Регулярное государство

Петр I был захвачен идеей создания в России государства совершенной регулярности, в котором каждый человек имел бы точно обозначенное место и строго подчинялся регламенту. Его модель идеального (регулярного, правомерного) государства строилась на убеждении, что государство может эффективно функционировать только на основе установленных сверху законов и правил и только с помощью правильно устроенной системы государственной бюрократии, поставленной под жесткий контроль верховной власти и свободной от произвола чиновников.

Построение рационально управляемого государства путем реформ и законодательного регламентирования было осознанной целью Петра. Он мечтал о создании, по его выражению, «регулярного» государства, в создании, по его выражению, «регулярного» государства, в котором использовались бы хорошо продуманные законы, обеспечивающие бесперебойное функционирование всего механизма управления и ограждающие население от произвола чиновников. Но при отсутствии каких-либо институтов социального контроля государство ничем не было связано в ходе осуществления реформ. И реформы стали приобретать характер принудительных мероприятий. Никакая инициатива, исходящая от общества и даже от ближайшего окружения, стала не нужна. Петру необходимы были лишь способные организаторы и исполнители.

Главной задачей государственных реформ Петра I являлась радикальная перестройка государственного аппарата, так как сформировавшиеся в московский период традиционно организованная власть и управление не могли обеспечить мобилизацию всех ресурсов — экономических, военных, технологических в условиях начавшейся модернизации общества. Модернизация государственного аппарата предполагала совершенно новые принципы его построения. В качестве основных из них обычно выделяют: 1) институционализацию управления, нашедшую свое выражение в создании новой системы учреждений; 2) повышение эффективности управления, достигавшееся за счет унификации (единообразия), централизации, дифференциации аппарата управления и его милитаризации; 3) изменение принципов комплектования аппарата новых учреждений (коллегий, губерний).

Реформы Петра I — преобразования в государственной и общественной жизни, осуществлённые в период правления в России Петра I. Всю государственную деятельность Петра I условно можно разделить на два периода: 1696—1715 годы и 1715—1725. Созданный Петром для текущего управления государством на время отсутствия царя (в то время царь отправлялся в Прутский поход), Сенат, в составе 9 человек (президентов коллегий), постепенно превратился из временного в постоянно действующее высшее правительственное учреждение, что было закреплено Указом 1722 года. Он контролировал правосудие, ведал торговлей, сборами и расходами государства, наблюдал за исправностью отбывания дворянами воинской повинности, ему были переданы функции Разрядного и Посольского приказов. Решения в Сенате принимались коллегиально, на общем собрании и подкреплялись подписями всех членов высшего государственного органа. Если один из 9 сенаторов откажется подписать решение, то решение считалось недействительным. Таким образом Пётр I делегировал часть своих полномочий Сенату, но в то же время возложил на его членов персональную ответственность.


Одновременно с Сенатом появилась должность фискалов. Обязанность обер-фискала при Сенате и фискалов в провинциях состояла в негласном надзоре за деятельностью учреждений: выявляли случаи нарушения указов и злоупотреблений и доносили Сенату и царю. С 1715 года за работой Сената следил генерал-ревизор, с 1718 переименованный вобер-секретаря. С 1722 года контроль над Сенатом осуществляют генерал-прокурор и обер-прокурор, которым подчинялись прокуроры всех других учреждений. Никакое решение Сената не имело силы без согласия и подписи генерал-прокурора. Генерал-прокурор и его заместитель обер-прокурор подчинялись напрямую государю.

Сенат как правительство мог принимать решения, но для их исполнения требовался административный аппарат. В 1717—1721 годах была проведена реформа исполнительных органов управления, в результате которой параллельно системе приказов с их расплывчатыми функциями были созданы по шведскому образцу 12 коллегий — предшественники будущих министерств. В отличие от приказов функции и сферы деятельности каждой коллегии были строго разграничены, а отношения в самой коллегии строились на принципе коллегиальности решений. Были введены: Коллегия чужестранных (иностранных) дел — заменила Посольский приказ, то есть ведала внешней политикой; Военная коллегия (Воинская) — комплектование, вооружение, снаряжение и обучение сухопутной армии; Адмиралтейств-коллегия — военно-морские дела, флот; Вотчинная коллегия — заменила Поместный приказ, то есть ведала дворянским землевладением (рассматривались земельные тяжбы, сделки на куплю-продажу земли и крестьян, сыск беглых). Основана в 1721 году; Камер-коллегия — сбор доходов государства; Штатс-контор-коллегия — ведала расходами государства; Ревизион-коллегия — контроль сбора и расходования казённых средств; Коммерц-коллегия — вопросы судоходства, таможни и внешней торговли; Берг-коллегия — горно-металлургическое дело (горно-заводская промышленность); Мануфактур-коллегия — лёгкая промышленность (мануфактуры, то есть предприятия, основанные на разделении ручного труда); Юстиц-коллегия — ведала вопросами гражданского судопроизводства (при ней действовала Крепостная контора: регистрировала различные акты — купчие, о продаже вотчин, духовные завещания, долговые обязательства). Занималась гражданским и уголовным судом; Духовная коллегия или Святейший Правительствующий синод — управлял(а) церковными делами, заменил(а) патриарха. Основан(а) в 1721 году. В состав этой коллегии/Синода вошли представители высшего духовенства. Поскольку их назначение осуществлялось царём, а решения им утверждались, можно сказать, что российский император стал фактическим главой Русской православной церкви. Действия Синода от имени высшей светской власти контролировал обер-прокурор — гражданский чиновник, назначаемый царём. Особым указом Пётр I (Петр I) приказал священникам нести просвещенческую миссию среди крестьян: читать им проповеди, наставления, учить детей молитвам, воспитывать у нихпочтение к царю и церкви; Малороссийская коллегия — осуществляла контроль за действия гетмана, которому принадлежала власть на Украине, ибо там был особый режим местного управления. После смерти в 1722 году гетмана И. И. Скоропадского новые выборы гетмана были запрещены, а гетман впервые был назначен царским указом. Коллегия возглавлялась царскимофицером.


С 28 февраля 1720 года Генеральный регламент ввёл единую для всей страны систему делопроизводства в государственном аппарате. Согласно регламенту коллегия состояла из президента, 4-5 советников и 4 асессоров.

Центральное место в системе управления занимала тайная полиция: Преображенский приказ (ведал делами о государственных преступлениях) и Тайная канцелярия. Эти учреждения находились в ведении самого императора.

Кроме того действовали Соляная контора, Медный департамент, Межевая канцелярия.

«Первейшими» коллегиями называли Военную, Адмиралтейскую и Иностранных дел.

На правах коллегий находились два учреждения: Синод и Главный магистрат.

Коллегии подчинялись Сенату, а им — губернская, провинциальная и уездная администрация.

Результаты реформы управления Петра I неоднозначно рассматриваются историками.

Областная реформа

В 1708—1715 годах была проведена областная реформа с целью укрепления вертикали власти на местах и лучшего обеспечения армии снабжением и рекрутами. В 1708 году страна была разделена на 8 губерний во главе с губернаторами, наделёнными всей полнотой судебной и административной власти: Московскую, Ингермандландскую (впоследствии Санкт-Петербургскую), Киевскую, Смоленскую, Азовскую, Казанскую, Архангелогородскую и Сибирскую. Московская губерния давала более трети поступлений в казну, за ней шла Казанская губерния.

Судебная реформа

При Петре радикальным изменениям подверглась судебная система. Функции верховного суда получили Сенат и Юстиц-коллегия. Ниже их находились: провинциях — гофгерихты или надворные апелляционные суды в крупных городах, и провинциальные коллегиальные нижние суды. Провинциальные суды вели гражданские и уголовные дела всех категорий крестьян кроме монастырских, а также горожан, не включенных в посад. Судебные дела горожан, включенных в посад, с 1721 года вел магистрат. В остальных случаях действовал так называемый единоличный суд (дела единолично решал земской или городовой судья). Однако в 1722 г. нижние суды были заменены провинциальными судами, возглавляемыми воеводой

Контроль над деятельностью государственных служащих

Для контроля за исполнением решений на местах и уменьшения повальной коррупции с 1711 года учреждалась должность фискалов, которые должны были «тайно проведать, доносить и обличать» все злоупотребления, как высших, так и низших чиновников, преследовать казнокрадство, взяточничество, принимать доносы от частных лиц. Во главе фискалов стоял обер-фискал, назначавшийся царем и ему подчинявшийся. Обер-фискал входил в состав Сената и поддерживал связь с подчиненными фискалами через фискальный стол канцелярии Сената.

Реформы армии и флота

Реформирование армии и создание флота стали необходимыми условиями победы в Северной войне 1700—1721 годов. Готовясь к войне со Швецией, Пётр велел в 1699 году произвести общий рекрутский набор и начать обучение солдат по образцу, заведённому у преображенцев и семёновцев. Этот первый рекрутский набор дал 29 пехотных полков и два драгунских. В 1705 году каждые 20 дворов должны были выставлять на пожизненную службу одного рекрута. Впоследствии рекрутов стали брать с определённого числа душ мужского пола среди крестьян. Набор во флот, как и в армию, осуществлялся из рекрутов.

7.Этапы проведения исследования социально-экономических и политических процессов в Российской Федерации (на примере Приволжского федерального округа).

Социальный процесс – это процессы протекавшие в социальной сфере, кот определяет интересы социальных групп, их потребности, а также связаны с их жизнедеятельностью и понятием социальной справедливости( н-р, уровень материального благополучия, расслоение в обществе – бедные и богатые, уровень образования и т.д.

Экономический процесс — процессы, связанные с производством, распределение и потреблением материальных благ.

Политический процесс- это процессы, связанные с возможностью реализации власти, в зависимости от интересов различных социальных групп.

Все процессы разделяются на следующие виды: в зависимости

— в зависимости от характера и содержания протекающих процессов (классовый, национальный, общенародный)

— в зависимости от субъектов участвующих в данном процессе

— в зависимости от сферы из глубины их действия ( внутренние или международные, локальные или крупномасштабные)

— в зависимости от последствия протекания данных процессов ( созидательные, разрушительные или деструктивные действия)

— от степени о сознательности субъектами происходящего ( сознательное, стихийное)

Объект ИСЭПП – это все социальные, политические, экономические процессы в обществе.

Предмет ИСЭПП — методы исследования с помощью которых мы будем изучать социальные, экономические, политические процессы.

Существует 2 уровня ИСЭПП :

— теоретический

-прикладной, эмпирический.

Исследовать социальные, политические, экономические, процессы это значит определить:

1.Их сущность

2.Выявить тенденции (устойчивость и напрвленность)

3.Выявление противоречий, интересов, субъектов в реализации этих субъектов, процессов.

4.Выявление социальных сил и их интересы.

Обращение к социальным исследованиям, заключается в потребности располагать информацией, которые скрыты от «внешнего глаза», но необходимо для управления социальной сферой.

Конкретно-социологические исследования это система логически последовательных, методологических и методический, а также организационно- технических процедур, связанных между собой единой цепью для получения достоверных данных и выработки практических рекомендаций.

Выделяют 4 этапа:

— Подготовительный

— Сбор первичной информации (от людей которые отвечают)

— Подготовка собранной информации и ее обработка на компьютере

— Анализ обработанной информации

-Формулировка выводов

В большинстве исследований можно выделить следующие этапы:

1. Определение проблемы и целей изучения; 2. Выбор программы и плана изучения; 3. Отбор людей, которых следует изучать (выборка); 4. Составление и предварительная проверка качества анкет; 5. Процесс опроса (интервьюирование, анкетирование); 6. Кодирование интервью, ввод и обработка результатов опроса; 7. Анализ результатов и подготовка отчета по исследованию.

Причины создания абсолютистских условий правления в Петровской России

Петр I стал первым абсолютным монархом (самодержцем) в истории Российского государства. Однако в некоторых работах самодержавными считаются некоторые предшественники Петра на российском престоле. Но ни великий князь Иван III, ни Иван IV (Грозный), первый на Руси официально принявший титул царя и наиболее активно утверждавший свое могущество, ни Алексей Михайлович, не стали самодержавными (абсолютными) монархами. Таким образом, в результате объективного вызревания внутренних и внешних объективных условий, а также во многом благодаря государственным и административным реформам Петра I, в России действительно утвердилось самодержавие (абсолютизм).

Абсолютная монархия является такой формой правления, когда монарху юридически принадлежит вся полнота государственной власти в стране. Его власть не ограничена каким-либо органом, он ни перед кем не отвечает и никому в своей деятельности не подконтролен. Фактически, абсолютная монархия представляет собой государственную форму диктатуры класса феодалов. Для возникновения абсолютной монархии необходимо наличие экономических, социальных и политических предпосылок.

Нарождавшийся абсолютизм в целях реализации своих внешних и внутренних задач поощрял развитие торговли и промышленности, особенно в первой четверти XVIII в. Проблема обеспечения возникающих мануфактур рабочей силой решалась путем приписки к ним государственных крестьян. Кроме того, разрешалось покупать крестьян с землей при обязательном условии использования труда на мануфактурах. Установление абсолютизма в России было вызвано и внешнеполитическими причинами: необходимостью борьбы за экономическую и политическую независимость страны, за выход к морю. Абсолютная монархия оказалась более приспособленной к решению этих задач, нежели сословно-представительная монархия. Так, абсолютная монархия в результате Северной войны (1700-1721 гг.) блестяще справилась с решением этой проблемы.

Абсолютизм в России возник во второй половине XVII в. Именно с этого времени перестали созываться Земские соборы, которые в определенной степени ограничивали власть царя. Теперь он уже обходился без них. Укрепилась приказная система управления, подчиненная непосредственно царю. Было создано постоянное царское войско. Монарх стал менее зависимым от дворянского войска, которое, например, в 1681 г. насчитывало лишь 6000 чел. В то же время постоянное войско состояло из 82000 стрельцов, рейтаров, драгун, солдат.

Результаты установления абсолютистской власти в России

Царь приобрел значительную финансовую самостоятельность, получая доходы от своих вотчин, сбора подати с покоренных народов, от таможенных сборов, возросших в связи с развитием торговли. Важное значение имели налоги (стрелецкие, ямские и т.д.), царская монополия на изготовление и продаже водки, пива, меда. Это давало возможность создавать и содержать государственный аппарат.

С ослаблением экономической и политической роли бояр снизилось значение Боярской думы. Изменился и ее состав, пополнившийся дворянами. Так, в 1688 г. из 62 членов Боярской дуемы лишь 28 принадлежали к старым боярским родам, остальные же были выходцами из дворян и даже из купечества.

Можно сформулировать две основные причины отмирания сословно-представительных институтов. Во-первых, это уже вышеуказанные социально-экономические причины. А, во-вторых, во второй половине XVII в. не только возникла необходимость, но и сложилась возможность установления абсолютной монархии. Вместо своевольного дворянского ополчения было создано постоянное войско. Развитие приказной системы подготовило армию чиновничества. Царь получил независимые источники дохода в виде ясака (налог преимущественно пушниной с народов Поволжья и Сибири) и винной монополии. Теперь ему не нужно спрашивать разрешения у земских соборов на начало войны или иное серьезное мероприятие. Необходимость в сословно-представительных органах отпала и они были отброшены. Это означало, что монарх освободился от всяких пут, что его власть стала неограниченной, абсолютной.

Одной из характерных сторон оформления абсолютистского государства является бюрократизация государственного аппарата. Складывание бюрократического аппарата имело два направления: «1) Создание системы управления со сложной структурой подчиненности учреждений, строгим разделением функций управления, единоличным решением вопросов при коллегиальности их подготовки; системы, приводившей к господству канцелярии, в котором главным было бумажная переписка, а не само дело …; 2) Создание привилегированного круга, осуществляющего это управление, то есть слоя чиновничества, подчиненного только верховной власти, целиком зависевшего от нее в своем служебном положении и имущественном обеспечении. Чиновничья каста в известной степени пользовалась привилегиями господствующих классов, однако, после своего оформления не входила в их состав, так как не состояла во главе производства. Это придавало бюрократическому аппарату видимость надклассовости».

Бюрократизация управленческого аппарата России на протяжении XVI-XVIII вв. шла параллельно с перерастанием централизованного государства в абсолютистское и зависела от этого процесса. Складывание бюрократической касты в России в указанный период было неразрывно связано с судьбой служивого населения, с его постепенным оформлением из привилегированного сословия в господствующий класс дворянства, из состава которого обособлялась бюрократическая группа.

В XVIII в. благодаря государственным и административным реформам Петра I происходит дальнейшая централизация и бюрократизация органов центрального и местного управления. Таким образом, абсолютистское государство смогло оформить и взять на службу армию и бюрократический аппарат в связи с тем, что эти две структуры были экономически привязаны к государству и без него существовать не могли

Регулярное государство Петра I

Что хотел создать в России Пётр I? Что конкретно означает это самое «регулярное государство»? Идея такого государства родилась в Германии в середине XVII века. Это никогда не была идея, овладевшая умами миллионов или хотя бы сотен тысяч людей. Большинство немцев если и слышали о ней, то очень смутно, и вряд ли представляли себе до конца, о чем вообще идет речь. Это касается и владетельных князей, то есть тех, кто стоял у кормила государства и мог бы заинтересоваться — а какие это новые способы управлять людьми придумали философы? Многие из этих владетельных князей и их приближенных наверняка читали сочинения Вульфа и Пуффендорфа, но ни одно из почти 300 германских государств даже не попыталось сделаться «регулярным государством».

Идея «регулярного государства» оставалась чистой воды теоретической идеей, интеллектуальной кабинетной конструкцией, которую если и обсуждали всерьез-то именно как философскую идею, и самое большее — несколько сотен человек на всю Германию, профессора университетов и их студенты.

Ученые и философы Германии — в первую очередь Готфрид Лейбниц и его ученики — Вольф, Пуффендорф, Гроций — представляли и общество, и человека в виде простых, вполне однозначных механических схем, а отношения в обществе и государстве сводили к движениям самых элементарных фигур.

Для Лейбница государство представало как бы огромными часами: «как в часах одно колесо приводит в движение другое, так и в великой государственной машине одна коллегия должна приводить в движение другую, и если все устроено с точною соразмерностью и гармонией, то стрелка жизни будет показывать стране счастливые часы».

Вольф зашел, пожалуй, даже дальше: «Правительство должно иметь право и обязанность принуждать каждого к работе, устанавливать заработную плату и цену товаров, заботиться об устройстве хороших улиц, прочных и красивых зданий, услаждать зрение обывателей радующими глаз картинами, а уши — музыкою, пением птиц и журчанием воды, содействовать общественному развлечению театральными представлениями и другими зрелищами, поощрять поэзии, стараться о школьном воспитании детей, наблюдать за тем, чтобы взрослые прилежали добродетели и благочестию».

В обязанности же подданных, по мнению Вольфа, входит «с готовностью и охотно делать то, что власть находит нужным для общего благополучия».

В научной школе «регулярного государственного строя» смешивались две линии: понимание общества и государства как механизма и идея государства, подавляющего собой общество и руководящего абсолютно всем. Как видно из слов Вольфа, даже пением птиц и журчанием воды.

Но еще раз подчеркну — в самой Германии никто особенно не стремился использовать эти замечательные идеи и достигнуть в своем государстве неслыханного блаженства.

Факт остается фактом: Пётр боготворил ученых-механицистов; идеи «регулярного государства» вызывали у него совершеннейший восторг. Пётр много лет переписывался с Лейбницем, а Вольфа даже позвал возглавить Санкт-Петербургскую де сиянс Академию наук. Характерно, что умный Вольф категорически отказался.

Не менее характерно, что Пётр никогда не прочитал ни одного из сочинений Лейбница или Пуффендорфа. Эти сочинения читали многие из Долгоруких и Голицыных, читал Яков Брюс. Брюсу Пётр поручал составить для него синопсис-то есть краткое содержание, выдержку из трудов Лейбница. Но у нас нет никаких сведений о том, что все эти лица стремились организовать на Руси «регулярное государство» или проявляли бы особенную страсть к этой теории.

А вот Пётр, знавший о «регулярном государстве» из писем Вольфа и Лейбница, да из конспектов Якова Брюса, начал сам, своей волей, перестраивать жизнь Московии на «регулярных началах». В истории известно два государства, построенные согласно теоретическим представлениям: одно из них — это США, организованные согласно идеям Джефферсона (Шлезингер A.M. Циклы американской истории. М., 1992. 200). Второе — это Российская империя, построенная Петром согласно идеям «регулярного государства» Лейбница. То есть, конечно же, ни США, ни (особенно) Российская империя не были построены от начала до конца согласно теориям — да это и невозможно сделать. Оба эти государства пытались построить по теоретическим представлениям, а получилось совсем не то что ожидали.

В исторической литературе существуют разноречивые оценки деятельности Петра I. Однако большинство исследователей считают, что его реформы имели выдающееся значение в истории России. Споры идут о том, являлась ли модернизация России насильственной реформацией страны или была подготовлена всем ходом предшествовавшего развития России. Разные суждения высказываются по поводу того, носила ли деятельность Петра целенаправленный характер или была импульсивной реакцией на внешний вызов со стороны передовых европейских государств. Со времен Ключевского утвердилось мнение о том, что все преобразования России в эпоху Петра были вызваны Северной войной.

Преобразования Петра I были ярким примером радикальных реформ, проведенных государством без поддержки и даже при сопротивлении широких слоев общества. Они во многом были подготовлены его предшественниками. Вековые традиции и длительное пребывание в состоянии войны сформировали основной метод их проведения — деспотическое насилие. Личное знакомство с Европой в период пребывания Петра в составе Великого посольства в конце XVII в. определили цель и направление преобразований.

Как уже было сказано, идеалом государственного устройства для Петра I было «регулярное государство», модель, подобная кораблю, где капитан — царь, его подданные — офицеры и матросы, действующие по Морскому уставу. Только такое государство, по мысли Петра, могло стать инструментом решительных преобразований, цель которых — превратить Россию в великую европейскую державу. Этой цели Петр достиг и потому вошел в историю как великий реформатор. Но какой ценой были достигнуты эти результаты?

Многократное увеличение налогов привело к обнищанию и закабалению основной массы населения. Прикрепление каждого россиянина к месту жительства и месту службы сократили пространство свободы, расширившееся в это время в Европе. Все были вмонтированы в систему, как винтики в часовой механизм. Проводя реформу государственного управления, Петр I руководствовался введением бюрократического начала. В России сложился культ учреждения, а погоня за чинами и должностями стала национальным бедствием.

Особенностью административной реформы было создание системы государственного контроля за деятельностью аппарата управления. Это привело к своеобразной «бюрократической революции», последствием которой стала зависимость всех от госаппарата.

Поглощению личности крепостническим государством способствовала церковная реформа, превратившая и церковь в часть государственного аппарата. Это означало для россиян потерю духовной альтернативы государственной идеологии. В то время как в Европе церковь, отделяясь от государства, сближалась с верующими, в России она отдалялась от них, переставала быть защитницей «униженных и оскорбленных», становилась послушным орудием власти, что противоречило русским традициям, духовным ценностям, всему вековому укладу жизни. Закономерно, что Петра I многие современники называли царем-антихристом.

Своеобразные результаты дало желание Петра I догнать Европу в экономическом развитии. Эту цель он пытался реализовать с помощью форсированной «мануфактурной индустриализации», т.е. созданием государственных и частных мануфактур за счет мобилизации государственных средств и использования труда крепостных. Главной особенностью развития мануфактур было выполнение государственных, прежде всего военных, заказов, что избавляло их от конкуренции и лишало свободной экономической инициативы.

В духовной жизни побеждала хозяйственная этика протестантизма, утверждавшая, что богатство — не грех, а признак избранности Богом, при условии, что богатство идет не на роскошь, а на дальнейшие успехи в развитии производства. Центром новых общественных отношений, формирующихся в Европе, становился свободный человек.

Результатом же петровских реформ стало создание в России основ государственно-монополистической промышленности, крепостнической и милитаризованной. Вместо формирующегося в Европе гражданского общества с рыночной экономикой Россия к концу царствования Петра представляла собой военно-полицейское государство с огосударствленной монополизированной крепостнической экономикой. Города и села были обескровлены из-за перенапряжения народных сил. Произошло торможение в развитии свободного предпринимательства.

Таким образом, петровские преобразования, направленные на европеизацию России, не достигли своей цели. Революционность Петра оказалась ложной, так как осуществлялась при сохранении основных принципов деспотического режима, всеобщего закрепощения. Единственным инициатором движения в созданной системе было государство, от главы которого зависели темпы, направления, способы развития.

Какие же конкретные преобразования Петра 1 были проведены в период его правления?

В 1711 г. вместо Боярской Думы был учрежден Сенат, который являлся высшим государственным органом страны, осуществлял руководство и контроль над всеми учреждениями.

В 1717-1718 гг. проведена реформа центральных учреждений: вместо почти 50 приказов были созданы 10 коллегий, ведавшими всеми областями жизни страны.

В 1721 г. в результате церковной реформы должность патриарха была упразднена, а во главе церкви поставлен святейший Синод, т.е. церковь поставили под контроль царя.

В результате военной реформы были созданы регулярная армия и военно-морской флот.

В 1722 г. был издан указ о престолонаследии, по которому император сам назначал наследника.

В итоге административных преобразований в России было завершено оформление абсолютной монархии.

В Петровскую эпоху произошел скачок в развитии мануфактурной промышленности: Северная война заставила создать свое производство железа, меди, сукна, канатов и парусов. Ко второй четверти века в России действовало большое количество мануфактур (около 100) и горных предприятий, было положено начало освоению железнорудных месторождений, появился новый мощный промышленный район — Урал. Получили льготы купцы, основывавшие частные мануфактуры. Содействуя развитию промышленности, Петр I учредил центральные органы, ведавшие торговлей и промышленностью (сначала была создана Бургмистерская палата, или Ратуша, потом главный магистрат). Купечество было разделено на две гильдии, ремесленники же объединились в цехи по профессиям.

Петр I проводил протекционистскую политику по отношению к русской промышленности. В итоге принятых им с правительством мер зависимость России от импорта существенно сократилась. Более того, Россия начала вывозить в зарубежные страны железо, полотно и др. В 1724 г. был введен покровительственный таможенный тариф — высокие пошлины на иностранные товары, которые могли изготовлять или уже выпускали отечественные предприятия.

Существенные изменения прослеживаются в области социальной политики. Главная социальная мера правительства в отношении крестьян состояла в проведении переписи 1718-1724 гг., с окончанием которой в России подворное обложение было заменено подушной податью.

К 30-40-м гг. крепостнические порядки проникли и в промышленность. Указ 1736 г. прикреплял навечно к мануфактурам и пришлых работников, и их семьи.

В итоге преобразований Россия стала сильным европейским государством. Во многом была преодолена технико-экономическая отсталость. Однако рутинная техника и крепостнические отношения в сельском хозяйстве задерживали рост производительных сил.

петр реформа политический

Список использованной литературы

Петровская рационализация государственного управления и формирование патерналистского военно-бюрократического государства в России в первой половине XVIII в.

ПЕТР I (1672-1725)

Царь (с 1682 г.), первый российский император (с 1721 г.). По его инициативе были проведены реформы в области:

  • — государственного устройства (губернская реформа 1708 1715 гг., создание коллегий, Сената, органов высшего контроля);
  • — организации военного дела (введена рекрутская повинность и обязательная военная служба дворян, создана регулярная армия, флот);
  • — промышленности, торговли, просвещения (открыты многие учебные заведения, Академия наук, принята гражданская азбука).

Петр I основал новую столицу России — С.-Петербург.

Рис. 8.1. Портрет Петра I

Петровская модель «регулярного» государства и проблема формирования рациональной бюрократии

Время правления Петра I — один из наиболее трудных с точки зрения оценки его содержания и последствий период в истории России. Большинство исследователей и тех, кто писал либо размышлял о Петре I и его реформах, по-разному оценивая значение петровских преобразований, обращали внимание как на сложность самой эпохи конца XVII — начала XVIII в., так и на неоднозначность и противоречивость фигуры преобразователя. Одни называли его великим реформатором, «диссидентом на троне», другие — беспощадным тираном и антихристом, «прячущим в немецких башмаках свои коровьи ноги». Однако, несмотря на эту полярность в оценках, все признавали грандиозность переворота, осуществленного Петром I, и связывали с его именем начало новой эпохи в истории России. При этом если одни авторы резко противопоставляли петербургский период московскому, императорский — царскому и считали, что реформы Петра I нарушили естественный ход развития России, решительно разорвав со старыми традиционными ценностями и институтами, то другие, напротив, были убеждены, что петровские реформы проводились не на пустом месте, были исторически подготовлены. Если одни историки идеализировали петровские государственные реформы (С. М. Соловьев), то другие (В. В. Ключевский) весьма критически отнеслись к преобразованиям Петра I, ставили вопрос о цене петровских преобразований.

По мнению современных исследований, именно с эпохи Петра I и Екатерины II в России формируется системное противоречие между необходимым для военно-технического соревнования с Западом образованным слоем и развивающейся в связи с этим светской культурой западного типа и усилившейся самодержавной системой правления, типичной для Востока. С одной стороны, представление о свободном индивиде и его правах, лежащее в основе культуры Нового времени и западноевропейской системы правления, вступало в острое противоречие и было несовместимо с самодержавием и системой правления, основанной на воле самодержца. С другой стороны, приобщаясь к европейскому образованию, передовые слои русского общества неизбежно должны были развиваться по своей логике, чуждой духу самодержавия.

Совершенно противоположными были и остаются мнения о том, имел ли Петр I какой-то продуманный взгляд на реформы государства и его современную модель. Большинство ученых считают, что реформы Петра I проводились спонтанно, стихийно, без какого-либо плана и были подчинены по большей части фискальным задачам государства, которое вело в то время продолжительную и изнурительную войну за выход России к Балтийскому морю со Швецией и другими европейскими государствами.

Очевидно, что административные реформы Петра I действительно развивались без строгой системы. Свои преобразования он осуществлял не по строго определенному, заранее составленному плану, а отдельными мерами, путем частных нововведений в центральном и местном управлении. Подтверждением этому может служить то обстоятельство, что первоначально внимание Петра I было занято преимущественно переустройством областных учреждений, а только затем он приступил к организации центрального управления. Из этого обстоятельства некоторые авторы делают вывод, что Петр I намеревался всю тяжесть управления перенести из центра государства в созданные им губернии, но, потерпев неудачу вследствие отсутствия на местах достаточного числа способных людей, обратился к устройству центральных органов администрации, которым он подчинил все местные учреждения и передал все области государственного управления.

Однако нельзя не увидеть, что в относительно спокойное время, в последние годы царствования, когда война уже не требовала концентрации всех усилий, Петр I более последовательно и целенаправленно занимался внутренним устройством государства, стремясь привести в систему ряд разновременных отдельных преобразований. Можно предположить, что из войны со Швецией русский царь вынес убеждение, что бьет Россию не Кард XII, а более совершенная государственная организация и что Россия нуждается в коренной государственной реформе. Характерно, что кроме устройства коллегий (по шведскому образцу) Петр I осуществил в 1720-е гг. реформу Сената, провел вторую областную и вторую городскую реформы.

В ходе петровских реформ была преобразована на новых основаниях система центрального и местного управления, реорганизована армия, изменен принцип комплектования аппарата новых учреждений, перестроены отношения государства с церковью, подверглись серьезной реорганизации сословные отношения, впервые в истории России создавались органы государственного контроля и надзора.

Сказанное, однако, не дает оснований утверждать, что преобразования Петра I принципиально порывали со всей прежней системой общественного и государственного устройства. Безусловно, Петр I внес много нового как в систему государственных учреждений, так и в общественные отношения, культуру, быт русского человека. Новым было его стремление разграничить государственные ведомства, построить государственный аппарат на принципах рациональности и западноевропейского камерализма, создать систему действенного контроля за государственной бюрократией. Новой представлялась Петру I и коллегиальная система центрального управления, пришедшая на смену московской приказной. Однако при внимательном рассмотрении всех этих нововведений нельзя не заметить, что их истоки в большинстве случаев корнями уходят в прошлую эпоху, о чем мы уже имели возможность говорить, и что новой здесь чаще была только форма, а не сама сущность явления.

Например, реформы Петра I внесли много нового в господствовавшие до этого в Московском государстве сословный строй и сословные отношения. Однако изменения эти касались преимущественно внешней организации сословий, которая приобрела при Петре I большую определенность. Само же положение основных сословий русского общества (боярское сословие теперь окончательно ушло с исторической сцены) оставалось неизменным, они только получили новую организацию для выполнения государственных повинностей. Дворянство сохранило свое высокое экономическое положение и свою роль в управлении, которых оно добилось в предшествующую эпоху, и превращалось в господствующее сословие русского государства. Крестьянство, так же как и раньше, относилось к государству через землевладельцев, находилось под личной властью помещика и постепенно сливалось с холопством в одну податную категорию. Исключение составляло малочисленное городское сословие, получившее наибольшее число привилегий и совершенно новую организацию благодаря особой заботе Петра I о развитии национальной промышленности и торговли. Однако эту заботу проявляли и предшественники Петра I, что нашло свое отражение в упоминаемом ранее Соборном уложении 1649 г.

Сказанное в значительной мере относилось и к создаваемой Петром I новой административной системе, в которой коллегиальное начало соединялось с принципом единоначалия, как это было и раньше. Более того, личное начало еще больше усилилось при Петре I, стремившемся вникать во все мелочи административной работы и управлявшем государством через систему личных поручений посредством лично подчиненного ему Сената с поставленным во главе этого высшего государственного учреждения генерал-прокурором. По сути, прежней осталась и социальная основа государственного управления, находившегося исключительно в руках дворянского сословия, которое уже в XVII в. играло ведущую роль в системе государственной администрации. Наконец, так же как и раньше, государство в основе своей сохраняло земледельческий и военный характер.

Далеко неодинаковы были последствия петровских реформ в различных сферах государственной и общественной жизни. Причем, как отмечают современные исследователи, некоторые изъяны петровского варианта ранней модернизации воспроизводились и на более поздних этапах отечественной истории. Петр I пытался заимствовать технику и технологию в отрыве от тех социальных и экономических институтов, в рамках которых они действовали на Западе. Поэтому часто использование зарубежных технологических образцов и институтов приводило к результатам, прямо противоположным тем, которые достигались в других странах. Как пример обычно приводят развитие мануфактурного производства при Петре I. Если в странах Западной Европы рост мануфактур сопровождался распадом феодальных структур, то в России насаждение мануфактур «сверху» лишь дало дополнительный импульс такому институту феодализма, как крепостное право. Поскольку многие нововведения, осуществленные Петром I, не были подготовлены предшествующим развитием страны, они нередко имели искусственный характер и, как справедливо заметил один из современных авторов, во многом явились продуктом «административного восторга» перед Европой.

Хотя петровские преобразования в отличие от всех предшествующих и последующих предпринимавшихся в России реформ имели всеобъемлющий характер и касались практически всех сторон жизни русского общества, в целом предпринятая Петром I модернизация общества, как и все последующие модернизации России, не была полномасштабной (о политической модернизации в то время не могло быть и речи) и во многом оказалась незавершенной. Складывавшаяся абсолютная монархия нуждалась в опоре на сильную армию и развитый бюрократический аппарат, поэтому заимствования производились в основном в тех областях, которые в наше время принято называть военно-промышленным комплексом и государственной бюрократией. Вместе с тем, осуществляя модернизацию «вдогонку», власть вынуждена была делать ставку на активное использование мощи и рычагов государства, являвшегося основным орудием всех проводившихся преобразований.

Отмеченные выше противоречия петровской модернизации России, связанные с особенностями и характером производимых заимствований, не должны приводить к ошибочной мысли о несамостоятельности и тем более подражательности государственных взглядов и государственной политики Петра I. Можно утверждать, что в своей преобразовательской деятельности Петр I опирался не только на заимствованный опыт и те знания, которые он вынес из личного знакомства с европейской практикой государственного строительства и управления, но и па собственные представления о правильном с его точки зрения устройстве государства. Его модель идеального («регулярного» или «правомерного») государства строилась на убеждении, что государство может эффективно функционировать только на основе хорошо продуманных законов, и только с помощью рационально устроенной системы государственной бюрократии, поставленной под контроль закона и свободной от произвола чиновников. Основными здесь были две фундаментальные идеи, которые Петр I со свойственным ему упорством, невзирая на средства, стремился привить русскому обществу: общего блага как основной цели государственного управления и законодательства; важности исполнения законов и наказаний за их неисполнение.

Эти идеи охватывали все петровские преобразования, они лежали в основе всех издававшихся Петром I указов. С точки зрения практической реализации модель «регулярного» государства нашла свое воплощение в законодательном регулировании всех сторон общественной жизни, активном государственном вмешательстве в общественные отношения, государственном протекционизме (активной государственной поддержке приоритетных отраслей народного хозяйства) вплоть до введения в России государственной монополии в ряде отраслей тогда еще молодой национальной промышленности. С этим же связано стремление Петра I создать действенную систему борьбы против коррупции и приказной волокиты.

Возможность создания в России современной системы государственного управления Петр I связывал с европеизацией России, как сознательном заимствовании европейских ценностей и адаптации их к условиям России. Если европеизация государственных и общественных отношений выступала важнейшим средством всех проводимых Петром I преобразований, то основным принципом его государственной политики был принцип пользы, государственной выгоды.

Ко всем государственным делам Петр I подходил сугубо прагматически, с точки зрения государственного блага. В утверждаемой им новой системе ценностей государственные, державные интересы преобладали над идеологическими постулатами и догмами. Государство, ставшее в эпоху Петра I предметом нового культа, воспринималось как самодостаточная сущность и в конечном счете как новая основа российской идентичности. Религиозные ценности также были поставлены на службу государству.

Однако в этой политике были и свои негативные стороны, ибо подобный государственный максимализм неизбежно должен был вступить в противоречие с христианской идеей духовного суверенитета каждой личности. Как последовательный прагматик, Петр I не мог воспринимать нравственные абстракции христианства. Он был захвачен идеей создания в России государства совершенной регулярности, в котором каждый человек имел бы точно обозначенное место и строго подчинялся регламенту. Можно сказать, что именно с Петра I политика в России лишается всякого морального содержания. В то же время прагматизм власти создавал некоторый элемент веротерпимости в обществе. Петр I мог терпимо относиться и к протестантам, и к католикам, и к русскому старообрядчеству, если все это служило государственному благу. Так, относясь терпимо к старообрядцам, Петр I заставил их (очевидно, в качестве компенсации) платить двойную подушную подать государству.

Петр I стремился регламентировать все стороны жизни с помощью писаного законодательства, которому он придавал исключительное значение в управлении государственными делами. При этом само отношение к законам у Петра I было своеобразным. Точно так же как к государственным учреждениям он относился к воинским подразделениям, считая армию лучшим образцом для государственного устройства, законам он придавал значение воинских уставов. Достаточно сказать, что основу законодательства, определявшего работу всех без исключения государственных учреждений при Петре I, составлял принятый в 1716 г. Воинский устав, т.е. военное законодательство. Все чиновники, так же как и военные, должны были принимать присягу при занятии государственной должности.

Петр I вообще был убежден, что только воинская дисциплина способна воспитать уважение к порядку, трудолюбие, сознательность и христианскую нравственность. При нем был создан настоящий культ государственных учреждений, административных инстанций, бесцеремонно вмешивающихся в частную и личную жизнь. Законы также реализовывались только через систему бюрократических учреждений. Тем самым государство приобретало военно-бюрократический и полицейско-патерналистский характер.

Одной из главных задач государственных реформ Петра I и составной частью его модели «регулярного» государства являлся переход от традиционной модели управления к рациональной, в процессе которого в России должна была сформироваться современная рациональная бюрократия. На языке социологии этот тип бюрократии тождественен формальной организации, построенной на авторитете писаных законодательно-правовых норм и формальных должностных инструкций. Ее особенности и преимущества представлены на рис. 8.2.

Рис. 8.2. Особенности и преимущества формальной рациональной бюрократии

Из сформулированных М. Вебером положений можно выделить следующие признаки рациональной бюрократии:

  • 1) разработанная по единому плану система норм и административных правил (инструкций), регламентирующих (определяющих) деятельность чиновников;
  • 2) формальная иерархия уровней управления, учреждений и государственных служащих;
  • 3) высокая степень функциональной дифференциации административного аппарата;
  • 4) наличие определенных законом принципов, регулирующих правовой статус, материальное положение и продвижение по службе государственных служащих;
  • 5) формирование устойчивой корпоративной психологии бюрократии как особого класса лиц, специализирующихся на управлении.

Основными достоинствами такой организации являются ее предсказуемость и эффективность, что обеспечивается четким распределением функций и полномочий между служащими аппарата. С формализацией отношений меняется и положение самих чиновников. Во-первых, чиновник здесь формально лично свободен, поскольку подчиняется только служебному долгу (главный признак — безличность). Во-вторых, чиновники имеют строгую устойчивую служебную иерархию, и в то же время власть каждого из них не безгранична, так как их полномочия зафиксированы в служебных инструкциях. В-третьих, чиновники работают на основе контракта, свободного выбора занятий в соответствии с квалификацией. Разделение требований обусловливается высокой специализацией и квалификацией. В-четвертых, вознаграждение чиновников измеряется постоянным денежным окладом. Для чиновника служба — это вид его профессиональной деятельности.

Эта модель бюрократии могла возникнуть только в Повое время мри переходе от традиционного к индустриальному обществу. Во всех странах этот переход сопровождался глубокой трансформацией социальной структуры общества, резким возрастанием социальной мобильности, что естественно вело к разрушению сословных перегородок и, как следствие, к значительному ослаблению воздействия традиций на жизнь общества. Таким обществом уже нельзя управлять с помощью одних только традиций, возникает необходимость в правовом регулировании общественных отношений, перестройке всей системы управления, в том числе в изменении функций и статуса бюрократии.

Модернизация государственного аппарата предполагала совершенно новые принципы его построения. В качестве основных из них можно выделить: 1) институционализацию управления, выразившуюся в широком распространении и внедрении в России принципов западноевропейского камерализма; 2) унификацию (единообразие), централизацию, дифференциацию аппарата управления и его милитаризацию, за счет чего достигалось повышение эффективности управления; 3) новые принципы комплектования аппарата новых учреждений (коллегии, губернские правления).

Из перечисленных принципов, легших в основу проводимой Петром I перестройки государственного аппарата, особый интерес представляют принципы камерализма как нового для России явления. Получившая широкое распространение в Европе в XVI- XVII вв. камералистика и связанное с ней развитие камеральных наук означали выделение административного управления в самостоятельную сферу, отделение ее от судопроизводства, что не было характерно для традиционной бюрократии. Как принцип и практика административного управления камерализм заключал в себе новые подходы к деятельности аппарата государственных учреждений, среди которых обычно выделяют: 1) функциональность в управлении учреждений; 2) специализацию учреждений государственной администрации и канцелярского труда в каждой из сфер государственного управления; 3) регламентацию обязанностей чиновников; 4) унификацию штатов и жалованья чиновников.

Предпринятая Петром I модернизация общества в условиях догоняющего развития могла быть осуществлена только с помощью серии радикальных реформ сверху, включающих коренную реорганизацию всей системы социальных отношений и управленческих структур. Однако, опираясь на прежнюю систему государственного управления, сделать это было невозможно.

Сформировавшиеся в московский период традиционно организованная власть и управление не могли обеспечить мобилизацию всех ресурсов — экономических, военных, технологических, что является характерным признаком любой модернизации. Для этого нужны были новые система и аппарат управления. Поэтому первейшей задачей Петра I стала реорганизация самой власти (абсолютная монархия), перестройка бюрократии, создание новой элиты вместо традиционной.

Из-за чего проблемы коррупции и бюрократии в России не решились с петровских времен, зачем Петр I боролся с природой русского человека, как реформы XVIII века раскололи общество на «народ» и «иностранцев» и почему преодолеть аполитичность общества сможет только новое поколение, а не Навальный?
«Бумага» поговорила с доктором исторических наук и профессором НИУ ВШЭ Евгением Анисимовым, который выпустил новую книгу «Петр Первый: благо или зло для России?». Историк рассказывает, почему в обществе нет единого мнения об императоре и зачем сейчас изучать петровское время.

Фото: Егор Цветков / «Бумага»

— Зачем вы решили написать новую книгу о Петре I? На ваш взгляд, его фигура недостаточно изучена или в нашем представлении петровской эпохи по-прежнему много неточностей?

— В нашем обществе нет единого мнения о Петре. Даже если рассмотреть один аспект — церковь: для церковников Петр — это пугало, пример того, как подавлялась церковь. Действительно, наступивший с Петром синодальный период — довольно мрачное явление в истории русской церкви. Была создана контора по церковным делам — и позитивного в этом ничего особенно не было. Но есть и другая сторона: Петр стремился сделать церковь не только проводником идей государства, но и источником культуры. Он считал распространение христианства необходимым для России, так как человек, изучая грамоту по священным текстам, одновременно впитывает в себя и ценности христианского общества.

Его идеи были прогрессивны, но реализация этих начинаний в России зачастую сводилась к формализму, обману, инертности и «жульству»

Петр ставил и просвещенческую задачу: чтобы священники были грамотными и образованными — в России никто не мог прочитать проповедь. А как важна проповедь — это колоссально. Священник — это не администратор, не политик, который предан собственному корыстному интересу. Это медиум. Если отбросить всю шелуху, которая сейчас связана с церковью, то, может быть, христианизация не помешала бы и сегодня. Потому что те ценности, которые заложены в священных книгах, вечны, и мы по ним живем.

В этом смысле петровские реформы церкви можно объяснить не только как превращение ее в контору, когда вместо патриарха появился Синод. В Европе лютеранские, протестанские церкви тоже управляются синодами и коллегиями, но это не конторы. В конечном счете всё зависит от того, кто и как это делает.

— Петру в итоге удалось сделать так, чтобы церковь не стала конторой?

— Нет, не удалось. Многие его идеи были прогрессивны и отвечали тогдашней европейской идеологии просвещения, но реализация всех этих начинаний в России зачастую сводилась к формализму, обману, инертности и «жульству». И в этом одна из трагедий Петра. Он государственный романтик, который видел этот город похожим на Амстердам, где по берегам канала, прижавшись друг к другу, стоят разноцветные дома, где плывут тихие лодочки. В чем-то это было достигнуто: если посмотреть на Мойку или Фонтанку, мечта его реализовалась. Но в других направлениях это не удавалось.

Например, Петр стремился переделать природу этого места. Здесь высаживались редкие кустарники: хлопчатник, виноград — и всё это замерзало. С другой стороны, теперь здесь цветет сирень, липы, каштаны, хотя в этой полосе тайги это казалось невозможным.

Изменить природу русского человека оказалось гораздо труднее. Менталитет Петра и западные модели, которые он хотел привнести в Россию, были основаны на ответственности, инициативности и следовании закону.

— Вы имеете в виду, например, его попытки изменить государственный аппарат?

— Да. Но ведь мы знаем это и по себе: купив какой-то экзотический прибор, не дочитываем инструкцию и сразу включаем его в сеть. Петр говорил, что русский человек способен на всё, что он такой же, как все, но ему нужно дать просвещение, а если он этого не хочет — его надо бить. Есть знаменитая пословица: бей русского — часы сделает. В этом смысле Петр знал природу русских и пытался интенсивными, зачастую насильственными способами сделать благо.

То, что Петр мечтал о новом великом городе, вызывает уважение. Он считал, что лучше построить новый, чем чинить старый. И во многом достиг успеха. Существование этого города невозможно без Петра: он растворил в нем свою любовь — любовь к новому месту, к началу, к свободе, к морю. Он построил его и дал такой мощный толчок, что инерция продолжалась. Кроме того, Петр понял, что здесь должна быть столица, потому что в России всё, что связано с властью, движется быстрее. И озаренный светом власти город стал развиваться. Да, в ущерб другим городам, но сколько правителей не достигли вообще ничего подобного.

Существование этого города невозможно без Петра: он растворил в нем свою любовь

Петр пришел к власти с идеей. После него такими были только Екатерина II и Александр II, но и они двигались в том же направлении. Екатерина хотела, чтобы даже самодержавие было с человеческим лицом, чтобы власть не угнетала, а защищала человека — но и ей это тоже не удавалось. Александр II хотел преобразовать русское государство в европейском стиле, но его убили народовольцы, которые также стремились к великой цели свободы и демократии. Столкнувшись, как два самолета, они погибли.

Хотя, конечно, в Петре было много отвратительных черт, он был диктатором.

— Именно человеческих черт? С чем это было связано, на ваш взгляд?

— Отчасти с педагогическими идеями времени, потому что тогда били всех. Насилие было способом достижения прогресса.

И Петр чувствовал себя таким мастером, учителем. Что вообще одно из скверных свойств старого человека — поучать других. Эта педагогическая концепция очень сильно прослеживается : его знание 14 ремесел, пример, который он подавал. Он не произносил цветастых речей, а говорил: «Действуйте как я».

Иногда Петр казался мне человеком из будущего, который был заброшен в прошлое, потому что с его системностью и рационализмом он был выродком для средневекового российского общества. Но в этой борьбе за просвещение не знал пощады и уничтожал то, что было накоплено столетиями. То, что было важно и определяло ментальность русского человека. Карамзин писал: «Став европейцами, мы перестали быть русскими».

— В книге в каждой главе повествование идет как бы от лица двух человек: сторонника и противника петровских реформ. К кому из них относитесь вы?

— Эта книга написана в форме диалога. Редактор требовал от меня высказать свою точку зрения, но я не могу: и то правда, и другое правда. Встать на одну сторону невозможно, потому что историк — это наблюдатель. Конечно, не всегда это удается. Я сам западник и считаю, что мы живем в одной узкой ойкумене. И когда нынешняя власть бодается с Западом — это сумасшествие. Мы европейцы и не можем без этого мира жить. Это наша ойкумена.

— Нас можно считать европейцами именно с тех петровских времен?

— Да, во многом благодаря Петру.

— В книге вы рассказываете о том, что Петр пытался полностью уничтожить «старину» в России, хотя некоторые аспекты жизни в стране того времени были довольно стабильными и устоявшимися — например, тот же институт семьи или боярство. Что, на ваш взгляд, он зря стремился искоренить своими реформами?

— В первую очередь, конечно, он перегибал палку с точки зрения изменения внешности русского человека. Ну кому мешали бороды при Александре II? Петр уничтожил ту культуру, которая развивалась до этого тысячу лет и представляла собой несомненную ценность. Мы всё время плелись в хвосте его иконоборчества, его идей, согласно которым Древняя Русь представляла собой консервативную, недвижимую, варварскую действительность. На самом деле всё было не так.

Во-первых, в русском обществе было движение, хотя и латентное, подспудное. Это проявлялось в каких-то крайних случаях: например, арестовывали боярина, у него конфисковывали вещи и узнавали, что среди них были картины, зеркала — то, что было запрещено. Наверняка и курили тоже. Русская женщина, может быть, официально и была угнетенной (например, правилами «Домостроя» — прим. «Бумаги»), но на самом деле в доме она была хозяйкой. В сопоставлении с грандиозностью преобразований Петра это может показаться мелочью, но тогда это было важно.

Иногда Петр казался мне человеком из будущего, который был заброшен в прошлое. Он был выродком для средневекового российского общества

Но, пожалуй, самое главное из негативного — это произошедший разрыв между культурой верхов и культурой народа. Народная масса осталась такой же, что и прежде. явления культуры не распространялись на этих людей: они жили в прежних традиционных формах жизни, а дворяне, думающая часть общества, без которой оно не может развиваться, стали как иностранцы. Они развивались в другом культурном ключе. И этот разрыв между народом и дворянством, интеллигенцией оказался катастрофичен для России. Потому что революция 1917 года — это революция плебса, ей очень ловко воспользовались люди из эмиграции, которым бы никогда не светило прийти к власти.

Такой тектонический разлом между верхами и низами приводил к русскому беспощадному бунту — бунту в тюрьме, бунту без всякого конструкта, без идей Кромвеля или Лютера, без вождей народных восстаний, которые были мозгами этого дела. Недаром Екатерина всё время подозревала, что за Пугачевым стоит кто-то из верхов. Но никто за ним не стоял.

— Очевидно, что эта пропасть между верхами и низами просуществовала как минимум до революции. Есть ли последствия этого разрыва, которые мы можем наблюдать сейчас, в современном обществе?

— Советские идеология и искусствоведение унаследовали это негативное отношение к прошлому. Тем более что вся допетровская культура была пронизана духовностью. Нигде в других странах — пожалуй, кроме Франции во время Великой французской революции — христианские ценности не ниспровергались, а переходили в новую идеологию. Разве мы можем сказать, что буржуазная этика, при всех ее отклонениях, не соответствовала нашей? В этом смысле преобразования были нужны России и она была ими беременна, но выколачивать этого ребенка было варварством.

Если смотреть с другой стороны: Петр задал направление, а дальше вы должны сами. Почему русская буржуазия и сейчас лижет задницу власти? Потому что у нее нет, как и в петровское время, представления о собственной ценности. Выбранные от городов члены Генеральных штатов, французской революции, тыкали пальцем в дворян и говорили: мы вас кормим, мы соль этой земли. А русская буржуазия, которой Петр помог и подставил ступеньку, не стала такой, как в Англии или во Франции. И сейчас они все знают, что одно мановение пальца — и ты уже не миллионер, а в лучшем случае мигрант или в худшем — получишь десять лет и всего лишишься.

Дворяне стали как иностранцы. Этот разрыв между народом и дворянством, интеллигенцией оказался катастрофичен для России

Почему это произошло? Разве Петр виноват в том, что не развивалось сознание гражданского общества? Ведь он же добивался того, чтобы дворяне осознали свою значимость, ценность, исходили из понятий личности, защиты чести. Сейчас эти ценности стали всеобщими. В этом смысле Петр начал эмансипацию русского общества, а Екатерина II ее продолжила, закрепив за дворянством права, которые есть у нас сейчас: свобода передвижения, свобода выбора профессии, запрет наказывать без суда, отмена телесных наказаний. Всё это, по идее, должно было цивилизовать наше общество, но посмотрите, что сейчас делается, какое мракобесие воцарилось. Толпы, стоящие, чтобы поцеловать не существовавшие никогда мощи.

— Что помешало дворянству превратиться в настоящее гражданское общество, если сам Петр к этому стремился?

— Это сложный вопрос. Я всегда над ним задумываюсь, когда проезжаю мимо разрушенного дворца Строганова в Волышево Псковской области. Почему этот дворец разрушен? Почему этих дворян вешали и убивали? Когда смотришь на фотографии, видишь, чем они были заняты: охота, зимой — поездка в Италию. У большинства из них не было ответственности перед народом, стремления его просветить.

В Дании еще в XVIII веке дворянство организовывало избы-читальни для крестьян, потому что зимой крестьянам было нечего делать. И там, несмотря на существование королевства, развивалось гражданское общество. Часто рассказывают историю, как в 1940 году, когда фашисты оккупировали Данию, они приказали всем евреям надеть желтые звезды. На следующий день весь Копенгаген был в желтых звездах и король тоже вышел гулять с желтой звездой. А истинных евреев переместили в Швецию. Это и есть гражданское общество.

Петр считал, что силой власти сможет заставить разделить гражданское общество. И, конечно, не понимал, что оно же потом сможет разрушить его власть или власть приходящих после него. Но он видел в Европе то, что считал своим идеалом. Нельзя всех стричь под одну гребенку — в этом смысл демократии и гражданского общества. Почему в нашем обществе сейчас насмехаются над Западной Европой с ее толерантностью? Да, там они считают алжирцев французами. Они не выделяют их, там нельзя сказать, что ты французский еврей — ты француз. Эти начала Петр хотел перенести в Россию.

Мечта Петра о процветающей России заключалась в воспроизводстве здесь западных ценностей. Но при этом он не учитывал прошлого России

Петр жил в Голландии, смотрел, как она развивается. Потом он понял, что дело, по всей видимости, в технологии, в нашей отсталости, и стал собирать различные приборы, срисовывать их, делать чертежи каких-то сооружений. Петр пишет: здесь низина, а почему-то так сухо. Почему у людей нет никаких природных ресурсов, а живут они так богато? Потом он решил, что дело не в технологии — дело во власти. Стал изучать устройство голландского государства и понял, что там демократия. И в Голландии, если нужно будет построить канал через Зеландию (провинция на юго-западе Нидерландов — прим. «Бумаги»), а Зеландия возражает, то туда не войска вводят, а договариваются.

— Но демократию Петр в Россию точно не перенес — по вашим словам, он, наоборот, максимально укрепил самодержавие.

— Петр, посмотрев на это, сказал: вы не знаете русский народ. Я, моя просвещенная воля, сделает его таким . Только в диктатуре просвещением можно преобразовать Русь, сама она никогда этого не достигнет. Это же другой народ, и, как он пишет, «здесь аглицкие вольности как к стенке горох».

Петр стремился, чтобы учреждения были коллегиями. Коллегии — значит, решать должны коллективно. Нужно, чтобы при голосовании сидели так, чтобы нельзя было под столом достать друг друга ногой (Петр предполагал, что так они не смогут повлиять на решение друг друга — прим. «Бумаги»). И что? Изучив тысячи протоколов, я убедился, что на заседаниях не было ни одного спора, ни одного возражения. Потому что всё решилось еще до входа — как и нынче.

Мы это видим и сейчас: система выборов — она смехотворна, она сделана только по форме. Существует парламент, но его могло бы и не быть, потому что он в лучшем случае штампует президентские указы.

Мечта Петра о процветающей России заключалась в воспроизводстве здесь западных ценностей — как он их понимал. Но при этом он прибегал к палке и не учитывал прошлого России. Меня в этом смысле поражает Япония: несмотря на кимоно и все традиционные вещи, это динамично развивающееся сообщество. Старина — это память, представление о том, что ты звено в непрерывной цепи, уходящей в прошлое и будущее.

— Вы сравниваете работу государственных институтов времен Петра с сегодняшними. Можно ли сказать, что такие явления, как коррупция и бюрократия, дошли до нас именно с петровского времени?

— Да, Петр боролся с этими пороками, но борьба его была тщетной — подобно тому, как Екатерина II издала неисполнимый в России закон: всем всюду навсегда запрещается пьянство. Ключевский писал, что Петр с помощью насилия хотел сделать так, чтобы русский человек, оставаясь рабом и верноподданным, действовал как свободный человек. И в этом неразрешимость.

Форду не нужно было воровать у себя, а для человека, который возглавляет государственную корпорацию, это как бы естественно. Любопытная вещь: Петр пытался привить людям уважение к государству, но само государство было слишком несовершенно. И это неискоренимое неуважение к государству — оно в крови. Да, мне, например, президент Путин не нравится, но я встану в его присутствии, потому что он президент. Как говорят в Англии: закон плох, но он закон (The law is hard but it is the law — прим. «Бумаги»). У нас же этого нет.

Что хотел сделать Петр: если вы бога не боитесь, то должны бояться закона. Потому что человек совести, верующий человек не будет совершать преступления. Но он видел, как люди лгут на присяге, потому что считают, что лучше получить наказание там, чем наказание здесь. Разрабатывая законы, он старался предусмотреть все возможности коррупции, бюрократизации и всего прочего. Вместе с тем знал, как они обходятся. И сейчас мы тоже это видим: офшоры, различные способы передачи взяток.

— Петр стремился перенести в Россию не только устройство институтов по западному образцу, но и европейские человеческие ценности как таковые. На сегодняшний день переход к ним состоялся?

— По-видимому, не состоялся. Воруют и в других странах, но есть какие-то вещи, которые человек должен сам подавлять. Все пути невозможно пресечь, потому что в основе должна лежать совесть. Великая государственная мечта Петра оказалась отчасти выполнена, но и в этом есть противоречия.

Петра любят западники, потому что он открыл им ворота. Государственники — потому что создал империю, которая стремится к завоеваниям. Он нравится технократам, потому что устроил перенос знаний , который был невозможен до этого, за 20 лет изменив облик страны. И каждый любит его за свое.

Петр с помощью насилия хотел сделать так, чтобы русский человек, оставаясь рабом и верноподданным, действовал как свободный человек

Но не хочу давать никаких ответов — я сторонник того, что в жизни почти ни на что нет однозначных ответов. Оппозиция критикует Путина за коррупцию и всё, что происходит, а с другой стороны, у нас есть стабильность. А представим, что вместо него приходит тот же Навальный и с ним новые люди. Вы уверены, что эти новые люди исполнены чести и достоинства и не будут воровать?

Видимо, нужно что-то другое. На мой взгляд, это смена поколений. Я бы хотел, чтобы сейчас в России пришли к власти 40-летние — те, кто уже вдохнул свободу, кто разбирается не только в телефоне, но и в компьютере, кто живет в сети, кто понимает, что такое глобализация. Эти 40-летние умнее, чем мы, — наше поколение должно уходить. Новое поколение по-другому мыслит. Даже когда Медведев оказался у власти — уже повеяло каким-то свежим ветром.

— В разное время — в зависимости от политического контекста — определенные исторические периоды могут трактоваться по-разному. Как менялось отношение к Петру и как его воспринимают сейчас?

— Представления о Петре менялись на протяжении длительного времени. По началу это была такая аплодисментная историография: всё благо, Петр — демиург, бог и создатель России. Уже где-то во второй половине XVIII века появился князь Щербатов (Михаил Щербатов — историк и публицист, член Петербургской академии наук — прим. «Бумаги»): он был мизантроп и не имел восторженного образа мысли. Князь Щербатов под видом похвалы Петру рассказал, что там было на самом деле: самоубийства, дикие кутежи, насилие. Потом появились славянофилы, которые — в отличие от западников — считали, что Петр исказил путь развития России. Эти два направления существуют до сих пор — в латентном или открытом виде.

Книга и посвящена этим двум точкам зрения. Одна — государственная, как правило, восхваляющая Петра. Например, Сталин считал, что и Иван Грозный, и Петр I делали правое дело — только мало поубивали. Марксистская историография считала Петра главным помещиком среди помещиков и уделяла внимание в основном негативным сторонам.

В современной историографии более взвешенный подход в отношении его преобразований и личности. Но в общественном сознании у Петра Великого безупречная государственная репутация: он не воровал, отдал жизни семьи и свою во благо России. Много ли таких правителей? Он сидел на троне как на работе. Так что мы действительно все дети Петровы и благодаря ему находимся в этом городе. А нам говорят: мы же сидим на костях — тут 100 тысяч людей погибло.

— Кстати, это один из самых распространенных если не мифов, то негативных взглядов на основание Петербурга. Как вы сами относитесь к тому, что Петербург «построен на костях»?

— Да, здесь были колоссальные людские потери. Людей перестали казнить по всей стране и отправляли сюда — это была своего рода ссылка. Например, очень символична площадь Труда. Так она была названа в советское время, но она и в петровское время была «площадью труда»: на шведских картах латинскими буквами на ее месте было написано слово «барак», то есть там жили заключенные. Цена жизни человека была ничтожна. Тщательно велись записи о том, кто попадал сюда: с каждой губернии — какое-то количество работников. Но никакой записи о том, что с ними случилось потом. Это никого не интересовало: люди умирали в этом болоте.

В историографии всегда будут споры, потому что меняется поколение, меняются идеологические установки — и это нормально

Конечно, возникает самый важный вопрос: какую цену мы платим за прогресс, за этот город? Нужно ли было это делать? И дальше один говорит: как же, иначе невозможно, России был нужен выход к морю. А другой скажет: да, но шведы, которые владели Ниеншанцем, не мешали торговле — из России приходили суда, и здесь собирались сотни кораблей.

В историографии всегда будут споры, потому что меняется поколение, меняются идеологические установки — и это нормально. История никогда не будет написана окончательно. Но в современной историографии у нас есть несомненная свобода. Это замечательно, когда существуют разные точки зрения и можно их высказывать.

— А какое, на ваш взгляд, в обществе и среди властей отношение к революции — сейчас, в год ее 100-летия: достаточно ли о ней говорят или, наоборот, стараются эту тему избегать и замалчивать?

— Власть сама не очень ясно понимает, что с этим делать. Если идти по пути коммунистов, то надо отобрать всё, что накопили олигархи и чиновники. А с другой стороны, им ближе даже не сама революция, а сталинизм — система жесткой власти. Поэтому история революции отдана на откуп огромной массе пропагандистов, которые поглядывают на Кремль и думают, будут там это отмечать или нет. Судя по всему, не будут. Но в этом смысле сейчас хорошее время для подлинно научного изучения революции.

Существуют разные точки зрения . Мне близка та, согласно которой настоящая революция — Февральская. Она была без вождей. А в октябре произошел переворот, основанный на том, что существующая власть казалась недостаточно жесткой. Она ждала Учредительного собрания, на котором все должны были собраться и решить наши проблемы. Но мы их не решили. В итоге эта секта совершила государственный переворот, в котором участвовало меньше народа, чем в перевороте Екатерины II.

Так что не очень понятно, что вообще отмечать. Февральская революция нас еще больше приблизила к тому обществу, о котором мы мечтали, но, я считаю, революция кончилась 1 сентября 1917 года, когда Россия была провозглашена республикой.

мировая война категорическим образом изменила всё: в Англии едва удержалась корона на Георге. Были новые веяния, но готова ли была российская верхушка к демократическому устройству России? Нет. Это была не демократическая революция, а революция низов.

— А сейчас общество было бы к этому готово — не к революции, а к настоящему демократическому устройству по западной модели?

— Я могу только одно сказать: существует колоссальная аполитичность русского общества. Почему это происходит? Десятилетия дефицита, ужасные условия жизни — и вдруг в последние 20 лет мы зажили хорошо. Зачем ходить на митинг, когда я могу полететь на Канары? Например, у моего отца такой возможности никогда не было. И сейчас наслаждение жизнью превалирует. Должен наступить момент, когда следующее — может быть, даже не ваше — поколение к этому привыкнет и для него всё это уже будет неважно. Как мы привыкли к тому, что по нам не прыгают блохи, как в XVIII веке, или что здесь чисто и ничем не пахнет.

Когда общество достигнет того генетического состояния благополучия, только тогда оно будет думать о политике. Придет следующее поколение и скажет: «Что за монстры там живут и правят нами? Давайте выберем хорошего человека». И этот хороший человек, который тоже привык к тому, что он хорошо живет, — он будет думать о России.

Когда общество достигнет того генетического состояния благополучия, только тогда оно будет думать о политике

У европейской цивилизации есть мощнейшая закваска — защита демократических ценностей. Это принципы, которыми живет Европа. Мы еще не дошли до такого уровня — думаю, лет через 100 дойдем. А сейчас даже не надо торопить, потому что тогда будет опять передел.

Когда Россия прошла Смуту, воцарился Филарет. И после того как он вернулся из польского плена, все дрожали: потому что один получил поместье от Лжедмитрия I, другой — от Лжедмитрия II, третий — от королевича Владислава. И все думали, что настал конец — пришла новая династия. А Филарет сказал: кто что имеет — это навсегда. И не было передела. Он абсолютно государственно мыслил. А мы к этому не готовы — нам опять нужен передел: отобрать у Ротенберга все богатства. Русская история развивается по кругу, а не по спирали. Снова одни и те же грабли.

Просветительский фестиваль «Кампус» во второй раз прошел с 27 по 29 октября 2017 года. Его организовала «Бумага» при поддержке партнеров: Представительства Европейского Союза в России, Европейского университета в Санкт-Петербурге и Новой сцены Александринского театра. Партнером «Ночи науки» также выступил Университет ИТМО.

Добавить комментарий