Отграничение убийства от смежных составов преступлений

На практике зачастую представляет сложность отграничение убийства от смежных составов преступлений (от причинения смерти по неосторожности; от причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего; от привилегированных видов убийства и др. составов преступлений).

Необходимо рассмотреть подробнее критерии и особенности разграничения убийства и иных составов преступлений.

Как подчеркивается в ч.3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. №1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)» необходимо отграничивать убийство от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, имея в виду, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности.

При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения.

Убийство необходимо отграничивать от причинения смерти по неосторожности (ст.109 УК РФ), причинения смерти по неосторожности в виду нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (п.2 ст.264 УК РФ).

Так, «Рауд и Кириченко договорились об ограблении потерпевшей. В совершение данного преступления они вовлекли несовершеннолетнюю Красильникову.

Обманным путем проникнув в квартиру потерпевшей, Кириченко, требуя выдачи денег и ценностей, стал избивать ее, а Красильникова и Рауд в это время обыскивали дом. Испугавшись, потерпевшая передала Кириченко 30 руб., шесть бутылок водки и золотые серьги. Продолжая требовать деньги, золото и другое имущество, Кириченко матерчатой удавкой стал сдавливать шею потерпевшей. В процессе удушения у нее произошел сердечный приступ, от которого она скончалась на месте происшествия. После этого нападавшие завладели ее имуществом, деньгами и золотыми изделиями.

Судебная коллегия Верховного Суда РФ приговор оставила без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об отмене судебных решений и направлении дела на новое судебное рассмотрение. По мнению автора протеста, суд, установив, что сдавливание шеи петлей спровоцировало сердечный приступ, от которого последовала смерть потерпевшей, ошибочно расценил действия виновного как причинение смерти по неосторожности. Осужденные, как видно из их показаний, считали, что смерть потерпевшей наступила от удушения. Никто из них, в том числе и Кириченко, не предполагал наличия у погибшей каких-либо заболеваний и возможности наступления смерти в результате болезни.

Президиум Верховного Суда РФ оставил протест без удовлетворения, указав следующее.

Из показаний Красильниковой видно, что Кириченко неоднократно сдавливал шею потерпевшей, требуя деньги и ценности.

Вместе с тем Кириченко при допросе в качестве подозреваемого, признавая, что он душил потерпевшую и требовал деньги, утверждал, что убивать ее не хотел.

Таким образом, примененное Кириченко насилие к потерпевшей имело целью понудить ее указать, где находятся ценности.

Как видно из заключений судебно-медицинских экспертов, смерть потерпевшей могла наступить как от острой сердечной недостаточности, так и от механической асфиксии.

При таких обстоятельствах суд обоснованно исходил из конституционного положения, согласно которому неустранимые сомнения в виновности подсудимого толкуются в его пользу, и правильно квалифицировал действия Кириченко по пп. «б», «в» ч.2 ст.162 УК РФ и ч.1 ст.109 УК РФ»444 Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2001 г. (по уголовным делам) (утв. постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 26 сентября 2001 г.) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — 2001 г. — №12. — стр.124.

Особенные трудности возникают в судебной практике при отграничении убийства с косвенным умыслом от причинения смерти по легкомыслию. И в том, и в другом случае виновный предвидит возможность наступления смерти потерпевшего в результате своих действий. И в том, и в другом случае он не желает наступления такого результата, не стремится к нему. Но при косвенном умысле виновный сознательно допускает наступление смерти, часто относится к этому безразлично, не предпринимает никаких действий, направленных на предотвращение такого результата. При неосторожности в форме легкомыслия виновный не относится к смерти потерпевшего безразлично, он рассчитывает на свои силы, умение, ловкость, профессиональное мастерство, на то, что в результате принятых им мер либо в результате действий других лиц или каких-либо иных конкретных факторов удастся избежать смертельного исхода. Однако в силу того, что виновный в этих случаях не проявляет должной предусмотрительности, недостаточно учитывает свои возможности или возможности других лиц, смертельный результат все же наступает.

Пример из практики: «Боготольским районным народным судом Красноярского края Хороший осужден по ст. 103 УК РСФСР. Он признан виновным в умышленном убийстве Драко.

21 января 1994 г. в двенадцатом часу ночи в доме Хорошего в г. Боготоле находились Бирюков, Вишняков, Петрова, Амельченко и Драко. Хороший стал оказывать знаки внимания Драко, с которой он находился в дружеских отношениях. Драко ответила ему, что ей это надоело, и села рядом с Бирюковым, продолжая разговор. Хороший, видя, что его ухаживания отвергаются, с целью обратить на себя внимание, принес из соседней комнаты в разобранном виде двухствольное охотничье ружье 12-го калибра, собрал его, зарядил ружье и из неприязни умышленно произвел выстрел в Драко. В результате выстрела потерпевшей причинены телесные повреждения в виде слепого огнестрельного дробового ранения головы с множественными переломами костей основания черепа, что повлекло ее смерть.

Судебная коллегия по уголовным делам и президиум Красноярского краевого суда приговор в отношении Хорошего оставили без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора суда и кассационного определения и отмене постановления президиума краевого суда, переквалификации действий Хорошего со ст. 103 на ст. 106 УК РСФСР, считая, что убийство Драко было совершено им по неосторожности, в результате преступно-небрежного обращения с оружием.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13 июня 1995 г. протест удовлетворила, указав следующее.

Хороший вину в умышленном убийстве Драко не признал. В судебном заседании он пояснил, что решил похвастаться охотничьим ружьем 12-го калибра, достал и собрал его. Кто-то из присутствовавших сказал, что ружье есть, а патронов нет. Тогда он взял два патрона 16-го калибра и зарядил ружье. Курки ружья взводятся автоматически. Он стал демонстрировать ружье, водя им горизонтально, хотел пошутить, попугать присутствовавших. Убивать Драко у него умысла не было. По его мнению, выстрела произойти не могло, поскольку патроны он «утопил» в стволы. Неожиданно для него произошел выстрел и заряд попал в Драко. Возможно, он и нажал на курок, но как это было — не помнит.

Аналогичные показания Хороший давал в ходе предварительного следствия.

Как видно из материалов дела, показания Хорошего об обстоятельствах происшедшего подтверждаются имеющимися в деле доказательствами. Судом установлено, что Хороший принес ружье с целью обратить на себя внимание. Согласно протоколу осмотра места происшествия, из домовладения Хорошего были изъяты: двухствольное внутрикурковое ружье 12-го калибра (в одном из стволов которого находился патрон 16-го калибра на расстоянии 3,6 см от основания ствола, а из другого (левого) ствола ощущался запах гари) и гильза 16-го калибра с согнутыми краями, с запахом пороха.

По заключению судебно-баллистического эксперта, взведение курков производится взводителями при открывании ружья.

Из ружья 12-го калибра возможен выстрел патроном 16-го калибра при условии соприкосновения донца гильзы со щитком колодки.

Согласно заключению судебно-медицинского эксперта, выстрел был направлен снизу вверх, что свидетельствует о том, что дульные срезы ружья находились выше относительно щитка колодки.

Как пояснил свидетель Бирюков, Хороший во время происшедшего с Драко не ссорился, ревности у него не могло возникнуть из-за того, что Драко пересела к нему. Они были друзьями, и Драко общалась со всеми присутствовавшими. Хороший показывал им ружье, по горизонтали водил стволами на уровне его лица. Потом раздался выстрел. Он не понял, как это произошло. Хороший крикнул, чтобы вызвали «скорую помощь». Вместе с Хорошим он отвез Драко в больницу, а оттуда они поехали в милицию.

Свидетели Вишняков и Амельченко дали аналогичные показания. Кроме того, Амельченко пояснил, что то обстоятельство, что у Хорошего появилось ружье, никого не испугало, угроз он не высказывал и специально ни в кого не целился. По словам Вишнякова, выстрел был неожиданным. Как показала свидетель Петрова, Хороший сказал, что он сейчас что-то покажет и вышел, а вернулся с ружьем. Отношения между Драко и Хорошим были нормальные и атмосфера веселья и разговора не нарушалась, когда она пересела к Бирюкову. Хороший держал ружье на уровне головы Драко, что-то говорил ей и неожиданно произошел выстрел. Хороший сразу отбросил ружье, стал биться головой о печь и кричать, что он не хотел убивать, просил вызвать «скорую помощь».

Приведенные доказательства свидетельствуют, что между Драко и Хорошим были дружеские отношения. В день происшедшего между ними также не возникло конфликта.

То обстоятельство, что Хороший до выстрела пытался заигрывать с Драко, но она не восприняла этого и пересела на другое место, с достоверностью не подтверждает вывод суда о возникновении между ними неприязни и совершении убийства из ревности.

В нарушение требований ст. 301 УПК РСФСР вывод суда в приговоре об умышленном лишении Хорошим жизни Драко не мотивирован.

Между тем, как видно из материалов дела, поведение Хорошего после выстрела — растерянность, переживание, принятие мер к оказанию медицинской помощи, свидетельствует о том, что выстрел был для Хорошего и всех присутствовавших неожиданным.

Тем не менее Хороший грубо нарушил правила обращения с оружием, вследствие чего произошел выстрел и была убита Драко. Нарушая правила обращения с оружием, Хороший мог и должен был предвидеть возможность выстрела и убийства кого-либо из присутствовавших, а поэтому его действия следует квалифицировать по ст. 106 УК РСФСР как неосторожное убийство»445 Определение СК Верховного Суда РФ от 13 июня 1995 г. // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — 1996 г. — №.8. — С. 9.5.

Суд должен досконально изучить обстоятельства дела, дабы не допустить ошибок по совершению правосудия.

Как уже подчеркивалось, ошибки на практике при квалификации преступлений, могут возникнуть в связи с тем, что легальное определение убийства не выделяет, а скорее затушёвывает принципиальные отличия составов преступлений, предусмотренных, например, статьями 105 и 277 УК РФ. А между тем таких различий несколько: — другой основной объект посягательства; — смерть потерпевшего совсем не обязательна для состава оконченного теракта; — в теракте невозможен косвенный умысел; — субъектом теракта признаётся физическое вменяемое лицо с 16 лет, а убийства, квалифицируемого по ст. 105 — с 14 лет (поэтому, если 14-летний преступник неудачно стреляет в государственного деятеля, то судить его будет необходимо по ст. 30 ч.3 и ст. 105 ч. 2 п. «б»).

Особняком в УК РФ стоит ст. 357 (геноцид), которая формально в диспозиции содержит слово «убийство», но практически не применяется, включена в УК РФ по причине подписания нашей страной соответствующих конвенций, откуда обычно и заимствуются словосочетания.

В последнее время в науке уголовного права высказана концепция, согласно которой различия между статьями 277, 295, 317 — и ст. 105 ч. 2 п. «б» УК РФ несущественны, поэтому первые три упомянутые статьи можно бы исключить из кодекса и тем самым упростить имеющиеся теоретические сложности, называя всё подряд убийством уже вроде бы на законном основании. Представляется, что это принципиальное заблуждение. Специальные составы преступлений — ст. 317, 295, 277 — долгие годы сохранялись в отечественном уголовном законе, и довольно часто применяются на практике. А в нынешних условиях расцвета терроризма исключение подобных статей было бы просто опрометчивым446 Кузнецов В.И. Понятие убийства в Российском уголовном праве // ЭЖ-Юрист. — №19. — 2003. — с.26.6.

Убийство необходимо отграничивать от привилегированных видов убийства (ст.107 и 108 УК РФ).

Убийство в состоянии аффекта характеризуется особым психическим состоянием субъекта. Об аффекте свидетельствуют резкое снижение сознания с экспрессивным переживанием обиды, гнева, ярости, двигательный автоматизм, отрывочность восприятия с запамятованием многих деталей содеянного. Выход его из состояния аффективного возбуждения характеризуется типичной постаффективной астенией и эмоциональной реактивностью.

Так, «Березовским районным судом Красноярского края 29 июля 1999 г. Федоров осужден по ч. 1 ст. 105 УК РФ. Он признан виновным в умышленном причинении смерти Потылицыну. 10 сентября 1998 г. Федоров, Лущиков, Бронников, Ежова и Морозова приехали к Потылицыну. Последний вел себя вызывающе, схватил Морозову — сестру Федорова за подбородок и заявил, что совершит с ней половой акт. За ужином при распитии спиртных напитков он ударил ее по руке, выбив ложку. Федоров потребовал от него извиниться, но Потылицын отказался. Лущиков пытался уладить конфликт, забрал у Потылицына нож. После этого Потылицын бросил в Лущикова табурет. Через некоторое время Потылицын опять направился к Морозовой. Федоров пытался поговорить с ним, но тот толкнул его. Тогда Федоров несколько раз ударил Потылицына ножом в грудь, от чего наступила смерть потерпевшего.

Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в части квалификации действий Федорова приговор оставила без изменения. Президиум Красноярского краевого суда протест прокурора об изменении судебных решений оставил без удовлетворения, а приговор и кассационное определение — без изменения.

Заместитель Генерального прокурора РФ в протесте поставил вопрос об изменении приговора и последующих судебных решений: переквалификации содеянного Федоровым с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 107 УК РФ. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 29 января 2003 г. удовлетворила протест, указав следующее.

Как видно из показаний Федорова, он, его сестра (Морозова) и их знакомые заехали к Потылицыну, которого Федоров ранее не знал. Там же вечером сестра сказала ему, что Потылицын схватил ее за подбородок и заявил, что совершит с ней половой акт. Он (Федоров) возмутился, но виду не подал, так как они собирались уезжать. Во время ужина Потылицын ударил Морозову по руке, она заплакала. Он (Федоров) предложил Потылицыну извиниться, но тот отказался. Лущиков пытался уладить конфликт, забрал у Потылицына нож, зная, что пьяный он агрессивный. Потылицын бросил в него табурет и ушел, а перед отъездом гостей снова направился к Морозовой. Он, Федоров, спросил, что ему от сестры надо. Потылицын толкнул его в грудь рукой. Дальнейшие события он (Федоров) не помнит, пришел в себя в лесу, где спал. Позже узнал, что убил Потылицина.

Показания Федорова подтверждаются показаниями свидетелей Морозовой, Ежовой, Лущикова, частично — показаниями признанной потерпевшей Потылицыной. Из их пояснений видно, что Потылицын совершил противоправные действия в отношении сестры Федорова, вел себя вызывающе по отношению к другим присутствующим, в том числе и к Федорову.

Суд также пришел к выводу о неправомерном поведении потерпевшего, однако расценил это лишь как смягчающее вину Федорова обстоятельство.

Из заключения судебной психолого-психиатрической экспертизы видно, что Федоровым в силу особенностей личности (активная позиция, ранимость, теплые доверительные отношения с сестрой, его потребность защищать и оберегать ее, ориентация на принятые нормы поведения) остро переживалась возникшая ситуация, накапливалось эмоциональное напряжение, относительно незначительное травмирующее воздействие сыграло роль «последней капли» и вызвало тяжелый аффективный взрыв. Об аффекте свидетельствуют резкое снижение сознания с экспрессивным переживанием обиды, гнева, ярости, двигательный автоматизм, отрывочность восприятия с запамятованием многих деталей содеянного. Выход его из состояния аффективного возбуждения характеризуется типичной постаффективной астенией и эмоциональной реактивностью.

С учетом этого экспертная комиссия пришла к заключению о том, что Федоров вменяем, но в момент совершения правонарушения находился в состоянии физиологического аффекта.

Выводы данной экспертизы подтверждаются заключением судебно-психологической экспертизы. Тот факт, что Федоров находился в момент совершения преступления в состоянии аффекта, вызванного действиями Потылицына, подтверждается также показаниями свидетелей-очевидцев; заключением судебно-медицинского эксперта, согласно которому потерпевшему причинено семь ножевых ранений разной степени тяжести, а их локализация свидетельствует о хаотичном нанесении ударов.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ действия Федорова переквалифицировала с ч. 1 ст. 105 УК РФ (убийство) на ч. 1 ст. 107 УК РФ (убийство, совершенное в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного противоправными действиями потерпевшего)»447 Определение СК по уголовным делам Верховного Суда РФ от 29 января 2003 г. «Судебная коллегия действия осужденного переквалифицировала с ч. 1 ст. 105 УК РФ (убийство) на ч. 1 ст. 107 УК РФ (убийство, совершенное в состоянии аффекта)» (извлечение) // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. — ноябрь 2003 г. — №11.7. Таким образом, суд должен выяснить психологическое состояние виновного, показания свидетелей очевидцев, провести экспертизу.

На практике представляет сложность отграничение убийства (ст.105 УК РФ) от убийства совершенного при превышении пределов необходимой обороны (ч.1 ст.108 УК РФ) либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч.2 ст.108 УК РФ). Пример из практики: «Согласно приговору Стрельников был признан виновным в убийстве, совершенном неоднократно и с целью скрыть другое преступление при следующих обстоятельствах.

Стрельников вместе с гражданами Русалевым и Камневым в их квартире распивал спиртные напитки. После этого Камнев и Русалев предъявили ему претензии по поводу того, что он якобы ранее изнасиловал их знакомую, и, угрожая, потребовали 8 млн.руб. Когда Стрельников отказался передавать им деньги, Камнев заявил, что приведет свидетеля, который подтвердит факт изнасилования, и вышел и квартиры. Через некоторое время Стрельников хотел тоже уйти, но Русалев, обхватив его сзади руками за туловище и, угрожая ножом, стал препятствовать ему. Оттолкнувшись ногой от стены, Стрельников упал вместе Русалевым на диван и, оказавшись сверху, стал выкручивать руку последнего, в результате чего нож упал на пол. При этом Стрельников порезал себе пальцы. Кроме того, Русалев укусил его плечо. Освободившись от захвата, Стрельников стал наносить Русалеву удары по голове бутылками с водкой, разбив при этом не менее 4 бутылок, от чего тот потерял сознание. После этого Стрельников опять хотел выйти из квартиры, но, услышав звук отпирания замка двери (пришел Камнев), спрятался на кухне. Когда Камнев прошел в комнату, Стрельников снова подошел к двери, но, не успев открыть ее, увидел, что Камнев идет к нему с куском стекла в руке. Защищаясь, Стрельников ударил Камнева ногой в область живота, а когда тот упал, прошел в комнату и взял с пола нож. Камнев снова направился к Стрельникову и последний, желая отомстить за предъявленные ранее к нему требования, нанес Камневу несколько ударов ножом в грудь и убил его. В это время пришел в себя Русалев и, взяв в руки планку от дивана, попытался ударить Стрельникова. Уклонившись от удара, Стрельников стал наносить Русалеву удары ножом в голову, шею, грудь и живот с целью избавиться от него, как от свидетеля совершенного ранее убийства Камнева. От полученных ранений Русалев через несколько часов скончался.

Рассмотрев материалы дела и обсудив изложенные в кассационной жалобе доводы, Военная коллегия посчитала, приговор подлежащим изменению по следующим основаниям.

Вывод суда о виновности Стрельникова в убийстве, совершенном неоднократно и с целью скрыть другое преступление, основан на неправильной оценке фактических обстоятельств, установленных по делу, и сделан без учета мотивов действий осужденного.

Суд признал установленным, что пьяные Камнев и Русалев, угрожая, необоснованно требовали от Стрельникова деньги. Когда Стрельников пытался уйти, Русалев обхватил его сзади и угрожал ножом. Противодействуя нападению, Стрельников выбил из рук Русалева нож и нанес ему удары бутылками по голове, от чего тот потерял сознание. После этого Стрельников снова пытался уйти из квартиры, но ему помешал Камнев который также стал нападать на него с куском стекла в руке. Защищаясь, Стрельников ударом ноги сбил Камнева с ног. Когда тот вновь направился к нему, Стрельников нанес ему подобранным с пола ножом несколько ударов. В то время на Стрельникова снова напал пришедший в сознание Русалев и пытался ударить его деревянной планкой от дивана. Уклонившись от удара, Стрельников нанес Русалеву несколько ударов ножом. В результате причиненных Стрельниковым ранений Камнев и Русалев скончались.

Эти обстоятельства подтверждены последовательными показаниями осужденного на предварительном следствии и в суде, а также другими материалами дела.

Согласно протоколу судебно-медицинского освидетельствования у Стрельникова обнаружены резаные раны пальцев правой руки, которые по пояснениям Стрельникова ему причинены, когда он вырывал у Русалева нож, а также следы укуса на плече.

Из показаний свидетелей Усова и Кулешова видно, что Стрельников рассказал им о том, что он, защищаясь, убил двух мужчин, которые на него напали и требовали деньги. Что касается показаний Кулешова о рассказе ему Стрельниковым об убийстве им второго мужчины как свидетеля убийства первого, то они не могут служить достаточным основанием для вывода о виновности Стрельникова в умышленном убийстве с целью сокрытия другого преступления, поскольку сам Кулешов очевидцем преступления не был и эти его показания противоречат объяснениям Стрельникова и показаниям свидетеля Усова, которому, по пояснениям Кулешова, он передавал все сказанное Стрельниковым.

Таким образом, по делу установлено, что инициаторами конфликта были Камнев и Русалев. Они же напали на Стрельникова и угрожали. Эти их действия судом признаны противоправными, о чем прямо указано в приговоре.

Учитывая обстановку, в которой происходили эти события, следует признать, что у Стрельникова были реальные основания опасаться за свою жизнь и здоровье и он имел право на необходимую оборону. Указание в приговоре, что после пресечения посягательства Камнева никакой опасности для жизни и здоровья Стрельникова не было, поскольку Камнев лежал, а Русалев в это время находился без сознания, не соответствует обстоятельствам, изложенным в приговоре, согласно которым Камнев, поднявшись, вновь пошел к Стрельникову, а затем Русалев, придя в сознание, пытался ударить его планкой. Ссылка на то, что Стрельников имел возможность покинуть квартиру, также противоречит установленным судом обстоятельствам. Кроме того, это не соответствует и требованиям, изложенным в ст.37 УК РФ, согласно которой право на необходимую оборону принадлежит лицу независимо от возможности избежать общественно опасного посягательства или обратиться за помощью к другим лицам или органам власти.

Вместе с тем из материалов дела усматривается, что Стрельников, имея хорошую физическую подготовку, оказал Камневу и Русалеву активное сопротивление и обезоружил при этом, как первого, так и второго. Впоследствии, учитывая, что Русалев был в средней степени опьянения, а Камнев в сильной степени, Стрельников имел реальную возможность осуществить свою защиту менее опасными средствами, не лишая их жизни. Несмотря на это, он применил нож и нанес им множество ударов нападавшим, что явно не вызывалось ни характером посягательства, ни реальной обстановкой. В связи с этим действия Стрельникова подлежат переквалификации с пп. «к», «н» ч.2 ст.105 УК РФ на ч.1 ст.108 УК РФ.

Военная коллегия приговор военного суда флота изменила, исключив указание об убийстве Стрельниковым Камнева из мести, а Русалева с целью скрыть другое преступление, переквалифицировала его действия с пп. «к», «н» ч.2 ст.105 УК РФ на ч.1 ст.108 того же УК, по которой назначила ему наказание в виде двух лет лишения свободы в исправительной колонии общего режима и за отбытием этого срока освободила из-под стражи. В остальной части приговор оставлен без изменения»448 Определение ВК Верховного Суда РФ по делу Стрельникова от 18 января 2000 г. № 2-0131/99 «Действия лица, совершившего убийство при превышении пределов необходимой обороны ошибочно квалифицированы как убийство, совершенное неоднократно и с целью скрыть другое преступление»

Таким образом, по ч. 1 ст. 108 УК может квалифицироваться убийство, когда обороняющийся сознательно прибегнул к защите такими средствами и способами, которые явно не вызывались ни характером нападения, ни реальной обстановкой, и без необходимости умышленно причинил нападающему смерть. Неосторожное же причинение смерти посягающему при отражении общественно опасного (преступного) посягательства не влечет уголовной ответственности.

В заключение подчеркну, что убийство необходимо отграничивать и от невиновного причинения вреда — казуса (случай), имеет место, когда лицо не предвидело общественно опасных последствий своего действия или бездействия и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть.

Тема 2. Преступления против жизни и здоровья (глава 16 УК РФ)

В-1. Понятие и классификация преступлений против жизни и здоровья

Преступления против жизни – это виновно-совершённые ООп деяния, посягающие на жизнь человека.

Группы преступлений против жизни – ст. 105 – 110.

Виды преступлений против жизни:

1) Убийства (ст. 105-108)

2) Причинение смерти по неосторожности (ст. 109)

3) Доведение до самоубийства (ст. 110)

Родовой объект данных преступлений составляют общественные отношения, возникающие по поводу охраны прав и свобод личности от преступных посягательств.

Видовым объектом преступлений против жизни и здоровья являются такие блага, как жизнь и здоровье человека.

Преступления против жизни и здоровья можно сгруппировать по следующим признакам:

1) преступления против жизни (ст. 105 – 110)

2) преступления против здоровья (ст. 111 – 118)

3) преступления, ставящие в опасность жизнь и здоровье человека (ст. 119 – 125)

В преступлениях, предусмотренных ст. 111, 123, 124 и 125 УК РФ, жизнь может являться дополнительным непосредственным объектом, если совершенное преступление повлекло за собой по неосторожности смерть потерпевшего.

Система преступлений против здоровья:

— умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью человека (ст. 111 – 114);

— причинение тяжкого вреда здоровью человека по неосторожности (ст. 118);

— умышленное причинение легкого вреда здоровью человека (ст. 115, частично ст. 117);

— преступления, причиняющие страдания без вреда здоровью человека (ст. 116, частично ст. 117);

— преступления, ставящие под угрозу здоровье, а в некоторых случаях и жизнь человека (ст. 119-125).

Группы преступлений против здоровья – ст. 111 – 125. Виды: (лекция)

— преступления, причиняющие той или иной степени тяжести вред здоровью человека (ст. 111, 112, 113, 114, 115, 118)

— преступления, ставящие в опасность жизнь и здоровье человека

В-2. Понятие и признаки убийства. Определение начального и конечного моментов жизни

Виды убийства:

А) Простое убийство (основной состав убийства) – ч.1 ст.105

Б) Состав убийства с отягчающими обстоятельствами (квалифицированный состав убийства) – ч.2 ст.105

В) Состав убийства со смягчающими обстоятельствами (привилегированный состав убийства) – ст. 106, 107, 108

ОСНОВНОЙ СОСТАВ УБИЙСТВА. Убийство – это умышленное причинение смерти другому человеку.

1) Объект – ОО, обеспечивающие жизнь человека

Момент начала самостоятельной жизни человека:

— Появление самостоятельного дыхания у ребёнка (это первый его крик)

— Отделение ребёнка от утробы матери (полное или частичное)

— Появление какой-либо части ребёнка из утробы матери

Момент начала жизни – это момент рождения ребёнка путём отделения плода от организма матери посредством родов (ст. 53 ФЗ от 21 ноября 2011 года «Об основах охраны жизни и здоровья граждан»).

Момент окончания жизни (момент смерти):

Сначала ФЗ от 1992 «О трансплантации тканей и органов человека». Заключение о смерти даётся на основе констатации неотвратимой гибели всего головного мозга человека (ст. 9 ФЗ). Смерть мозга = смерть человека.

В 2001 году появился Приказ Минздрава РФ «Об утверждении Инструкции по констатации смерти человека на основании диагноза смерти мозга». Смерть мозга наступает при полном и необратимом прекращении всех функций головного мозга, регистрируемом при работающем сердце и искусственной вентиляции легких. Смерть мозга эквивалентна смерти человека.

Постановление Правительства от 2012 «Правила определения момента смерти человека». Впервые на уровне Правительства РФ установлены правила определения момента смерти человека. Ранее эти вопросы регулировались инструкциями Минздрава России. Моментом смерти человека является момент смерти его мозга или момент его биологической смерти.

Клиническая смерть, характеризуемая остановкой сердца человека, прекращением жизни не является.

2) Объективная сторона. Обязательные признаки:

— общественно-опасное деяние. Чаще всего в форме действия, путем применения оружия, ядовитых веществ. Убийство также возможно и в форме психического воздействия на потерпевшего (например, сообщение человеку, страдающему заболеванием сердечнососудистой системы, ложных сведений о смерти близкого ему человека). Убийство может совершаться и путем бездействия (например, взрослые дети с целью убийства своих престарелых родителей перестают их кормить в тот момент, когда они сами уже не способны передвигаться и обеспечивать свои естественные потребности);

— общественно-опасные последствия в виде смерти человека. В случае если смерть потерпевшего по каким-либо причинам не наступила, например, в силу оказанной незамедлительно медицинской помощи, то действия виновных лиц квалифицируются как покушение на убийство;

— причинная связь;

3) Субъективная сторона – умышленная форма вины в виде прямого или косвенного умысла

4) Субъект – физическое лицо, вменяемое, достигшее возраста 14 лет

Виды простых убийств:

— убийство, совершённое по мотивам ревности

— убийство по мотивам ненависти

— убийство по мотиву зависти

— мотив трусости или страха

— мотив мести

— из чувства сострадания (эвтаназия)

— бытовое убийство (в ссоре или драке)

В-3. Отграничение убийства от смежных составов

1. Необходимо отграничивать убийство от ч.4 ст.111: при убийстве умысел виновного направлен на лишение потерпевшего жизни, а при причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности (ч.3 ПП ВС РФ от 27 января 1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)»).

2. Убийство необходимо отграничивать от причинения смерти по неосторожности (ст. 109), причинения смерти по неосторожности в виду нарушения правил дорожного движения и эксплуатации транспортных средств (п. 2 ст. 264).

3. Особенные трудности возникают в судебной практике при отграничении убийства с косвенным умыслом от причинения смерти по легкомыслию. И в том, и в другом случае виновный предвидит возможность наступления смерти потерпевшего в результате своих действий. И в том, и в другом случае он не желает наступления такого результата, не стремится к нему. Но при косвенном умысле виновный сознательно допускает наступление смерти, часто относится к этому безразлично, не предпринимает никаких действий, направленных на предотвращение такого результата. При неосторожности в форме легкомыслия виновный не относится к смерти потерпевшего безразлично, он рассчитывает на свои силы, умение, ловкость, профессиональное мастерство, на то, что в результате принятых им мер либо в результате действий других лиц или каких-либо иных конкретных факторов удастся избежать смертельного исхода. Однако в силу того, что виновный в этих случаях не проявляет должной предусмотрительности, недостаточно учитывает свои возможности или возможности других лиц, смертельный результат все же наступает.

4. Убийство необходимо отграничивать от привилегированных видов убийства (ст. 107 и 108). Убийство в состоянии аффекта характеризуется особым психическим состоянием субъекта. Об аффекте свидетельствуют резкое снижение сознания с экспрессивным переживанием обиды, гнева, ярости.

5. На практике представляет сложность отграничение убийства от убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны (ч. 1 ст. 108) либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление (ч. 2 ст. 108).

6. Убийство необходимо отграничивать и от невиновного причинения вреда — казуса (случай), когда лицо не предвидело общественно опасных последствий своего действия или бездействия и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть.

Отграничение убийства от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего. Отграничение убийства от иных деяний, сопряженных с причинением смерти.

ППВС РФ от 27.01 1999 № 1 «О судебной практике по делам об убийстве». При квалификации преступлений против жизни возникают многочисленные вопросы об отграничении убийства от других преступлений, связанных с причинением смерти человеку.

По каждому такому делу должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы другие обстоятельства имеющие значение для правильной правовой оценки содеянного и назначении виновному справедливого наказания.

Вообще, состав ч.4 ст.111 УК РФ характеризуется двойной формой вины – причинение вреда здоровью-умысел, смерть-неосторожность.

Необходимо отметить, что убийство отличается от умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего тем, что при убийстве умысел виновного направлен на лишение жизни потерпевшего, а при совершении преступления, предусмотренного ч.4 ст. 111 УК РФ отношение виновного к наступлению смерти потерпевшего выражается в неосторожности. При разграничении убийства и ч.4 ст.111 УК РФ должно быть выяснено субъективное отношение виновного и к действиям (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью), и к последствиям (смерти потерпевшего).

Изучение практики показывает, что установление умысла на причинение тяжкого вреда здоровью не представляет серьезных трудностей. Доказать же умысел на убийство в тех случаях, когда отсутствуют прямые доказательства значительно сложнее. Это выражается в том, что привлеченный к ответственности как правило отрицает умысел на убийство, нередко утверждает, что намеревался причинить тяжкий вред здоровью.

В соответствии с ПВС № 1, при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности:

• способ и орудие преступления;
• количество, характер и локализацию телесных повреждений (например ранение жизненно важных органов);
• предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения;
• способ нанесения телесных повреждений.

Анализ практики показывает, что действия лиц, совершивших убийство, различаясь между собой по фактическим обстоятельствам, имеют общие для них признаки:

1. направленность действий виновного на нарушение функций или анатомической целости жизненно важного органа потерпевшего (как правило, голова, шея, левая сторона груди, печень, пах).

2. применение такого орудия или средства, которым может быть причинена смерть.

3. интенсивность действий виновного, достаточная для нарушения функций или анатомической целости жизненно важного органа (сила удара, множество нанесенных телесных повреждений).

Наличие указанных признаков, как правило, подтверждает умысел на убийство.

При разграничении указанных составов, разрыв во времени принципиальной роли не играет.

Говоря об отграничении убийства от иных деяний сопряженных с причинением смерти (ст.106-убийство матерью новорожденного ребенка, ст. 107-убийство совершенное в состоянии аффекта, ст. 108 – убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны, ст.109 – причинение смерти по неосторожности), то можно отметить следующее. Во всех указанных составах субъектом преступления является лицо, достигшее 16 лет.

Особенностью ст. 106 является то, что закон связывает его с наличием как специфических объективных (время совершения преступления, условия психотравмирующей ситуации), так и субъективных (состояние психического расстройства виновной, не исключающее ее вменяемости) факторов. Убийство ребенка должно быть совершено только в относительно непродолжительный промежуток времени – во время начавшихся физиологических родов или сразу же после них.

При анализе объективной стороны ст. 107 важно установить, что последний был вызван:

• насилием со стороны потерпевшего;
• издевательством ли тяжким оскорблением со стороны потерпевшего;
• иными противоправными или аморальными действиями;
• длительной психотравмирующей ситуацией, возникшей в связи с систематическим противоправным или аморальным поведением потерпевшего.

Для применения ст. 107 УК РФ необходимо, чтобы душевное волнение было внезапно возникшим и сильным.

Ст. 108 – ответственность за два самостоятельных вида убийства – состоянием необходимой обороны от преступного посягательства (ч.1), задержанием лица, совершившего преступление (ч.2). Убийство при смягчающих обстоятельствах, вина только форме прямого умысла.

Состав ст. 109 не относится к виду убийств. Вина только в форме неосторожности -легкомыслия и небрежности. Возникают вопросы при отграничении ст. 109 от убийства с косвенным умыслом. При косвенном умысле виновный сознательно допускает наступление смерти, часто относится к этому безразлично, не предпринимает никаких мер, направленных на предотвращение такого результата. При неосторожности виновный не относится к смерти безразлично, он рассчитывает на свои силы, умения иные факты, для того чтобы избежать смертельного исхода.