17 сентября 1939 года – одна из ключевых дат в белорусской истории. В этот день началось воссоединение нашего народа. Знаменитые строки Янки Купалы: «Ты з Усходняй, я з Заходняй нашай Беларусі, больш з табою ўжо ніколі я не разлучуся». События той осени до сих пор будоражат умы интеллектуалов. Но факт остаётся фактом: мы, белорусы, одна большая семья, которая живёт в своей стране.

Причину воссоединения Западной и Восточной Беларуси следует искать на 18 лет раньше, в 1921-м, когда был заключён Рижский мирный договор. По нему устанавливалась граница. Между тремя республиками (Российской, Белорусской и Украинской) с одной стороны и Польшей с другой. Началась постепенная ассимиляция белорусов.

Виталий Макаревич, историк, заведующий кафедрой истории Беларуси нового и новейшего времени БГУ: «Польский поход Красной армией 17 сентября 1939-го так и объяснялся: «необходимостью защиты жизни и имущества населения Западной Украины и Западной Белоруссии». Этого хотело и население, которое стало создавать партизанские отряды и самостоятельно освобождать населённые пункты от оккупации. Польша фактически не сопротивлялась, к тому времени на её территории уже началась Вторая мировая война. Само воссоединение земель заняло 19 дней».

Вадим Гигин, декан факультета философии и социальных наук БГУ: «Подавляющее большинство жителей Западной Беларуси хотели избавиться от власти этой второй Речи Посполитой, и они приветствовали приход Красной армии. Они сами строили брамки, это до сих пор помнят сторожилы, приветствуя Красную армию. Они сами создавали отряды самообороны, самоуправления еще до прихода красноармейцев. Поэтому это само по себе говорит, что воссоединение было делом общенациональным для Беларуси. Участвовали эсеры, христианские демократы, люди разных политических взглядов. Они объединились вокруг дела национального освобождения. И ведь ставили задачу какую? Воссоединение с Восточной Беларусью. Там дальнейшие пути политические могли у кого-то отличаться. Но сама идея освобождения на тот период объединила всю нацию в независимости от идеологических воззрений того или иного деятеля».

Осенью 1939 года советская власть была установлена во всей западной части Беларуси. Белорусские дети впервые начали учиться в школе на родном языке. После окончательного воссоединения в то же время оформились и государственные границы. В итоге площадь БССР составила 225,7 тысяч квадратных километров, а население – свыше 10 миллионов человек. К пяти восточным областям (Витебской, Минской, Могилёвской, Гомельской, Полесской) добавились еще пять: Барановичская, Белостокская, Брестская, Вилейская и Пинская. Границы примерно схожи с нынешними. Исключение – Белостокская область и три района Брестской. В августе 1945 года, после окончания Второй мировой войны они отойдут Польше. Но именно осень 39-го станет историческим временем.

Вячеслав Данилович, директор Института истории НАН Беларуси: «По большему счету, это был очень важный акт исторической справедливости, позволивший нашему народу в дальнейшем успешно развиваться в составе единого государства БССР, а в дальнейшем Республики Беларусь. И 14 ноября 1939 года этот процесс воссоединения белорусского народа, решение о котором, кстати, я напомню, было принято в октябре на народном сходе Белостока, все единогласно поддержали предложение воссоединения Западной Беларуси с БССР. Этот процесс завершился 14 ноября 1939 года, когда Верховный Совет БССР принял закон о воссоединении Западной Беларуси с БССР. И на сегодняшний день я глубоко убежден, что именно вот эта дата, 14 ноября, должна быть днем национального единства белорусов, единства белорусского народа. И я уверен, что в Минске должен обязательно появиться памятник единству белорусского народа тем событиям осени 1939 года, которые позволили нам жить в едином национальном государстве».

Рижский договор 1921 года и раздел страны вызвал шок у белорусов. Народ надеялся, что этот раздел будет недолгим. Однако почти 20 лет одному народу пришлось жить порознь. В 1939 году нам вернули то, что отняли в 21-м. И 81 год назад республика стала единой. Этот статус, независимый и суверенный, у нас и сейчас.

Подписывайтесь на нас в Яндекс.Дзен и Telegram

81 год назад Западная Беларусь воссоединилась с БССР. Этот день не включен в календарь государственных праздников страны, но дата является знаковой, рассказывает корреспондент «МИР 24» Александра Кулакова.

Кто-то в одежде военных лет, кто-то с картой Беларуси. Этот пикет у посольства Польши в Минске приурочили к историческому дню. 17 сентября 1939 года Западная Беларусь вышла из состава Польши и воссоединилась с БССР. Белорусы помнят то воссоединение и против вмешательства в дела страны.

«Решили прийти сюда и показать, что мы неделимы, мы целостны, и мы никому свою страну не отдадим»; «Мы та молодежь, которая, действительно, переживает за все политические проблемы в нашей стране. Мы пришли показать сотрудникам Польского посольства, а также другим странам, что у нас есть свой народ, своя власть. У нас свое суверенное государство, и все проблемы внутренние мы будем решать самостоятельно», – высказались участники пикета.

В 1921 году после польско-советской войны и подписания Рижского мирного договора граница прошла в 30 километрах от Минска. Почти 100 тысяч квадратных километров и больше трех миллионов человек стали окраиной Польши на 18 лет. Экономика не развивалась, проходила полонизация. «Надо вспомнить, что все это время на территории Западной Беларуси действовало белорусское национальное освободительное движение: от левого коммунистического до некоммунистического. И главной задачей всей белорусской организации считали именно воссоединение страны», – рассказал доктор исторических наук, профессор Игорь Марзалюк.

17 сентября 1939 года части Красной армии перешли советско-польскую границу и вступили на территорию Западной Беларуси и Украины. Историки назвали это событие Освободительным или Польским походом 39-го года. «Та Республика Беларусь, которую мы сегодня видим и где имеем счастье жить, это именно то, что было сформировано благодаря вот этим событиям. И неизвестно еще, что было бы с нами и были бы мы вообще, если бы не имели место те или иные исторические факты», –отметил магистр исторических наук Павел Алексо.

14 ноября 1939 года Верховный совет БССР постановил принять Западную Беларусь в состав советской республики. Таким образом территория и ее население увеличилось почти вдвое. Площадь современной Беларуси – больше 200 тысяч квадратных километров, а проживает в стране 9,5 миллиона человек.

75 лет назад, 29 октября 1939 года, форум в городе Белостоке, назвавшийся Белорусским народным собранием, принял декларацию о вхождении Западной Белоруссии в состав БССР.

В президиуме собрания. Второй слева – секретарь ЦК КП(б)Б Пантелеймон Пономаренко. Звезда на рукаве означает, что здесь он выступает в военно-комиссарском качестве – член Военного совета Белорусского фронта.

Члены президиума собрания подписали документ на русском языке, который ныне хранится в Государственном архиве Российской Федерации (Ф. Р-7523. Оп. 3. Д. 193б. Л. 1-2), – декларацию «По вопросу о вхождении Западной Белоруссии в состав Белорусской Советской Социалистической Республики».

Зал городского театра в Белостоке, где проводилось собрание западных белорусов, был опоясан лозунгами на русском языке. Советские армейские командиры в форме открыто сидели среди делегатов.

В Западной Украине аналогичное мероприятие провели умнее, во вполне выраженном украинском национальном духе (к месту указать: Львов по результатам Второй мировой войны останется в Украине, а Белосток у Беларуси заберут). Коммунистический вождь Украины Никита Хрущев показался на львовской трибуне в цивильном костюме, хотя в те дни носил армейскую форму, как и Пономаренко.

Зал театра во Львове был оформлен лозунгами на украинском языке. Делегаты Народного собрания Западной Украины голосовали за воссоединение с УССР с поднятием мандатов.

А в Белостоке от такой условности, как делегатские мандаты, отказались. Просто лес рук.
Театр в Белостоке и события в нем специальный корреспондент газеты «Правда» Валентин Катаев описал так:
«Совершенно исключительный, незабываемый день!
Из правой ложи вижу полукруглый зал Белостокского городского театра. Театр новый, нового стиля, выкрашенный розовым, голубым и серым. Похож на средней руки Дом культуры в Ленинграде или Москве. Кумач, лозунги, цветы. Пиво и бутерброды в буфете дополняют сходство.
Депутаты наполнили партер и балкон. Мелькают пестрые национальные костюмы белорусских крестьянок. Красные розетки и маленькие портреты вождей в петлицах мужских пиджаков.
В театре тысяча с лишним мест. А одних лишь депутатов свыше девятисот. Кроме того, масса гостей – рабочих, артистов, писателей, художников.
Резкий свет юпитеров. Кинооператоры, фоторепортеры. Оркестр играет советские популярные песни. Зеленый занавес раздвигается. Вишневый бархат боковых софитов. Овальный стол президиума. Обитая вишневым плюшем трибуна. Желтые пустые стулья. Старейший депутат открывает собрание. Избираются президиум, мандатная комиссия.
Все идет своим чередом. Идет четко, уверенно, деловито. Слово для доклада о государственной власти предоставляется депутату Народного Собрания Сергею Притыцкому. Буря возгласов и аплодисментов. Вопрос о Советской власти – самый жгучий, самый острый вопрос для Западной Белоруссии. Народ хочет, чтобы как можно скорее была установлена Советская власть. И вот этот момент настал…»
75 лет назад будущий лауреат Сталинской премии и Герой Социалистического Труда Валентин Катаев задал качественный уровень репортажей из Белоруссии (говоря современным языком, провел мастер-класс) для российских журналистов-экскурсантов.

Пантелеймон Пономаренко в Белостоке в дни проведения Народного собрания Западной Белоруссии. Предположительно, в окружающей его свите находится Валентин Катаев.

Пишите по-катаевски о Белоруссии – будете обласканы властями в Москве и Минске.
«Ни одного равнодушного лица. Ни одного холодного взгляда. Щеки горят. Руки в движении.
Несутся проклятия по адресу польских помещиков и капиталистов.
Несется восторженное «ура» в честь Красной Армии – избавительницы народов Западной Белоруссии от ее поработителей.
Заключительные слова Притыцкого трудно расслышать. Он только успевает сказать: «Так какую же власть…» – как его голос тонет в море, в бушующем море голосов.
– Хотим Советскую власть! Хотим быть Советской Белоруссией!
Собрание продолжается, но оно уже дало исчерпывающий ответ на самый главный вопрос дня:
– Какой быть Западной Белоруссии?
Ответ единогласный, выраженный бурно и восторженно:
– Советской, советской! Только советской!
…Поезд шел из Белостока в Москву. Только что кончилось Народное Собрание Западной Белоруссии, навсегда отдавшее в руки трудового народа все богатства Радзивиллов, Мирских, Понятовских, Беков… В поезде ехала в Москву полномочная комиссия Народного Собрания Западной Белоруссии. Она ехала на внеочередную сессию Верховного Совета, с тем чтобы войти в великую семью советских народов. Был октябрь».Катаев написал образный репортаж. А дословно речи в Белостоке произносились вот какие (цитата из документа «Стенографический отчет Народного собрания Западной Белоруссии, состоявшегося 28–30 октября 1939 г. в Белостоке»):
«Председательствующий ПРИТЫЦКИЙ С.О.: Мы хотим установить такой демократизм, который есть в Советском Союзе. (Аплодисменты. Возгласы «ура».) Мы хотим установить советский демократизм (возгласы «ура»), а не такой демократизм, как у ясновельможных панов.
ГОЛОСА С МЕСТА: Смерть им!»После прозвучавшего требования смерти панам будут Куропаты и Катынь. По этой части все ясно. А вот насчет демократизма, «который есть в Советском Союзе», желательно уточнение.
Когда спустя пять лет Москва решит вернуть Польше Белостокскую область и десяток районов Брестской области, то будет ли проведено такое же демократическое народное собрание со свободным волеизъявлением, как в 1939 году?..
Небольшое отступление. Слова «Тагил» и «ватники» для заголовка этой статьи я взял не из политического жаргона последних месяцев. В моем контексте – это реалии 1939 года, с которыми столкнулись западнобелорусские жители.
Начнем с уральского города Нижний Тагил. Российский историк Елена Осокина в работе «Кризис снабжения 1939–1941 гг. в письмах советских людей» приводит архивный документ – письмо коммуниста С. Мелентьева на имя секретаря ЦК ВКП(б) А. Андреева (РГАЭ, ф. 7971, оп. 16, д. 83, л. 201–203). В этом послании живописуется голод в советском промышленном центре зимой 1939-40 года:
«Вот уже больше месяца в Н.-Тагиле у всех хлебных магазинов массовые очереди (до 500 и больше человек скапливается к моменту открытия магазинов). Завезенный с ночи хлеб распродается в течение 2–3 часов, а люди продолжают стоять в очереди, дожидаясь вечернего завоза. И так некоторые покупатели стоят с 4–5 часов утра до 6–7 часов в очереди и только после этого смогут купить два килограмма хлеба. Повторяю еще раз, что хлебом в Тагиле торгуют утром часа 2–3 и вечером также часа 2–3. Вот и все часы торговли хлебом. Крупы разной в январе продали 27 тонн. Это на 180 тысяч населения! В феврале крупой еще не торговали. В магазинах кроме кофе ничего больше не купить, а за всеми остальными видами продуктов массовые очереди. Ежедневно в магазинах ломают двери, бьют стекла, просто кошмар…»Кто стал причиной продовольственного дефицита? А вот кто:
«Особо хочется описать такой момент – в Тагил приехало более 2-х тысяч бывших безработных из Западной Белоруссии. По указанию горкома ВКП(б) и горсовета, хлеб, сахар, мануфактура, обувь продаются им без очереди. Приходят в магазин жители Тагила, им в продаже всего этого отказывают. Часто бывает так, что белорусы начинают убеждать продавцов, чтобы они продавали сахар для детей, но их убеждения для продавцов не закон. Они имеют приказ не отпускать тагильчанам».Понаехали тут, понимаешь, всякие из Западной Белоруссии и объедают уральцев…
Ну а насчет ватных телогреек… Штампы советской фотопропаганды осени 1939 года были такими: туземцы-бульбаши в домотканых свитках восторженно встречают советскую бронетехнику; изнуренные крестьяне-белорусы в заношенных кожушках и бедных кофтенках читают газету «Правда»; вчерашние батраки делят панскую землю – и т. п.
Однако западнобелорусское население состояло не только из батраков. Современные историки-академисты так оценивают социально-экономическую ситуацию в регионе конца тридцатых годов прошлого столетия:
«В результате земельных реформ 1920–30-х годов земельные владения помещиков были значительно сокращены, хотя не ликвидированы совсем. Реформы способствовали укреплению крестьянских хозяйств, расселению крестьян на хутора (до 1939 г. на хутора расселено около 70% крестьянских хозяйств). Показатели продуктивности сельского хозяйства в 1930-е годы значительно выросли: урожайность зерновых достигла уровня Франции, а по многим культурам опередила фермерские хозяйства США. Отсутствие радикальных преобразований (в отличие от массовой коллективизации в БССР) способствовало сохранению в крестьянских семьях традиционного уклада, трудовой морали (выделено автором – TUT.BY), национальной культуры и белорусского языка». (Энциклопедия истории Белоруссии, в 6 томах, на бел. яз. Мн., «Белорусская энциклопедия» им. П. Бровки, 1993-2003 гг. Т. 3, сс. 422–423.)Вот документальный фотоснимок из Гродно: молодой человек в костюме и галстуке с внимательной полуулыбкой смотрит на своего сверстника в красноармейской пилотке и ватнике.
Осенью 1939 года этот снимок в общем пакете «Жители Западной Белоруссии встречают бойцов Красной армии» был предложен к централизованной рассылке в редакции советских газет. Но редактор фотохроники резонно сбросил карточку в архив, ибо «освобожденный» здесь выглядел лучше освободителя.

Конечно, не вся Красная армия выглядела так бедно. Например, в кожанки и добротные гимнастерки были одеты те представители доблестной РККА, которые встречались в Бресте с представителями доблестного вермахта.
…Прошло пять лет. Красная армия освободила Белосток.

Фрагмент схемы из Сборника материалов по изучению опыта войны № 18. Военное издательство народного комиссариата обороны. Москва – 1945.

И тут начинают происходить чудеса с географией: Кремль передает в состав Польши Белостокскую область БССР и несколько районов Брестской области. Вроде того, что «извиняйте, граждане поляки: пятилетку назад мы чуток переборщили с освободительным походом в Западную Белоруссию».
Понятно, что Москва под конец войны решила подсластить для гордых поляков горькую пилюлю присоединения к коммунистическому блоку. Ну а как насчет белорусов Белостока, которых прежде вдохновляли на выкрики «смерть панам»?..
Уже 22 августа 1944 года начальник политуправления 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенант С.Ф. Галаджев направил секретарю ЦК КП(б)Б П.К. Пономаренко служебное письмо «Об отношении к «линии Керзона» населения белорусской национальности, проживающего в Бельском районе Белостокской области».

С.Ф. Галаджев и П.К. Пономаренко.

Это было взаимное информирование высших военно-партийных чиновников, находящихся хотя и в разных структурах, но равных по воинскому званию. Дела на фронте в ходе Белорусской стратегической операции завершались блестяще. Красная армия «реабилитировалась» за бесславное оставление Белостока в 1941 году. Моральные обязательства перед западными белорусами, которые в 1939 году проголосовали за вхождение в СССР, были выполнены.
Но теперь начальник политуправления фронта встревожился («мы в ответе за тех, кого приручили») и написал Пономаренко, который в 1939 году проводил форум в Белостоке:
«Ко времени освобождения этого города Красной Армией в нем насчитывалось около 4-х тысяч жителей, из них 70-75% белорусов. 6 августа 1944 года население города узнало о том, что в газете «Правда» опубликована карта с «линией Керзона». По городу прошел слух, что Бельск снова будет польским городом, как до 1939 года. Этот слух серьезно взволновал белорусов. По заявлению временного председателя горсовета тов. Бурдей, жители города, и особенно белорусы, с приходом Красной Армии горячо взялись за восстановление города. Мероприятия горсовета по очистке улиц, восстановлению поврежденных зданий, оказанию помощи госпиталям население проводило весьма охотно и с воодушевлением. Однако после слухов о том, что Бельск снова отходит к Польше, белорусы побросали работу, заявляя, что они не хотят восстанавливать город для поляков. К коменданту города в этот же день начали стекаться жители – белорусы с требованием выдать им документы на право выезда из Бельска на советскую территорию. Все они в один голос заявили: «Ни за что не хотим оставаться в Польше. Если только Бельск отойдет к Польше, мы бросим все свое домашнее хозяйство и пешком уйдем в Россию, чтобы не жить с поляками». За три дня коменданту города поступило до 600 таких устных заявлений от белорусов…»Говорят, что Пономаренко осадил чересчур искреннего армейца. «Занимайтесь, товарищ генерал, воспитанием личного состава, а в вопросы большой политики не лезьте».
Далее – документально-конспективно. Из приказа от 17 сентября (дата!) 1944 года наркома внутренних дел СССР Л.П. Берии наркому внутренних дел БССР C.С. Бельченко и начальнику пограничных войск НКВД Белорусского округа генерал-майору К.А. Антонову о порядке эвакуации белорусского населения с территории Польши и польских граждан с территории БССР:
На выделенных представителей НКВД БССР возложить задачу – участвуя в регистрации и отборе подлежащих эвакуации в БССР лиц, не допускать проникновения на территорию БССР участников националистических организаций, шпионов и пособников немецким оккупантам, а также лиц, эвакуация которых в Советский Союз нежелательна. <…>
Разрешается пропускать вместе с эвакуируемым населением принадлежащее им имущество, одежду, обувь, белье, постельные принадлежности, продукты питания, домашнюю утварь сельскохозяйственного обихода общим весом до 2 тонн на одну семью.
Не разрешается выпускать к вывозу … наличные бумажные, золотые и серебряные деньги всех видов, за исключением польских бумажных злотых, в размере не свыше 1000 злотых на одного человека или советских денег не свыше 1000 рублей на одного человека … автомобили и мотоциклы … мебель по железной дороге и автотранспортом ввиду транспортных затруднений военного времени. <…>
Поставьте перед СНК БССР вопрос о том, чтобы эвакуированных из Польши в БССР граждан не расселять в 50-километровой пограничной полосе <…>
В постановлении ЦК КП(б)Б от 31 октября 1944 года «О ходе эвакуации белорусского населения с территории Польши и польских граждан с территории Белорусской ССР» ничего не говорилось о транспорте, жилищах, подъемных средствах. Зато вот:
«Обязать отдел пропаганды и агитации ЦК КП(б)Б (т. Горбунова) оказать максимальную помощь Главному и районным уполномоченным СНК БССР по эвакуации в организации массово-политической работы среди белорусского, русского и украинского населения, проживающего на территории Польши. Направить в распоряжение каждого районного уполномоченного необходимое количество газет «Правда», «Известия», «Звязда», «Советская Белоруссия» и журналов. Направить в распоряжение Главного уполномоченного две кинопередвижки, обеспечив их кинофильмами».А теперь один из примеров того, как Великая Социалистическая Родина принимала поверивших ей людей. Из справки от 29 ноября 1944 года заведующего оргинструкторским отделом ЦК КП(б)Б В.И. Закурдаева секретарю ЦК КП(б)Б Н.В. Киселеву «О результатах проверки размещения и бытового устройства населения, эвакуированного из Польши в Гомельскую область»:
«При проверке на новом месте жительства эвакуируемых выявлены следующие недостатки:
1) Плохо организуется встреча переселяемых на железнодорожных станциях назначения и отмечается грубое обращение работников железной дороги при выгрузке. Группа в 23 семьи, прибывшая со станции Валилы на станцию Гомель-хозяйственная 18 ноября, была выброшена из вагонов в поле, под открытое небо и находилась так двое суток, под снегом и дождем с малыми детьми. Ответственный за организацию встречи и распределение прибывающих зам. председателя Гомельского облисполкома тов. Хилимонов объясняет это тем, что ему поздно сообщили о прибытии переселяемых. Переселенцы отказывались выгружаться из вагонов под открытое небо, но работники железнодорожной охраны заявили: «Мы вас так выгрузим, что ваши кости полетят», и другие грубости были пущены против нежелающих выйти из вагонов.
2) Плохое, нечуткое отношение хозяйственников, руководителей партийных и профсоюзных организаций к бытовым вопросам жизни и устройства переселенцев. На стеклозаводе имени Сталина в Костюковке 70 человек переселенцев, из них 33 зачислены рабочими на завод, живут исключительно в тяжелых условиях: пять дней, 19, 20, 21,22 и 23 ноября, они совершенно не получали хлеба, только 24/ХI получили взамен печеного хлеба муку, и это при условии, когда переселенцы временно живут в бараках без печей и не имеют возможности печь хлеб. В комнатах живут по 4-5 семей, вещи и продукты навалены как попало и тут же рядом привезенный скот – коровы, свиньи. Печей нет, топят неприспособленные времянки из жести, дров также нет, а поэтому ломают привезенные стулья и сжигают их взамен дров. На стеклозаводе много жилых домов, но последние не приспособлены для жилья: не остеклены и нет печей. В этих домах прибывшим гражданам отведены квартиры.
Семьи, которые имеют мужчин, приступили к ремонту выделенных им комнат, а те, которые не имеют мужчин, остаются без надежды иметь оборудованную квартиру. Заведующий коммунальным хозяйством завода в ремонте квартир помощи не оказывает. Гражданка Матуз приехала с двумя детьми. Муж – поляк поссорился с ней и остался в Польше в своей хате со всем недвижимым имуществом. Матуз со слезами заявляет: «Что я буду делать, где жить, говорили, что будут помогать, а на деле ничего не помогают. Коммунхоз завода обещал прислать людей отремонтировать квартиру, и я со дня на день его ожидаю, а людей и до сих пор нет». При таком неустроенном жилье и крайне тяжелом быте директор завода тов. Нестеренко 25 ноября заявил переселенцам: «Если вы 27/ХI, в понедельник, не выйдете на работу, я с вами нянчиться не буду, отдам под суд и вас всех осудят». На вопрос т. Нестеренко и секретарю парторганизации т. Вольфсон, почему они так бездушно обращаются с нашими белорусскими людьми, эвакуированными из Польши, последние ответили: «Мы не знали, что это за люди, мы думали, что это какие-то неблагонадежные, вроде арестованных». Из работников обкома и горкома никто бытом и устройством эвакуированных на стеклозаводе не занимался и, по существу, ничего о нем не знают, а секретарь железнодорожного РК КП(б)Б тов. Болховитин ответил, что он вообще не знает, что в районе имеются эвакуированные белорусы из Польши.
3) Работники облисполкома и райисполкомов не имеют ясности, каким образом будет эвакуируемым выдаваться ссуда в размере 5000 руб., и поэтому не дают прямых ответов населению о порядке получения ссуды.
4) К недостаткам на месте погрузки надо отнести то, что в г. Гомель направляют текстильщиков, которых нельзя использовать по специальности в городе, в связи с чем приходилось практиковать переадресовку вагонов. Не сообщается также за несколько дней до прихода вагонов с людьми об их профессиях, что важно знать для размещения по районам и предприятиям.
5) Политическая работа среди прибывших парторганизациями не проводится. В результате из 24 семей, посланных в деревни Речицкого района, ни одна не изъявила желание пойти в колхоз… (НАРБ, ф. 4п, оп. 29, д. 806)Ну что, сынку, помогли тебе твои ватники?.. А в общем несчастные люди, и злорадствовать тут не надо.

Когда-то в Гродно доктор исторических наук Михаил Ткачев, который был лично знаком с некоторыми делегатами Народного собрания Западной Беларуси, сказал мне так:
– В Белостоке в октябре 1939 года фактически проголосовали не за воссоединение Беларуси, а за то, чтобы стало больше Советского Союза. Ну а Союз – он громадный. Миллион населения – туда, миллион – сюда. Территории тасуются соответственно. В главной кремлевской бухгалтерии и не такое списывали в расчете на грядущие стратегические прибыли. Поэтому Советской Белоруссии получалось ровно столько, сколько на данном отрезке политической истории считала нужным Москва.
Источники документов и фотоснимков:
Национальный архив Республики Беларусь
Белорусский государственный музей истории Великой Отечественной войны
Белорусский государственный архив кинофотофонодокументов (БГАКФФД)

17 сентября является знаковой датой для Украины и Белоруссии — в этот день празднуется объединение восточных и западных территорий этих двух постсоветских стран, с такой похожей и такой различной историей.

Отношение к этому празднику является для Минска и Киева диаметрально противоположным — белорусские власти отмечают его на официальном уровне, а улица имени 17 сентября есть практически в каждом городе Республики Беларусь. В Украине эту дату замалчивают, рассматривая воссоединение как акт советской агрессии против Польши. Хотя именно эта «агрессия» позволила окончательно сформировать современное украинское государство — в рамках централизаторской политики советского руководства, которое выступило собирателем этнических украинских земель: Галичины, Волыни, Северной Буковины, Бессарабии, а потом Закарпатья.

Между тем, Польский поход РККА был актом освобождения жителей восточных кресов распадающегося государства пилсудчиков. Многие из них ожидали советские войска с неподдельным энтузиазмом. На этих территориях, лежащих к востоку от Линии Керзона, которые отошли Польше по Рижскому мирному договору 1921 года, абсолютно преобладало непольское население — украинцы, белорусы, евреи.

Они годами испытывали на себе двойное угнетение со стороны польских властей — жесткую экономическую эксплуатацию и полонизаторскую политику, направленную на подавление украинской и белорусской культуры. Кроме того, Варшава пыталась реколонизовать восточные земли, расселяя там вооруженных осадников — отставных польских военных, которые постоянно вступали в жесткие конфликты с местными жителями. «Пилсудский купил Петлюру». У истоков украинской евроинтеграции

Это приводило к постоянному напряжению. На Западной Украине полякам противостояла нелегальная Коммунистическая партия Западной Украины и боевые отряды УВО-ОУН, а Западной Белоруссии в подполье абсолютно доминировали представители Коммунистической партии Западной Белоруссии, которые устраивали настоящие восстания местных крестьян.

Так, весной 1935 года коммунисты организовали уникальную забастовку на крупнейшем белорусском озере Нарочь. Польское правительство запретило местным жителям свободный вылов рыбы, обложив этот промысел высоким налогом. Пять тысяч крестьян из сорока приозерных деревень объявили стачку, избрали забастовочный комитет и сформировали дружины самообороны, оказав отпор войскам и полиции. Об озерной республике заговорили в Европе, а известный белорусский поэт Максим Танк написал борьбе нарочанских рыбаков пронзительную поэму.

Воссоединение с западнобелорусскими землями тоже нашло свое выражение в советской литературе — благодаря знаменитому одесскому литератору Валентину Катаеву, который жил в то время в Москве, сотрудничая с ведущими изданиями советской столицы. В сентябре 1939 года его направили в наступающие красноармейские части, чтобы рассказать о том, как встречают их к западу от Минска. Катаев описал это в своих дорожных записках, написанных подробно и с юмором.

И сегодня, в наши дни, они дают достаточное целостное и объективное описание переломного момента белорусской истории.

Западная Белоруссия была в то время страной сверхбогатых латифундистов и бедного крестьянского населения. Князья Радзивиллы, владетели Несвижского и Мирского замка, считались богатейшими помещиками Европы, а многие белорусские селяне не имели своих наделов — арендуя землю у богачей, которые не пускали их в свои леса, превращенные в огромные охотничьи угодья.

«Я не мог опомниться. Я, конечно, знал, что существуют в мире князья и майораты. Но как‑то отвлеченно. Теперь же я увидел это воочию. Это произвело особенно подавляющее впечатление потому, что я видел чудовищную, ни с чем не сравнимую нищету крестьян, живущих вокруг этого замка.

В течение нескольких столетий Радзивиллы буквально высасывали из крестьян все соки, для того чтобы построить, содержать, украшать этот проклятый замок, для того чтобы жить в этой роскоши, ездить в Париж, в Нью‑Йорк, мотать деньги в Монте‑Карло, держать автомобили, выписывать драгоценные духи, вина и наряды, сморкаться в носовые платки ценой в 2000 франков штука», — писал Катаев, посетив княжеские дворцы, откуда только что поспешно бежали в Рейх их владельцы.

Промышленность в регионе была неразвитой — местные предприниматели активно вырезали заповедные лесные угодья, продавая древесину британской фирме «Центура». Население оказалось малограмотным, и молодежь расспрашивала корреспондента о бесплатной учебе в советских школах и вузах. Плохими были даже «европейские» дороги, которые вовсе не походили на автобаны.

«Здесь уже дороги не те, что у нас под Минском. Довольно паршивые грунтовые дороги, частенько проселки, выматывающие душу. В свое время поляки объясняли, что плохие дороги, дескать, — часть их стратегического плана в предполагаемой войне против Советского Союза. Предполагалось, что по плохим дорогам Красная Армия не так скоро доберется до Барановичского укрепленного района — так называемой «польской линии Мажино», — отмечал в дневнике Катаев.

Местное население действительно видело в красноармейцах освободителей — и в основном интересовалось, когда будет решен земельный вопрос. Белорусские евреи радовались, что их земли не будут оккупированы нацистами. Сопротивлялись только осадники, а остальные солдаты польской армии уходили домой босиком, бережно сжимая под мышкой казенные сапоги — что произвело на Катаева особое впечатление.

Общаясь с простыми людьми, он заглянул за яркий парадный фасад Второй Речи Посполитой — за которым почти повсеместно скрывалась хроническая отсталость.

«Внешне показная, чисто представительская сторона по сути дела слабого и нищего польского государства бросалась в глаза сразу. Невероятно шикарные, красные, лакированные почтовые ящики, выбеленные заборы, отели, цукерни, куаферы — все это было «как в лучших домах». И рядом, на базаре, — ободранные крестьянские клячи, плетеные телеги, босые бабы и мужики, лиловые от холода и голода ребятишки. Капризная разорившаяся барыня одела своих слуг — почтальонов, кондукторов, рассыльных, лесничих и т. д. — в парадную форму попугайской красоты. Обшила галунами, обвесила какими‑то аксельбантами, напялила на голову пудовые конфедератки, окованные медью, обшитые жестью, всюду посадила заносчивых крючконосых орлов с острым оперением — свою эмблему.

Любовь официальной панской Польши к пышным формам одежды породила множество курьезов. Например, в Столбцах я вдруг увидел у каких‑то ворот старого воинственного польского генерала в полной парадной форме. Нелепая конфедератка с непомерным козырьком, окованным чистым золотом, неслыханные сапоги с невиданными шпорами, мундир, усеянный громадными сияющими пуговицами, аксельбанты, ордена, медали, звезды, знаки отличия нескольких сортов, галуны, сабля, грозные нафабренные усы кончиками вверх, воротник выше шеи. Вид грозный и сверхвоинственный.

— Вы кто здесь такой?— закричал я почти в ужасе.

Тогда старик вежливо приложил трясущуюся руку в замшевой перчатке к непомерному козырьку, звякнул шпорами и, сделав лицо сдобным, как булка, пролепетал:

— Я есть, пан товарищ, старший пожарный городской пожарной команды имени графа Понятовского». Жизнь на чаше весов: Первый белорусский «бацька» и русский партизан Пётр Машеров

По словам Катаева, он исколесил всю Западную Белоруссию — вплоть до Белостока, где в здании городского театра состоялось торжественное заседание Народного Собрания Западной Белоруссии, одобрившее решение о воссоединении с БССР. Об этом объявил Сергей Притыцкий — бывший батрак, популярный народный лидер, руководитель вооруженного коммунистического подполья Западной Белоруссии, который был приговорен польским правительством к пожизненному заключению и смертной казни.

Он говорил о том, что объединённый белорусский народ приступает к строительству своего будущего, где не будет места неравенству, безработице и неграмотности.

Одесский писатель тоже верил в эту новую жизнь. Ее символизировал для него молодой белорус из только что созданной советской Рабочей гвардии, который охранял на посту огромную громаду Мирского замка.

«Я запомнил его фамилию: Мицкевич. Однофамилец великого польского поэта Адама Мицкевича, столяр Мицкевич из местечка Мир бдительно и неподкупно стоял на своем посту у бывшего замка князя Мирского… Наш поезд шел из Белостока в Москву. Только что кончилось Народное Собрание Западной Белоруссии, навсегда отдавшее в руки трудового народа все богатства Радзивиллов, Мирских, Понятовских, Беков… В поезде ехала в Москву полномочная комиссия Народного Собрания Западной Белоруссии. Люди смотрели в окна на огненные леса, на свою освобожденную землю, на землю, которой никогда уже не будут владеть ни Радзивиллы, ни Мирские. Люди переживали свой первый Октябрь. И замки польских феодалов проплывали на горизонте, как смутные тени прошлого», — писал в своих записках Катаев.

Хот даже сейчас, спустя многие годы, польские элиты рассматривают белорусские земли как объект для новой колониальной экспансии.

Захватив Западную Белоруссию, польская буржуазия и помещики превратил ее в аграрно-сырьевой придаток промышленных районов Польши. 95% населения было занято в сельском хозяйстве, многие промышленные предприятия закрывались. Польские руководители преследовали цель насильственно колонизировать 4 млн. белорусского народа – ополячить его, уничтожить белорусскую культуру.

Антинародная политика польского правительства окончилась национальной катастрофой. Гитлеровская Германия 1 сентября 1939 г., имея огромное военное превосходство в живой силе и технике, напала на Польшу, стремительно продвигалась к территории Западной Белоруссии. Белорусское население оказалось перед опасностью фашистского вторжения. 17 сентября 1939 г. польскому послу в Москве было заявлено: «Ввиду сложившейся обстановки Советское правительство отдало приказ войскам Красной Армии перейти границу и взять под защиту население Западной Украины и Белоруссии». С радостью встречали Красную Армию трудящиеся освобожденных городов и сел. В ряде мест, еще до ее прихода, рабочие и крестьяне разоружали полицию, осадников, брали власть в свои руки. Вышедшие из подполья и тюрем члены бывшей КПЗБ входили в состав временного управления, возглавляли крестьянские комитеты, организовывали рабочую гвардию и милицию.

Советское руководство приняв решение о введении войск в западные области Украины и Беларуси, составили акт исторической справедливости, который положил конец разделу этих республик, позволил восстановить территориальную целостность, воссоединиться белорусскому и украинскому народам в составе СССР. Важно видеть в данной ситуации и другой аспект. В ходе начавшейся Второй мировой войны нажим на СССР возрастал. Германское руководство стремилось как можно быстрее втянуть его в военный конфликт с Польшей. Однако Москва всячески стремилась оттянуть время, чтобы не быть скомпрометированной в прямой агрессии против Польши и не выглядеть в глазах международной общественности втянутой в прямую поддержку германской политики. Нацистские лидеры пошли на политический шантаж. Ведомство Риббентропа направило в Москву срочную депешу, в которой указывалось, что если Красная Армия не начнет боевых действий против Польши, то будет приостановлено германское наступление на Польшу, а на ее восточных землях будут созданы буферные государства (белорусское, украинское, польское)».

Перспектива, как видим, обозначилась тогда крайне скверная: белорусское и украинское население могло оказаться в марионеточных государствах – лимитрофах – фактических протекторатах нацистской Германии. Очевидно, что наш переход западной границы 17 сентября 1939 года был более чем вынужденной мерой. «Следует обратить внимание на приказ, который зачитывался перед всем личным составом войск Западного и Украинского фронтов. Войскам категорически запрещалось бомбить с воздуха и обстреливать артиллерией населенные пункты. От военнослужащих требовали лояльного отношения к бойцам польской армии, которые не оказывают сопротивления, соблюдают законы войны. Белорусским фронтом командовал командарм 2-го ранга М.П. Ковалев. В составе фронта действовали 3,4,10 и 11 армии, а также 23-й стрелковый корпус, Дзержинская конно-механизированная группа и Днепровская военная флотилия, насчитывавшие свыше 200 тысяч солдат и офицеров. Им противостояла 45-тысячная польская группировка. Наиболее упорное сопротивление было под Гродно, где 15-й советский танковый корпус потерял до 16 танков, было убито 47 человек и 156 ранено. В период с 17 по 30 сентября 1939 г. потери войск Белорусского фронта составили 996 человек убитыми и 2002 ранеными. Полное освобождение территории закончилось к 25 сентября.

После прихода советских войск в западных областях развернулась подготовка к выборам в Народное собрание Западной Беларуси. Выборы прошли 22 октября 1939 г. 28 октября 1939 г. в Белостоке начало работу Народное собрание Западной Беларуси, которое отрыл старейший депутат С.Ф. Струг, крестьянин из деревни Моисеевичи Волковысского уезда.

В числе 926 депутатов Народного собрания Западной Беларуси были 621 белорус, 127 поляков, 72 еврея, 43 русских, 53 украинца и 10 представителей других национальностей. Рассматривались вопросы о государственной власти, вхождении Западной Беларуси в состав Белорусской Советской Социалистической Республики, конфискации земель помещиков, национализации банков и крупной промышленности.

Народное собрание избрало Полномочную комиссию из 66 человек для передачи Верховному Совету СССР и Верховному Совету БССР его решения о желании населения Западной Беларуси войти в состав Советского Союза и БССР. 2 ноября 1939 г. внеочередная У сессия Верховного Совета СССР первого созыва, заслушав заявление Полномочной комиссии Народного собрания Западной Беларуси, решило удовлетворить эту просьбу и включить западные области Беларуси в состав СССР с воссоединением их с Белорусской ССР.

В итоге воссоединения граница СССР отодвинулась на запад на 300 км, население Белоруссии увеличилось до 10 млн. человек. Однако, нельзя не затронуть такую важную проблему как «насильственная депортация населения». Органами НКВД БССР (нарком В. Цанава, близкий соратник Л. Берии) в феврале 1940 г. при прямом указании сверху было выселено с территории Западной Белоруссии десятки тысяч человек из числа бывших осадников, работников лесной сторожевой охраны, служащих бывших госучреждений, органов, правовых органов, армии, торговцев, ремесленников с семьями в глубь СССР, в апреле 1940 г. такая же участь постигла почти 27 тысяч человек из числа военнопленных польской армии. Вместе с семьями выслали за Урал и тех, кто изъявил желание выехать в Германию, но не был принят немецкими властями.

Нельзя умалять братскую помощь трудящихся СССР, которая была оказана воссоединенным областям. Только за один год продукция промышленности возросла в 2,5 раза. Исчезла безработица. Безземельные и малоземельные крестьяне получили свыше 1 млн. гектаров земли. Руководителем Беларуси все предвоенные годы фактически был Пономаренко П.К.

3Подготовка Германией войны против СССР. План «Барбаросса»

Германская агрессия против Советского Союза начала готовиться еще в середине 30-х годов. Война против Польши, а затем кампания в Северной и Западной Европе временно переключили немецкую штабную мысль на другие проблемы. Но и тогда подготовка войны против СССР оставалась в поле зрения гитлеровцев. Она активизировалась после разгрома Франции, когда, по мнению фашистского руководства был обеспечен тыл будущей войны и в распоряжении Германии оказалось достаточно ресурсов для ее ведения.

18 декабря 1940 г. Гитлер подписал директиву 21 под условным наименованием план «Барбаросса», содержавшую общий замысел и исходные указания о ведении войны против СССР.

Стратегической основой плана «Барбаросса» являлась теория «блицкрига» – молниеносной войны. Планом предусматривался разгром Советского Союза в ходе быстротечной кампании максимум в течение пяти месяцев, еще до того как будет закончена война против Великобритании. Главными стратегическими объектами были признаны Ленинград, Москва, Центральный промышленный район и Донецкий бассейн. Особое место отводилось захвату Москвы. Предполагалось, что с достижением этой цели война будет выиграна.

Для ведения войны против СССР была создана агрессивная военная коалиция, основой которой стал тройственный пакт, заключенный в 1940 г. между Германией, Италией и Японией. К активному участию в агрессии были привлечены Румыния, Финляндия, Венгрия. Гитлеровцам оказывали помощь реакционные правящие круги Болгарии, а также марионеточных государств Словакии и Хорватии. С фашистской Германией сотрудничали Испания, вишистская Франция, Португалия, Турция, Япония. Для реализации плана «Барбаросса» агрессоры мобилизовали экономические и людские ресурсы захваченных и оккупированных стран, их интересам во многом была подчинена экономика и нейтральных государств Европы.

Гитлеровский генерал Г. Блюментрит писал в докладе, подготовленном к совещанию высшего руководства сухопутных войск 9 мая 1941 г.: «История всех войн с участием русских показывает, что русский боец стоек, невосприимчив к плохой погоде, очень нетребователен, ни боится, ни крови, ни потерь. Поэтому все сражения от Фридриха Великого до мировой войны были кровопролитными. Несмотря на эти качества войск, русская империя никогда не добивалась победы. В настоящее время мы располагаем большим численным превосходством… Наши войска превосходят русских по боевому опыту… Нам предстоят упорные бои в течение 8-14 дней, а затем успех не заставит себя ждать, и мы победим».

Важнейшей военно-политической целью войны в планах гитлеровцев было уничтожение главного противника фашизма – Советского Союза, первого в мире социалистического государства, в лице которого они видели основное препятствие на пути к завоеванию мирового господства.

Политические цели войны против СССР лежали в основе плана «Барбаросса». Сначала они формулировались в самой общей форме: «рассчитаться с большевизмом», «разгромить Россию» и т.п., но затем формулировки становились все более конкретными. Непосредственно перед завершением разработки стратегического плана войны Гитлер следующим образом определил ее цель: «Уничтожить жизненную силу России. Не должно оставаться никаких политических образований, способных к возрождению». На первое место выдвигалась задача разгромить «государство с центром в Москве». Расчленить его и образовать на советской территории ряд германских колониальных владений».

Таким образом, главными политическими целями войны фашистской Германии и ее союзников против СССР являлись: ликвидация социалистического общественного и советского государственного строя

Войной против СССР правящие круги фашистской Германии намеревались решить не только политические задачи, выражавшие общие классовые интересы международного империализма. Важными целями войны они считали также собственное обогащение, захват огромных национальных богатств и природных ресурсов Советского Союза, значительное повышение экономического потенциала Германии, открывающие благоприятные перспективы для притязаний на мировое господство. «Нашей целью должно быть завоевание всех областей, имеющих для нас особый военно-экономический интерес», — утверждал Гитлер.