Свобода в марксизме

Марксистское учение о человеке продолжает ту философскую традицию, которая берет свое начало в материалистических и гуманистических концепциях Демокрита и Эпикура, затем развивается мыслителями Возрождения, материалистами XVII—XIX вв. В нем получают развитие материалистическое истолкование и положения о творческой и активной природе человека, специфических Формах человеческого бытия, разработанные видными представителями идеализма прошлого. В центре внимания марксистской философии находится живой конкретный человек с его интересами, чаяниями и надеждами. В отличие от Кьеркегора и Фейербаха Маркс рассматривает человека не как изолированную в себе, замкнутую духовную монаду или отдельного чувственного, природного индивида, а как конкретно-исторического человека, органически включенного в общественные отношения, как представителя определенной социальной группы, как существо, которое в своем развитии поддерживается обществом и в то же время в определенных социальных условиях подавляется и угнетается отчужденными силами.

В своей философии Маркс освобождает человека из-под власти потусторонних абсолютных сил и сущностей, предопределяющих его природу и назначение. Он раскрывает специфику исторического и человеческого бытия, показывает, что законы и принципы человеческого существования не могут и не должны сводиться к законам других областей объективной реальности.

Для объяснения человека марксизм обратился к общественно-исторической действительности, к социальной жизни. Но эта социальная действительность понимается им не как инобытие абсолютной идеи или природы, а как специфическая область реальной действительности, в которой человек проявляет себя во всей полноте своего бытия как чувственно-природное, духовно-нравственное и практически-деятель- ное существо. Здесь последовательно проводится материалистический принцип в объяснении всех сфер бытия: природы, общества, человека.

Марксизм не просто распространяет материалистическое понимание одной сферы бытия на другую, а материалистически истолковывает каждую из этих сфер, исходя из анализа внутренних в специфических для них отношений, и в них самих обнаруживает основание и принципы единства всего существующего. Именно такое диалектическое применение материалистического принципа привело Маркса к пониманию истории, общественной жизни как некой специфической, отличной от природной и имманентной человеку формы бытия, как такого процесса объективного развития, который происходит независимо от нас самих, а в результате навей предметно-практической деятельности и духовно-нравственного освоения действительности.

Определив практическое и творчески-активное отношение к действительности как подлинную сущность конкретно-исторического человека и установив решающее значение практики для исторического познания, Маркс диалектически разредил традиционное метафизическое противопоставление субъекта и объекта, субъективного и объективного.

С помощью диалектико-материалистического принципа в марксистской трактовке человека преодолевается метафизическое противопоставление идеального и материального и связанный с ним антропологический дуализм души и тела, разума и воли, рассудка и чувственности, рационального и иррационального. Человек выступает здесь как определенное телесно-духовное единство, которое в своем телесном бытии, в своих чувствах и страстях, во всяком жизненном проявлении остается человеком. Человек рассматривается не как абстрактное, а как социальное существо, являющееся концентрированным и конкретным выражением всей системы общественных отношений, сознательный и активный носитель и творец этих отношений.

Философским проблемам права – его природе, сущности и перспективам развития уделяли внимание основоположники материалистического понимания истории К. Маркс (1818-1883) и Фридрих Энгельс (1820-1895). По своим исходным основаниям марксистская теория права – это онтологическая объективная концепция. В работе «К критике гегелевской философии права. Вместо введения». К. Маркс считает позитивное право лишь вторичной реальностью, отражением материального бытия, в определенных общественных отношениях. Исследуя экономическую обусловленность права и его классовую сущность, К. Маркс пришел к выводу, что классовые отношения не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа – они коренятся в материальных отношениях людей, совокупность которых составляет базис конкретного общества.

«Право – это надстройка над экономическим базисом, это юридическое оформление общественных, в первую очередь экономических, отношений»1 и идеологическое выражение классовых интересов: в государстве существует только одно право – право экономически господствующего класса, а государство – лишь средство практической реализации этих интересов.

Право тесно связано не только с экономикой, но и с политикой как концентрированным ее выражением. Маркс подчеркивал, что политическая и правовая идеологии образуют неразрывное единство, направленное на формирование политико-правового сознания, т.е. взгляда человека на справедливость и несправедливость, право и обязанность, власть и государственное устройство и т.д.

В основе марксистской философии права лежит тезис о том, что право есть выражение и закрепление воли экономически господствующего класса. Маркс и Энгельс классовому гражданскому обществу противопоставляли общество, в котором не будет частной собственности и эксплуатации. Переход к нему должен совершить пролетариат через социалистическую революцию. На первой ступени развития, при социализме, это общество еще сохранит остатки буржуазного права (распределение по труду и др.), но при коммунизме, когда частная собственность исчезнет окончательно, и люди достигнут высокой степени сознательности, государство, а вместе с ним и право постепенно отомрут. Идея свободы личности выраженная в тезисе «свободное развитие каждого есть условие свободного развития всех» в марксизме не получила индивидуально-человеческого обоснования. Провозглашая примат государства над правом, марксизм вступает в противоречие с теорией правового государства, которая не отрицает ведущей роли государства в правотворчестве, однако считает, что само государство должно подчинятся законам, а не стоять над ними.

Примерно в одно время с диалектико-материалистической философией возник и позитивизм, родоначальником которого был французский философ и социолог Огюст Конт (1798-1857). Суть концепции позитивизма заключается в стремлении сделать философию «полезной» наукой. О. Конт утверждал, что только те системы знаний являются научными, которые подтверждаются опытом, т.е. являются истинами. Такими истинами, считал Конт, выступают естественные законы. Познавая их и действуя в соответствии с ними, человек выполняет свой долг и обретает свободу. Свобода у Конта, как и у Спинозы, — познанная необходимость, а в сфере права – это выполнение своего долга.

На позитивистских позициях стоял и английский теоретик права ^ Джон Остин (1790-1859), провозгласивший знаменитую формулу «закон есть закон». Его исходная позиция заключалась в стремлении «очистить» право от морали, психологии, политики и других неправовых составляющих, делающих право неконкретным, размытым. Право должно изучать правовые факты, опираясь на систему юридических принципов и норм.

Юридический позитивизм считает, что право нельзя оценивать с нравственных или политических позиций. Общественное мнение, например, не относится к сфере права. Оно является «позитивной моралью», где уместны нравственные характеристики – «добро», «зло», «хорошее», «плохое» и т.п. Право таковым быть не может. Право есть право, а закон есть закон. Таким образом можно констатировать, что позитивизм стремится превратить право в систему знаний о голых фактах без учета человеческих эмоций, мотивов, ценностных установок.

Право и правопорядок.

Правопорядок как власть закона. Учение о праве является частью социальной философии, рассматривающей эту проблему под своим особым углом зрения, разумеется, с опорой на конкретные исследования юридической науки. Идея права неизбежно связана неразрывной цепью таких понятий, как закон, власть, правомерность принуждения, наказания и, разумеется, идея государственности. Право возникло и существует с необходимостью для ограничения произвола, антиобщественных, антигуманных склонностей, побуждений и изволений, которые относятся к ложно понятым личным интересам, к проявлениям болезненных влечений.

Следует различать понятие права и закона. Т. Гоббс, например, защищая идею всемогущего государства, трактовал право как приказ верховной власти. Под законом имелось в виду просто действующее право — обычай, ставший нормой. Адекватное понимание соотношений права и закона мы находим у Г. Гегеля, который разделил искони сложившиеся нормы естественного права и «право как закон”, т.е. принятые законодательными органами нормы взаимоотношения людей, скажем, в экономической и иных сферах человеческих отношений. Так что между правом и законом существует взаимосвязь и внутри себя различенное единство, доходящее даже до тождества. Если же подходить к этим понятиям исторически, то следует сказать, что право значительно древнее закона: у 1 древних народов, когда еще не было государства, имели место естественные нормы правового поведения, но, конечно, никто не издавал законов. Право и законы формировались постепенно непосредственно из обычаев в виде освященного временем установления. То, что мы ныне называем правом и законом, в глубокой древности практически отождествлялось с обычаями или волей вождя рода. Это не имело ничего общего с подлинным правом и законом периода сложившейся государственности. По своей сути право и закон связаны субъективно с чувством порядка и сознанием долга, т.е. с нравственными принципами. Уже Аристотель, определявший право как норму политической справедливости, видел в господстве права основной признак разумной формы правления, отличающей ее от деспотии.

Как можно определить право? Право — это социальные нормы, принимающие характер границ поведения человека в рамках данной государственности. Г. Гегель утверждал: «Веление права по своему основному определению — лишь запрет” (1). Между тем, говоря словами Вл. Соловьева, подчинение человека обществу совершенно согласно с безусловным нравственным началом, которое не приносит в жертву частное общему, а соединяет их как внутренне солидарных: жертвуя обществу свою неограниченную, но необеспеченную и недействительную свободу, человек приобретает действительное обеспечение своей определенной и разумной свободы — жертва настолько же выгодная, насколько выгодно получить «живую собаку в обмен на мертвого льва” (2). Ж.Ж. Руссо в свое время показал различие между понятиями «всеобщая воля” и «воля всех”. И.Г. Фихте, соглашаясь с ним, развивал эту мысль. Всеобщая воля устанавливает правовой закон, и для осуществления этого закона не требуется воля всех взятых в отдельности. Единичная воля может нарушить закон, но не устранить его — закон продолжает оставаться в силе несмотря на отдельные правонарушения. Чуткий к антиномиям, Фихте отметил противоречие в самой идее права. Действительно, из понятия свободной личности с необходимостью вытекает свобода других. Но последняя требует ограничения прав данной личности, передачи ее внешней инстанции. Иначе говоря, свобода требует уничтожения свободы. Решение этой антиномии, по Фихте, состоит в следующем: закон должен содержать такие гарантии свободы, которые каждая личность могла бы принять как свои собственные; закон должен неукоснительно соблюдаться; закон должен быть властью. «Если бы воля не была всеобщей, то не существовало бы никаких действительных законов, ничего, что могло бы действительно обязывать всех. Каждый мог бы поступать, как ему заблагорассудится, и не обращал бы внимания на своеволие других” (3).

Итак, право — необходимое условие осуществления свободы свободных граждан в обществе. Но если человек хочет быть свободным, он должен ограничить свою свободу фактом свободы других, а это и есть собственно правовое отношение. Право есть нечто святое уже потому, что оно является выражением идеи свободы, идеи законопорядка в жизни общества. По самой своей сути право может быть реальным и продуктивно проявлять себя лишь там, где есть свобода: при тоталитарном режиме действует не право, а пресловутая политическая целесообразность, т.е. произвол. Опасаясь открытого судебного разбирательства своих политических противников, тоталитаризм создает закрытые формы расправы. Только подлинное право, обеспечивая человеку свободу действия, в то же время обеспечивает защиту от произвола и рядовому гражданину, и «правящим верхам”.

Свобода — способность человека действовать в соответствии со своими интересами и целями, опираясь на познание объективной необходимости.

(скрыть)

  1. 1. Свобода и необходимость
    1. 1.1. Точки зрения на соотношение свободы и необходимости
    2. 1.2. Первичность необходимости
    3. 1.3. Свобода как познанная необходимость
  2. 2. Прогресс и рост свободы
  3. 3. Буржуазные концепции свободы
  4. 4. Подлинная свобода

1. Свобода и необходимость

В истории общественной мысли проблема свободы традиционно сводилась к вопросу: обладает ли человек свободой воли, иначе говоря, обусловлены или нет его намерения и поступки внешними обстоятельствами. Свобода и необходимость — философские категории, выражающие взаимоотношение между деятельностью людей и объективными законами природы и общества.

1.1. Точки зрения на соотношение свободы и необходимости

Идеалисты в своём большинстве рассматривают свободу и необходимость как взаимоисключающие понятия и понимают свободу как самоопределение духа, как свободу воли, как возможность поступать согласно волеизъявлению, которое не детерминировано внешними условиями. Они полагают, что идея детерминизма, устанавливающая необходимость человеческих поступков, полностью снимает ответственность человека и делает невозможной нравственную оценку его действий. Только ничем не ограниченная и безусловная свобода выступает, с их точки зрения, единственной основой человеческой ответственности, а следовательно, и этики.

Диаметрально противоположного взгляда придерживаются сторонники механистического детерминизма. Они отрицают свободу воли, мотивируя это тем, что действия и поступки человека во всех случаях определены внешними, не зависящими от него обстоятельствами. Эта метафизическая концепция означает абсолютизацию объективной необходимости и приводит к фатализму.

Научное объяснение свободы и необходимости основано на признании их органической взаимосвязи. Марксистское понимание свободы в её диалектическом взаимодействии с необходимостью противостоит как волюнтаризму, проповедующему произвольность человеческих поступков, так и фатализму, рассматривающему их как предопределённые. В отличие от идеалистов, ограничивающих проблему свободы сферой сознания (Гегель, экзистенциализм), марксизм считает, что одно сознание свободы, без возможности её практического воплощения в деятельности, — это лишь иллюзия реальной свободы.

1.2. Первичность необходимости

Научное, диалектико-материалистическое решение проблемы свободы и необходимости исходит из признания объективной необходимости как первичного, а воли и сознания человека как вторичного, производного.

Необходимость существует в природе и обществе в форме объективных законов. Непознанные законы проявляются как «слепая» необходимость.

В начале своей истории человек, будучи не в состоянии проникнуть в тайны природы, оставался рабом непознанной необходимости, был не свободен. Чем глубже человек постигал объективные законы, тем более осознанной и свободной становилась его деятельность.

Помимо природы ограничение человеческой свободы обусловлено ещё зависимостью людей от господствующих над ними в определённых исторических условиях общественных сил. В обществе, разделённом на антагонистические классы, социальные отношения враждебно противостоят людям и господствуют над ними (см. Отчуждение).

1.3. Свобода как познанная необходимость

В повседневной практической деятельности люди сталкиваются с необходимостью в виде реально существующих социальных и экономических отношений, которые обусловливают круг их интересов, а также в виде материальных средств для достижения поставленных целей. Люди не вольны в выборе объективных условий своей деятельности, однако они обладают известной свободой в выборе целей, поскольку в каждый данный момент обычно существует не одна, а несколько реальных возможностей, хотя и с разной долей вероятности; даже тогда, когда нет альтернативы, они в состоянии замедлить наступление не желаемых для них явлений либо ускорить приближение желаемых. Наконец, они более или менее свободны и в выборе средств достижения цели. Свобода, следовательно, не абсолютна, а относительна и претворяется в жизнь путём выбора определённого плана действия. Она тем больше, чем лучше люди сознают свои реальные возможности, чем больше средств для достижения поставленных целей находится в их распоряжении, чем в большей мере совпадают их интересы со стремлениями больших масс людей, общественных классов и с объективными тенденциями общественного прогресса.

Отсюда вытекает марксистское определение свободы как «познанной необходимости», согласно которому свобода личности, коллектива, класса, общества в целом заключается «не в воображаемой независимости» от объективных законов, а в способности выбирать, «… принимать решения со знанием дела» . Это относительная исторически, но вместе с тем реальная практически свобода личности выбирать свою линию поведения в различных обстоятельствах возлагает на неё моральную и социальную ответственность за свои поступки. Так называемая «отрицательная свобода» (от лишений, эксплуатации, социального и национального гнёта) является условием «положительной свободы» (для творческого труда, самоуправления, всестороннего развития личности и т. д.).

Свобода отнюдь не равнозначна произволу. Человек свободен в своих мыслях и поступках вовсе не потому, что они причинно ничем не обусловлены. Причинная обусловленность человеческих мыслей, интересов, намерений и поступков не отменяет свободы, т. к. они не детерминированы однозначно. Независимо от происхождения своих целей и намерений люди обладают свободой постольку, поскольку они сохраняют реальную возможность выбора и предпочтения, которая объективно соответствует их интересам, поскольку внешние обстоятельства не вынуждают их поступать вопреки их личным интересам и потребностям. Абстрактной свободы вообще не существует. Свобода всегда конкретна и относительна. В зависимости от объективных условий и конкретных обстоятельств люди могут обладать свободой или же быть лишены её; они могут обладать свободой в одних сферах деятельности и быть лишены её в других; наконец, и степень их свободы может быть весьма различной — от свободы в выборе целей через свободу в выборе средств до свободы приспособления к действительности.

В реальной действительности свобода присутствует в необходимости в виде непрерывной цепи свободы выбора, которая была осуществлена людьми в прошлом и привела общество к его данному состоянию, в свою очередь, и необходимость присутствует в свободе в виде объективных обстоятельств и не может претвориться в жизнь иначе как благодаря свободной деятельности людей. Исторический детерминизм, следовательно, не отрицает свободы выбора в общественной деятельности людей, но предполагает её и включает в себя как её результат.

2. Прогресс и рост свободы

Свободная сознательная деятельность, по определению Маркса, составляет родовой признак человека, выделяющий его среди животных, а сама свобода, которой обладают люди в каждую данную эпоху, является необходимым продуктом исторического развития: «Первые выделившиеся из животного царства люди были во всем существенном так же несвободны, как и сами животные; но каждый шаг вперёд по пути культуры был шагом к свободе» . Несмотря на все противоречия и антагонистический характер общественного развития, оно сопровождается в общем и целом расширением рамок свободы личности и в итоге ведёт к освобождению человечества от социальных ограничений его свободы в бесклассовом, коммунистическом обществе, где «… свободное развитие каждого является условием свободного развития всех» . Если объём человеческой свободы может служить мерой общественного прогресса, то, в свою очередь, его темпы непосредственно зависят от степени свободы, которой располагают люди в процессе своей деятельности.

Мера свободы, которой в каждую конкретную историческую эпоху обладают люди, в общем и целом определяется уровнем развития производительных сил, степенью познания ими объективных процессов в природе и обществе, наконец, социальным и политическим строем данного общества. Свобода личности всегда представляет собой лишь часть свободы, которой располагает данное общество в целом. И в этом смысле, как отмечал Ленин, опровергая анархические индивидуалистические концепции свободы личности, «жить в обществе и быть свободным от общества нельзя» .

В антагонистическом обществе разделение труда, частная собственность на средства производства и раскол общества на антагонистические классы обусловливают господство партикулярных интересов и стихийно действующих процессов, выходящих из-под контроля людей и сопровождающихся социальными бедствиями. В таких условиях свобода господствующего класса распоряжаться собственностью, материальными богатствами и знаниями оборачивается для эксплуатируемого класса необходимостью трудиться ради обогащения других и выполнять чужую волю; во взаимоотношениях между отдельными личностями индивидуальная свобода одних подрывается произволом других поступать по своему усмотрению. Мерой индивидуальной свободы становятся размеры частной собственности, обусловливающие в значительной степени возможность распоряжаться материальными и духовными благами. При этом ущемляется не только свобода подавляющей массы людей, одновременно происходит колоссальная растрата материальных и людских ресурсов данного общества. Стремясь экспроприировать в свою пользу по возможности всю свободу, которой потенциально обладало общество в целом, правящий класс в антагонистическом обществе всегда максимально регламентировал поведение остальных людей различными кастовыми, сословными, иерархическими, правовыми и другими социальными нормами. Такие возведённые в закон ограничения в поведении большинства людей становятся условием свободы и произвола привилегированного меньшинства.

На протяжении всей истории человечества борьба людей против социальных ограничений своей свободы, в какие бы идеологические формы она ни облекалась, была могучей движущей силой обществ прогресса. Требования свободы и равенства были взаимно обусловлены, хотя обосновывались идеологами различных классов по-разному. Накануне буржуазных революций в Западной Европе и Северной Америке они были провозглашены как естественное право всех людей в равной мере пользоваться достижениями цивилизации и распоряжаться плодами своего труда и своей судьбой. Под лозунгом «Свобода, равенство, братство!» прогрессивная буржуазия повела за собой народные массы на борьбу против феодализма. Однако эти принципы оказались неосуществимыми в условиях капиталистического общества.

3. Буржуазные концепции свободы

История капиталистического общества опровергла буржуазные доктрины свободы, в частности популярную в 19 в. либеральную концепцию А. Смита, И. Бентама и Дж. С. Милля, которые полагали, будто максимальное ограничение сферы деятельности государства, свободное распоряжение людьми своей частной собственностью и преследование каждым своих разумных интересов будут сопровождаться всеобщим благосостоянием и расцветом индивидуальной свободы всех членов общества. Даже в самых развитых капиталистических странах свобода личности в значительной мере остаётся формальной, а те реальные права, которых народные массы добились в ходе упорной борьбы (свобода слова, совести, организаций, собраний и др.), подвергаются постоянным посягательствам со стороны реакции.

Лозунг «свободы» широко используется идеологами буржуазии в пропагандистских целях, поскольку он обладает неотразимой привлекательностью в глазах широких народных масс. Именно этим объясняется, например, применение лозунга «свободный мир» для обозначения капиталистического Запада, слова «свобода» в самых различных сочетаниях наиболее реакционными организациями в целях саморекламы. Многие буржуазные идеологи открыто противопоставляют свободу равенству. Наряду с этим на Западе широкое распространение получили различные технократические и бихевиористские концепции, умаляющие и даже откровенно отрицающие всякую свободу личности, оправдывающие манипуляцию сознанием и поведением людей. В условиях кризиса буржуазного индивидуализма, когда государственно-монополистическая бюрократия ущемляет свободу личности и попирает её достоинство, такие концепции импонируют, с одной стороны, тем представителям правящего класса, которые стремятся к подавлению демократических прав и усилению бюрократического контроля над массами, а с другой — разделяются представителями либеральной интеллигенции и радикально настроенной молодёжи, которые настолько изверились в традиционных ценностях буржуазной цивилизации, что склонны считать фикцией всякую свободу личности.

В исторической перспективе, однако, расширение свободы — это диалектический и необратимый процесс, развивающийся в направлении последовательного социального и национального освобождения человечества.

4. Подлинная свобода

Объективные условия подлинной свободы реализуются только в результате ликвидации антагонистических отношений между людьми, порождённых частной собственностью. Когда на смену стихийным процессам в обществе приходит планомерное развитие, в значительной мере исключающее непредвиденные экономические и социальные последствия, общественная деятельность людей становится подлинно свободным и сознательным историческим творчеством. В коммунистическом обществе, писал Энгельс, «объективные, чуждые силы, господствовавшие до сих пор над историей, поступают под контроль самих людей. И только с этого момента люди начнут вполне сознательно сами творить свою историю, только тогда приводимые ими в движение общественные причины будут иметь в преобладающей и все возрастающей мере и те следствия, которых они желают. Это есть скачок человечества из царства необходимости в царство свободы» . Вместе с тем для того чтобы в полной мере была достигнута индивидуальная свобода, цели, которые ставит перед собой каждая отдельная личность, должны согласовываться с интересами остальных составляющих общество людей. Одновременно с этим каждый член общества приобретает реальные возможности для всестороннего и полного развития заложенных в нём способностей и талантов, для свободного доступа к накопленному человечеством опыту, знаниям и остальным духовным ценностям, обладая при этом свободным временем для овладения ими.

Социалистическая революция кладёт начало этому процессу освобождения людей во всех сферах жизни общества. Он протекает ускоряющимися темпами вместе с бурным ростом производительных сил, развитием научно-технической революции, совершенствованием общественных отношений, всеобщим культурным подъёмом. В коммунистическом обществе свобода воплотится в создании всех необходимых условий для всестороннего гармонического развития личности. Как отмечал Маркс, при коммунизме, по ту сторону царства необходимости (т. е. за пределами собственно материального производства), «… начинается развитие человеческих сил, которое является самоцелью, истинное царство свободы, которое, однако, может расцвести лишь на этом царстве необходимости, как на своем базисе» .

См. также Необходимость и случайность.

Литература Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 20, с. 116. Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 20, с. 116. К. Маркс и Ф. Энгельс. Манифест Коммунистической партии. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 4, с. 447. В. И. Ленин. Партийная организация и партийная литература. ПСС, изд. 5, т. 12, с. 104. Ф. Энгельс. Анти-Дюринг. Переворот в науке, произведённый господином Евгением Дюрингом. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 20, с. 295. К. Маркс (под редакцией Ф. Энгельса). Капитал. Критика политической экономии. Том третий. К. Маркс, Ф. Энгельс, Собр. соч., изд. 2, т. 25, ч. 2, с. 87.

Разделы: Философия, Диалектический материализм, Исторический материализм

3. Марксистская философия права.

Марксистская философия права наряду с кантианской и гегельянской относится к классической философии права, все направления которой едины в том, что в отличие от юридического позитивизма они констатируют существование помимо позитивного права некоего метаправа, т. е. определенной совокупности изначальных принципов отбора правовых норм. Так, если право рассматривается как объективация воли, то воля понимается не как абсолютный произвол, характеризующийся вечной изменчивостью и непредсказуемостью, а как своеобразная естественная детерминация, действующая посредством объективных интересов. Марксистская философия права — это чрезвычайно широкое направление философско-правовой мысли, которое включает в себя множество внутренних школ. Право настолько уникальный, сложный и общественно необходимый феномен, что на протяжении всего его существования научный интерес к нему только возрастает. Вопросы право-понимания принадлежат к «вечным” уже потому, что человек на каждом из витков своего индивидуального и общественного развития открывает в праве новые качества, новые аспекты в понимании других явлений и сфер жизнедеятельности социума. В концепции К. Маркса и Ф. Энгельса в теоретической, в том числе философской, трактовке права не отрицается его связь с социальными идеалами, нравственными нормами, культурой, равно как и необходимость ценностного подхода к праву, оно не считается лишь функцией экономического процесса. Вместе с тем в марксистской теории утверждается, что право — явление, производное от государства, в полной мере определяемое его волей. Провозглашая примат государства над правом, марксизм вступает в противоречие с теорией правового государства, в которой не отрицается ведущая роль в правотворчестве государства, однако считается, что само оно должно подчиняться законам, а не стоять над ними. Несомненной заслугой марксистской теории является вывод о том, что право не может быть выше, чем экономический и культурный строй общества.

Тем не менее понимание права здесь ограничено лишь классовым обществом, где государство является единственным творцом права, отвергающим естественные права человека и его активное участие в формировании правовой жизни общества. Современная наука и практика общественного развития подтверждают, что в цивилизованном обществе право господствует над государством, определяет его структуру и формы деятельности, выступает постоянным объективным средством консолидации общества. Вне правового регулирования общество существовать не может.

История беспристрастно проэкзаменовала марксистское учение о государстве и праве на соответствие реальностям эпохи. По итогам этого экзамена сегодня существенно переоцениваются значимость и актуальность этого учения. Но как бы ни видоизменялись подходы к тем или иным взглядам К. Маркса и Ф. Энгельса на политику, государство, право, закон, как бы ни варьировались их оценки, несомненно одно: эти взгляды навсегда вошли в историю всемирной политико-юридической мысли, составляют ее большой пласт и продолжают играть значительную социальную роль. Без всестороннего постижения марксизма невозможно представить себе истинную картину политической и духовной

жизни мира в XIX и XX вв.

Выводы

Завершая далеко не полный анализ некоторых вопросов марксизма, кратко подведем итоги. К сожалению, Маркс не смог быть последовательным в своей же науке, и в то же время нет оснований для констатации каких-либо заблуждений. Безусловно здесь сыграла большую роль целевая установка, «ведущая идея», и это нашло отражение во всех его произведениях. Достойно сожаления также и то, что абсолютное большинство «приверженцев марксизма» не проявило необходимой научной принципиальности. В этом плане снова уместно вспомнить доминиканского монаха Фому Аквинского и известное ленинское высказывание, адаптировав его к обсуждаемой теме: подобно тому, как в ХIV веке этот монах, схоластически интерпретируя философию Аристотеля, выхолостил из нее материалистическое начало, идеология, ставшая официальной в тоталитарном государстве, превратила марксизм в догмат. В результате этого философия как наука в значительной степени дискредитирована. Сегодня вопрос о том, что является содержанием марксизма, остается открытым. Сегодня искать диалектику в тех или иных явлениях и процессах не модно. Философствовать — это значит попусту балагурить в рамках избранной темы. Марксисты-ленинцы настолько дискредитировали философию, что она перестала считаться наукой.

Трагедия Маркса состоит в том, что он задался благородной целью — в результате кратковременного акта революции освободить человечество от эксплуатации, и сам же доказал несостоятельность этого замысла. Полученный им результат оказался обратным в том смысле, что ему не только не удалось обосновать свою «ведущую идею», но напротив, вся научная составляющая его творчества дает основание для следующего однозначного вывода: никакая социальная проблема не решается методом революции и гражданской войны.

Тем не менее, симпатии Маркса на стороне революции, и он ей служил как мог и «правдой», и «неправдой». И при всем этом научный потенциал его трудов — огромен. Несмотря на всю непоследовательность, он является родоначальником диалектического материализма. И сегодня его философия продолжает оставаться источником самого передового мировоззрения.

Кроме диалектического материализма существуют иные философские теории и школы такие, как позитивизм, экзистенциализм, прагматизм, томизм, фрейдизм и др. Но все они имеют внутренние проблемы и противоречия, ограничения, обусловленные исходными посылками, которые так и остались неопределенными. Все эти наименования (каждое в свое время) получили приставку «нео”. Тем самым была признана их несостоятельность. Приставка «нео” ничего не изменила. Проблемы и несостоятельность по отношению к явлениям реальности преодолеть так и не удалось. Все это осталось также незыблимо, как надгробная плита. Б. Рассел, К. Ясперс, К. Поппер, Жан-Поль Сартр — вот наиболее известные всему миру философы ХХ века, которые подобно Д. Гильберту создавали альтернативные философские теории. Но только диалектический материализм (научная составляющая марксизма) не имеет внутренних проблем и противоречий.

Сегодня многое из того, что предложил Маркс, переосмысливается в плоскости реалий ХХ столетия. Например, во всех развитых странах ощущается и осознается недостаток централизованного управления. Современная наука в качестве одной из наиболее актуальных выдвинула проблему рационального сочетания самоорганизации рыночной системы и централизованного управления со стороны государства. Дальнейшее развитие общества невозможно без этого сочетания, а поэтому идеи классиков марксизма о государственном регулировании не лишены смысла.

Но кроме этого идея социализма сама по себе ни в коей мере не отвергнута ни наукой, ни практикой жизни.

«Учение Маркса всесильно потому, что оно верно» — вот догмат, который лег первым камнем на пути критического изучения и творческого развития марксизма. Но не пора ли оставить догматы ? Сегодня как никогда ранее необходимо заново перечитать все творческое наследие Маркса свободно и без малейшего давления со стороны какой-либо идеологии и отделить науку от ненауки, «зерна» от «плевел». «Зерна» составят науку, а все остальное останется истории.

Не вызывает сомнения то, что наши современники, учтя горький опыт истории, смогут произвести селекцию подлинно научных ценностей в учении великого философа. Мы должны выявить все то, что соответствует логике, практике жизни, гуманистическим принципам и привести все это в систему. Есть все основания полагать, что это будет очень красивая система, удовлетворяющая самым строгим требованиям. Для этого необходимы только свобода мышления и научная добросовестность.

Список использованных источников

1. История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. В. С. Нерсесянца. — М.: ИНФРА-М, 1996.

2. История политических и правовых учений: Учебник / Под ред. О. Э. Лей-

ста. — М.: Юрид. лит., 1991.

3. Маркс К. Передовица в № 179 // К. Маркс и Ф. Энгельс: Соч. — Т. 1.

4. Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология // Соч. — 2-е изд. — Т. 3.

5. История политических и правовых учений: учебное пособие / под ред. А. А. Ерышева. – К. МАУП, 2002.

Информация о работе «Политико-правовое учение марксизма» Раздел: Политология
Количество знаков с пробелами: 18168
Количество таблиц: 0
Количество изображений: 0

Похожие работы

85786 0 0

… пролетариату, отрицание церкви, государства и права, осуждение эксплуатации человека человеком. Поэтому в общем контексте социальной и политико-правовой идеологии середины XIX в. книга Штирнера способствовала распространению идей не только анархо-индивидуализма, но и социализма. Социалистическое движение Франции и других стран Европы в середине XIX в. развивалось под сильным влиянием идей Прудона …

79572 0 0

… и метафизики. Политика права как прикладная дисциплина призвана соединить позитивные знания о праве с общественным идеалом, т.е. представить научное решение проблемы, составлявшей содержание прежних естественно-правовых учений. Петражицкий не оставил подробных рекомендаций относительно практического осуществления политики права. Свою задачу он видел в том, чтобы наметить отправные принципы новой …

112519 0 0

… конкретные выводы. Не случайно именно творчество Радищева оказало сильное и продолжительное воздействие на последующее развитие общественной и политико-правовой мысли России. Глава III Происхождение государства в политико-правовой мысли в XIX веке 3.1 Политико-правовые взгляды М.М. Сперанского Сперанский Михаил Михайлович (1772-1839) – политический мыслитель, правовед, общественный …

156084 0 0

… организации властвования в обществе. Государственная властная организация – правительственная централизация, историческая миссия которой – поддержание эксплуатации человека человеком. 71. Либеральные политические и правовые учения а России во второй половине XIX в. (Б.Чичерин, С.Муромцев) – первой половине XX (Н. Коркунов, М. Ковалевский). Видным деятелем либерального движения Чичерин …

Конституционно-правовой статус — понятие более широкое, чем основы правового статуса. Он включает в себя основы правового статуса личности и иные права, свободы и обязанности, которые необходимы личности для реализации своих возможностей в конституционно-правовых отношениях. В конституционно-правовой статус личности входят права и свободы, которые закреплены во всех главах конституций, актах конституционного характера, а также в конституционно-правовом законодательстве, например, законах, посвященных конституционному праву граждан на проведение митингов, собраний и шествий (Федеральный закон ФРГ 1953 г.), о порядке регулирования проведения митингов (Закон Италии 1931 г.), об общественных собраниях (Закон Швеции 1956 г.), о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях (Федеральный закон РФ 2004 г.).

Структура основ правового статуса личности включает несколько элементов:

  • 1) конституционные принципы основ правового положения личности. Эти принципы являются базовыми для всех отраслей права;
  • 2) правовые нормы, регулирующие отношения по поводу гражданства. Гражданство является необходимым правовым условием возникновения у личности соответствующего комплекса прав, свобод и обязанностей;
  • 3) содержание основ правового статуса личности — система основных прав, свобод и обязанностей. Основные права и свободы составляют ядро правового положения личности в обществе;
  • 4) гарантии основных прав и свобод, в том числе юридическая ответственность.

Точка зрения

В состав правового статуса личности некоторые ученые-юристы включают следующие элементы:

  • 1) права, свободы и обязанности (конституционные права, свободы и обязанности);
  • 2) гражданство, правосубъектность, юридические гарантии как условия реализации нрав, свобод и обязанностей;
  • 3) принципы правового положения личности как исходные начала нормативного содержания прав, свобод и обязанностей.

Конституционный статус личности отражает определенную модель взаимоотношений личности и государства. Содержание этой модели зависит от существующих в обществе философских, нравственных, духовных, политических, экономических, правовых и других аспектов оценки положения человека в государстве, прав человека. Различие в мировоззренческих взглядах на права человека в конечном счете предопределяют не только содержание и характер конституционного статуса человека, но и трактовку отдельных принципов и прав, а также практику их использования и применения. В современной политико-правовой мысли выделяется четыре подхода к проблеме конституционного статуса личности, правам человека:

  • — либеральный;
  • — социалистический;
  • — религиозный (в том числе мусульманский как наиболее яркий представитель этого направления);
  • — с позиции обычного права отдельных племен.

Наиболее воспринятым является либеральный подход к правам человека. В его основе лежит естественно-правовая концепция прав человека и гражданина. Согласно этой доктрине права человеку присущи от рождения. Они независимы от усмотрения и воли государства. В этой концепции акцент делается на автономию личности, ее индивидуальность, на то, что государство должно руководствоваться не произволом, а законом, охранять неотъемлемо принадлежащие человеку права и свободы. Главной идеей этой концепции является ограничение государства правами человека, свобода и достоинство личности как неотъемлемые ценности.

С периода первых буржуазных революций либеральная модель прав человека сформировалась как индивидуалистическая модель отношений человека и государства. Ее главными чертами являются:

  • — приоритет личности в обществе и государстве, «автономия человека» от государства;
  • — признание естественных, неотчуждаемых прав человека, принадлежащих ему от рождения, приоритет их над правами гражданина, полученных от государства;
  • — приоритет личных прав в ряду с социально-экономическими и политическими;
  • — приоритет правовых гарантий прав и свобод над экономическими;
  • — отсутствие жесткой взаимосвязи прав и обязанностей.

Точка зрения

«Либеральная концепция прав человека подчеркивает значение свободы, автономии личности, ее независимости от государства в «самостоятельном” гражданском обществе», — пишет В. Е. Чиркин.

Социалистическая доктрина прав и свобод долгие годы была основной конкурирующей концепцией, противостоящей либеральной. Она закреплялась в конституциях социалистических стран. Конституции СССР и РСФСР также основывались на социалистической концепции правового статуса личности, в центре которой была коллективистская модель.

Важнейшими чертами этой модели являются:

  • — приоритет коллективных прав над индивидуальными («Нельзя жить в обществе и быть свободным от общества»). Например, в ст. 53 Конституции Китая установлено, что граждане Китайской Народной Республики обязаны соблюдать Конституцию и закон, хранить государственную тайну, защищать государственную собственность, соблюдать рабочую дисциплину и общественный порядок и уважать общественную мораль;
  • — приоритет прав трудящегося (закрепление классового подхода в наделении граждан правами и обязанностями, разделение граждан на трудящихся и эксплуататоров);
  • — приоритет социально-экономических прав в ряду с политическими и личными;
  • — единство прав и обязанностей («Нет прав без обязанностей и нет обязанностей без прав». Так, в ст. 38 Конституции РСФСР закреплялось право на труд, а в ст. 58 — обязанность трудиться);
  • — отрицание естественных и неотъемлемых прав человека (государство — основной источник наделения человека правами и гарант их обеспечения);
  • — взаимная ответственность государства и личности;
  • — приоритет социально-экономических гарантий обеспечения прав и свобод граждан;

связанность реализации политических прав официальными идеологическими установками (например, в ч. 1 ст. 48 Конституции РСФСР устанавливалось, что гарантирование свободы слова, собраний, печати, митингов, уличных шествий и демонстраций должно соответствовать интересам народа и целям укрепления и развития социалистического строя).

Основные черты указанной модели в настоящее время закреплены в конституциях Китая, Кубы, КНДР.

Мусульманская концепция права исходит из того, что действия личности не самостоятельны, они определяются волей аллаха. Поэтому в мусульманском праве акцент делается не на права личности, а на ее обязанности перед аллахом и общиной правоверных (умой). При этом правовой статус личности определяется не только правовыми предписаниями, но и морально-религиозными нормами. Конституции ряда мусульманских стран закрепляют отдельные элементы либеральной модели прав человека, признанные международным сообществом права и свободы человека и гражданина (Саудовская Аравия, Оман, Катар). Вместе с тем конституционный статус личности в этих странах корректируется мусульманской концепцией о приоритете религиозных норм (шариата) в системе источников права.

Точка зрения

По мнению Л. Р. Сюкияйнсна, современное исламское правоведение формально признает большинство прав и свобод человека в их либеральном понимании, но ставит их в зависимость от соблюдения императивных предписаний шариата, что существенно меняет саму природу института прав человека.

В рамках обычного права (устно передаваемым обычаям, традициям) отдельных племен Африки, Азии, Латинской Америки правовое положение лица помимо конституционных общенациональных норм данной страны определяется принадлежностью к конкретному племени.

Либеральная концепция прав человека была воспринята большинством современных демократических государств с рыночной экономикой. Вместе с тем следует учитывать, что либеральная модель со времен борьбы с абсолютизмом (XVIII—XIX вв.) значительно эволюционировала. Длительное время права человека и гражданина выступали как права для привилегированных слоев населения (например, собственников) для ограниченного круга лиц (например, мужчин, лиц определенного вероисповедания и т.д.). С течением времени, в том числе под воздействием конкуренции с социалистической моделью нрав личности, либерально-демократическая концепция наполнилась новыми элементами, прежде всего социальными. В ней происходит сочетание индивидуализма и коллективизма, автономии личности и ее социальной ответственности. Эта трансформированная либеральная модель прав человека была представлена и развита в международных правовых актах и документах.

Добавить комментарий