⇐ ПредыдущаяСтр 14 из 14

Островное государство Япония в Средние века, кратко говоря, в течение долгого времени развивалось в изоляции от других стран. Впрочем, эта обособленность не была полной – Япония успешно контактировала с ближайшими соседями – Китаем и Кореей. Поэтому многое в управлении государством было заимствовано у этих стран.

Впервые государство в Японии возникло в 4 – 6 веке. В раннем средневековье во главе государства стоял правитель, управлявший при помощи знати.

Основную массу населения составляли крестьяне. На них приходилась вся тяжесть налогов. Главным из них была рента на землю. Кроме того, в Японии жили неполноправные (иноземцы) и рабы.

Начиная с 6 века, Япония начинает стремительно развиваться. Для восточных стран такой динамичный темп развития совсем несвойственен. Дело в том, что Япония охотно перенимала чужой опыт и, в первую очередь, соседних стран.

Японские правители старались заимствовать только самое лучшее. В страну приглашались ремесленники, а молодые японцы отправлялись в Китай для учебы. Иероглифическое письмо, буддизм и даосизм – это тоже пришло из Китая.

Сначала Япония в Средние века, кратко говоря, была классическим восточным государством. Японский император держал под контролем всю верховную власть, включая религию. Аристократия выполняла функцию чиновников. Крестьяне работали непосредственно на государство. Власть по своему усмотрению распоряжалась собранными налогами.

Для политической системы Японии было характерно:

1. централизация власти;

2. Вся земля в стране находится в руках государства;

3. существование общин.

В 9 – 11 веках окончательно устанавливается новая форма землевладения — феодальное поместье.

В 1192 году происходит очень значимое событие – император теряет часть своей власти, уступая ее сегуну (военному правителю). Сегунат существовал 7 веков, вплоть до 19 века. Императорская власть в стране оставалась, но она не была теперь единоличной.

В 16 веке правители Японии решают изолировать ее от остального мира, чтобы ничто не могло повлиять на самобытную культуру страны. Она становится самой закрытой цивилизацией. Покидать пределы японских островов было запрещено. Нарушителей запрета казнили. Иностранцам, кроме голландцев и китайцев, путь в страну также был закрыт. Из страны были изгнаны представители католической и христианской религии.

Период средневековья для Японии закончился с момента восшествия на престол юного императора Мицухито в 1866 году.

Уголовное право. В Японском средневековом праве не было четких различий между деликтом и преступлением, нормами уголовного и административного права и пр.

В традиционном понимании рё {кит. лин) — это закон, за нарушение которого, в отличие от рицу, не полагалось ни одного из пяти тяжких наказаний (от смертной казни до битья палками), которые следовали за явные проступки и нарушения.

В период «правового государства» право Японии осно­вывалось на требованиях «законности», которая в понима­нии того времени включала в себя ряд положений: о не­укоснительном следовании предписаниям закона, о нака­заниях за преступления, проступки и даже ошибки всех, от холопа до буддийского монаха, о беспристрастности судей и следователей, о четком делопроизводстве, в том числе и судебном, а также о тщательной проверке и пере­проверке (вплоть до императорской) применения наказаний, особенно смертной казни, об учете смягчающих и неучете отягчающих вину обстоятельств, указанных в законах, из­данных до начала следствия по конкретному делу и пр.

Уголовный кодекс «Тайхорицу рё» состоит из 12 раз­делов: уголовного закона о наказаниях, о разбое, о грабе­же, о ранениях в драке и др. Не все положения кодекса дошли до нас, часть из них была восстановлена впослед­ствии по китайскому кодексу танской династии.

Начинается Кодекс перечнем наказаний и тяжких пре­ступлений. В соответствии с конфуцианскими представле­ниями о наиболее тяжких нарушениях морали (ли) в Япо­нии выделялись «8 зол» (в Китае — «10 зол»), в число ко­торых входили прежде всего преступления против импе­раторской власти: «мятеж» (разрушение государевых жилищ и усыпальниц и пр.), «государственная измена» (убийство ближайших родственников императора, а также покушение на их убийство, избиение и пр.), «жестокое убийство» (убийство трех членов одной семьи, своих бли­жайших родственников, убийство женой или наложницей родственников мужа, а также их избиение и пр.), «вели­кая непочтительность» (разрушение храмов, священных ри­туальных предметов и пр.), «злословие и непочтительность» по отношению к государю, просто «непочтение» к отцу или ближайшим родственникам (возбуждение против них су­дебных дел или предание их проклятью, выделение из се­мьи при живых родителях, самовольное вступление в брак и пр.), «нарушение долга» (убийство хозяина, начальника, наставника и пр.).

Пятичленная система наказаний включала в себя смер­тную казнь через повешение или обезглавливание, ссылку с каторжными работами и без таковых, каторгу, битье пал­ками (от 60 до 100 ударов), сечение розгами (от 10 до 50 ударов). Смертная казнь простолюдина совершалась на го­родской площади, женщины и чиновники публично не каз­нились, а чиновникам высоких рангов предоставлялась воз­можность покончить жизнь самоубийством.

Ссылка в зависимости от расстояния до места назна­чения могла быть ближней, средней и дальней. Жены и наложницы осужденных отправлялись в ссылку вместе с ними в обязательном порядке. Каторга выражалась в при­нудительных работах, как правило по месту жительства.

«ТайхоЁрорё» предусматривает и такие наказания, как конфискация имущества, штраф и пр. Примечательно, что конфискованное имущество преступника делилось по­ровну между казной и его ближайшими родственниками, если они не были соучастниками преступления. От наказа­ния, даже от смертной казни (как дань древнему обычаю) можно было откупиться, но возможность откупа зависела от усмотрения властей (Откуп от 10 ударов палкой равнялся 1 кину меди (600 грам­мов), от 1 года каторги — 20 кинам, от смертной казни — 200 кинам). Этим правом, безусловно, пользо­вались родственники императора, крупнейшие вельможи из «6 категорий достойных».

От общих наказаний отличались специальные наказа­ния для военных и гражданских чинов. При перечне специальных наказаний «ТайхоЁрорё» делает упор на пораже­ние чиновников в особых должностных правах. Совершив­ший преступление или проступок чиновник, независимо от того, приговаривался ли он к смертной казни, получал ли прощение от императора или право откупа от наказа­ния, подвергался лишению в той или иной мере своих дол­жностных прав: понижению в должности или ранге, раз­жалованию или увольнению с одной или всех должностей и т. д. Если простое увольнение относилось к числу тяжких наказаний, от него нельзя было откупиться, то особенно тяжким наказанием считалось увольнение с исключением из чиновничьих списков, что означало невозможность в будущем возвратиться на службу.

Наряду с коллективной ответственностью ближайших родственников преступника, осужденного за ряд тяжких преступлений, а также местных властей (например, за укрывательство незарегистрированных монахов и пр.) в японском праве предусматривалась и возможность смягче­ния наказания для членов семей чиновников, которые, как и в Китае, могли воспользоваться покровительством «тени» своих знатных родственников.

Специфической чертой уголовного права Японии было распространение его норм на представителей буддийской церкви (Особое положение японского императора как первосвященни­ка религии синто давало ему право непосредственно решать все дела, связанные с этой религией, и управлять синтоистскими учреждени­ями, молельнями и пр. с помощью собственных указов); признание кодексом наряду со светскими наказа­ниями и наказаний религиозных (епитимий), которые мог­ли применяться, заменяя светские, к монахам и монахи­ням в зависимости от характера совершенных ими преступ­лений и проступков; применение обычных уголовных нака­заний за ряд религиозных проступков клира, например, за публичное и ложное объявление о дурных знамениях, хранение и чтение запрещенных книг, незаконную пере­дачу патента на сан другому лицу или за самовольное при­нятие сана, за попытку самосожжения или подстрекатель­ство к нему другого лица.

Представители буддийского духовенства, приговорен­ные к тяжкому наказаниюза убийство, насилие, воров­ство и пр., предварительно лишались сана. Предусматривалось в отношении их и некоторое смягчение наказания. Ссылку, например, заменяли четырьмя годами каторги, при наказании палками каждые десять палок заменялись деся­тью днями епитимьи (Епитимьям — «совершение дел, угодных Будде»: переписи сутр, уборке храмов и пр.).

Уголовное право Японии не знало четко сформулиро­ванных общих принципов и норм о формах вины (умысле и неосторожности), о покушении, о соучастии в различных формах и пр., которые, однако, фигурировали при рас­смотрении конкретных преступлений.

«Покушение» и «замысел» в случае «жестокого убий­ства» наказывались, например, как законченное убийство. В ряде случаев более тяжко наказывалась такая форма соучастия, как подстрекательство и пр.

К числу смягчающих вину обстоятельств относились: добровольное возмещение нанесенного ущерба, устране­ние причиненного вреда, явка с повинной, активная по­мощь в раскрытии преступления. Смягчалось также нака­зание в случае совершения преступления под угрозой или принуждением, в силу материальной или служебной зави­симости, кражи у родственников, но отягчалось, — если кражу совершал в своем доме младший член семьи. К чис­лу отягчающих вину обстоятельств относились рецидив (тре­тья кража) и состояние опьянения.

Кроме «8 зол» кодекс знал простое убийство, нанесе­ние тяжких повреждений, клевету, входящую в разряд «косвенных» преступлений, наряду с вовлечением в совер­шение преступлений и необоснованным привлечением к суду. Среди преступлений против собственности выделялись кра­жа, грабеж, разбой и кража при пожаре, приравниваемая к грабежу, а также вымогательство имущества путем пись­менных угроз и пр.

Вторжение в чужой дом ночью давало право хозяину убить «непрошеного гостя», которое приравнивалось та­ким образом к праву необходимой обороны. Понятия невме­няемости уголовное право не знало, но наказание смягча­лось, предоставлялось право откупа от него в случае со­вершения преступления малолетним, престарелым, душев­нобольным, уродом.

Почти все «законные» границы применения наказания были размыты после установления сёгуната, когда беспре­пятственное распространение получили формы внеправовой расправы или «дурные обычаи». Самурай, например, мог безнаказанно убить простолюдина за оскорбление. Право не знало также требования обязательного наказания за убийство. Не наказывалось, например, убийство мужем неверной жены и ее любовника, разрешалось убить на ме­сте преступления или в порядке мести убийцу своих роди­телей. Широко была распространена практика безнаказан­ного детоубийства, особенно в крестьянских семьях (для избавления от «лишнего рта»).

Кроме того, наказания всемерно ужесточались, при­обретая часто сугубо изуверские формы. Японские источ­ники сообщают, например, о таком распространенном наказании. Живого преступника закапывали по шею на про­езжей дороге, рядом клали деревянную пилу, которой мог воспользоваться каждый проезжающий, чтобы отделить его голову от туловища.

В Кодексе 100 статей кража на незначительную сумму в 10 иен влекла за собой телесное наказание и клеймение. Кража на большую сумму — казнь через отсечение головы с обязательным обезображиванием трупа и публичным по­казом головы казненного. Казнь предписывалась и за мел­кое воровство в случае рецидива.

Регулирование имущественных отношений. С VII в. на протяжении столетий в Японии существовало три фор­мы собственности на землю: казенная, общественная и большесемейная.

Государственный фонд надельных земель делился на наделы, которые получали не только свободные, но и хо­лопы, рабы (1/3 надела свободного), а также казенные дво­ры и казенные рабы, которые в отличие от всех другихнадельщиков не платили налоги в государственную казну.

Земля, находившаяся в распоряжении отдельного двора (приусадебный или садовый участок, распаханная или оро­шенная целина), переходила во владение трем поколениям семьи. Приусадебные или садовые участки были равными по размерам как у «подлых», так и у «добрых» семей и не зависели от их численности.

Семейная собственность всемерно охранялась государ­ством. Запрещался беспричинный раздел двора, самоволь­ный выдел из семьи и пр. Желавший выделиться должен был получить поручительство от пятидворок, что он не был «беглым или обманщиком». В общественной собствен­ности находились леса, горы, пустоши, пастбища, которы­ми мог пользоваться каждый.

Казенные земли, кроме земель, закрепленных за от­дельными учреждениями, предназначались для раздачи наделов, среди которых выделялись своими размерами дол­жностные и ранговые наделы чиновников. Существовал осо­бый резервный фонд государственных, земель, из которых выдавались «наградные» участки за заслуги перед государ­ством. С этой целью издавались специальные указы импе­ратора. За «великие заслуги» земельный участок переда­вался в собственность с правом неограниченного наследо­вания, за иные заслуги — во владение с правом наследо­вания одного или двух поколений.

Выделялись среди казенных земель и «дворцовые» поля, которые обрабатывались в порядке трудовых повинностей. Продавать можно было только частную землю, но прак­тиковалась аренда земли как государственной (из резерв­ного фонда), так и чиновничьей. Крестьянские наделы мог­ли сдаваться в аренду только в исключительных случаях с разрешения начальства. Садовый участок мог быть сдан в аренду на любой срок, а пахотный — на один год. Строго запрещалось дарить, продавать не только поля, но и садо­вые участки буддийским храмам. Нельзя было даже ме­няться землями с ними. Недра и их богатства по своему статусу не отличались от казенных земель. С ведома влас­тей они отдавались в частную разработку для добычи меди, железа на условиях несения натуральных повинностей.

В японском раннесредневековом праве не сформиро­валось четкого деления вещей на движимые и недвижи­мые, но предусматривался особый статус найденной вещи, которая через 30 дней после объявления о находке пере­ходила в собственность нашедшего ее. Право собственнос­ти на клад признавался в равных долях за нашедшим его и владельцем земли.

Вместе с ликвидацией надельной системы и развитием вассально-ленных отношений все большее распространение стали приобретать такие формы феодальной земельной соб­ственности, как наследственный феод и бенефиции самурая-воина, замененный впоследствии выплатой «рисового пайка».

Слабое развитие товарно-денежных отношений при­вело к тому, что в средневековом праве Японии не сложи­лось четкого представления об обязательстве в юридичес­ком смысле слова. Европейскому термину «обязательство» в японском языке соответствовало слово «гиму», означаю­щее то, что должен делать каждый человек или что зап­рещено ему делать, исходя из его статуса. Все обязатель­ственные отношения изначально признавались, таким об­разом, в строго допустимых границах.

В «ТайхоЁрорё» лишь десять статей посвящено дого­ворам: купле-продаже, найму, займу, закладу, — которые жестко регламентировались государством и нарушение ко­торых влекло за собой, как правило, уголовное наказание.

Частная торговля считалась непрестижной в Японии даже для крестьянина. Она запрещалась чиновникам, на­чиная с пятого ранга, самураям и буддийским монахам. Широкий перечень запретительных мер окутывал внутрен­нюю и особенно внешнюю торговлю, которая считалась уделом самого государства. Она была почти сведена на нет в период третьего сёгуната, когда проводилась активная политика самоизоляции страны. Запрещалась торговля не­которыми видами товаров, например, оружием. Жесткому контролю государства подвергалась торговля на рынках. Этот контроль осуществляли специально созданные «конторы рынка», в ведение которых входила проверка правильнос­ти мер и весов, документов при торговле рабами, качества товаров и их клеймение в случае негодности, взимание торговых пошлин и пр. Подлежали государственному регу­лированию и рыночные цены — с помощью установления так называемых казенных цен, исходными данными для которых была цена «казенного риса». Спекулятивное ис­пользование разницы цен, особенно чиновниками, строго наказывалось. Эти ограничения, однако, не распространя­лись на сделки государства с частными лицами.

Японскому праву были известны договоры частного и казенного займа зерна, денег, в том числе и процентного. Ростовщичество возбранялось лишь буддийскому клиру. Заем обеспечивался залогом и поручительством.

Как в Индии и других восточных странах, кредитор не мог взыскивать проценты, превышающие сумму долга. Нельзя было безоговорочно взыскивать долг с поручителя, своевольно распоряжаться залогом. Должник мог отраба­тывать долг, но долговое рабство было категорически зап­рещено. Не разрешались самовольные сделки, в том числе и договор займа рядовых членов двора, поскольку правом распоряжения семейным имуществом обладал только гла­ва семьи.

Не получил широкого распространения и договор найма рабочей силы, так как существовала трудовая повинность, широкая сеть различных отработок. В «ТайхоЁрорё» до­говор найма упоминается применительно к найму масте­ров, строителей, кровельщиков, керамистов и др. на сверху­рочные работы, а также казен­ных пастухов и «носильщиков налогов», которых нанимало государство постоянно или временно. Интересно, что этот договор сопровождался рядом гарантий против злоупо­треблений нанимателя в отношении работника, например, срок найма не мог без согласия работника превышать 50 дней и пр. (Закон VIII, ст. 22).

Брачно-семейное право. Японское брачно-семейное право, как наиболее традиционное, связанное с религией не претерпело сколько-нибудь заметного изменения на всех этапах средневековой истории страны.

Браки заключались семьями, согласие родителей и бли­жайших родственников было обязательным условием дей­ствительности брака. Требовался также равный сословный статус жениха и невесты, «непорочность» их добрачных от­ношений. Правом определялся возраст брачного совершен­нолетия для мужчины в 15 лет, для женщины в 13 лет.

Браку предшествовал сговор родителей и помолвка, беспричинное расторжение которой было наказуемым. Она расторгалась, если жених не появлялся в течение одного месяца или если брак не был заключен в течение трех ме­сяцев после помолвки. Влекло расторжение помолвки и совершение преступления женихом или невестой.

Запрещались браки не только между свободными и рабами, «добрыми» и «подлыми», но и между отдельными категориями «подлых». Здесь действовал своеобразный ка­стовый принцип. Обязательность фамильной эндогамии, соблюдаемой в Китае, в Японии не привилась, так же, как и левират.

Порядки патриархальной семьи были отражены и в праве Японии, но проявлялись они слабее, чем в Китае, не столь бесправным было и положение женщины в семье.

Брак в принципе был моногамным, наложницы не брались в расчет. Как и в Китае, женщина находилась под опекой мужчины: отца, мужа, сына; но эта опека была более лег­кой и регулировалась законом. Муж не мог равнять жену с наложницей, не мог он навязать жене и развод из-за на­ложницы. Беспричинный развод влек за собой запрещение нового брака.

Развод, как и в Китае, не только разрешался, но и прямо предписывался при определенных обстоятельствах помимо воли супругов, например, в случае попытки убий­ства, избиения родителей и других близких родственников мужа или жены. Брак, как и развод, был делом не только супругов, но и их семей. При разводе по инициативе мужа или жены требовалось согласие родителей и того и другого. Родители должны были подписать «разводную бумагу». Пе­речень обстоятельств, которые давали мужу законные ос­нования для развода, был значительно шире, чем у жены. Она имела право на развод лишь в случае длительного, в течение пяти лет безвестного отсутствия мужа или тяжко­го оскорбления им ее родителей.

Законные основания мужа на развод были те же, что и в Китае, но не все они влекли за собой изгнание разведен­ной жены из дома. За исключением «распутства», «непослу­шания свекру или свекрови», «дурной болезни», жена могла и после развода (связанного с ее болтливостью, отсутстви­ем мужского потомства, ревностью, вороватостью) оставаться в доме мужа, если она оказывала ему поддержку в период ношения траура по родителям, была знатнее мужа и тем самым повысила его социальный статус, если у нее не было родительской семьи. Мужу могли отказать в разводе в том случае, если он разбогател благодаря приданому жены.

В японском праве проявилась относительная терпимость к незаконнорожденным детям и детям, родители которых были неравны по своему социальному статусу. Как прави­ло, действовала фикция, что родители не знали о дей­ствительном «подлом» статусе своего партнера, тогда ре­бенок становился рёмином. Незаконнорожденные дети пе­редавались на воспитание в семью одного из родителей, занимающую более высокий социальный статус, но мать и отца такого ребенка разлучали. Статус рёмина получал и ребенок, появившийся на свет в результате насилия хозя­ина над рабыней.

Бездетным семьям с целью продолжения рода предос­тавлялось право усыновления ребенка из числа близких родственников, который приобретал все права законнорож­денного.

В японских кодексах относительно подробно был раз­работан институт наследования по закону. В наследствен­ную массу входили холопы (т. е. зависимые люди, но не входящие в категорию кланового «подлого люда»), поля, строения, другое имущество. В нее же входило приданое жены умершего главы семьи.

Если речь шла о полях и имуществе, жалованных за заслуги, наследственные доли сыновей и дочерей были равными. В остальных случаях доля первой жены, а также старшего сына была в два раза больше, чем у прочих сы­новей (как от жены, так и от наложницы), дочери же име­ли право на четверть доли старшего сына.

Вопрос о завещании в праве Японии не получил дос­таточной разработки, поскольку преобладала большесемейная собственность. По завещанию можно было передать только лично нажитую или лично унаследованную собствен­ность.

Судебный процесс. Согласно Закону XXIX «О тюрь­мах» «ТайхоЁрорё» процесс носил смешанный обвини­тельно-инквизиционный характер. Судебное дело начина­лось как с заявления казенного учреждения, так и отдель­ного лица. Широко практиковались доносы «публичные» и «тайные», то есть те, которые не объявлялись публично и следствие по которым носило приватный характер.

Донос был обязателен для близких родственников жер­твы. Если они не доносили в течение 36 дней об убийстве, то подвергались наказанию как соучастники. Если речь шла о мятеже, «оскорблении величества», то доносителя пря­мо доставляли к императору. Но нельзя было доносить на преступника его близким родственникам и слугам.

Расследование проводилось специально назначенными следователями. Примечательно, что они могли быть заменены вследствие родства с преступником или особых с ним отношений. Следователям запрещалось высказываться о виновности или невиновности подследственных. В случае совершения тяжких преступлений практиковалось предва­рительное заключение под стражу и доносителя и подо­зреваемого. Чиновник, ведущий следствие, должен был удостовериться в полноценности улик. При тяжких преступ­лениях, неясности улик, запирательстве подследственно­го разрешалось применение пыток, но не более трех раз и с интервалами в 20 дней. Особенно тщательное («трой­ное») следствие проводилось, если речь шла о мятеже.

Суд не был отделен от администрации. Судебное дело полагалось возбуждать по месту приписки истца, напри­мер в уездном управлении или, при невозможности до него добраться, в ближайшем казенном учреждении.

Подсудность дела определялась как по месту соверше­ния преступления, так и по степени его важности, тяжес­ти возможного наказания. Дела о каторге и срочной ссыл­ке решались провинциальными управлениями, а те, по которым предполагалось более тяжкое наказание, переда­вались на рассмотрение в Министерство юстиции.

Специальные судьи и следователи этого министерства (в Японии не было, как в Китае, Высшего суда) не только проводили расследование важных дел, но и проверяли и пересматривали приговоры, вынесенные низшими инстан­циями, решали вопрос о взыскании долгов.

В ведении Министерства юстиции было два управле­ния: управление взысканий, проводящее конфискацию имущества и взыскивающее штрафы в пользу казны, и тюремное управление, осуществляющее надзор за подслед­ственными, за принудительными работами заключенных, за исполнением приговоров.

В обязательном порядке в Министерство юстиции пе­редавались дела, сопряженные со смертной казнью, бес­срочной ссылкой или увольнением чиновников с исключе­нием их из списков. Некоторые дела направлялись для рас­смотрения в Государственный совет, который мог прово­дить с помощью специальных законоведов-следователей дополнительное расследование и прекращать их. Правиль­ность судебных решений на местах Государственный совет проверял также с помощью своих, специальных инспекто­ров. О делах, связанных со смертной казнью, бессрочной ссылкой и исключением чиновников из списков, доклады­вали императору, который выступал в качестве высшей апелляционной инстанции.

Развитие государства и права средневековой Японии носило в значительной степени самобытный характер, хотя и испытало определенное влияние материкового Китай.

В III в. в Японии начался процесс разложения первобытнообщинного строя. Внутри родов появляется родовая аристократий, развивается имущественное и социальное неравенство.

С IV в. в Японии образуются племенные союзы, a в V в. вождь племенного союза Ямато объединяет под своей властью большую часть страны.

В VI в. появляется первый законодательный документ — Закон из 17 статей (Конституция Сётоку), определивший принципы государственного управления.

Однако окончательное утверждение централизованного управления произошло в эпоху Тайка после 645 г.

В этот период вся земля в Японии была объявлена государственной собственностью которая распределялась среди населения в зависимости от «ранга» и числа едоков. За предоставленную землю. крестьянство выплачивало государству налог зерном и ремесленными изделиями, а также несло трудовую повинность до 100 дней в году. Периодически, раз в шесть лет, государство проводило перераспределение земель.

Однако такая система оказалась экономически неэффективной и недолговечной. С IX в. в Японии развивается система сениории (сё) -неприкосновенное владение, освобожденное от налогов. Вскоре она превращается в феодальное владение с суверенной судебной властью, в рамках которого начинает развиваться система вассальных связей. Появляется слой профессиональных воинов, состоявших на службе крупных землевладельцев и получавших земли в качестве вознаграждения за службу.

Со временем они оформляются в замкнутое сословие самураев (букэ) со своим кодексом чести, основанном на жестком требовании верности господину, вплоть до безусловной готовности отдать за него жизнь.

Государственный строй. Реформы Тайка знаменовали утверждение раннефеодальной монархии в Японии. Во главе государства стоял император, власть которого передавалась по наследству. При императоре существовал Государственный совет, разрабатывавший общие направления государственной политики. Структура государственного аппарата в значительной мере копировала систему управления Китая.

В XII в. развитие системы сениории приводит к изменению системы управления и установлению феодального режима, своеобразной военно-феодальной диктатуры — сёгуната. Император был лишен реальной власти — она перешла в руки военной касты (букэ, самураи). Непосредственная власть сосредоточивалась в руках сегуна, которым становился представитель наиболее сильного феодального рода. При сегуне существовал круг советников(редзю), которые составляли непосредственное правительство (бакуфу).

В XVI веке Япония встает на путь самоизоляции, опасаясь распространения христианства, поскольку оно подрывало синтоистскую религию — идеологическую опору императорской власти.

Государственный строй средневековой Японии — раннефеодальная монархия. Высшая государственная власть принадлежала Государственному совету, разрабатывавшему общие направления государственной политики и рассылавшему указы императора по всей стране.

Реформы Тайка, имевшие для Японии VII в. значение политической революции, знаменовали утверждение раннефеодального государства во главе с наследственным монархом. Они были подготовлены буддийским и конфуцианским учениями о едином государстве, во главе которого стоит «монарх-мудрец», «потомок богов», обладающий неограниченной властью. Древняя религия японцев синто («путь духов»), легко впитавшая идеи китайских религий о божественной силе правителя-императора, также способствовала этому,

В результате «переворота Тайка» было создано единое японское государство во главе с императором, принцем правящей династии, опиравшимся на поддержку могущественного клана Фуд-зивара, который поставлял впоследствии из поколения в поколение не только наследственных регентов-соправителей императоров, но и императриц.

Японские правители еще в VI в. заимствовали из Китая название «теней» или «тенно» — «сын неба». Но если в Китае источник власти правителя заключался в «воле Неба», а смена императорских династий объяснялась изменениями «приказа Неба», то смысл «тенно» в Японии был более заземленным, он не содержал указания на небо, как высшее божественное начало, которому поклонялись китайцы. Представления о природе у японцев были более конкретными. Они поклонялись не только небу, но и солнцу, горам, рекам.

Древнейшая религия японцев синто («путь духов») отводила правителю роль первосвященника, божественного потомка солнца, принявшего человеческий облик. Синтетическая же религия японцев «ребу синто» (двуединое синто), сложившаяся в VI-VII вв. на основе смешения синто и буддизма, признавала в императоре не только духовного главу, верховного жреца (в этом качестве как полубожественная персона он был объектом выражения покорности и послушания), но и светского монарха, прежде всего руководителя войска, непререкаемый авторитет которого для чиновников был основан на кодексах и законах. Отсюда берет начало тщательно разработанная в праве Японии структура всех государственных учреждений: центральных и местных, духовных и светских. Закон из 17 статей, говоря о «божественности суверена», содержал многозначительную оговорку о советниках как «необходимом условии правильного решения важных дел». А Сётоку-тайси, отвергая идею единоличного правления, утверждал, что «дела не должны решаться лично государем». Советник любого ранга с древнейших времен становится в Японии главной фигурой в императорском государственном аппарате. Да и на деле божественный «тенно», обладавший по закону высшей законодательной, исполнительной и военной властью, уже в VIII в. более царствовал, чем управлял при могущественном клане Фудзивара, символом всесилия которого стало, например, строительство в 794 году еще одной столицы в Киото. В это время императорская резиденция была в Наро. Впоследствии существование двух столиц в Японии стало традиционным, наряду с традиционным двоевластием и даже троевластием, когда в дела государственного управления включались и буддийские иерархи.

Специальный раздел «Тайхо Ёро рё» «Учреждения и штаты» был посвящен разветвленной правительственной системе центральных и местных, духовных и светских властей, иерархии должностей и рангов чиновников, их подготовке (китайская экзаменационная система не привилась в Японии), а также установлению за службу жалованья натурой или земельными наделами «в кормление». Высшая государственная власть, как и в Китае, принадлежала в Японии Государственному совету («Дадзе-кан»), разрабатывавшему общие направления государственной политики, рассылавшему указы императора по всей стране. Наряду со светским Государственным советом в Японии, в отличие от Китая, существовал особый духовный Государственный совет («Дзинги-кан») или «Совет по делам духов неба и земли», осуществлявший надзор за синтоистскими храмами и молельнями, за деятельностью клира, за крестьянами, приписанными к храмам, и пр. Его штат был небольшим. Он занимал изолированное, но достаточно высокое положение среди других ведомств.

По примеру Китая создавалась и внутренняя структура светского Государственного совета, во главе которого стоял «старший министр» или канцлер, являвшийся наставником императора в делах управления, призванный в качестве этического эталона обеспечивать стране «мир, покой и гармонию». Признавая, что трудно найти такого безупречного человека, закон допускал вакантность этой должности.

Непосредственные управленческие функции в светском Государственном совете осуществляли два высших министра: левый (старший) и правый (младший), опиравшиеся в свою очередь на «старших советников», участвующих в обсуждении всех дел и дававших рекомендации «по большим делам», и младших советников, дававших рекомендации по «малым делам». Именно они следили за ходом текущих дел, отвечали за них перед Государственным советом. Государственный совет имел под своим началом восемь министерств, которые в отличие от Китая были тесно связаны с императорским двором, и палату цензоров, глава которой, обладая более узкими, чем в Китае, полномочиями, следил за чистотой обычаев и нравов, назначал расследования по моральным нарушениям, докладывая о них императору. В его подчинении был штат разъездных цензоров-контролеров. Решения цензората могли быть приостановлены Государственным советом.

Наряду с военным министерством, министерствами финансов и юстиции в Японии существовало особое министерство «общих дел», ведавшее текущими дворцовыми делами, ритуалом, редактированием императорских указов, следившее за составлением истории страны, списков принцев крови, придворных дам и буддийского духовенства, а также генерального реестра населения и росписи налогов. Являясь как бы высшей канцелярией страны, это министерство занимало первое место в государственном аппарате в силу особой близости его главы к императору. Он принимал доклады и подавал петиции императору, осуществляя при этом связи между Государственным советом и другими министерствами.

О широте функций этого министерства свидетельствует крайне обширный штат его десяти управлений, среди которых было специальное управление двора императрицы, главное архивное управление, главное управление дворцовых кладовых, астрологическое управление, управление живописи, придворного этикета. Деятельность последнего управления была тесно связана с деятельностью специального министерства церемоний, в ведении которого находился не только контроль за соблюдением этикета, но и государственные школы, аттестация кандидатов на чиновничьи должности, назначение и перемещение чиновников, рекомендации об их награждении, выдача им жалованья и пр.

В это же время было создано просуществовавшее в веках (вплоть до конца II мировой войны) особое министерство императорского двора, которое, согласно «Тайхо Ёро рё», состояло из одного особого столового управления (ведавшего продовольственными поставками и заготовками для двора, а также деятельностью поваров), четырех главных управлений, в том числе главного управления дворцовой кухни, управления дворцовыми складами и хозяйством, казенными рабами и пр., и тринадцати простых управлений (управления дворцовых садов и прудов, дворцового водоснабжения и пр.). Штатное расписание этого министерства было особенно насыщенным. Оно было представлено, как и в других министерствах, администраторами, специалистами, канцеляристами-писцами, которых дополняли специально приписанные к министерству «казенные дворы». При множестве министерств и управлений, как явствует из «Тайхо Ёро рё», между ними не существовало четкого разграничения функций. Связующим элементом этой разветвленной структуры был императорский двор.

Закон VII «Тайхо Ёро рё», посвященный буддийским монахам и монахиням, свидетельствует и об особом положении буддийского духовенства в Японии, находящегося под высшим государственным надзором. Регламентируя статус «нормальной» буддийской организации, закон запрещал клирикам владеть домами, садами, торговать и заниматься ростовщичеством, принимать в качестве подарков рабов, скот, оружие. Эти запрещения не могли сдержать роста земельной собственности буддийских монастырей и храмов.

Вместе с ростом благосостояния в условиях плановых раздоров возрастают и политическое влияние, и политические притязания буддийских иерархов, которые столь сильно не проявлялись ни в одном из средневековых дальневосточных буддийских государств. В Японии к концу XI — началу XII в. стали складываться фактически три центра политического притяжения: императорский двор, домоуправление правящего клана (им на протяжении ряда веков оставался клан Фудзивара) и буддийские монастыри. Император по достижении совершеннолетия, как правило, принудительно постригался в монахи, на престол возводился его малолетний наследник, являющийся послушным орудием в руках правящего клана, буддийские же иерархи часто поддерживали оппозиционный ему клан.

В XII в. растет экономическая мощь и политическое влияние местных кланов губернаторов, наместников и пр., которые фактически становятся неограниченными правителями-вотчинниками в своих владениях. В условиях непрекращающейся клановой борьбы различных групп господствующего класса: придворных кругов, сильнейших кланов, духовенства, в XII в. в Японии устанавливается новая форма правления — сёгунат, своеобразная форма феодальной военной диктатуры, при которой власть как в центре, так и в определенной мере на местах сосредоточивалась в руках сёгуна — «великого полководца».

Установление первого сёгуната Минамото (1192-1333 гг.), опирающегося на новый военно-бюрократический аппарат (бакуфу), и знаменовало начало второго периода развития феодального государства в Японии, периода его военно-политического объединения. Оно было вызвано стремлением Минамото преодолеть раздробленность, подавить распри, укрепить феодальное государство в своих собственных интересах и в интересах всего феодального класса.

Характерной чертой сёгуната было сохранение императора как номинального главы государства, обладающего некоторыми представительными функциями. Императору отводились все причитающиеся ему по рангу почести, но ни он, ни его двор не играли сколько-нибудь существенной роли в политической жизни страны. Императорский двор превращается с этого времени в центр феодальной оппозиции, что и становилось одной из многих причин новых вспышек междуусобной борьбы.

Отражением безуспешности попыток первого сёгуна укрепить центральную власть стало в конце XII — начале XIII в. установление особой разновидности сёгуната — сиккэната, приведшего к созданию еще одного «этажа» над двумя другими формально существующими «этажами» политической власти в феодальной Японии. Возникновение сиккэната (сиккэн-правитель) в 1199 году было связано с установлением буддийского регентства при малолетнем сёгуне. Впоследствии этот пост стал также наследственным. Формально император и сёгун занимали свое место в политической структуре, но значительная власть перешла к сиккэну. Сиккэнат, продлившийся до падения первого Камакурского сёгуната (г. Кама-кур в это время был местом пребывания бакуфу, правительства сёгуната), не изменил существенно характера военно-феодальной диктатуры, которая просуществовала в Японии до второй половины XIX в., когда в ходе буржуазной революции была восстановлена власть, японского императора.

Неизменным звеном правительственного механизма сёгуната были органы, осуществляющие жесткий контроль над деятельностью императорского двора. С 1221 года бакуфу стал направлять в императорскую резиденцию в Киото уполномоченного сёгуна (тэн-дая), имеющего право издавать от имени сёгуна указы, выполнение которых обеспечивалось особой военной силой — самурайским войском, находившимся в его распоряжении. Более того, впоследствии сёгун присвоил право утверждать нового императора, определять порядок престолонаследия, назначать регентов и других высших придворных советников.

Правящей военно-феодальной верхушке, однако, не сразу удалось создать постоянную политико-административную систему сёгуната, укрепить наследственный принцип передачи власти сёгуна, сосредоточить в его руках, а не в руках его регентов или заместителей фактическую власть. К тому же в период второго сёгуната власть бакуфу была значительно ослаблена. Этому способствовало то, что японскому сёгуну пришлось признать свою вассальную зависимость от Китая, к которому и перешло право утверждать японских императоров. В стране в это время было около 20 крупных и значительное число средних и мелких даймё, которые правили фактически в своих владениях самостоятельно.

Черты абсолютистского правления сёгунат приобретает лишь в XVII — XVIII вв., когда происходит ужесточение методов правления, создается его разветвленный полицейский аппарат. Иэясу, правитель третьего токугавского сёгуната, военным путем объединил страну. Конфисковав владения многих феодалов и буддийских монастырей, он стал крупнейшим землевладельцем.

Укрепление позиций третьего сёгуната привело к полному устранению какого бы то ни было политического влияния императора. В токугавском сёгунате была введена новая должность сёсидая — наместника сёгуна в императорской столице. На основе закона 1615 года даже религиозные функции императорского двора были поставлены под контроль сёгуна, который вмешивался в назначение всех высших придворных должностей.

Однако централизация Японии и в это время носила относительный характер. Феодальные княжества как административно-политические единицы не были ликвидированы. Местные князья сохраняли право управления, суда на своих территориях. Но у сёгуна была власть отнять все или часть владений даймё со всеми его полномочиями. Неизменно оставались под контролем бакуфу торговля и ремесло в крупных городах, как и горнорудные предприятия.

Одним из средств укрепления власти сёгуна в это время была система заложничества, окончательно закрепленная законом в 1635 году. Согласно закону все даймё должны были попеременно проживать в доме сёгуна, а возвращаясь в свои владения, оставлять в Эдо (столице сёгуната) свои семьи. Система заложничества распространялась и на сыновей императора.

Сосредоточивая в центре всю полноту властных полномочий, сёгун опирался на военно-полицейский аппарат, лишенный многих пышных атрибутов времени императорского правления, но столь же многочисленный и разветвленный. Ближайшим помощником сёгуна был его первый советник (тпайро), выполнявший в случае необходимости обязанности регента. Он, как правило, и назначался при чрезвычайных обстоятельствах. Кроме того, при сёгуне существовал круг старших советников (редзю), составлявших непосредственно правительство (бакуфу), исполнявших свои обязанности посменно в течение месяца. Несколько старших советников в последние годы токугавского сёгуната составили Государственный совет, нечто вроде узкого «кабинета министров». За каждым из членов совета закреплялся определенный круг управленческих функций и контроль за одной из пяти коллегий бакуфу: внутренних дел, иностранной, военной, военно-морской и финансов. Особое правительственное управление ведало чеканкой монет, ему же принадлежал контроль за рудниками. Младшие советники ведали гвардией сёгуна, охраной дворца, полицейским аппаратом, следили за его вассалами.

Определение 1

Средневековая Япония – это период в истории Японии, начавшийся с самурайским правлением и продолжавшийся до прибытия на архипелаг европейцев.

Сельское хозяйство, ремесла и промыслы

В VIII веке в сельском хозяйстве Японии шло развитие производительных сил. Источники свидетельствуют о распространении железных орудий, строительстве плотин, возведении водохранилищ и каналов. С успехами в сельском хозяйстве росло население, увеличивалась площадь обрабатываемых земель. Выращивались просо, пшеница, рожь.

Развивались ремесла и промыслы, связанные с сельским хозяйством. В постановлениях о наделах было отмечено, что налоги продуктами платили не только с зерновых, но также с промысловых культу в виде тканей, изделий кузнечного ремесла. Активной была добыча металлов: золота, серебра, меди, железа, а также слюды и серы. В местах горных промыслов крестьяне в качестве налога сдавали часть полученных металлов.

В VIII в. власти пытались регулировать торговлю: разрабатывали правила, в в специально отведенных местах, в портах или у почтовых станций, создаются рынки.

Готовые работы на аналогичную тему

• Курсовая работа Социально-экономическое развитие Средневековой Японии 490 руб.
• Реферат Социально-экономическое развитие Средневековой Японии 220 руб.
• Контрольная работа Социально-экономическое развитие Средневековой Японии 190 руб.

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту Узнать стоимость

Положение крестьян

Ослабевает прежняя централизация государства, власть на местах попадает в руки местных феодалов, что болезненно сказывается на крестьянах и на всей экономике.

Став полновластными хозяевами, местные власти не ограничивались установленными нормами налога и постоянно их повышали, инициируя этим крестьянские восстания. В IX—XI вв. распространился уход крестьян с земли. Схожие явления наблюдались в свое время в Китае, где властям уход крестьян с земель был безразличным, так как важным было только, чтобы крестьянин платил налоги, а где находилась обрабатываемая им земля, центральному правительству было неважно.

В Японии феодалам был не безразличен уход крестьян, и они принимали меры для прикрепления крестьянства к земле и конкретному феодалу.

Формирование класса самураев

Этот механизм проявился не только в закреплении крестьян, усилении феодалов, но и в возникновении нового класса, ранее не существовавшего. Сословие воинов-самураев сформировалось из связанных непосредственно с землей зажиточных крестьян (нануси). Это были крестьянские старосты, крепкая и влиятельная часть крестьян, выбираемая для борьбы с восставшими или междоусобной войны. В качестве вознаграждения феодалы давали им в пользование участки земли. Так начинались ленные отношения — отношения вассальной зависимости между феодалом и самураем, отразившиеся и на отношениях между самими феодалами.

Группы феодалов объединялись под руководством вождя. В 1086 г. сформировались две группы феодалов — Тайра и Минамото, претендовавшие на статус центрального правительства. Все остальные феодалы примыкали к группировкам в зависимости от возможности получить новые поместья.

Самураи между тем превращались в замкнутое сословие — буси. Возник и соблюдался бусидо.

Определение 2

Бусидо – кодекс воинской этики, свод норм поведения, из которых главной была верность господину, готовность отдать жизнь за него.

В случае бесчестья или неудачи кодекс предусматривал совершение харакири (самоубийства). Сила самурайства была в том, что самураи состояли из землевладельцев, связанных с землей и опиравшихся на сельскохозяйственное производство.

Класс самураев включал множество слоев, один из которых сформировался внутри императорской системы. Его представители являлись наместниками, осуществляли суд и ведали охраной границ.

Замечание 1

Реальная сила самураев определялась не связями с высшей аристократией, а связью с землей, взаимоотношениями с низкими социальными слоями, основанными на договоре между господином и вассалом.

Изменение аграрной структуры страны в эпоху зрелого феодализма (XII-XV вв.)

XII в. шло противостояние аристократических родов — Тайра и Минамото. В конце столетия победили Минамото. Причины победы были экономические: каждому самураю феодалы Минамото жаловали надел с высокими доходами, и самураи сражались за них до конца.

После победы Минамото в 1192 г. их представитель был выдвинут на пост верховного военачальника — сёгуна. Титул «сёгун»стал означать военно-феодальных правителей. Правительство сегуна и его ставка назывались «бакуфу».

Первые меры нового правительства несли экономический характер (власть конфисковала земли противников и раздала их своим самураям в качестве ленных владений) и изменили аграрную структуру страны. Основной формой землевладения стало мелкое самурайское землевладение, хотя и сохранились крупные поместья рода Минамото, императора, и нескольких аристократических домов, вассалов.

Развитие ремесла и торговли

Сёгунат Минамото стал временем развития торговли и ремесел, появления больших городов.

С появлением городов возникли корпоративные объединения торговцев и ремесленников. В стране развивался внутренний рынок. Развитию ремесла способствовало увеличение ставок. Рост буддийских храмов и монастырей сопровождался ростом паломничества. Паломников также обслуживали торговцы и ремесленники, специализировавшиеся на изготовлении культовых товаров.

Развивалась внешняя торговля с Китаем и Кореей.

В XIII—XV вв. происходит рост производительных сил. В деревне распространяются железные сельскохозяйственные орудия, для пахоты используется скот, земли орошаются с помощью водяных мельниц. Повысилась урожайность сельскохозяйственных культур. Вырос жизненный уровень крестьян, и усилилась деятельность торговцев.

Товарная экономика разрушала автаркическую экономику поместий и раздвигала границы экономических районов.

Приход в Японию бронзовой монеты из Китая способствовал развитию товарооборота. Китайские монеты в то время были валютой торговли по всей Восточной Азии, Индокитаю и странам Южных морей, их использование способствовало увеличению в Японии добычи золота, серебра и меди.

Из Японии в Китай вывозили:

• медь;
• Оружие;
• Веера;
• Серу.

В Японию из Китая везли:

• Фарфор;
• Книги;
• Лекарства;
• Шелк-сырец.

Торговать с Китаем было почетно и выгодно.

Развитие аграрного сектора

Развитию сельского хозяйства способствовали увеличение количества обрабатываемых земель, получение воинами-самураями земель, увеличение количества сортов культур, распространение культур, которые ранее культивировались на юге.

В XIV—XV вв. выросла заинтересованность крестьян в собственном хозяйстве, так как были смягчены повинности: норма налога феодалам была снижена до 2/5.