Незаконное владение в римском праве

Владение.

Наряду с собственностью (право распоряжения вещью) римское право знало институты владения и держания.

Владение–фактическое обладание вещью. Владение всегда соединяло в себе два элемента: физический – факт обладания вещью и волевой – намерение владеть вещью для себя. Если один из этих двух элементов отпадал, то речь шла о держании – нахождении вещи у определенного лица на определенных договором основаниях (сдача вещи на хранение, в наем (ссуду), т. е. в срочное бесплатное пользование).

Основанием владения может быть как право самого собственника, так и право другого собственника, а также вообще отсутствие всякого права – в этом случае владение рассматривалось как факт, а не как право (в случае, если человек приобрел вещь у того лица, которое не могло продавать эту вещь, или она была краденой). Но всегда владение соединяло в себе два элемента: физический – факт обладания вещью и волевой – намерение владеть вещью, причем именно для себя, а не для другого лица.

Владение защищалось не исками, а интердиктами, причем владелец (даже недобросовестный) всегда был вправе рассчитывать на преторскую защиту. Эта форма защиты стала называться владельческой (или поссесорной) защитой. Суть ее состояла в том, что защитой обеспечивался факт владения, без необходимости доказывания ее правовых оснований.

Характерно, что какой бы интердикт не применялся, перенесение его из сферы факта в область права не допускалось, отсчет времени приобретательной давности начинался заново.

В зависимости от законного или незаконного владения, виды владения различались на добросовестное владение и недобросовестное владение.

Добросовестное владение – это такая правовая ситуация, при которой владелец (ошибочно или по своему неведению) полагает, что предмет (вещь), которым он обладает, никому другому не принадлежит (вещь куплена им у лица, которое не являлось ее собственником).

Добросовестное владение противопоставлялось недобросовестному владению, т. е. владению краденой или присвоенной чужой вещью.

Преимущества добросовестного владельца:

1) он мог стать собственником по истечении срока приобретательной давности (2 года для недвижимого и 1 год для движимого имущества);

2) он мог прибегать к особой защите своих прав – не только интердиктом, но и публициановым (вещным) иском от посягательств третьих лиц;

3) в случае посягательства на вещь он, как собственник, имеет право на возмещение вреда по закону Аквилия (иск о повреждении вещей).

В случае предъявления виндикационного иска возникал спор о праве собственности, спор не о факте, а о праве, так как иск о любом вещном праве назывался actio petitoria, то защита владения стала называться петиторной защитой.

Преторами были созданы так называемые владельческие интердикты, для которых было важно не право на владение, а факт самого владения. Следует заметить, что этой защитой могли пользоваться только те лица, которые владели вещью сами и для себя (владение под чужим именем называлось держание вещи).

Владельческие (посессорные) интердикты распадались на три вида:

1) для удержания владения;

2) для возвращения владения;

3) для достижения владения.

Первые два защищали владение, как факт, последний защищал право на владение. К первой категории относились интердикты, защищавшие недвижимость, если она была приобретена честно, а не с помощью воровства, грабежа или просьбы, так и движимость, в том случае, если истец владел вещью за последний год большее время, чем его противник. Второй вид интердикта имел целью возвращение имущества, отнятого насильно. Третий вид защищал теоретическое право и поэтому владельческим не считался. С течением времени начинают складываться понятия о квалифицированных признаках добросовестного владения. Эти признаки были сформулированы претором Публицием (публицианов эдикт).

Публицианов иск давался, прежде всего, тому лицу, которое:

1) без необходимых формальностей приобрело вещь от квиритского собственника. Вследствие этого эдикта появился такой вид собственности, который стал именоваться бонитарным (от слов bona fides – бона фидес – добрая совесть). В соответствии с этим эдиктом, данное имущество должно было принадлежать приобретателю. Хотя право квирита, продавшего собственность, номинально сохранялось, но фактически оно было бессильным, «голым». С этого момента возникло противоречие – дуализм квиритской и преторской собственности, действовавший в течение всего классического периода, который был устранен в постклассический период (предоставление в 212 г. н. э. императором Каракаллой всему свободному населению Италии римского гражданства);

2) добросовестно приобрело вещь не от владельца-собственника.

Такое владение стало именоваться бонитарным или претор­ским владением.

Реституция, интердикты и иные способы преторской защиты.

Классическое право не знало обжалования судебного решения, но истец, недовольный приговором, мог просить у претора реституции, т. е. восстановления процесса в то положение, которое существовало до судебного разбирательства.

Для реституции требовались два условия:

1) действительный (т. е. реальный и значительный) ущерб для одной из сторон;

2) справедливая причина для реституции (несовершеннолетие, обман, ошибка, потеря статуса главы семьи, длительное отсутствие и некоторые другие).

Производство в случае реституции заключалось в том, что истец, придя к претору, излагал доводы в пользу восстановления себя в прежнее положение. Если претор находил его просьбу уважительной, то давал особый иск для осуществления реституции.

Другой формой судебной защиты были интердикты, которые происходили из приказаний, декретов претора, когда он находил просьбу лица, обратившегося к нему за защитой, справедливой. Проверив просьбу (лично) и обстоятельства дела, претор мог выдать требуемый запрет на действия виновной стороны (интердикт) или разрешение на определенные действия истца. Интердикт – это особое распоряжение претора, приказание, дозволяющее (или запрещающее) что-либо делать определенному лицу. Интердикт давался в тех случаях, когда было необходимо быстрое судебное вмешательство, когда была необходимость защитить чью-то собственность (чье-то право) от посягательства.

В случае интердиктного производства стороны не отсылались в суд для рассмотрения дела и вынесения решения, а сам претор, по специальному требованию заинтересованной стороны, в силу той верховной власти, которой он обладал (imperium), издавал интердикт для нормирования возникших правоотношений. Если, несмотря на преторский приказ, обязанная сторона его не выполняла, то претор вновь расследовал дело. Если лицо, против которого был выдан интердикт, не выходя от претора, оспаривало интердикт и требовало назначения судьи, это требование удовлетворялось.

Преторские интердикты делились на следующие виды: о возврате вещи; о предъявлении вещи; о запрете нарушать что-либо. Эти интердикты касались как сферы публичного права (например, чтобы в сакральном, святом месте не происходило чего-либо недозволенного), так и сферы частного права.

Третьим способом преторской защиты были клятвенные обязательства по приказу претора, обещание исполнить что-либо. Отличие от интердикта состояло в следующем. В случае интердиктной защиты ответчик (по мнению истца и претора) уже допустил нарушение чужого права, а во втором случае такое нарушение только могло произойти. Соответственно, «если я не исполнил преторского эдикта, я заплачу тебе 100 ; если я не исполню что-либо в преторском эдикте, я дам тебе 100».

Четвертый способ преторской защиты – ввод истца во владение имуществом должника. Данный способ применялся как в целях охраны наследства, так и в целях защиты интересов кредитора (ввод во владение имуществом должника).

Развитое римское право не отождествляло владение и собственность. Владение не является синонимом собственности. Владение (possessio — поссэ’ссио) есть фактическое, реальное обладание лица вещью (corpus possessionis- кόрпус поссэсиόнис, тело владения, объективный элемент владения), соединённое с сознательным намерением относиться к ней как к своей, удержать вещь за собой независимо от того, имеет ли он на это право (animus possessionis- áнимус поссэсиόнис, душа владения, субъективный элемент владения).

Владение представляло собой совокупность двух элементов — тела и души. Тело владения есть фактическое, реальное обладание лица вещью. Другими словами тело владения означает, что вещь находится в хозяйстве, в руках, во дворе, в доме, налицо в тех случаях, когда при нормальных условиях обеспечена возможность длительного и беспрепятственного проявления господства над вещью.

Господство над недвижимым имуществом можно определить как наличие у лица одновременно возможности самостоятельного доступа к объекту недвижимости для его использования (например, лицо, имеющее единственный ключ от помещения, запираемого на замок) и возможности преградить либо ограничить доступ к объекту недвижимости любым третьим лицом (например, владелец помещения для недопущения третьих лиц имеет возможность закрыть двери и выставить охрану). Следовательно, владельцем недвижимого имущества может считаться только то лицо, которое имеет указанные возможности.

Душа владения есть намерение лица относиться к вещи как к своей, воля господствовать над вещью как над своей собственной. Другими словами душа владения означает, что у владельца есть намерение осуществлять над вещью господство подобно тому, как господствует собственник.

Владение подразделялось на законное и незаконное. Законное владение (possessio justa — поссэ’ссио ю’ста) — это владение собственника, который имеет юридическое основание владения, право владеть вещью. Законный владелец (possessor iustus — поссэ’ссор ю’стус), собственник, утрачивая обладание, владение вещью (например, при краже вещи), не перестаёт быть собственником, не теряет своего права собственности. Незаконное владение (possessio injusta — поссэ’ссио иню’ста) — это владение несобственника, который не имеет юридического основания, права владения.

По субъективному отношению владельца к своему владению как правомерному незаконное владение подразделялось на два вида: добросовестное и недобросовестное. Добросовестное незаконное владение — это владение, при котором незаконный владелец не знает, что не имеет права владения вещью. Например, лицо покупает вещь у несобственника (у вора, у хранителя вещи), но не знает об этом. Недобросовестное владение — это владение, при котором незаконный владелец знает, что не имеет права владения. Например, это владение вора, владение потерянной, краденой вещью, когда владелец знает об этом. Различие между добросовестным и недобросовестным владением имело значение для приобретательной давности владения.

В римском праве владение пользовалось самостоятельной защитой, то есть владелец мог сам непосредственно обратиться к претору за защитой своего владения. Защита владения от посягательств со стороны третьих лиц осуществлялась облегчёнными, упрощёнными способами. Защита оказывалась всякому владельцу как законному, так и незаконному, независимо от того, имеет ли владелец право собственности на вещь или нет. Владельцу не нужно было доказывать право собственности. Ему необходимо было только доказать, что он был владельцем и был лишён владения.

Поэтому говорили: «блаженны владеющие. — beati possidentes (бэáти поссидэ’нтэс)». Это выражение употребил германский рейхсканцлер Отто Бúсмарк (1815-1898), имея в виду, что государству, прежде чем обосновывать свои притязания на какую-либо территорию, было бы лучше завладеть ею.

Владение защищалось не исками, а интердиктами. Интердúкт — это приказ претора, основанный на его власти; это распоряжение, приказ о немедленном прекращении действий, нарушивших владение.

Вопрос об основаниях упрощённой защиты владения в юридической литературе является спорным. Обоснование защиты владения в юридической литературе было следующее:

1. Важнейшим основанием упрощённой защиты владения в римском праве служила необходимость охраны общественного порядка, гражданского мира, пресечения самоуправства. Владение защищалось от самоуправства, так как «любой владелец уже тем, что он является владельцем, имеет больше прав, чем тот, кто не владеет» (D. 43.17.2) и «при столкновении владельца с третьими лицами не спрашивается, законно или нет его владение». Всякое произвольное нарушение этого правила рассматривалось как угроза общественному миру. Владелец защищался в своём обладании вещью от всяких посягательств, пока кто-либо в законном порядке не докажет, что по праву собственности вещь должна быть передана владельцем ему.

2. Защита владения служит объективно защите права собственности, так как действует презýмпция (предположение) законности владения, то есть владелец считается законным и добросовестным владельцем, собственником, пока не доказано иное виндикационным иском. В большинстве случаев владельцами являются собственники, имеющие право владеть в силу права собственности.

Презýмпция — это предположение, гипотеза, которая исходит из существования того или иного факта или состояния. Эти предположения основываются на житейской опытности. Так, обыкновенно жёны родят детей от своих мужей; кредитор возвращает должнику расписку только тогда, когда должник уплатил свой долг. Отсюда вытекают предположения: муж матери предполагается отцом её ребенка; нахождение расписки в руках должника почитается за знак погашения долга. Заинтересованной стороне предоставлялось оспаривать справедливость предположения и доказывать, что в данном случае было иначе. Подобно этому владелец предполагается законным владельцем, собственником и у него остаётся спорная вещь, истцу же предполагалось доказывать противное виндикационным иском. При фикции предписывается предполагать известный факт или качество, заведомо несуществующее, а при презумпции принимать известный возможный, но сомнительный факт или таковое же качество за доказанное.

По виндикационному иску собственнику надо приводить сложные доказательства права собственности и доказать право собственности на вещь нередко очень трудно, а иногда и невозможно, особенно по истечении продолжительного времени. Так, даритель, от которого я получил книгу, мог умереть; я мог забыть, у кого купил эту книгу, или продавец может и не помнить, что он именно мне продал эту книгу и т. п. Напротив, доказать факт владения вещью можно сравнительно легко. Достаточно двум свидетелям указать, что они видели данную книгу у меня в библиотеке. Если не допускать самостоятельной защиты владения, тот, у кого отняли вещь, часто может навсегда лишиться её за невозможностью доказать правомерное основание приобретения её.

Упрощённой защитой владения могут воспользоваться не только собственники, но и несобственники, даже воры и грабители. Когда вор украл вещь и владеет ею, то если кто-нибудь самовольно будет отнимать вещь у вора или только мешать его обладанию, вор может требовать защиты посредством интердикта. Здесь имеется ввиду ситуация, когда точно неизвестно, что владелец является вором. Если точно известно, что лицо является вором, то происходит конфискация краденых вещей. Вор, если он владеет вещью, пользуется владельческой защитой даже относительно настоящего собственника украденной вещи. Настоящий собственник не имел права нарушать владение вора и самовольно отнимать у него свою вещь. Однако это было не окончательное решение вопроса. Если собственник желал вернуть вещь, то он должен был обратиться к суду, предъявив виндикационный иск, и, доказав своё право собственности, вернуть вещь по судебному решению.

Пусть в отдельных случаях владельцами оказываются лица, не имеющие права на владение. Однако это не правило, а исключение. В большинстве случаев владельцами являются собственники. Право, устанавливая нормы, должно считаться не с исключениями, а с типичным правилом. Использование упрощённой защиты владения несобственниками — это необходимое зло, с которым приходится мириться. «Как солнце светит на правых и виноватых, так и владельческая защита распространяет свои благодеяния на лиц управомоченных и правонарушающих».

Дата добавления: 2016-09-20; просмотров: 1289;

Добавить комментарий