Понятие владения в гражданском праве

Проект поправок в Гражданский кодекс РФ, принятый в первом чтении предполагает в п. 145 существенное изменение понятия владения в российском гражданском праве. Приводим здесь содержание текста законопроекта.

145) раздел II изложить в следующей редакции:

«Раздел II. ВЕЩНОЕ ПРАВО

Подраздел 1. ВЛАДЕНИЕ

Глава 13. ПОНЯТИЕ И ВИДЫ ВЛАДЕНИЯ

Статья 209. Понятие владения

1. Владение означает фактическое господство лица над объектом владения (статья 211) и сохраняется до тех пор, пока владелец имеет свободный доступ к объекту владения.

В целях защиты владения нарушенное владение не считается утраченным, если лицо в установленном порядке воспользовалось защитой владения.

2. Владение может осуществляться на основании права на объект владения, включающего правомочие владения.

Приобретение права на объект владения не означает приобретения владения этим объектом (статья 212), если законом не установлено иное.

Передача объекта владения лицом, которому принадлежит право на этот объект, включающее правомочие владения, другому лицу не означает прекращения этого права, если иное не предусмотрено законом или договором.

3. Если в отношении объекта владения существует несколько прав, включающих правомочие владения, владельцем считается лицо, осуществляющее фактическое господство над объектом владения.

4. Владение вещью не подлежит государственной регистрации.

Статья 210. Субъекты владения

1. Владение доступно любому лицу.

2. Владение одним объектом одновременно несколькими лицами не допускается, если иное не предусмотрено законом, договором или не вытекает из существа отношений между этими лицами.

3. Участники общей собственности могут владеть принадлежащим им объектом одновременно.

4. Не являются владельцами лица, которые имеют доступ к объекту владения в силу родственных или трудовых отношений с владельцем, в том числе работники юридического лица — владельца данного объекта.

Статья 211. Объекты владения

1. Объектами владения являются вещи, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги.

Вещи, определяемые родовыми признаками, признаются объектами владения при их индивидуализации.

2. Вещь, находящаяся в процессе создания, может быть объектом владения.

3. Вещи, ограниченные в гражданском обороте, которые могут принадлежать лишь определенным участникам оборота, могут находиться во владении других лиц, если иное не установлено законом.

4. Владение частью недвижимой вещи допускается, если можно определить границы этой части.

Статья 212. Приобретение владения

1. Владение приобретается установлением фактического господства над вещью, в частности, в результате ее вручения приобретателю или поступления вещи во владение приобретателя иным способом.

2. Владение может быть приобретено односторонними действиями приобретателя, если лицо, передающее владение, создало условия для свободного доступа приобретателя к объекту владения.

В случаях, предусмотренных законом, доступ приобретателя к объекту владения может быть обеспечен судом или иным уполномоченным государственным органом.

3. Приобретение владения может подтверждаться составлением передаточного акта или иного документа, подтверждающего приобретение владения.

Лицо, названное в таком акте или документе, считается владельцем, пока судом не установлено иное.

4. В случаях, предусмотренных законом или соглашением либо вытекающих из существа отношений сторон, приобретение владения может подтверждаться обладанием знаком (символом) объекта владения.

5. Факт приобретения или утраты владения может быть установлен судом.

Статья 213. Законное владение

1. Владение признается законным, если оно осуществляется на основании:

1) права собственности или иного вещного права, включающего правомочие владения;

2) соглашения с собственником или с обладателем иного вещного права, включающего правомочие владения.

2. Владение признается законным, пока судом не установлено иное.

Статья 214. Добросовестное владение

1. Владение, осуществляемое при отсутствии оснований, предусмотренных пунктом 1 статьи 213 настоящего Кодекса, признается добросовестным, если владелец не знал и не мог знать о том, что он приобретает владение незаконно либо о том, что основание законного владения отпало.

2. Владение признается добросовестным, пока судом не установлено иное.

Глава 14. ЗАЩИТА ВЛАДЕНИЯ

Статья 215. Право на защиту владения

1. Защита владения осуществляется путем возврата вещи во владение лицу, которое его лишилось.

2. Право на защиту своего владения имеет любой владелец независимо от того, принадлежит ли ему право на объект владения, включающее правомочие владения.

В случаях, установленных законом, к защите владения могут прибегать лица, не являющиеся владельцами.

3. Защита владения может осуществляться владельцем самостоятельно (самозащита), посредством обращения к уполномоченным государственным органам или органам местного самоуправления в случаях, предусмотренных законом, а также в судебном порядке.

4. Самозащита владения может осуществляться любым способом, не противоречащим статье 14 настоящего Кодекса.

5. За защитой владения в судебном порядке могут обращаться лица, достигшие четырнадцати лет, в том числе лица, признанные судом ограниченно дееспособными.

6. Владелец вправе требовать признания недействительным ненормативного акта государственного органа или органа местного самоуправления, нарушающего его владение.

7. Владелец вправе требовать от лица, самоуправными действиями которого нарушено владение, возмещения причиненного вреда (статья 1064).

8. При универсальном правопреемстве правопреемник приобретает и право на защиту владения, утраченного правопредшественником.

Статья 216. Требование о защите владения

1. Требование владельца о защите владения подлежит удовлетворению судом, если установлено, что вещь выбыла из его владения в результате хищения, самоуправства или иным путем помимо воли владельца.

2. Требование о защите владения предъявляется лицом, утратившим владение последним.

3. Требование о защите владения предъявляется к лицу, у которого фактически находится вещь.

4. Владелец, сохраняющий владение вещью, вправе требовать от лица, действия которого направлены на лишение владения вещью или препятствуют владению, прекращения таких действий.

Статья 217. Распределение бремени доказывания при защите владения

1. Лицо, заявившее требование о защите владения, должно доказать, что оно владело соответствующей вещью в течение года до нарушения, послужившего основанием для предъявления данного требования, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 3 настоящей статьи.

При определении срока владения заявитель вправе прибавить ко времени своего владения время владения предшествовавших владельцев при условии, что владение было приобретено каждым из них по воле предыдущего.

2. Правила, предусмотренные пунктом 1 настоящей статьи, применяются также при предъявлении требования владельцем в соответствии с пунктом 6 статьи 215 настоящего Кодекса.

3. Законный владелец (статья 213) и добросовестный владелец (статья 214) вправе требовать защиты своего владения независимо от времени владения вещью.

4. В защите владения может быть отказано, если лицо, к которому предъявлено соответствующее требование, докажет, что владение вещью было утрачено по воле владельца.

Статья 218. Возражения против требования о защите владения

1. Лицо, к которому предъявлено требование о защите владения, вправе заявить встречное требование о защите вещного права на эту вещь при условии предварительной передачи спорной вещи во владение лица, определенного судом (секвестр).

2. Все расходы по встречному требованию несет лицо, его заявившее, за исключением случаев, когда первоначальное требование о защите владения признано судом необоснованным.

3. Предъявление третьим лицом требования о защите вещного права к лицу, к которому предъявлено требование о защите владения, не приостанавливает рассмотрения требования о защите владения.

Статья 219. Срок исковой давности по требованию о защите владения

Срок исковой давности по требованию о защите владения составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня утраты владения, а в случае, указанном в пункте 4 статьи 216 настоящего Кодекса, — со дня совершения действий, направленных на лишение владения или препятствующих владению.

Владение – право фактического господства над вещью. Владение в экономическом смысле возникает при наличии двух условий. Первое: требуется известная внешняя связь между лицом и вещью — тело владения (corpus possessionis). Более широко эта связь определяется как нахождение вещи в хозяйстве субъекта, возможность напосредственного контроля лица за вещью. Второе: необходимо субъективное намерение лица удерживать эту связь сколь угодно долго, то есть сохранять за собой фактический контроль над вещью неопределенное время. Такое намерение обозначается выражением душа владения (animus possidendi). Этим элементом экономическое владение отличается от простого пространственного отношения лица к вещи; как гость соприкасается с вещами хозяина, но не владеет ими.

Таким образом, владение в экономическом смысле — это фактическая возможность беспрепятсвенно пользоваться вещью, связанная с намерением удерживать за собой эту вещь. Складывается оно из двух элементов: объективного (corpus) и субъективного (animus).

Экономическое владение может возникать как правомерно (вещь куплена, подарена), так и неправомерно (вещь украдена, отнята силой, не возвращена). Таким образом, экономическое владение — это факт нахождения вещи у субъекта, факт, сам по себе не раскрывающий, правомерно или неправомерно у него находится вещь.

Владение, имея в виду основание возникновения фактического господства над вещью,

могло принимать четыре формы: две основные и две дополнитсльные. В первую очередь владение подразделялось на законное и незаконное, т.е. владение того, кто имел на это право, и того, кто этого нрава не имел. Законное владение — это владение собственника: он имеет право обладать вещью, обладает ею и знает, что имеет на это право; в случае фактического невладения собственник, или законный обладатель, имеет право вернуть вещь в свое законное владение. Незаконное владение — это владение несобственника, возникающее, но разным жизненным основаниям (не правовым, а именно жизненным, что давало толчок для их переосмысления нравом). Неправомерное (незаконное) владение – владение начатое vi, clam, precario, то есть, силой, тайно или прекарно. В зависимости от основания возникновения незаконного владения оно в свою очередь подразделялось на владение порочное или недобросовестное, когда обладатель фактически вещью владеет, но не имеет этого права и знает, что не имеет этого права (попросту говоря, украл или иным образом присвоил вещь), ивладение «в доброй совести». Добросовестное владение возникало тогда, когда обладатель вещи не имел права вещью владеть, поскольку у нее имелся собственник, но не знал, что не имеет этого права. Основание владения, единожды

возникнув, не могло измениться: вор не мог стать добросовестным владельцем, даже если собственник вещи не предъявлял претензии или умер. «Никто себе самому основание владения изменить не может». Однако качество владения было существенно важно для его в дальнейшем правового признания: именно из незаконного, но добросовестного обладания вещью сформировалось особое вещное право — владение

юридическое в котором соединялось фактическое обладание вещью, стремление удержать эту вещь в своем обладании и признание правом дозволенными таких стремлений в силу полезности оснований возникновения, однако до времени не считавшейся полноправной собственностью по формальным причинам.Основания, по которым незаконное владение признавалось добросовестным, были

строго определенными и перечень их в римском праве был исчерпывающим. Добросовестным считался захват брошенного, но неиспользуемого участка земли, причем земли италийской (исторической для Рима), когда собственник неизвестен или слыл отсутствующим по неопределенным причинам. Добросовестным обладанием вещью было ее приобретение без предписанных правом формальностей, если стороны не выдвигали друг другу претензий по поводу сделки между ними, и только отсутствие исполнения строго предопределенных правом условий для данной сделки не делало перед лицом закона происшедшее отчуждение переходом собственности. Добросовестным могло считаться владение и по причине материального порока вещи, когда приобретший вещь не знал, что приобретает эту вещь у несобственника (по общему принципу римского права, в абстрактном виде он не мог приобрести права

собственности, поскольку продавший ее был вором или также незаконным добросовестным владельцем); естественно, что ситуации, когда возникала необходимость обосновывать добросовестность своего обладания, были связаны со случаями претензий со стороны третьих лиц, прежде всего условных собственников вещи, выпустивших ее из своего фактического владения когда-то и теперь предъявляющих

претензию на возвращение вещи или возмещение.Защита владения, давность владения. Имея в своем основании фактическое господство лица над вещью, владение имело перед лицом право-защиты несомненный приоритет: «Любой владелец уже тем, что он является владельцем, имеет больше

прав, чем тот, кто не владеет». Презумпция добросовестности и законности вытекала из самого факта владения, и обратное предстояло доказывать заявляющей о своих правах на вещь стороне. Против посторонних лиц защищалось даже порочное владение: только подлинный собственник вещи имел право предъявить иск о возвращении украденного, а не кто-то третий, случайно узнавший о наличии пропавшей вещи у кого бы то ни было.

Безусловно обеспечивали возможность владельческой защиты следующие основания (титулы) владения:

 наличие права собственности (animus domini); исторически это первый и главный титул владения; только преторское право распространило посессорную защиту и на другие основания, установив в качестве юридических владельцев следующих субъектов:

 кредитор в залоговом обязательстве (залогодержатель);

 прекарист (субъект, владеющий вещью до востребования);

 секвестр (лицо, владеющее спорной вещью до вынесения судебного решения о принадлежности ее тому или другому из спорящих);

 эмфитевт (субъект наследственного и отчуждаемого права пользоваться и распоряжаться чужим земельным участком);

 суперфициарий (субъект ровно такого же права на здание, построенное на чужой земле).

Это перечень владельцев (possessores), тех, чье обладание вещью признавалось правом в качестве юридического владения, possessio rei. В лекции этот перечень лиц попадал под определение «производное владение», которое определяется как держание по сути, его главное отличие в том, что владелец мог осуществлять защиту своего нарушенного права, в отличие от держателя в чистом виде см ниже.

В противоположность перечисленным, были субъекты, чье отношение к вещи определялось правом как держание. К ним относились:

 арендаторы;

 коммодатарии (безвозмездные пользователи вещью);

 депозитарии (хранители по договору хранения).

Эти субъекты, держатели, при нарушении их фактического владения не могли самостоятельно обратиться за судебной защитой (хотя им дозволялось прибегать к самозащите). Юридическую защиту их владения мог осуществлять только тот, от имени которого они держали вещь — юридический владелец. Основное средство защиты – интердикт (административный приказ претора). Интердикты 2 видов: о сохранении владения(владелец не утрачивает свое право, но оно оспаривается). В этом случае, если вещь недвижимая

ВЛАДЕНИЕ

Владение (латинское possessio, немецкое Besitz, в средневековом германском праве Gewere) — одно из вещных прав (см. это слово). В. называется такая форма обладания вещью, при которой судебная защита дается обладанию <i>как таковому, </i>другими словами — когда обладатель вещи охраняется судом от посягательств на его обладание только потому, что он обладает вещью, причем совершенно безразлично, <i>почему </i>или на каком основании он обладает. Судебная защита прочих вещных прав обусловлена наличностью известного законного способа приобретения; напр., для того, чтобы быть признанным за собственника вещи, нужно доказать, что вещь приобретена одним из способов, которые по закону служат для приобретения права собственности. Наоборот, владелец защищается только потому, что он владелец, даже если его обладание возникло путем незаконным. Эта мысль выражена в знаменитом изречении римского юриста: justa an injusta possessio adversus caeteros sit, nihil re f ert (т. е. безразлично, закономерно ли В. в отношении других лиц); possessor hoc ipso, quod possessor est, plus juris habet quam ille qui non possidet». Русский закон (ст. 531, ч. 1, т. Х Св. Зак.) гласит: «всякое, даже и незаконное, В. охраняется правительством от насилия и самоуправства дотоле, пока имущество не будет присуждено другому и сделаны надлежащия, по закону, о передаче оного распоряжения». Вторая часть этого постановления, отнюдь не составляющая какой-либо особенности нашего закона, показывает, что судебная защита В. имеет лишь <i>относительный </i>характер: если другое лицо докажет, что данная вещь принадлежит ему на основании какого-либо законного способа приобретения (см. Виндикация), то вещь будет отобрана у владельца и передана законному приобретателю; но владение остается неприкосновенным для всех, кто не в состоянии противопоставить владельцу свой способ приобретения. В римском праве защита В. всегда носила такой относительный характер; напротив, в современных законодательствах в отношении некоторых вещей В. приобрело характер <i>абсолютный, </i>т. е. является высшею формою обладания; таково в немецком торговом праве обладание бумагами на предъявителя (см. это слово), во французском праве обладание всякого рода движимостью (см. Виндикация): здесь, по выражению французского закона, «В. ст<i>о</i>ит титула», т. е. В. равносильно титулу (possession vaut titre). В теории права является весьма спорным вопрос, на чем именно основывается такая <i>самостоятельная, </i>хотя бы и условная, защита владения. Наиболее распространены следующие мнения: 1) В. защищается потому, что нарушение его составляет проступок; преследование или отражение проступка и ведет косвенно к защите В. На самом деле, однако, не всякое нарушение В. есть проступок. 2) В. защищается потому, что нарушение его невозможно без насилия над осуществившеюся во В. волею, а следовательно, и над самою личностью. Но таким способом не объясняется, почему В. защищается особыми, для него предназначенными, исками, а не простым иском об оскорблении. 3) В. есть фактический порядок отношений и распределение имущественных благ, а неприкосновенность существующих имущественных отношений есть одно из условий правильного общежития. Но и это объяснение слишком обще: почему, если так, владельческою защитою не пользуется всякого рода обладатель вещи (напр., по римскому праву ею не пользуется арендатор)? Наиболее правилен взгляд, по которому основание защиты владения лежит в том, что В. представляется реальностью или видимостью права собственности. Основная идея этого объяснения следующая: в обществе, где большинство вещей находится в частном обладании, основанном на титулах, вещи находятся во владении собственников; а так как для защиты своего права собственности всегда необходимо обнаружение своего титула, что, в свою очередь, часто бывает затруднительно (можно потерять документы на имение; можно позабыть, у кого и когда куплена вещь), то для упрощения защиты и облегчения собственника и создана владельческая защита. Собственник для защиты своего обладания вещью не обязан доказывать перед судом непременно свое право собственности; ему достаточно для этой цели сослаться на свое владение вещью. Таким образом, В. по своему происхождению есть не более, как вспомогательный институт, дополняющий институт собственности. Но созданный в интересе собственников институт неизбежно служит и интересам несобственников, т. е. владельцев без титула, так что даже вор и разбойник пользуются владельческою защитою. С этим невольным последствием приходится мириться, чтобы достигать желаемого результата — облегчения защиты собственников. И не только интересы одних собственников могут вызвать появление владельческой защиты. При усложнившемся гражданском обороте вещи находятся в законном обладании не только у собственников, но и у несобственников, напр. у залогодержателей, нанимателей; владельческая защита может простираться и на подобные отношения. Таким образом, основанием защиты В. является необходимость облегчить судебную защиту не только собственности, но вообще всякого обладания вещью, основанного на том или другом гражданском титуле. Другой спорный вопрос состоит в том, чем отличается В. от простого держания (см. Держание), detentio вещи, т. е. от обладания, не пользующегося владельческою защитою (так, напр., в Риме арендатор имения считался простым держателем). По весьма распространенному в теории права мнению, для наличности В. необходимо желание иметь вещь <i>для себя </i>(animus rem sibi habendi или animus domini); держатели же не имеют такого желания, они обладают вещью от имени другого лица, напр., арендатор — от имени собственника. Такое объяснение не согласуется, однако, с некоторыми сторонами римского права (для объяснения которых ученые придумали теорию «производного В.») и еще менее подходит к современному праву, где, как, напр., в русском, владельческою защитою пользуется даже арендатор. Правильнее исходить из той точки зрения, что все, кто обладает вещью, имеют в этом тот или другой <i>интерес </i>и потому все обладатели <i> хотят </i>иметь вещь. Хотят ли они владеть вещью для себя или иметь ее для другого — этого никто со стороны не видит; к тому же, если бы все дело было в этом хотении, то, наверное, всякий, кому объяснили бы, что от свойства его хотения зависит энергия даруемой ему защиты, сказал бы, что он хочет иметь вещь для себя. Дело вовсе не в свойстве воли, а в <i>цели, </i>для которой создан институт. Римский арендатор не пользовался владельческою защитой и был только держателем потому, что это соответствовало интересам римского собственника; наоборот, эмфитевта (см. это слово) или залогодержатель считались владельцами, потому что владельческая защита была необходима для целей института. Ни по свойству воли, ни по способу отношения к вещи В. от держания вещи не отличается — вся разница в защите, которая дается или не дается в зависимости от интересов лиц и от целей института. В связи с предыдущим вопросом спорны, далее, вопросы о том, при каких условиях В. <i>приобретается </i>и <i>утрачивается. </i>Существует мнение, что В. приобретается через установление возможности непосредственно действовать на вещь и исключать воздействие других лиц. Правильнее взгляд, по которому акт приобретения владения должен создать видимость права собственности, т. е. ставить вещь в такое положение, в каком нормально находятся вещи у собственников. Охотник, поставивший капкан в лесу, приобретает В. пойманным животным; но тот же охотник, оставивший в лесу свое ружье или свою сумку с дичью, утрачивает В. ими. Землевладелец, вывезший навоз на поле, продолжает владеть навозом так же, как и телегой и землевладельческими орудиями, — но он утратит В. кошельком с деньгами, оставленным в таком же положении. В случае потери вещи В. утрачивается, если ее не принимаются искать, т. е. обнаруживают полное к ней равнодушие; утрачивается В. земельным участком, которым завладело другое лицо, если прежний владелец, узнав об этом, не принимает мер к восстановлению своего В. В чем должно выражаться действие для приобретения В. — это вопрос факта: в одном случае достаточно сделать пометку, напр., на выгруженных из вагона и сложенных у станции дровах; в другом достаточно получить ключи от магазина, чтобы сделаться владельцем сложенных в нем товаров; достаточно получить коносамент, чтобы приобрести В. товарами на корабле, находящемся в открытом море. Не нужно ехать на место, чтобы приобрести В. покупаемою землею; достаточно получения крепостного акта (наш ввод во владение требуется не для приобретения В., а для оглашения перехода права собственности); в древнем праве, наоборот, нужно было личное присутствие и даже схватывание земли. Вообще же следует различать случаи приобретения первоначального, когда факт приобретения констатируется тем или другим действием (напр., собственник земли, чтобы приобрести В. кладом, должен его вырыть), от случаев приобретения производного или путем гражданских сделок: здесь в факте совершения сделки может заключаться и приобретение В. одним и утрата В. другим. Подобный способ приобретения В. новые юристы назвали constitutum possessorium: напр., ученый продает свою библиотеку университету, но с тем, чтобы до своей смерти продолжать пользоваться библиотекой у себя; здесь с момента совершения сделки В. приобретено покупщиком и утрачено продавцом, который поэтому становится простым держателем, представителем университета; другими словами, на владельческую защиту имеет право только собственник. Способ constitutum possessorium служит часто для подложного переукрепления движимого имущества во вред кредиторам, и последние считают, что их должник — все еще собственник своих вещей, а на самом деле они уже проданы другому лицу. Обратный способ приобретения и утрата В. называется traditio brevi manu: напр., наниматель дома покупает его; владельческая защита переходит на него с момента покупки. Наконец, надо отметить, что в теории спорят также и о том, есть ли В. <i>право </i>или только факт. Говорят, что В. есть фактическое господство над вещами в противоположность праву собственности как юридическому господству, и если этому «факту» все-таки отводится место в системе гражданских прав, то лишь благодаря двум его юридическим «последствиям»: В. ведет к установлению (по давности) права собственности, и В. пользуется специальною защитою. Правильнее сказать, что В. есть <i>право, </i>потому что отношение, пользующееся правильною, постоянною и специальною защитою, есть отношение юридическое, т. е. право; но только право это, как сказано выше, <i> относительное, </i>т. е. в тех случаях, когда право собственности и В. не совмещаются в одном и том же лице, собственник при столкновении с владельцем должен одержать верх. На почве такого столкновения и вырабатывается противоположность <i>посессорной, </i>т. е. владельческой, защиты и <i> петиторной, </i>т. е. спора о праве. Первоначальная разработка института В., до сего времени сохраняющая большое значение, принадлежит римскому праву. Историческое развитие В. в древнем Риме и потом в средние века представляет довольно дробный процесс последовательного нарастания многообразных судебных форм, клонившихся к одной общей цели — защите владения в различных возможных его положениях. В особенности замечательно постепенное распространение самой области применения владельческой защиты, например, превращение арендаторов и нанимателей вещи из держателей ее в владельцев. В средние века владельческая защита распространялась даже на брачные отношения, т. е. супруг, требовавший возвращения к нему в дом жены, освобождался от доказывания своих законных прав на нее: один факт сожития принимался за достаточное основание иска о восстановлении «брачного владения». Владельческими исками пользовались для защиты светских и духовных феодальных прав относительно церквей, монастырей, общин, земель, прав на должности, доходов (напр., десятины) и т. д. Теоретическое разъяснение института В. принадлежит всецело XIX в. (Савиньи, Рудорф, Брунс, Ранда, Иеринг) и представляет собою отдел гражданского права, над разработкою которого первыми корифеями этой науки было потрачено, может быть, более энергии и обнаружено более пытливости, трудолюбия и остроумия, чем в отношении какого-либо другого. Что касается до В. <i>по русскому закону, </i>то В. как вспомогательный институт титулованного обладания следует отличать от целого ряда юридических отношений, называемых также просто В. или В. с каким-нибудь прилагательным (напр., В. пожизненное, В. добросовестное и т. д.). Все эти отношения, основанные на титулах, подходят под понятие «законного» В. Но В. может быть и «незаконным», т. е. не основываться на законных способах приобретения; такое незаконное В. может возникнуть путем «подложным», «насильственным» или «самовольным»; тем не менее и незаконное В. охраняется законом от насилия и самоуправства. Однако специальная владельческая защита применяется у нас только к недвижимостям; что же касается движимых имуществ, то на основании ст. 534 ч. I, т. X факт В. ими составляет презумпцию (см. это сл.) принадлежности их владельцу на праве собственности. Поэтому для изъятия движимых имуществ из чужого В. приходится всегда опровергать презумпцию, существующую в пользу владельца, т. е. доказывать свой титул, свое преимущественное <i>право </i>на В. вещью. Нашему законодательству неизвестна также владельческая защита «прав» (quasi possessio) не только в обширном смысле западных законодательств, но даже в применении к одним сервитутам; иски, предусмотренные п. 5 ст. 29 Уст. гражд. судопр., имеют своим предметом <i>право </i>участия частного (см. это слово), т. е. опять-таки предполагают обнаружение титула. Владельческая защита недвижимости была впервые отделена у нас от иска о праве собственности в Межевой инструкции, а затем в Учреждении о губерниях 1775 года. В Западной России, где действовал Литовский статут, это разделение способов защиты явилось в XVI веке. Восстановление нарушенного В. лежало на обязанности полицейских органов, которые должны были при этом только восстановлять В., не справляясь <i>о праве </i>и предоставляя недовольным обращаться в суд для проверки их <i>права </i>на В. В 1824 г. был установлен десятинедельный срок для обращения с просьбами о восстановлении В. к полиции; за пропуском срока надлежало уже прямо обращаться в суд. В таком виде владельческая защита остается и теперь в тех немногих губерниях, где не введены Судебные Уставы 1864 года. В местностях же, где введена была судебная реформа 60-х годов, функции полиции перенесены были на мировых судей, а с этих последних вследствие судебно-административного преобразования 1889 г. на земских начальников и городских судей. Мировым и городским судьям и земским начальникам подсудны иски о восстановлении нарушенного В., если со времени нарушения прошло не более шести месяцев; за пропуском этого срока надлежит обратиться в окружный суд. Хотя от изменения подсудности характер иска не изменяется, но на практике владельческий иск в окружном суде всегда превращается в петиторный, т. е. в иск о праве собственности. На языке наших гражданских законов В. смешивается иногда с правом собственности (см. Собственность). В. называется часто и предмет этого права (напр., «мои владения», т. е. мои имения). <i> Литература.</i> Изучение богатой монографической литературы о В. имеет особенно важное значение потому, что оно сразу вводит в круг юридических идей, о которых спорят современные ученые. Важнейшими пособиями являются: Savigny, «Das Recht des Besitzes» (1803; 7-е изд. Рудорфа 1865 г.); Bruns, «Das Recht des Besitzes im Mittelalter und in der Gegenwart» (1848); Ihering, «Heber den Grund des Besitzesschutzes» (1869) (русс. перев. «Об основании защиты владения», М., 1883); Iheri n g, «Der Besitzwille» (1889). Из важнейших монографий назовем еще: Randa, «Das Recht des Besitzes nach österreichischem Rechte», 3-е изд.; Bekker, «Das Recht, des Besitzes bei den Rö mern» (1880); Bruns, «Die Besitzklagen des römischen und heutigen Rechts»; Dernburg, «Entwickelung und Begriff des juristischen Besitzes»; Molitor, «De la possession»; на русском языке Муромцев, «Гражданское право древнего Рима» (1883, стр. 547-570.). <i> М. Брун. </i><br><br><br>… смотреть

Добавить комментарий