15.05.2011 10835

Относимость доказательств — важное условие их использования в уголовно-процессуальном доказывании. В конечном счете это свойство (характеристика) доказательств, наравне с допустимостью и достоверностью, выступает гарантией того, что по делу будут правильно установлены фактические обстоятельства дела, виновность лица, совершившего общественно опасное деяние, ее форма, справедливо решен вопрос об ответственности и наказании. Не случайно поэтому многие русские ученые-процессуалисты в свое время называли относимость доказательств первым правилом в перечне основных правил доказывания. В качестве такового относимость доказательств расценивали такие известные дореволюционные ученые как В. К. Случевский, Л. Е. Владимиров, некоторые другие.

Л. Е. Владимиров, характеризуя «относимость» доказательств, писал: «Правило о том, что между обстоятельством, составляющим доказательство, и рассматриваемым делом должна быть тесная связь, разработано в английской теории доказательств. Это связь обстоятельства с предметом доказывания называется относимостью (relevancy). Обстоятельство, относящееся к делу, может находиться с предметом доказывания в отношениях причины и следствия, или быть причиною одних и тех же следствий, или следствием одной и той же причины.

Наконец, между фактами может быть и такое отношение, в силу которого одно обстоятельство доказывает, что другое могло или не могло существовать, что оно вероятно или невероятно».

Не менее бережно к этому обстоятельству при доказывании в уголовном процессе относились советские ученые-процессуалисты. «Уликою, — писал М. А. Чельцов-Бебутов, -признается всякое обстоятельство, из которого можно вывести заключение или о событии преступления, или о вине подозреваемого лица. Только те улики могут быть приняты во внимание при решении дела, которые имеют несомненную связь с предметом суждения». Г. М. Миньковский полагал, что относящимися к делу будут не только доказательства, которые связаны с предметом доказывания, но и те, которые имеют значение для проверки отдельных доказательств последнего, устанавливая факты, прямо или косвенно указывающие на их точность и полноту.

Данный вопрос был предметом исследования многих других авторов. Несмотря на это, уголовно-процессуальный закон не содержал исследуемого понятия. Между тем данное положение не означало, что указанная процессуальная категория являлась чисто теоретическим изобретением и не имела существенного прикладного значения. Как раз, наоборот. Использование этой категории позволяло и позволяет органам расследования, прокурору и суду экономить силы и средства при расследовании и рассмотрении конкретных уголовных дел, отфильтровывать и не тратить время и средства на проверку и оценку тех доказательств, которые не имеют к конкретному уголовному делу отношения. Не вполне верным было бы и утверждение, что исследуемое понятие не имеет под собой законодательного обоснования. Ряд норм уже бывшего уголовно-процессуального закона сформулированы таким образом, что необходимость использования такой процессуальной категории как «относимость» доказательств «напрашивалась» достаточно определенно. Например, в статьях 74,75 УПК РСФСР, посвященных соответствию показаниям свидетелей и потерпевших, подчеркивалось, что они могут быть допрошены о любых обстоятельствах, но подлежащих установлению (доказыванию) по данному делу. Подозреваемый вправе дать показания по поводу обстоятельств, послуживших основанием для его задержания или заключения под стражу, а равно по поводу иных известных ему обстоятельств по делу (ст. 76 УПК РСФСР). Обвиняемый в силу требований ст. 77 УПК РСФСР вправе дать показания по предъявленному ему обвинению. Аналогичные выводы можно сделать, проанализировав нормы, регламентирующие порядок проведения экспертиз, изъятия и исследования вещественных доказательств, порядок проведения отдельных следственных действий. Так, прежде чем предъявить лицо или предмет свидетелю, потерпевшему, подозреваемому или обвиняемому они предварительно должны быть допрошены об обстоятельствах, при которых наблюдали соответствующее лицо или предмет, и о приметах и особенностях, по которым они могут произвести опознание (ст. 164 УПК РСФСР). Таким образом, и в данной норме речь шла не о любом лице, предмете, а о тех, которые имеют отношение к обстоятельствам, установленным по делу, о тех из них, о которых в материалах дела имеются соответствующие фактические данные.

Аналогичные требования содержатся в статьях 78, 79, 46, 92, 47, 173 УПК РФ, предусматривающих правила допроса свидетелей, потерпевших, подозреваемого и обвиняемого, а также в ст. 193 УПК РФ, регламентирующей порядок предъявления для опознания. Что касается правил проведения опознания, то, разумеется, из них не следует, что лицо либо предмет, которые предъявляются органами расследования опознающим, в любом случае будет опознан. В данном случае возможны различные варианты: не опознали, поскольку предъявлены не то лицо или предмет, о которых они давали показания; предъявлены то лицо или предмет, но опознающий запомнил то, что не дает ему с достаточной степенью категоричности идентифицировать их с теми, которые он наблюдал. Не исключен и другой вариант — опознающий указывает на то лицо или предмет, которые имеют отношение к совершению данного конкретного преступления либо не имеют к преступлению отношения вовсе.

Здесь возникает вопрос: в каких из приведенных ситуаций протоколы предъявления для опознания как источники доказательств, а зафиксированные в них сведения как фактические данные будут отвечать требованиям относимости — все из них или только те, которые дали положительный, с позиций обвинения, результат. Аналогичный вопрос может возникнуть по доказательствам, полученным в ходе любых следственных и судебных действий.

По данному поводу в литературе высказаны две диаметрально противоположные точки зрения. Одни авторы полагают, что доказательства неподтвердившейся версии утрачивают такое свойство как относимость и перестают быть доказательствами по данному делу. Другие придерживаются протиюположного мнения.

Несколько упрощенно к понятию относимости доказательств, как нам представляется, подошла Ц.М. Каз. Она определяет данную категорию как «требование закона о том, чтобы в качестве доказательств использовать только факты, имеющие отношение к делу». С данной формулировкой трудно согласиться по той причине, что в уголовно-процессуальном законе такого определения не содержится до настоящего времени. Хотя бесспорно то, что при решении вопросов об относимости доказательств органы расследования, прокурор, суд руководствуются процессуальными и материальными нормами, определявшими предмет и пределы доказывания, источники доказательств и ряд других моментов. Но дело все в том, что в этих нормах не дается определения относимости доказательств, не раскрывается его сущность, не указывается на то, как должны соотноситься обстоятельства, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, исходя из конструкции уголовных норм, с доказательством. Характеризует ли относимость доказательство в целом, либо только сведения, содержащиеся в источнике.

Кроме того, как верно пишут Л Д Кокорев и Н.П. Кузнецов, анализируя точки зрения ученых по данному вопросу, требования уголовного и уголовно-процессуального закона хотя и играют важную роль в решении вопроса об относимости доказательства, «но не правовые нормы делают доказательство относимым, не они раскрывают суть этого свойства. Оно присуще сведениям о фактах объективно, независимо от воли законодателя; закон лишь опосредствует это объективное свойство». Во-вторых, представляется неверным использование в предлагаемом определении выражения «факты, имеющие отношение к делу». Получается, что фактические обстоятельства совершенного общественно опасного деяния устанавливаются не посредством сведений о них, а самими этими фактами.

По мнению автора, толкование относимости как способности доказательств только подтверждать, но не опровергать факты, имеющие значение для дела, является ошибочным. Нетрудно убедиться в том, что относимыми доказательствами будут и те, которые опровергают такие факты. А точнее, не факты, а обстоятельства, подлежащие установлению по делу. Например, не может вызывать сомнений относимость как показаний свидетеля, опровергающих алиби обвиняемого по конкретному делу, так и показаний, подтверждающих данное обстоятельство. В противном случае суд, прокурор, органы расследования в правоприменительной практике нередко сталкивались бы с неадекватной, противоречащей законам логики ситуацией — первый вид доказательств (обвинительные показания свидетеля) им необходимо было бы признавать относимыми, а показания, не подтверждающие алиби — не отвечающими требованиям относимости. Между тем как первые показания (опровергающие алиби) и, следовательно, косвенным образом подтверждающие причастность лица к совершению инкриминируемого ему деяния, так и вторые показания (не подтверждающие алиби) находятся в существенной, объективной связи с исследуемыми по делу обстоятельствами. Эти обстоятельства входят в предмет доказывания, поскольку речь идет, во-первых, о нахождении либо отсутствии лица на месте совершения преступления, а, следовательно, о выполнении либо невыполнении им действий, входящих в объективную сторону преступления.

Во-вторых, если алиби подозреваемого опровергается, то возникает необходимость исследования форм его участия в преступлении и других обстоятельств совершенного преступления. И, напротив, если его алиби подтверждается, то возникает вопрос о совершении преступления другим лицом, а, значит, необходимость его установления, исследования всех других обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу.

Таким образом, сомнений в относимости тех и других показаний не возникает. Поэтому прав Ю.К.Орлов, когда пишет: «Доказательства будут относимыми независимо от того, свидетельствуют они о каком-то из названных обстоятельств в позитивной или негативной форме, в частности, устанавливают они виновность лица или его невиновность, непричастность к расследуемому деянию». Дело здесь в другом, а именно в том, какое доказательство — первое или второе — является достоверным, что и следует проверить органам расследования, прокурору и суду, а не дискутировать по поводу их относимости либо неотносимости.

Вместе с тем нельзя оставлять без внимания вопрос о том, как расценивать с точки зрения данного свойства показания свидетеля и другие доказательства, которыми доказано алиби первого подозреваемого, обвиняемого, если по делу достоверно установлено, что преступление, в котором его подозревали (обвиняли) совершено другим лицом. И, следовательно, данный гражданин окончательно реабилитирован и как бы в этот и последующие периоды существования данного дела к нему отношения вообще не имеет. Представляется, что от названных изменений непосредственная и объективная связь названных доказательств с исследуемыми, а затем исследованными, доказанными обстоятельствами этого конкретного дела не утрачивается. Мало того, что источники, в которых они закреплены, должны находиться в материалах дела, они (эти доказательства) как подтверждали, так и подтверждают непричастность ранее подозреваемого в совершении преступления гражданина, а, следовательно, подтверждают факт того, что к нему (преступлению) причастно другое лицо. Помимо этого, подтверждается алиби именно этого лица, именно по отношению к данному конкретному преступлению, характеризующимся конкретным местом, временем, способами совершения и другими обстоятельствами. Отсюда с неизбежностью следует вывод, что рассматриваемые доказательства должны остаться и остаются в системе других доказательств, подтверждающих вину не того лица, в отношении которого на каком-то этапе возникало подозрение, а того или тех, кто в последующем законно и обоснованно привлечен к уголовной ответственности и осужден. То есть, должны признаваться относимыми. Но как отмечалось выше, не все ученые придерживаются такого взгляда..

По мнению М.С. Строговича, относимость доказательств, обычно в процессе расследования, определяется предположительно, и если впоследствии их связь с расследуемым деянием не подтверждается, то они утрачивают это свойство и перестают быть доказательствами. На наш взгляд, предпочтительней здесь все-таки выглядит противоположная точка зрения, которую представляют авторы «Теории доказательств», Ю. К. Орлов и некоторые другие. Так, Ю. К. Орлов и авторы «Теории доказательств», полагая, что доказательства, приведшие к опровержению определенной версии (например — алиби), остаются таковыми и не теряют свойства относимости по конкретному уголовному делу, в подтверждеше приводят достаточно веские аргументы.

Во-первых, если придерживаться иного мнения, то из числа доказательств пришлось бы исключить почти все оправдательные, поскольку обычно они опровергают определенную версию. Между тем относимость не зависит от того, в какой форме -позитивной или негативной устанавлившотся обстоятельства, важно другое — чтобы они имели значение для дела

Во-вторых, такого рода доказательства могут иметь значение и для косвенного подтверждения оставшейся версии. То есть, версии о совершении общественно опасного деяния лицом, алиби которого опровергнуто. Это достигается, в частности, методом исключения причастности остальных лиц к совершению конкретного преступления, обстоятельства которого устанавливаются по данному делу.

В-третьих, отпавшие версии являются таковыми лишь для данной стадии процесса, но они всегда могут быть вновь проверены и оценены судом, рассматривающим дело по существу, а также вышестоящими шстанциями.

Одной из основных причин различных подходов к решению затронутого вопроса, по нашему мнению, является то, что ни в теории доказывания, ни в законе не выработано достаточно четкого определения относимости доказательств.

Проведенный выше анализ дает основания сделать два вывода.

1. Исследуя проблему относимости доказательств, абсолютное большинство ученых не акцентируют внимание на том, о каких элементах или сторонах доказательства идет речь. Иначе говоря, проводя анализ, имеют в виду отдельно взятое доказательство вообще, а не как систему, включающую ряд элементов.

2.. По-разному, как уже отмечалось, именуя относимость доказательств (признак, свойство, критерий), не оговаривают вместе с тем то, какое смысловое значение они вкладывают в это понятие, что имеют в виду: вывод о доказательстве, требование, предъявляемое к нему, свойство и т. д. Хотя, повторимся, и первый, и второй моменты имеют существенное значение для выработки единообразных подходов по данному вопросу.

Что касается второй позиции, то подчеркнем, в рамках настоящего исследования «относимость» доказательств будет рассмотрена в двух значениях — как вывод соответствующего уполномоченного участника процесса и суда, и как уголовно-процессуальная характеристика доказательства. Как вывод, «относимость» доказательств есть утверждение уполномоченного на то участника процесса и суда о том, что доказательство, имеющееся в уголовном деле, соответствует требованиям уголовно-процессуального закона с точки зрения пригодности устанавливать либо опровергать обстоятельства, имеющие значение для дела

Получение ответа на вопрос о том, что следует понимать под «относимостыо» как уголовно-процессуальной хагштеристикой доказательства предполагает исследование первого вывода. То есть, того, связь каких элементов доказательства с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу, предполагается, когда речь идет об относимости доказательства в целом.

Результаты проведенного автором анализа дают основания для вывода: практически все исследователи, говоря об относимости доказательств, увязывают ее с содержанием последнего, имея в виду содержание фактических данных, имеющихся в источнике. Например, Н А Громов и С. А Зайцева выражают эту мысль следующей формулой: «В уголовно-процессуальном познании функцию доказательств выполняют не всякие фактические данные, а лишь те из них, которые обладают признаками относимости содержания к обстоятельствам уголовного дела». Совершенно очевидно, что указанные авторы склонны определять относимость, исходя из содержания такого элемента доказательства, как фактические данные. Аналогичного мнения придерживаются И. Л. Петрухин и А. А. Давлетов, трактуя относимость доказательств как связь фактических данных с обстоятельствами дела, как их способность свидетельствовать о фактах. Ю. К Орлов, анализируя позицию названных авторов, пришел к выводу, что она требует уточнения. «Правильней, — считает он, — будет говорить, что относимость выражается в подтверждении наличия или отсутствия предполагаемой связи доказательства с устанавливаемыми по делу фактами».На наш взгляд, тезис, сформулированный Ю.К Орловым, несколько сложен для восприятия. К тому же, в нем присутствует подмена понятия доказательства понятием относимость, так как говорится, что относимость подтверждает наличие или отсутствие какого-то с>бсгоятельства Между тем, — это прерогатива доказательства как целого. Изложенное лишний раз подтверждает мысль о том, что необходимо глубже исследовать «относимость» доказательств как их уголовно-процессуальную характеристику.

Бесспорно, для решения вопроса о том, является или не является то либо иное доказательство относимым, важно определить наличие-отсутствие объективной связи с устанавливаемыми по делу обстоятельствами. Это, в свою очередь, предполагает исследование сущности данной связи, ее основных особенностей и проявлений.

С этимологической точки зрения понятие «связь» означает взаимную зависимость, взаимную обусловленность кого-то, чего-то. С позиций теории доказывания и относимости доказательств, в частности, она предполагает непосредственную зависимость обстоятельств, подлежащих доказыванию по делу, и доказательств, с помощью которых эти обстоятельства подтверждаются либо опровергаются. При этом, если исходить из положений теории отражения, первичным явлением в этих отношениях зависимости являются обстоятельства. Они возникают единожды как факты реальной действительности в момент совершения лицом общественно опасного деяния, оставляя после себя определенные следы в широком смысле этого слова: измененные предметы, выделения, биологические образования, оставшиеся в сознании людей события и т.д. С данной точки зрения, доказательства в этой цепочке выступают, в лучшем случае, как вторичные явления. Однако не всегда. Зачастую они занимают третью, а то и более отдаленную позицию. Это существенно осложняет процесс установления непосредственной и объективной связи между добытыми доказательствами и обстоятельствами, подлежащими доказыванию при расследовании уголовного дела. На мой взгляд, относимость доказательств может быть определена посредством исследования следующих трех форм связи: пространственной, временной и причинно-следственной, предполагающей, безусловно, и наличие первых двух.

Пространственная и временная формы связи могут выступать как в качестве самостоятельного фактора, подтверждающего относимость доказательств, так и вспомогательного. Например, косвенно свидетельствовать о наличии между обстоятельством и доказательством причин связи.

Первая форма связи предполагает, что доказательство имеет непосредственное отношение к тому месту, где происходили обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу. Прежде всего, это касается обстоятельств, характеризующих место совершения преступления, место сокрытия орудий преступления, похищенных ценностей и других предметов.

Для определения относимости доказательств важное значение могут иметь: место задержания подозреваемого, место расположения следов крови на его одежде и т.д. Временная обусловленность обстоятельств и добытых доказательств дает основание для выводов о том, когда происходили обстоятельства, входящие в предмет доказывания, согласуется ли данное доказательство, с точки зрения временного фактора, с другими доказательствами. Если не согласуется, то почему. В подобных случаях необходимо тщательно оценивать как каждое доказательство в отдельности, так и все в их совокупности, с тем, чтобы выяснить противоречия, причины этих противоречий, при необходимости принимать меры к их устранению посредством дополнительных следственных и иных мероприятий.

Однако присутствие пространственной и временной форм связи между доказательством и обстоятельствами, подлежащими установлению по делу, не всегда безусловно свидетельствует о наличии между ними причинно-следственной связи. Суть ее заключается в том, что доказательство и искомый факт (обстоятельство) должны находиться в такой же взаимозависимости между собой, в какой находятся любые причина и следствие. Причем, взаимозависимость должна быть прямой и непосредственной, по принципу: есть следствие — есть причина. Если следствие выявлено, а данных о причине нет, значит, необходимо её (причину) устанавливать.

Применительно к исследуемому понятию это означает, что если в процессе расследования дела установлены, например, обстоятельства, характеризующие последствия совершенного преступления, то органы расследования должны принимать меры по обнаружению и закреплению доказательств, свидетельствующих о том, в результате каких действий и каких лиц они (последствия) наступили. То есть, установить причины образования следов обнаруженного преступления, выступающих в качестве совершенных противоправных действий. Либо доказать, что установленные следы не находятся в причинной связи с данными действиями, а образовались по иным причинам. Игнорирование приведенных правил определения относимости доказательств нередко приводит к серьезным ошибкам при расследовании и рассмотрении дел в судах, к нарушениям конституционных прав и свобод граждан.

Копенкина была осуждена за то, что, работая вулканизаторщиком автоколонны, после работы не выключила рубильник, вследствие чего произошло короткое замыкание и пожар, в результате чего сгорел склад запасных частей.

По протесту Генерального прокурора ССР Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда Азербайджанской ССР приговор отменила и направила дело на новое расследование. Основной причиной отмены явилось то, что суд первой инстанции при вынесении приговора проигнорировал заключение пожарно-технической экспертизы, согласно которой рубильник и двигатель до пожара были исправны, следов короткого замыкания на них не было: до пожара и во время пожара рубильник был отключен и к возникновению пожара отношения не имел. В процессе дополнительного расследования данное дело было прекращено.

Из приведенного примера усматривается, что органами следствия и судом первой инстанции была допущена ошибка при исследовании вопроса о наличии причинно-следственной связи между действиями лица, которые вменялись ему как противоправные, причинившие материальный ущерб государству, и этими последствиями. В свою очередь, причиной указанной ошибки явилась неправильная оценка заключения пожарно-технической экспертизы и других доказательств, находящихся в материалах дела, с точки зрения относимости к обстоятельствам, имеющим существенное значение для правильного разрешения уголовного дела.

Требования к такому свойству, характеристике доказательств еще более ужесточились с принятием Конституции РФ. Об этом свидетельствуют результаты обобщения судебной практики.

По делу в отношении Морозова и Нелюбова Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отменила приговор Московского городского суда. Основанием для отмены явилось то, что ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании не проведена фонографическая экспертиза для идентификации голосов подсудимых на пленках, хотя данные записанного на ней разговора приведены в приговоре как доказательства совершения осужденными инкриминируемого им преступления. Сами осужденные оспаривают принадлежность им голосов, имеющихся на данной аудиозаписи. Иначе говоря, в данном случае аудиозапись разговоров была признана не отвечающей требованиям относимости. И подобные случаи не единичны.

Таким образом, относимость доказательств на определенных этапах расследования и рассмотрения дела в суде необходимо не просто определять, но и проверять при помощи других доказательств. При этом оно может находиться в причинно-следственной связи с одним обстоятельством, подлежащим доказыванию по делу, и не имеющим отношения к другим. Следовательно, одно и тоже доказательство может быть признано отвечающим требованиям относимости по отношению к одним обстоятельствам дела и не отвечающим таковым по отношению к другим.

Проведенный анализ дает определенные основания для вопроса о том, не подменяется ли в данном случае понятие «относимость» понятием «достоверность» доказательств. По мнению автора, подмены здесь нет. Как в приведенных примерах, так и во многих других конкретных ситуациях достоверность доказательств в принципе не ставится под сомнение. Больше того, относимость показаний в целом -также. Речь идет, во-первых, об относимости конкретных доказательств по отношению к отдельным обстоятельствам, а, во-вторых, о том, что, зачастую, при оценке доказательств об их «относимости» можно судить и делать выводы только через их «достоверность» и, наоборот.

Однако для определения относимости доказательств имеет значение не только связь фактических данных с обстоятельствами, имеющими значение для дела. Закономерно возникает вопрос и об отношении к конкретному делу источников, в которых содержатся эти данные. Сказанное не является надуманной проблемой. Поднятый вопрос возник в судебной и прокурорско-следственной практике и потребовал своего разрешения на законодательном уровне. Здесь имеются в виду изменения, внесенные в ст. 155 УПК РФ Федеральным законом № 92 от 04.07.2003 г. В ее части 2 законодателем теперь предусмотрено, что материалы, содержащие сведения о новом преступлении и выделенные из уголовного дела в отдельное производство, допускаются в качестве доказательств по данному уголовному делу.

Суммируя изложенное, приходим к следующим выводам.

Отвечающими требованиям относимости следует признавать доказательства, которые: 1) Подтверждают обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения уголовного дела. При этом спектр данных обстоятельств не ограничен совокупностью обстоятельств, входящих в предмет доказывания по уголовному делу, а значительно шире. К ним необходимо отнести сведения о других доказательствах, в частности, характерюующих их с точки зрения допустимости, достоверности, версии подозреваемых, обвиняемых, их доводы по поводу содеянного и т. д.; 2) опровергают обстоятельства, имеющие значение для дела; 3) соотносятся с названными обстоятельствами (не обязательно со всеми) по времени, в пространстве и как следствие и причина.

Обобщая результата проведенных исследований, формулируем понятие «относимости» как вывода. Это есть утверждение уполномоченного на то лица или органа, согласно которому источник сведений о фактах в установленном порядке приобщен к уголовному делу, а содержащиеся в нем сведения находятся во временной, пространственной и причинно-следственной связи с обстоятельствами, имеющими значение для дела.

«Относимость» доказательства в значении уголовно-процессуальной характеристики (свойства) — это совокупность предусмотренных законом признаков, характеризующих сведения о фактах как элемент доказательства с точки зрения соответственно наличия временной, пространственной и причинно-следственной связи с обстоятельствами, имеющими значение для дела, а источники сведений о фактах — законности и обоснованности приобщения их к уголовному делу.

Понятие доказательств. Их относимость и допустимость. Требования УПК РФ к порядку получения допустимых доказательств.

В соответствии с УПК РФ доказательствами по уг. делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном законом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уг. делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уг. дела.

Для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию, допускаются доказательства: показания подозреваемого, обвиняемого; показания потерпевшего, свидетеля; заключение и показания эксперта; заключение и показания специалиста; вещественные доказательства; протоколы следственных и судебных действий; иные документы.

Мнения, соображения, догадки, т.е. выводы из фактов самими допрашиваемыми лицами, как бы убедительны они не были, сами по себе доказательствами не являются.

Сведения об обстоятельствах, подлежащих доказыванию, составляют содержание доказательства. Форма же доказательства — материальные носители информации, т.е. сведений. Доказательства выступают в единстве содержания и формы, проявляясь как единое целое.

Доказательства должны обладать определенными качествами, делающими их пригодными для доказывания. Обычно такие качества именуют свойствами доказательств. К ним относят относимость, допустимость и достоверность.

Относимость доказательств — это связь доказательства с обстоятельствами, подлежащими доказыванию и с другими доказательствами, т.е. пригодность его по содержанию. Доказательства будут относимыми, если они содержат сведения о любых фактах, обстоятельствах, имеющих значение для дела. По своему содержанию это могут быть следующие сведения.

1. О любых обстоятельствах, входящих в предмет доказывания. Такого рода доказательства всегда являются относимыми.

2. Об иных обстоятельствах, имеющих значение доказательственных фактов, т.е. используемых в качестве аргументов, логических посылок при установлении каких-то элементов доказывания.

3. О других доказательствах — их наличии или отсутствии, достоверности или недостоверности, допустимости или недопустимости и т.п. (например, о лицах, присутствующих при совершении преступления, о фактах подкупа обвиняемым свидетеля, о некомпетентности эксперта и др.).

Т.о., относимость доказательства связана с его содержанием и определяется по значению для установления обстоятельств дела и по значению для установления сведений о фактических обстоятельствах.

Допустимость доказательств означает пригодность его по форме, соответствие содержания требованиям закона. Положение о недопустимости доказательств, полученных с нарушением закона — конституционное требование. В К. РФ говорится: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона».

Основания для признания доказательств недопустимыми сформулированы УПК РФ.

Правила, определяющие допустимость доказательств.

Правило о надлежащем субъекте. Надлежащим субъектом, правомочным проводить следственные действия и получать доказательства, являются на досудебных стадиях дознаватель, следователь, руководитель следственного органа, начальник подразделения дознания. Но и они вправе осуществлять таковые только в случаях, урегулированных нормами УПК РФ (например, следователь, принявший возбужденное уг. дело к своему производству и не подлежащий отводу, является надлежащим субъектом).

Правило о надлежащем источнике. Только доказательства, перечисленные в УПК РФ, являются до-пустимыми и могут быть использованы в доказывании по уг. делу. Недопустимо использовать в качестве доказательств материалы оперативно-розыскной деят-ти (хотя в расследовании они должны эффективно ис-пользоваться), материалы инструментальных психофизиологических опросов (полиграф), заключения экстрасенсов и т.п.

Правило о надлежащей процедуре. Доказательства должны собираться только путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных УПК РФ. Более того, каждое следственное действие должно быть проведено так, как оно регламентировано в законе, а его ход и результат зафиксированы в установленном порядке. Так, например, освидетельствование производится по постановлению следователя, а при освидетельствовании лица другого пола следователь не присутствует. Нарушение указанного порядка делает протокол опознания недопустимым доказательством.

20. Понятие и процессуальное положение потерпевшего.

Согласно ст. 74 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ), доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном УПК РФ, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. В качестве доказательств допускаются:показания подозреваемого, обвиняемого;показания потерпевшего, свидетеля;заключение и показания эксперта;заключение и показания специалиста;вещественные доказательства;протоколы следственных и судебных действий;иные документы.

Доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения. К недопустимым доказательствам относятся: показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде; показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности; предметы, документы или сведения, входящие в производство адвоката по делам его доверителей, полученные в ходе оперативно-розыскных мероприятий или следственных действийза исключением предметов и документов, указанных в ч.1 ст. 81 УПК РФ;иные доказательства, полученные с нарушением требований УПК РФ(ст. 75 УПК РФ). Решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в п. 3 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение. В силу ч. 7 ст. 235 УПК РФ при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 05.03.2004 № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»).

Согласно ст. 88 УПК РФ, каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела.Относимость заключения специалиста будет зависеть от относимости специальных знаний к предмету доказывания по данному уголовному делу. Допустимость заключения специалиста будет зависеть прежде всего от процессуального порядка получения данного вида доказательства.В случаях, указанных в ст. 75УПК РФ, суд, прокурор, следователь, дознаватель признает доказательство недопустимым.

Прокурор, следователь, дознаватель вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление. Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном ст.ст. 234 и 235УПК РФ.

1. Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности — достаточности для разрешения уголовного дела.

2. В случаях, указанных в части второй статьи 75 настоящего Кодекса, суд, прокурор, следователь, дознаватель признает доказательство недопустимым.

3. Прокурор, следователь, дознаватель вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение, обвинительный акт или обвинительное постановление.

4. Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном статьями 234 и 235 настоящего Кодекса.

Комментарий к статье 88 УПК РФ

1. Оценка доказательств — это мыслительная логическая деятельность по определению относимости, допустимости и достаточности доказательств для принятия того или иного процессуального решения. Она представляет элемент процесса доказывания, т.е. сопровождает весь процесс собирания и проверки доказательств (текущая оценка доказательств). Однако оценка приобретает характер самостоятельного этапа доказывания, когда на основании совокупности собранных доказательств служит определению наличия или отсутствия оснований для принятия процессуальных решений (итоговая оценка доказательств). Оценка доказательств имеет процессуальную форму, которая либо имеет обобщенный вид изложения в процессуальных решениях сделанных на ее основе выводов, либо в установленных законом случаях — самого процесса обоснования этих выводов (мотивировки процессуального решения на фактическом уровне). Закон предъявляет к мотивировке процессуальных решений требования полноты и непротиворечивости. Полнота заключается в том, что из обоснования выводов о наличии или отсутствии обстоятельств дела не должно исключаться ни одно из собранных по делу доказательств. В случае признания тех или иных доказательств недоброкачественными следователь, дознаватель, прокурор и суд обязаны указать в своем итоговом решении (обвинительном заключении или акте, решении о прекращении дела или уголовного преследования, приговоре и т.д.), почему они принимают одни из доказательств и отвергают другие. Так, если в приговоре суда сказано, что суд доверяет показаниям потерпевшего и свидетеля обвинения и считает их правдивыми, он должен указать, по каким конкретно основаниям суд принял эти показания и отверг противоречащие им показания подсудимого. При этом недостаточной мотивировкой является лишь ссылка на то, что, отрицая вину, подсудимый пытается уйти от ответственности, поскольку это не может заменить содержательной оценки доказательств. Обстоятельства, признанные установленными на основе доказательств и указанные в одном и том же процессуальном акте, также не должны противоречить или взаимоисключать друг друга. Такой дефект будет, например, иметь место, если в резолютивной части приговора суда обвиняемому в разбойном нападении вменяется применение насилия, опасного для жизни и здоровья, хотя в описательной части приговора суд соглашается с заключением судебно-медицинского эксперта, что потерпевшему был причинен лишь легкий вред здоровью, и не приводит доказательств о том, что потерпевший каким-либо иным образом был поставлен обвиняемым в опасное для жизни состояние.

2. Направлениями оценки доказательств в данной статье названы относимость, допустимость, достоверность и достаточность доказательств. Об относимости и допустимости доказательств см. ком. к ст. ст. 74, 75 настоящего Кодекса.

Достоверность доказательств — это представление об истинности заключаемых в них сведений. Критерием истины может служить только опыт, практика. Поэтому достоверным знанием об обстоятельствах дела может считаться только такой вывод, в отношении которого не возникает, пользуясь удачным выражением англо-саксонской процессуальной доктрины, разумных сомнений, т.е., другими словами, отсутствуют исключения из практического опыта, т.е. применительно к уголовно-процессуальному доказыванию из нормативно-признаваемого опыта, сосредоточенного исключительно в совокупности собранных по делу доказательств и логических формах. Достоверность, основанная на доказательствах, есть доказанность обстоятельств дела.

Достаточность доказательств определяется в части 1 ком. статьи как достаточность всей собранной по делу совокупности доказательств для разрешения уголовного дела. Однако достаточность доказательств не всегда равнозначна доказанности (достоверности установления) события преступления, виновности лица в его совершении и других обстоятельств, подлежащих установлению по уголовному делу. Так, достаточными для прекращения уголовного дела могут быть такие доказательства, которые оставляют сомнения в наличии события преступления или виновности лица в его совершении. Смотрите также ком. к ст. 17 настоящего Кодекса.

Другой комментарий к статье 88 УПК РФ

1. Согласно ч. 1 комментируемой статьи оценка доказательств означает вывод об относимости, допустимости, достоверности каждого доказательства, а всех собранных доказательств в совокупности — с точки зрения их достаточности для разрешения уголовного дела. На практике обращается внимание на то, что все имеющиеся по делу доказательства подлежат оценке в их совокупности (БВС СССР. 1968. N 2. С. 29), а вывод суда о виновности осужденного должен быть основан на доказательствах, критически оцененных в их совокупности (БВС СССР. 1966. N 1. С. 29).

2. Оценка доказательств с учетом публичного начала уголовного процесса возлагается на дознавателя, следователя, прокурора и суд, о чем прямо указано в законе. Остальные субъекты уголовного процесса могут принимать участие в оценке доказательств путем заявления ходатайств о недопустимости доказательств, обжалования действий и решений властных субъектов, связанных с оценкой доказательств.

3. Оценка доказательств представляет собой мыслительную, логическую деятельность по оперированию совокупностью доказательств с целью получения на их основе новых (выводных) знаний о части или обо всем преступлении, включая вывод о мере наказания.

4. Доказательства оцениваются дознавателем, следователем, прокурором, судом свободно. Свобода оценки доказательств закреплена в качестве одного из принципов уголовного процесса, согласно которому названные субъекты оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной силы. В судебной практике, например, обращается внимание на то, что оценка доказательств и уяснение характера события преступления производятся судом по внутреннему убеждению, в соответствии с объективно установленными по делу обстоятельствами в их совокупности, а не в зависимости от мнения того или иного свидетеля (БВС СССР. 1964. N 5. С. 21).

5. Доказательства оцениваются по внутреннему убеждению властного субъекта, производящего оценку. При этом он должен руководствоваться только законом и своей совестью. Оценка доказательств по внутреннему убеждению означает и отсутствие правил о преимуществах одних доказательств перед другими, о заранее установленной силе и значении той или иной совокупности доказательств. Ни одно из доказательств, в том числе и показания потерпевшего, не имеют заранее установленной силы, а должны быть исследованы и сопоставлены с остальными добытыми по делу объективными данными (БВС СССР. 1966. N 5. С. 32).

6. Оценке подлежат все собранные доказательства, как подтверждающие выводы следователя или суда, так и противоречащие им. В заключительных процессуальных документах должно быть указано, почему одни доказательства признаны достоверными, другие — отвергнуты, а также показано, что исследовались все версии, выяснены и оценены все противоречия (БВС РФ. 1996. N 7. С. 3).

7. В приговоре должен быть приведен всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал свои выводы, и должны получить оценку все доказательства, как уличающие, так и оправдывающие подсудимого. Так, если в деле имеется несколько заключений экспертов, содержащих различные выводы по одним и тем же вопросам, суду следует в приговоре дать оценку каждому из них в совокупности с другими доказательствами по делу и привести мотивы, по которым он согласился с одним из заключений и отверг другие (Сб. пост. Пленумов. Спарк. С. 707).

8. Суд, отвергая показания свидетелей и потерпевших как лиц, заинтересованных в исходе дела, обязан указать, в чем конкретно проявилась их пристрастность и какие результаты оценки этих показаний в совокупности с другими доказательствами подтверждают недостоверность их содержания (БВС РФ. 1995. N 2. С. 10).

9. При изменении показаний в основу выводов суд вправе положить показания, полученные на предварительном, а не на судебном следствии, если при этом были учтены положения ст. 51 Конституции, ранее данные показания оглашались, проверены и получили подтверждение другими доказательствами (БВС РСФСР. 1979. N 1. С. 11 — 12).

При изменении подсудимым показаний, данных им при производстве дознания или предварительного следствия, суд обязан тщательно проверить те и другие его показания, выяснить причины изменения показаний и дать им оценку в совокупности с иными собранными по делу доказательствами (Сб. пост. Пленумов. Спарк. С. 707).

Если в суде изменение показаний было мотивированным, то объяснения причин их изменения не могут быть оставлены без соответствующей проверки и оценки (БВС РСФСР. 1983. N 5. С. 15).

10. Обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана. ВС РФ отмечает, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены (Сб. пост. Пленумов. Спарк. С. 706).

11. Согласно ч. 3 ст. 49 Конституции все неустранимые сомнения в доказанности обвинения должны толковаться в пользу обвиняемого, подсудимого. При оценке доказательств в пользу подсудимого толкуются неустранимые сомнения не только в его виновности в целом, но и в отдельных эпизодах предъявленного обвинения, инкриминированной формы вины, обстоятельств, отягчающих наказание, и т.д. (БВС РФ. 1996. N 7. С. 3).

12. Выводы обвинительного приговора относительно обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, сделанные на основе совокупности собранных, проверенных и оцененных доказательств, должны быть бесспорны, однозначны. Анализ судебной практики позволяет сделать следующие обобщения относительно требований, которым должна отвечать оценка доказательств, и ошибок, допускаемых при этом:

приговор может основываться лишь на доказательствах, тщательно проверенных и оцененных в судебном заседании (БВС СССР. 1965. N 3. С. 37);

обвинение не может считаться доказанным, если оно основывается на доказательствах, находящихся в противоречии с другими доказательствами (БВС СССР. 1959. N 5. С. 15);

версия обвинения не может быть признана обоснованной при наличии противоположной версии, подкрепленной неопровергнутыми доказательствами (БВС СССР. 1960. N 2. С. 21);

версия обвинения не может быть признана обоснованной, если оценка доказательств носит односторонний характер (БВС СССР. 1961. N 1. С. 8);

приговор не может быть признан обоснованным, если по делу собраны неопровергнутые доказательства, свидетельствующие об алиби обвиняемого (БВС СССР. 1964. N 4. С. 25);

приговор не может быть признан правильным при наличии существенных неустраненных противоречий, выявленных при исследовании на суде доказательств, собранных в процессе предварительного следствия (БВС СССР. 1960. N 1. С. 27);

приговор не может быть основан на предположениях или доказательствах, объективность и достоверность которых по делу вызывает сомнения, и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана (БВС СССР. 1960. N 5. С. 12);

приговор не может считаться обоснованным, если обвинение основано исключительно на показаниях лиц, заинтересованных в исходе дела, не подкрепленных другими объективными доказательствами (БВС СССР. 1957. N 3. С. 6).

13. Часть 2 комментируемой статьи носит отсылочный характер, предоставляя суду, прокурору, следователю, дознавателю право признать доказательство недопустимым в случаях, установленных ч. 2 ст. 75 УПК (см. коммент. к этой статье).

14. Суд, прокурор, следователь, дознаватель при наличии соответствующих оснований обязаны признать доказательство недопустимым по собственной инициативе. Они вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого. Чем быстрее недопустимое доказательство будет признано таковым, тем благоприятнее это скажется на защите прав и законных интересов участников уголовного процесса, скорейшем установлении истины по уголовному делу.

15. Заявление в стадии предварительного следствия ходатайств о признании доказательств недопустимыми нельзя признать правом только подозреваемого и обвиняемого (ч. 3 комментируемой статьи). Нет никаких оснований лишать такого права потерпевшего, защитника, гражданского истца и других представителей сторон, так как закон заявление ими ходатайств не ограничивает определенными вопросами (см. п. 5 ч. 2 ст. 42, п. 8 ч. 1 ст. 53, п. 4 ч. 4 ст. 44, п. 8 ч. 2 ст. 54 и др.). В стадиях предварительного слушания и судебного разбирательства такое право сторон ничем не ограничено (ст. 235).

16. Ходатайство о признании доказательства недопустимым может быть заявлено в письменной или устной форме. Письменное ходатайство приобщается к уголовному делу, устное заносится в протокол следственного действия или судебного заседания. В ходатайстве должно быть указано доказательство, об исключении которого заявлено, приведены предусмотренные законом основания для его исключения и обстоятельства, обосновывающие ходатайство (сведения о фактах и обстоятельствах, свидетельствующих о недопустимости доказательства).

17. Ходатайство о признании доказательства недопустимым подлежит рассмотрению и разрешению непосредственно после его заявления. Если немедленное рассмотрение и разрешение ходатайства, заявленного в ходе предварительного расследования, невозможно, оно должно быть разрешено не позднее 3 суток со дня его заявления. Решение по ходатайству может быть обжаловано прокурору либо в суд.

18. Закон прямо не указывает форму, в которой прокурор, следователь, дознаватель должны принимать решение о недопустимости доказательств. Исходя из п. 25 ст. 5 УПК, его следует реализовывать в форме мотивированного постановления. Отклонение ходатайства не лишает заявителя права заявить ходатайство вновь.

Об особенностях рассмотрения ходатайств об исключении доказательств, заявленных на предварительном слушании, см. коммент. к ст. 235.

19. Часть 3 комментируемой статьи прямо запрещает использовать недопустимое доказательство в обвинительном заключении или обвинительном акте. Однако признание доказательства недопустимым влечет более широкие последствия. Так, согласно ч. 1 ст. 75 УПК недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использованы для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК. По сути, аналогичное предписание содержится и в ч. 5 ст. 235 УПК, согласно которой доказательство, в отношении которого принято решение суда об его исключении, теряет юридическую силу и не может быть положено в основу приговора или иного судебного решения, а также использоваться в ходе судебного разбирательства.

20. Закон устанавливает возможность признания судом доказательств недопустимыми по ходатайству сторон или по собственной инициативе. При этом ч. 4 комментируемой статьи содержит отсылочную норму, согласно которой порядок признания доказательств недопустимыми в этом случае регулируется ст. 234 и 235 УПК.

21. При решении вопроса о признании доказательства недопустимым суд не связан отрицательным решением по нему, имевшим место в стадии предварительного расследования. Будучи самостоятельным и независимым субъектом уголовно-процессуальной деятельности, он может признать соответствующее ходатайство, ранее отклоненное органами расследования и вновь возобновленное перед судом, законным и обоснованным и удовлетворить его. Более того, доказательство, признанное ранее как недопустимое, суд может при рассмотрении дела по существу по ходатайству стороны признать допустимым (ч. 7 ст. 235 УПК).

22. Доказательство, признанное недопустимым, должно оставаться в уголовном деле.