Римское гражданство утрачивалось с естественной смертью лица или его гражданской смертью. Гражданская смерть знаменовалась утратой римлянином его гражданских прав. «Умаление в правоспособности есть изменение положения» (D. 4. 5. 1).

Существовали следующие виды умаления правоспособности римских граждан: максимальное (maxima), среднее (media) и минимальное (minima). При максимальном умалении римский гражданин утрачивал свободу, превращался в раба. Имущество его переходило к господину. Максимальное умаление наступало в следующих случаях:

• – если римский гражданин попадал в плен к врагу;
• – если римский гражданин был продан в рабство;
• – при осуждении на смертную казнь или некоторые пожизненные виды работ (например, на рудниках).

При среднем умалении правоспособности римский гражданин не терял свободу, но его правоспособность приравниваюсь к правоспособности латинов и перегринов. Среднее умаление наступало в следующих случаях:

• – в случае переселения к латинам и перегринам;
• – если гражданин перебежал к врагу и был осужден на изгнание из Рима (ссылку).

Минимальное умаление правоспособности римских граждан наступало с изменением семейного состояния одного из супругов.

Умаление гражданской чести

Ограничение правоспособности римского гражданина могло наступить вследствие умаления гражданской чести. Существовало несколько видов умаления гражданской чести, среди которых самым серьезным была предание бесчестью (infamia). Фактически ограничения правоспособности лица были непосредственно связаны с тем фактом, что гражданин утрачивал уважение в обществе в связи со своим неблаговидным поведением.

Опосредованное бесчестье (infamnia mediata) наступало:

• – в случае осуждения лица за уголовное преступление или за особо порочащее частное правонарушение (кража, мошенничество);
• – в результате присуждения по искам из таких отношений, где предполагается особая честность (например, из договора поручения, товарищества, хранения, из отношений по поводу опеки и т.п.);
• – вследствие продажи всего имущества с аукциона в связи с невозможностью оплатить требования кредиторов.

Непосредственное бесчестье (infamnia immediata) наступало непосредственно в силу нарушения некоторых правовых норм и совершения позорящих действий, например касающихся брака (бесчестной (infamis) считалась вдова, вступившая в новый брак до истечения года после смерти первого мужа). Разновидностью непосредственного бесчестья являлся позор (turpitude) – умаление гражданской чести ввиду занятий позорной профессией: сводничеством, актерством и т.п.

По характеру своего поведения personae turpes признавались бесчестными и ограничивались в области наследования.

На personae infames налагались значительные ограничения. Такие лица не могли представлять других в процессе, а также назначать процессуального представителя себе; таким лицам не разрешалось вступать в законный брак с лицом свободнорожденным, они были ограничены в области наследственного права, семейного права (не могли быть опекунами и попечителями). Бесчестие ограничивало в выполнении публичных функций: personae infames не могли избираться на общественные должности.

Существовала также особая форма бесчестья – intestabilitas. Ее суть сводилась к тому, что лицо, участвовавшее в сделке в качестве свидетеля, а затем отказавшееся давать показания в суде по поводу этой сделки, признавалось intestabilis. Данному лицу запрещалось участвовать (ни в качестве стороны, ни в качестве свидетеля) в совершении сделок, требующих участия свидетелей. Это было очень серьезным ограничением. В более позднее время intestabilitas признавались также лица, которые участвовав в создании или распространении пасквилей – «Осужденный за составление пасквиля не способен быть свидетелем» (D. 22. 6. 21).

Между тем справедливо замечено, что это определение соответствует только браку cum manu, ибо в браке sine manu не было divi- ni et humani iuris communcatio: чужая агнатической семье мужа, жена не участвовала в религиозном культе этой семьи, не связывали ее с мужем и никакие связи светского права. Однако память о браке cum manu была, по-видимому, настолько яркой, что Мо-дестин включил di- vini et humani iuris communicatio в число признаков всякого брака. Живучесть брака cum manu подтверждается и тем, что наименование materfamilias, которое в более позднее время давалось всем состоявшим в браке женщинам (D. 50. 16. 46. 1), еще во времена Цицерона, по собственному его свидетельству, давалось только женщинам, состоявшим в браке cum manu. С другой стороны поэт Энний (II в. до н. э.) упоминает о расторжении отцом брака sine manu своей подвластной дочери. Таким образом можно думать, что во второй половине II в. до н.э. брак sine manu был уже привычным явлением. Однако существование брака sine manu можно усмотреть и во времена гораздо более древние. Еще законы XII таб- лиц допускали установление manus путем своеобразной «приобретательной давности» — истечением года непрерыв- ной совместной жизни с женой. Возможно, однако, что ис- течение года превращало в этих случаях фактическое со- жительство в iustum matrimonium, а потому сообщало и manus. Но нельзя не указать и еще на одно постановление законов XII таблиц, подтверждающее существование в мо- мент их издания брака sine manu: женщина, вступившая в брак без совершения брачных формальностей, может пре- дупредить возникновение manus посредством так называе- мой usurpatio trinoctii — покинув на три ночи дом мужа, она прерывает «давность», в силу которой возникла бы по истечении года manus mariti. Можно сделать вывод, что, ежегодно повторяя usurpatio trinoctii, жена может прев- ратить брак на все время его существования в брак sine manu. Все указанное позволяет сказать, что признание брака sine manu находит себе выражение уже в законах XII таблиц. Но какие социальные предпосылки определили возникно- вение брака sine manu? Понятно, что если нет увереннос- ти в моменте его появления, то еще труднее объяснить это появление по существу. Возможно, что первоначально это была некоторая юридически неполноценная разновид- ность брака между патрициями и плебеями, между которыми ius conibii было признано лишь после издания законов XII таблиц законом Canuleia 445 г. до н. э. Может быть, это была исконная форма плебейского брака, впоследствии усвоенная также и патрициями. Как бы то ни было, в эпо- ху классических юристов брак cum manu — уже историчес- кий пережиток. Создавая совершенно различный строй отношений между мужем и женой, брак cum manu и брак sine manu резко от- личались один от другого и в порядке заключения и прек- ращения. Заключение брака cum manu требовало совершения определенных обрядов, это был акт формальный. Брак sine manu рассматривался как некоторое фактическое состоя- ние: с ним связывались определенные юридические пос- ледствия (в отношениях отца с детьми, позднее и в неко- торых отношениях между мужем и женой), но для того,что- бы эти последствия возникли, нужно было одно: вступле- ние жены в дом мужа при наличии согласия брачующихся, а при соответствующих условиях также и лиц, осуществляв- ших над ними patria potestas. Заключение брака sine ma- nu было актом неформальным. Понятно, что глубоко различен был и порядок прекра- щения того и другого брака: в браке cum manu, в котором юридическая личность жены поглощалась личностью мужа, развод мог иметь место только по инициативе мужа и был, в сущности, «отторжением» жены от мужа. Брак sine manu мог быть расторгнут не только по соглашению супругов (divortium), но и односторонним волеизъявлением как му- жа, так и жены (repudium). Основные начала брака sine manu и, в частности, сво- бода развода сказались, однако, целым рядом отрицатель- ных последствий на жизни римского общества в последние годы республики и в начале принципата. Огромный рост богатств одних общественных кругов при обнищании других и резкое падение нравов сильно расшатали семейную жизнь. Стремясь парализовать неустойчивость брачных от- ношений и злоупотребления свободой развода, нередко с чисто спекулятивными целями, стимулировать вступление в брак и деторождение. Август внес ряд значительных изме- нений в действовавшее до того семейное право. Lex lulia de adulteriis (18 г. до н. э.) установила уголовную ответственность за нарушение супружеской вер- ности (adulterium), карая при этом не только виновных, но и попустителей, к числу которых относились отец и муж виновной жены, не возбудившие против нее обвинения. Карая adulterium, Август изъял от наказания внебрач- ные сожительства лиц, между которыми брак был воспрещен законом, как, например, браки между лицами сенаторского сословия и вольноотпущенниками. Такое сожительство с намерением установить брачные отношения и если ни одна из сторон не состояла в законном браке, называлось кон- кубинатом и рассматривалось как inaequale coniugium, неполноценный брак. Дети от такого сожительства, liberi naturales, в отличие от других рожденных вне брака де- тей (vulgo concepti) наделялись некоторыми правами наследо- вания после родителей, был установлен порядок их узаконения и т. п. Ряд прав был признан и за конку- биной. В то же время lex Iulia de maritandis ordini- bus, изданная либо также в 18 г. до н. э., либо в 4 г. н. э., и дополнившая его lex Papia Poppea 9 г. н. э. (оба эти закона обыкновенно объединяются юристами под единым названием lex lulia et Papia Poppea) установили для мужчин в возрасте от 25 до 60 лет и для женщин в возрасте от 20 до 50 лет, не состо- явших в браке и не имевших детей, ряд ограничений в имущественных правах: не состоящие в браке (сое-libes), не могут получать имущества по завещаниям, а состоящие в браке, но бездетные (orbi) могут получать только по- ловину того, что им завещано. При этом понятие бездетности является условным и различным для мужчин и для женщин: мужчина не бездетен, если у него один ребенок, женщина — только если у нее трое, а у вольноотпущенниц даже четверо детей. Женщины, удовлетворяющие этим требованиям, имеющие так называе- мое ius trium liberorum, помимо неограниченного права получать по завещаниям, пользуются и рядом других преи- муществ. Все то, чего не могут получить по завещанию лица, не состоящие в браке, или бездетные, объявляется caducum и обращается в пользу других лиц, назначенных в том же завещании, или в пользу казны. Все эти постанов- ления, не сыгравшие никакой положительной роли в исто- рии римского брака, просуществовали, однако, до начала IV в. н. э., когда и были отменены. Эти и некоторые другие меры (см. п. 139) не поколе- бали основной концепции брака sine manu как свободно устанавливаемого и свободно прекращаемого союза мужа и жены. Вытеснение древнего брака cum manu этой концепци- ей составляет одну из интереснейших черт римского брач- ного права. 137. Заключение брака. Совершению брака обыкновенно предшествовало обручение (sponsalia). В древнейшее вре- мя обручение лиц alieni iuris совершалось их patresfa- milias без участия брачую-щихся. Позднее обручение со- вершали жених и невеста с согласия patresfamilias обо- их. Обручение совершалось в форме двух стипуля-ций (п. 433): по одной — patresfamilias невесты обязывался пе- редать ее жениху, а по другой — обязывался принять не- весту в качестве жены, а в самое древнее время может быть в форме односторонней стипуляции, по которой толь- ко patresfamilias невесты обязывался передать ее жени- ху, не принимавшему на себя никаких обязанностей и имевшему затем право прекратить брак односторонним во- леизъявлением. В более позднее время допускалось, по-видимому, совершение обручения и путем неформального соглашения. В древнейшее время нарушение sponsalia давало другой стороне право потребовать возмещения причиненного ущер- ба. По преторскому праву нарушение sponsalia влекло за собою только infamia и ограничение права выступать в суде в качестве представителя чужих интересов. В период империи было установлено, что сторона, без серьезных оснований нарушившая sponsalia, теряла право на возвра- щение сделанных ею по случаю обручения подарков (arrhae sponsaliciae, donatio ante nuptias); другой стороне сделанные ею подарки возвращались. В законодательстве IV в. утрата права на возвращение donatio ante nuptias была связана с христианским обычаем предбрачного поце- луя (osculum): в случае смерти жениха osculo interveni- ente невеста или ее наследники сохраняли половину предбрачных подарков. 138. Способы установления manus. Древнейшее римское право знало три способа совершения брака или точнее три способа установления manus, неразрывная в то время с браком: a) confarreatio, б) coemptio, в) usus. (1) Confarreatio, которую ряд историков счита- ет патрицианской формой совершения брака, по взгляду некоторых (Жирар, Пост) никогда не ставшей доступной плебеям, была религиозным обрядом. Название обряда произошло от panis farreus, особого хлеба, который во время брачной церемонии вкушали брачующиеся, а затем приносили в жертву Юпитеру. Церемония соверша- лась certis verbis в присутствии жрецов — pontifex ma- ximus и flamen Dialis и 10 свидетелей, представлявших, быть может, древнейшие 10 курий (данной трибы). Только человек, рожденный от брака, заключенного per confarre- ationem, и состоящий в таком браке, мог занимать долж- ности rex sacrorum и flamen Dialis. (2) Coemptio является светской и, как думают, преи- мущественно плебейской формой брака. Эта «воображаемая» покупка жены мужем была, вероятно, пережитком подлинной купли. Она производилась в тех же формах, в каких поку- пались наиболее ценные вещи — а именно земля и рабы, и устанавливались права на лиц in mancipio, а именно в форме mancipatio. Правда,слова, которые при этом произ- носятся, отличны от слов, произносимых при купле в собственном смысле, однако, в остальном это по форме купля. По описанию, которое дает этой форме заключения брака Гай, а также по отдельным замечаниям Цицерона и других писателей, coemptio представляется так: В присутствии пяти свидетелей и весовщика, libri- pens, которые участвовали во всякой mancipatio (п. 196), а также paterfamilias невесты, а равно и жениха, если он persona alieni iuris, жених спрашивает невесту: an tu mihi materfamilias esse velis и, получив утвер- дительный ответ, сам отвечал установленными словами на соответствующий ее вопрос, также заданный в точно опре- деленных словах. Ответ невесты, видимо, гласил: ubi tu Gaius, ibi ego Gaia (Cicero, Pro Murena. 12. 27). Затем жених произносил слова, установленные для совершения всякой купли путем mancipatio и передавал paterfamilias невесты, в виде покупной цены, слиток металла, якобы взвешенный весовщиком. (3) Usus представлял собою своеобразное применение института приобретательной давности к области брач- ных отношений. Из этих трех форм заключения брака раньше других отпал usus. Если usus еще существовал во времена Цицерона, то Гай уже говорит о нем как о форме, отчасти отмененной законом, отчасти просто забытой. По-видимому, в начале I в. н.э. редко встречались уже и браки per confarreationem. По крайней мере Гай, а также Тацит сообщают, что в 23 г. н.э. был издан закон, в силу которого, в целях поощрения браков per confarre- ationem, с ними стала связываться не светская, а только религиозная manus (единство культа), которой достаточно было для того, чтобы лица, происшедшие от такого брака, могли быть верховными жрецами (Tacitus, Annales. 4. 16). Однако, с таким ограниченным кругом действия con- farreatio продолжала существовать до падения язычества. Coemptio, видимо, существовала еще во времена Гая (1. 113. 114). Менее достоверно, чтобы ее считали действующим институтом юристы III века, несмотря на упоминания о ней Папиниана и Павла (Жирар). Парал- лельно с отмиранием или ослаблением роли старых форм заключения брака шел процесс утверждения неформаль- ного совершения брака путем простого соглашении бра- чующихся (consensus facit nuptias — брак совершается соглашением) (D. 35. 1. 15), за которым должно было, однако, необходимо следовать de- ductio feminae in domum mariti. Поэтому Павел и ука- зывал: vir absens uxorem nubere potest, femina ab- sens nubere non potest (Sent. 2. 19. 8). 139. Условия вступления в брак. Для совершения брака с соот- ветствующими правовыми последствиями надо было, что- бы брачующиеся удовлетворяли определенным условиям. Одни из этих условий были абсолютными, должны были быть в наличии для заключения всякого римского брака. Другие практически играли роль условий относительных, наличие которых было необхо- димо для совершения брака между лицами, принадлежав- шими к разным общественным группам. Первым условием вступления в брак было достижение брачующимися брачного возраста, который, совпадая с возрастом со- вершеннолетия, после некоторых колебаний был уста- новлен в 14 лет для мужчин и в 12 лет для женщин. Вторым условием было согласие на брак. В древнейшее время это было согласие одного только paterfamilias. Жених выражал свою волю, если он был persona sui iu- ris; невеста sui iuris нуждалась в согласии опекуна, auctoritas tutoris. Однако постепенно сложился дру- гой взгляд: для вступления в брак лица alieni iuris нужно прежде всего его согласие и, наряду с ним, согласие paterfamilias невесты и согласие как pater- familias жениха, так и лица, под отеческой властью которого жених может оказаться со смертью paterfamilias. Так согласие на брак внука дает не только его paterfamilias, — дед, но и отец, подчиненный patria potestas того же деда, ибо после смерти деда внук окажется in patria potestate своего отца, которому сын не вправе навязать наследни- ков, будущих детей от заключаемого брака. Наоборот, внучка, вступая в брак, не только не навязывает наслед- ников своему деду и отцу, но и сама перестает быть их наследницей, вступая в агнатическую семью своего мужа. На выход из старой агнатической семьи и дает согласие невесте ее paterfamilias. Таким образом, первоначально все положения о согла- сии на брак исходили из той же идеи власти, на которой покоилась агнатическая семья вообще. Отец давал согла- сие на брак детей не потому, что он был отцом, а потому что он был paterfamilias, носителем отцовской власти. Но по мере того, как личность детей начинает эманци- пироваться от когда-то неограниченной власти paterfa- milias, интересы и воля детей начинают все больше при- ниматься во внимание и в вопросе о согласии paterfami- lias на вступление в брак. Так закон lulia (4 г. н. э.) предоставил нисходящим право обжаловать магистрату не- основательный отказ paterfamilias в согласии на брак. Затем детям было разрешено вступать в брак и без согла- сия paterfamilias, если он взят в плен или безвестно отсутствует. Был, наконец, и один случай, в котором согласие на брак испрашивалось не у агнатического родственника, а у родственников по крови: женщина sui iuris, которая, состоя под опекой, могла вступать в брак не иначе, как получив auctoritas tutoris, после отпадения опеки над женщинами, была обязана испрашивать разрешение на брак у отца, а за отсутствием отца — у матери или у других близких родственников. Третьим условием вступления в римский брак является наличие у брачущихся ius conubii (о нем — выше, п. 102). Препятствия к вступлению в брак за отсутствием этого условия могли возникать либо из принадлежности жениха и невесты к различным слоям об- щества (позднее сословиям), либо из родственной связи между ними или иногда из других, существовавших между ними отношений. Так, прежде всего до lex Canuleia (445 г. до н. э.) не допускались браки между патрициями и плебеями. До первого брачного закона Августа, lex Iulia (18 г. до н. э.), не допускались браки вольноотпущенни- ков со свободнорожденными, а после закона lulia — с ли- цами сенаторского сословия. Далее, родство, и притом как агнатическое, так и когнатическое, служило препятствием к браку: в прямой линии без ограничения степеней, в боковых линиях — в древнейшее время, по-видимому, до шестой степени; по упразднении этого правила и до конца республики — между consobrini, т. е. между лицами, матери которых были сестрами, а отцы братьями; наконец, в период империи только между лицами, из которых хотя бы одно является нисходящим первой степени общего для обоих предка, нап- ример, между дядей и племянницей, теткой и племянником и т. д. В это общее правило императорские постановления не раз вносили изъятия. В период империи стало препятствием к вступлению в брак также и свойство по прямой линии без ограниче- ния степеней, а при христианских императорах — и в боковых линиях между зятем и золовкой. Кроме того, были запрещены браки между опекуном и подопечной, правителем провинции и жительницами последних. Lex Iulia de adulteriis запретила браки между супругом, виновным в прелюбодеянии, и его сообщником.

23. Инфамия

Умаление чести вследствие бесчестья (infamia) было особым явлением с особыми юридическими последствиями для римского гражданина, ограничивающими его правоспособность; на прочие слои населения оно не распространялось. Бесчестье могло наступать по фактическим или по законным основаниям. Фактическое бесчестье вело происхождение из нравственного осуждения обществом морального облика или поведения лица (неуличенный вор, распутник, карточный шулер).

Признание фактического бесчестья в формально-правовом отношении являлось как бы превентивным лишением равноправия: лицо не допускалось в число возможных свидетелей, возможных опекунов, кандидатов в должностные лица, исключалось от решения общественно-нравственных вопросов; признание человека turpitude (позор – разновидность непосредственного бесчестья) создавало достаточное основание для лишения его прав на наследство.

Законное бесчестье происходило в результате преторского распоряжения, на основе закона или согласно нормам гражданского права. Бесчестье могло быть непосредственным или опосредованным. Непосредственное законное бесчестье (infamia juris immediate) наступало, если лицо вело образ жизни или отличалось поведением, характерными для осужденных законом: проституция, ростовщичество, занятие сценическими искусствами, позорная отставка солдата и т. п., и не требовало никаких индивидуаль-но-правовых постановлений.

Опосредованное законное бесчестье наступало (infamia juris mcdiata) в результате индивидуального акта, по приговору суда вследствие совершения некоторых уголовных преступлений (как сопутствующее основному наказанию) или вследствие неисполнения ряда частноправовых обязательств, отнесенных к особому типу позорящих, при уклонении от обязанностей по опеке.

Следствием бесчестья (вне зависимости от его конкретного вида) была потеря публичных прав – на занятие почетных должностей, на место при играх или религиозных церемониях, а также ряда частных прав, прежде всего, на наследование.

Умаление чести могло быть пожизненным или временным. Восстановление чести реализовывалось либо только тем же властным органом, который наложил в свое время бесчестье, либо верховной властью от имени римского народа.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Читать книгу целиком
Поделитесь на страничке