует убийство лица или его близких, совершенное с целью воспрепятствования правомерному осуществлению данным лицом своей служебной деятельности или выполнению общественного долга либо по мотивам мести за такую деятельность. При этом под осуществлением служебной деятельности понимаются действия лица, входящие в круг его обязанностей, вытекающих из трудового договора (контракта) с государственными, муниципальными, частными и иными зарегистрированными в установленном порядке предприятиями и организациями независимо от формы собственности, с предпринимателями, деятельность которых не противоречит действующему законодательству. Под выполнением общественного долга понимается осуществление гражданином как специально возложенных на него обязанностей в интересах общества или законных интересов отдельных лиц, так и совершение других общественно полезных действий (например, пресечение правонарушений, сообщение органам власти о совершенном или готовящемся преступлении либо о местонахождении лица, разыскиваемого в связи с совершением им правонарушений, дача свидетелем или потерпевшим показаний, изобличающих лицо в совершении преступления). К близким потерпевшему лицам, помимо близких родственников, могут быть отнесены и иные лица, состоящие с ним в родстве или свойстве (родственники супруга), а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых заведомо для виновного дороги потерпевшему в силу сложившихся обстоятельств.
12. Под убийством лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, понимается умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство. К лицам, находящимся в беспомощном состоянии, могут быть отнесены, в частности, тяжелобольные и престарелые, малолетние дети, лица, страдающие психическими расстройствами, лишающими их способности правильно воспринимать происходящее.
Определенные трудности на практике вызывают случаи квалификации убийства потерпевших, находящихся в состоянии сильного алкогольного опьянения и сна. В уголовно-правовой литературе распространена точка зрения, выражающаяся в том, что такие случаи необходимо квалифицировать как убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Судебная практика также чаще всего склонялась к такому варианту квалификации. Однако, на наш взгляд, правильное толкование понятия «беспомощное состояние» потерпевшего дано Верховным Судом Российской Федерации.
Б. был признан виновным в умышленном убийстве Т. и покушении на убийство Ю., заведомо для него находившихся в беспомощном состоянии, и осужден за преступления, предусмотренные п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ и ч. 3 ст. 30, п.п. «а», «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговор изменила, указав, что правовая оценка преступным действиям Б. дана неправильно. Квалифицируя его действия, связанные с умышленным убийством Т. и покушением на убийство Ю., как совершенные в отношении лиц, заведомо для него находящихся в беспомощном состоянии, суд сослался на то, что потерпевшие в момент нападения спали, будучи в опьянении сильной степени. Нахождение потерпевшего в состоянии алкогольного опьянения не может свидетельствовать о его беспомощном состоянии и служить основанием для квалификации действий виновного по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (см. БВС РФ. 2001.

Следующая статья «

К тексту закона «