Культурный релятивизм — концепция культуры, в которой подчеркивается самобытность и уникальность различных культур (национальных, народных, восточной и западной и др.) и критически оценивается возможность создания мировой культуры (М. Монтень, И. Гердер, К. Леви-Строс, О. Шпенглер, А. Тойнби, Н.Я. Данилевский, Л. Гумилев и др.).

Сосуществование и смена различных культур (или цивилизаций) делает актуальным вопрос о том, ведет ли этот процесс к становлению и развитию единой мировой культуры или нет?

Согласно релятивистской точки зрения, на этот вопрос дается отрицательный ответ. Слишком оригинальны и неповторимы культуры различных народов. Они совершенно непроницаемы для других культур и линии их развития расходятся. Все культуры равноценны. Контакты между ними могут только разрушить их самобытность. Становление мировой цивилизации было бы нивелировкой и усреднением.

В противоположность релятивизму культурный универсализм признает не только возможность, но и неизбежность становления мировой культуры. Например, русский философ В. Соловьев рассматривает историю человечества как процесс постепенного объединения различных национальных культур в единую общечеловеческую культуру.

С позициями релятивизма и универсализма тесно связаны такие социокультурные принципы, как этноцентризм (национализм) и космополитизм. Этноцентристы считают, что их социальная группа обладает абсолютной ценностью и негативно относятся к другим группам и их культурам. Примером этноцентризма может служить отношение древних греков к варварам. Одним из проявлений этноцентризма является «ксенофобия» — немотивированная ненависть к иностранцам. Если своя культура объявляется высшим и противопоставляется чужому как низшему, мы имеем дело с таким проявлением этноцентризма, как национализм (например, немецкий нацизм).

В отличие от национализма, космополитизм связан с желанием выйти за ее пределы к более широким горизонтам, со стремлением объявить о своей принадлежности к мировой культуре. Носители космополитических идей часто заявляют о себе как о «гражданах мира», как людях, принадлежащих всему человечеству.

ВОСТОК-ЗАПАД — форма взаимоопределения культурных, социальных, философских, духовно-психологических систем; связь-противопоставление двух поляризованных типов человеческой деятельности и мышления. Оппозиция В. и 3. может рассматриваться в качестве символического выражения макросистемы человеческого сообщества, представленной через связь противополагаемых мироотношений. Бинарная оппозиционность В. и 3. осуществляется по-разному на философском (мистицизм — рационализм), экономическом (аграрное — индустриальное), социальном (коллективизм — индивидуализм), поведенческом (созерцательность — активизм) уровнях. Она может быть развернута в теоретико-идеологическую концепцию и может быть «сжата» до простого стереотипа, в котором связь В. и 3. дана как их противопоставление («Восток — это не Запад» и т. п.). Оперирование этим стереотипом в обыденной практике предполагает его принятие без специальных обоснований (что естественно для повседневного сознания и поведения). Нередко, однако, он именно в таком качестве используется и в идеологической, и в научной, и в философской дискуссии. Оппозиция В. и 3. в этом смысле может служить примером силы стереотипа, его власти над человеческим мышлением.

Достаточно широко известны строки Р. Киплинга: «Запад есть Запад, Восток — Восток, пути их не совпадут…» Эти строки, начальные в «Балладе о Востоке и Западе», часто используются весьма образованными людьми не только для иллюстрации, но и для аргументации противопоставления В. и 3. И, как правило, эти строки преподносятся либо в качестве аксиомы, либо в качестве законченного вывода. А во второй строке сказано: «Пока над небом и над землей не начат Господен суд». В третьей и четвертой строчках формулируется основная идея баллады, и этой же формулой, как выводом, баллада и завершается: Но нет Востока, и Запада нет, нет границ у племен земли, Когда сильный и сильный лицом к лицу стоят, хоть откуда пришли.

Один из главных смыслов баллады Киплинга — в том, что поединок, начатый по закону войны (противостояния), может перерастать этот закон и порождать ситуацию взаимопризнания и взаимопонимания. Но стереотип, оформленный первой фразой баллады, как раз противостоит ее главному смыслу, словесная схема отрывается от истории, которой она принадлежит, и в своем обособленном виде по сути эту историю перечеркивает… Т. о., проблема «Восток — Запад» во многом оказывается проблемой преодоления стереотипа в трактовке взаимосвязи В. и 3.

В последние десятилетия много писалось и говорилось о диалоге В. и 3. Однако диалог этот толкуется, как правило, на основе описанного стереотипа; он и сводится обычно к простейшим формам компромисса между принципиально различными социальными силами или культурными системами. Поэтому проблематизация стереотипа «В. — З.» — это проблематизация и соответствующей формы диалога, которая не существует вне взаимодействия конкретных систем, их внутренней и внешней истории, развития их взаимоотношений. В этом плане собственно философский подход к форме «В. — З.» — это, по существу, отход от стереотипного ее понимания, это — ход размышления о В. и 3., максимально конкретизирующий соответствующие понятия, проясняющий проблемы и обстоятельства, порождающие эту форму, поддерживающие ее (в т. ч. — и стереотипное) бытование, выясняющий ее перспективы в современной практике, в духовном развитии человеческого сообщества.

Географическое оформление проблемы В. и 3. фиксируется еще в античности, когда греки противопоставляли себя Востоку, под которым гл. обр. подразумевалась Персия, а также находившиеся рядом с ней страны и территории. В дальнейшем намеченные понятия В. и 3. меняют содержание и объем, заметно смещаются в зависимости от контекста употребления — политика, религия, философия, а также и от «центра», по отношению к которому 3. и В. определяются. Так, в рамках христианства размежевание между В. и 3., это — раздел сфер влияния между православной и католической церквями, соответственно — между странами, принявшими эти формы религиозности (хотя, вместе с тем, крещение Руси может расцениваться как акт присоединения ее к европейской традиции, следовательно — к 3.). Когда в геополитических спорах Россия рассматривается как центральная проблема, В. и 3. «располагаются» по разные стороны от нее, отсюда — доктрины (типа евразийской), определяющие Россию как пространство, соединяющее и примиряющее В. и 3. В политической жизни XX столетия 3. и В. достаточно явно отождествлялись с противостоящими политическими блоками, центрами которых были США и СССР. Социальный мир оказывался биполярным, существование «третьего» мира сути дела не меняло, поскольку он не был нейтральным в этом противостоянии. С распадом СССР исчезла (или заметно ослабла) основная оппозиция: выявились возможности определения нескольких региональных и политических центров. В этой ситуации еще более заметными стали различия между «разными» В. (средиземноморским, центральноазиатским и тихоокеанским) и, соответственно, между разными 3. (центральноевропейским, западноевропейским, атлантическим). «Изменение географии Запада и Востока» подчеркнуло зависимость проблемы 3. и В. от истории, конкретизировало эти понятия в характеристиках не физического, а социального пространства.

Итак, двухтысячелетняя история взаимоопределений 3. и В. складывалась из различных — политических, экономических, культурных — взаимодействий, фиксировавших и сдвигавших пространство В. и 3., смещавших их взаимоотражения, акцентировавших мотивы противостояния или взаимообогащения. Стереотипные противопоставления В. и 3. по «линиям»: духовность — практицизм, космоцентризм — антропоцентризм, мистицизм — рационализм, монизм — дуализм, — в значительной мере проявились в ходе торговой, политической (в т. ч. — и военной), культурной экспансии европейских стран на азиатские территории. Указанные оппозиции естественным образом обозначились в результате длительных попыток развитых европейских держав установить свой порядок на колонизируемых территориях, соответственно — свой режим организации общественной жизни, а через него — и свой образ взаимоотношений, мышления и т. д. В этом смысле противостояние Востока Западу — реакция на распространение европейского влияния в азиатских регионах; т. о., акцент на противостоянии и обусловленное им понимание специфики В., его скрытости, «сокровенности», «тонкости», «неподатливости», «лукавости», есть следствие европейского воздействия, есть фиксация ответа на это воздействие. И эта фиксация может быть осмыслена не только как характеристика В., но и как косвенная характеристика западного типа, представленная через его отражение в реакциях других типов социальности и культуры. Иными словами, определенный тип деятельности, выдаваемый за универсальный, сталкиваясь с разнообразными противодействиями со стороны др. типов, на которые он распространяет свое влияние, обретает дополнительные характеристики, конкретизируется, но конкретизируется опять-таки в отношении к ситуации, к положению дел, созданным его экспансией в др. социальные и культурные пространства. Отсюда можно сделать вывод о том, что проблема «В. — З.» — это проблема, имеющая европейское происхождение, что формулировка связи «В. — З.» как одной из главных культурологических оппозиций — формулировка, утверждаемая «западной» культурной традицией, что «востокоцентризм» есть ответ на тот социально-исторический и культурный вызов, который определился в установках «европоцентризма» на распространение во всем человеческом сообществе. Критика «европоцентризма» (и соответствующее изменение трактовок оппозиции «В. — 3.») также в основном связана с кризисными событиями, потрясшими европейскую цивилизацию в XX столетии, определившими поиск новых социальных, экономических и культурных ресурсов ее дальнейшей эволюции.

Кямран ШАФИЕВ

Заместитель заведующего отделом законодательства по государственному строительству Милли Меджлиса

Азербайджанской Республики (Баку, Азербайджан).

УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ПРИНЦИП КУЛЬТУРНОГО РЕЛЯТИВИЗМА

Резюме

В данной статье анализируется содержание международных стандартов в сфере прав человека, критически рассматриваются аргументы сторонников концепции культурного релятивизма. Автор пред-

принимает попытку обосновать существование универсальных ценностей и стандартов, в том числе в сфере прав человека, выявляя их взаимосвязь в разных культурных обществах.

В в е д е н и е

Сегодня в мире утверждаются международные стандарты в сфере прав человека и укрепляется тенденция интерпретации прав человека в контексте региональных, национальных и религиозных особенностей разных культур.

Хотя права человека закреплены во многих международных документах и, казалось бы, уже выработаны стандарты их применения, они порой подвергаются серьезной критике.

С одной стороны, в мире отмечаются процессы глобализации в политической, экономической, культурной жизни и утверждения международных стандартов прав человека, с другой — все больше активизируется движение антиглобалистов, усиливается критика концепции универсальности прав человека.

Возникает вопрос: «Могут ли существовать стандарты прав человека в мире, характеризующемся многообразием культур и религий?»

Сторонники универсальности прав человека предполагают наличие определенных общих стандартов прав человека, применимых к любому обществу. Их позиция сводится к тому, что права человека не есть продукт одной культуры, а соответствующие стандарты выработаны в результате усилий всего международного сообщества.

Приверженцы же концепции культурного релятивизма исходят из того, что каждую культуру можно оценить лишь на основе ее собственных принципов, а не универсальных критериев. Права человека, указанные в международных документах, реализуются в той или иной стране с учетом ее культурных (национальных, религиозных) особенностей. Другими словами, различные исторические традиции, психология и культура разных народов влияют на толкование прав человека и практику их применения. Сторонники обеих концепций выдвигают обоснованные аргументы в защиту своих взглядов.

Думается, эта проблема интересует и страны Южного Кавказа. После развала СССР произошли кардинальные изменения в экономике, политике, идеологии его бывших республик. Сегодня государства данного региона интегрируются в европейские структуры, вырабатывают различные подходы к решению проблем, стоящих перед обществом.

Отсюда следует необходимость проанализировать суть международных стандартов в сфере прав человека и содержание концепции культурного релятивизма.

Универсальность прав человека

Идея прав человека имеет длительную историю. В Средние века правовое положение личности определялось главным образом принадлежностью к тому или иному сословию; к правам относились больше как к привилегии, полученной вассалом от синьора.

В тот же период были приняты важные документы в этой сфере, такие как Великая Хартия вольностей (1215 г.), Habeas corpus act (1679 г.), ограничившая права короля. В ней также устанавливалось, что личность вправе свободно распоряжаться собой и может быть подвергнута наказанию лишь по приговору суда. Ее главное положение — верховенство закона.

Следующий важный этап развития концепции прав человека — эпоха Реформации. В тот период были провозглашены права личности в вопросах веры, что придало дополнительный импульс борьбе за политические права.

В XVII веке получил развитие либерализм с его теорией естественных прав, который развивался и в дальнейшем. В трудах известных последователей этой идеи (Локк, Милль, Монтескье и др.) отражены основополагающие права человека: на жизнь, безопасность, свободу, собственность, сопротивление угнетению. Они объявлялись естественными, неотъемлемыми и неприкосновенными, существующими независимо от государства, призванного лишь охранять их.

Особое место в истории прав человека занимает XVIII век. Такие документы, как принятые в США Декларация независимости (1776 г.) и Билль о правах (1789—1791 гг.), французская Декларация прав человека и гражданина (1789 г.), имеют особое значение в истории признания и закрепления прав человека.

В Декларации независимости США говорится: «Мы считаем очевидными следующие истины: все люди сотворены равными, и все они одарены своим Создателем некоторыми неотчуждаемыми правами, к числу которых принадлежат: жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав учреждены среди людей правительства, заимствующие свою справедливую власть из согласия управляемых»1.

1 Черниловский З.М. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. М., 1996. С. 176.

Во французской Декларации прав человека и гражданина сказано: «1. Люди рождаются и остаются свободными и равными в правах. 2. Цель каждого государственного союза составляет обеспечение естественных и неотъемлемых прав человека. Таковы: свобода, собственность, безопасность и сопротивление угнетению»2.

Идея прав человека прошла большой путь развития, обогащаясь многими правами и свободами. Но только в XX веке права человека признали главной ценностью, что отражено в соответствующих международных документах. В современной концепции прав человека воплотились мысли из религиозных доктрин, философских, политических, правовых учений разных эпох.

Уважение к правам человека утвердилось в качестве одного из приоритетных принципов международного права в 1945 году с принятием Устава ООН. Во многом благодаря постоянной работе Организации Объединенных Наций универсальность прав человека четко определена и признана международным правом. Права человека занимают особое место в перечне целей и задач ООН, которые оговорены в ее Уставе, в статье 1 которого указывается, что одной из целей ООН является осуществление международного сотрудничества «в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам для всех, без различия расы, пола, языка и религии». Это подтверждено и в статье 55 Устава, где зафиксировано, что ООН содействует «всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод для всех»3.

Впоследствии положения Устава ООН были конкретизированы в международных пактах, которые часто называют международными стандартами в сфере прав человека. Они призваны создать универсальную международно-правовую базу для межгосударственного сотрудничества по вопросам прав человека. Первым из них стала Всеобщая декларация прав человека, принятая Г енеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года. Хотя данный документ и не является обязательным к исполнению, он обладает большой моральной силой, его можно рассматривать как универсальный каталог прав и свобод человека. Принятие Всеобщей декларации прав человека способствовало дальнейшей разработке международных стандартов в данной сфере и созданию механизмов международного контроля. Ее авторы стремились сформулировать фундаментальные права, заложенные в самой человеческой природе. Цель Всеобщей декларации — перечислить эти права и установить нормы, которые должны соблюдать все страны.

В преамбуле Декларация провозглашается «в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и все государства»4.

Но уже в то время существовало мнение, что Декларация прав человека отражает идеи западного общества. Американский антрополог Мелвилль Эрсковитс подготовил проект Заявления о правах человека, в котором говорится: «.. .Декларация должна иметь международную применимость. Она должна охватить и признать законность многих различных образов жизни. Не будет она действовать убедительно на индонезийца, африканца, китайца, если будет пребывать в той же плоскости, как и другие подобные документы относительно более раннего периода. Права человека в двадцатом столетии не могут быть ограничены стандартами одной-единственной культуры или продиктованы стремлениями одного народа»5.

За годы, прошедшие после принятия Всеобщей декларации прав человека, ООН утвердила множество международно-правовых документов, касающихся защиты прав человека. К важнейшим из них относятся: Пакт о гражданских и политических правах, Пакт об экономических, социальных и культурных правах.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

2 Черниловский З.М. Хрестоматия по всеобщей истории государства и права. М., 1996. С. 206.

3 .

4 http://www.un.org/russian/documen/declarat/declhr.htm

5 .

В 1966 году Генеральная Ассамблея ООН приняла новые важные документы — Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах и Международный пакт о гражданских и политических правах. В них приводится более детальный перечень прав человека и гражданина. Кроме того, Пакт о гражданских и политических правах предусматривает создание Комитета по правам человека, ответственного за соблюдение положений данного документа и претворение в жизнь прав, признаваемых в нем. Оба пакта — своеобразный международный кодекс прав человека и гражданина, а государства-участники взяли на себя обязательство проводить необходимые меры по обеспечению предусмотренных в них прав и свобод.

Принятие этих пактов стало поворотным пунктом в развитии идеи универсальности прав человека — мировое сообщество перешло от деятельности, направленной на поощрение всеобщего уважения и соблюдения прав человека, к их эффективной защите. Так, в соответствии с факультативным протоколом к Пакту о гражданских и политических правах был учрежден Комитет по правам человека, рассматривающий доклады государств о принятых мерах по претворению в жизнь прав, указанных в вышеназванном документе, а также жалобы граждан по поводу нарушения их прав. В рамках ООН также приняты конвенции: «О правах ребенка», «О ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин», «О ликвидации всех форм расовой дискриминации», «Против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания» и т.д.

В Венской декларации, принятой в июне 1993 года на Всемирной конференции ООН по правам человека, закрепляется всеобщий характер прав человека. В ней, в частности, говорится: «Все права человека универсальны, неделимы, взаимозависимы и взаимосвязаны. Международное сообщество должно относиться к правам человека глобально, на справедливой и равной основе, с одинаковым подходом и вниманием. Хотя значение национальной и религиозной специфики и различных исторических, культурных и религиозных особенностей необходимо иметь в виду, государства, независимо от их политических, экономических и культурных систем, несут обязанность поощрять и защищать все права человека и основные свободы»6. Это означает, что политические, гражданские, культурные, экономические и социальные права человека следует рассматривать в их совокупности. Никто не может выбирать, какие права поощрять и защищать, все они равноценны и распространяются на всех. Универсальность прав человека гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина, независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного или должностного положения, места жительства, религиозных и иных убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются какие бы то ни было формы ограничения прав граждан по любым признакам: социальному, расовому, национальному, языковому или религиозному. Мужчины и женщины имеют равные права, свободы и возможности для их реализации.

Права человека — это общие права и свободы всех людей вне зависимости от общественного строя, политического режима, форм государственного устройства и правления, международного статуса страны, гражданином которой является человек.

Вопросы прав человека, основных свобод, демократии и верховенства закона имеют международный характер, поскольку их соблюдение — одна из основ миропорядка.

В правах человека отражены важнейшие общечеловеческие ценности, какими должен обладать каждый индивидуум, кем бы он ни был и где бы ни проживал. Они универсальны, то есть являются достоянием каждого (международное сообщество признает права за всеми людьми), неделимы, взаимосвязаны и взаимообусловлены.

6 .

правленные на пропаганду этих идей, зачастую вызывают враждебную реакцию против «империализма прав человека» и способствуют укреплению исконных ценностей собственной культуры… Да и сам тезис о возможности «универсальной цивилизации» — это западная идея. Она находится в прямом противоречии с партикуляризмом большинства азиатских культур, с их упором на различия, отделяющие одних людей от других. И действительно, как показало сравнительное исследование значимости ста ценностных установок в различных обществах, ценности, имеющие первостепенную важность на Западе, гораздо менее важны в остальном мире. В политической сфере эти различия наиболее отчетливо обнаруживаются в попытках Соединенных Штатов и других стран Запада навязать народам других стран западные идеи демократии и прав человека. Современная демократическая форма правления исторически сложилась на Западе. Если она и утвердилась кое-где в незападных странах, то лишь как следствие западного колониализма или нажима»15.

Среди сторонников культурного релятивизма есть и те, кто без всякой политической подоплеки полагает, что каждая культура специфична и нельзя выработать общие для всех нормы поведения.

Для укрепления своей власти некоторые авторитарные государственные деятели используют идеи культурного релятивизма, оправдывают нарушение прав человека, основываясь на культурных особенностях.

Как уже отмечалось, универсальность прав человека предполагает международный контроль над их соблюдением, «ослабляя» тем самым суверенитет государств. Любая страна, взявшая обязательство обеспечивать права человека на основе международных документов, обязана неукоснительно его выполнять. При этом международные организации или органы должны оказывать воздействие с целью защиты прав человека.

Но бывают случаи, когда защита прав человека используется как способ давления для достижения политических и экономических целей, не связанных с защитой прав человека. В одних случаях применяется сила, в других, как было в Руанде, где нарушения стали массовыми, реакция сдержанная. Обосновать такое различие в подходах весьма сложно. При этом для некоторых стран проблема защиты прав человека становится проблемой безопасности. Следует весьма осторожно относиться к идеям обеспечения прав человека силовыми методами, так как может возникнуть опасная тенденция использования норм международного права, касающихся признания факта нарушений прав человека, в целях откровенной защиты собственных интересов, осуществляемой иногда и с помощью силы. Именно такая ситуация нередко выдвигает на передний план культурный релятивизм.

Казалось бы, высокое экономическое развития западных стран должно служить весомым аргументом в пользу универсальности прав человека, даже если в основе лежат идеи, присущие европейской культуре. Но и ряд юго-восточных стран Азии достиг не меньших экономических успехов, проповедуя иные ценности, что служит доказательством возможности выбора другого пути развития.

3 а к л ю ч е н и е

Приведенный перечень аргументов сторонников культурного релятивизма не является исчерпывающим, но дает представление, сколь различны их доводы.

Как мы видим, процесс становления международных стандартов в сфере прав человека был длительным и трудным. В самих регионах защита прав человека находится на различных уровнях.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

15 Хантингтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис, 1994, №1. С. 42 .

Чтобы достичь универсальности прав человека для всех представителей общества, западной культуре понадобились столетия. В этих странах долгие годы шла борьба женщин за равные права с мужчинами, существовала расовая дискриминация.

Конечно, каждая культура по своей природе неповторима и уникальна, каждая нация, каждое общество имеют свою собственную историю и культуру, присущую только им точку зрения на проблему прав человека. Но нужно ли ставить соблюдение прав человека в зависимость от культурных ценностей, принятых в том или ином обществе? В таком подходе есть определенные опасности, а на практике его нередко используют для оправдания нарушений в этой сфере.

Ведь если соблюдение международных стандартов прав человека ставить в зависимость от ментальности различных народов, то весьма сложно обеспечить их защиту и уважение. Права человека предназначены для всех людей, принадлежащих к любой культурной среде.

Безусловно, западная культура оказала влияние на формирование международных стандартов прав человека. Не случайно то, что наиболее эффективная система защиты прав человека функционирует в Европе. Но универсальность прав человека не должна обусловливаться религиозными и культурными факторами.

Существуют универсальные ценности и стандарты, в том числе в сфере прав человека, воспринимаемые разными культурами. Так, пытки, рабство, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение неприемлемы в любом обществе. И хотя на протяжении всей истории, например, рабство, присутствовало во многих культурах, сегодня ни одно общество не станет защищать подобное явление на основе культурного наследия и традиций. Наоборот, в соответствии с международным правом все формы рабства представляют собой серьезное нарушение прав человека.

Также никто не станет оправдывать пытки, убийство, геноцид. Любые намерения оправдать подобные нарушения соображениями культурного характера не имеют под собой юридических оснований, не отвечают требованиям и нормам международного права. Экономические трудности не должны препятствовать обеспечению личных прав человека. Их соблюдение не зависит от экономического состояния общества, хотя экономическое благополучие положительно влияет на реализацию прав человека.

Думается, диалог цивилизаций позволит выработать общую основу охраны человеческого достоинства, на которую будет опираться система защиты прав человека. Признание культурного разнообразия не должно ставить под сомнение универсальный характер прав человека. С другой стороны, существует взаимосвязь культурных ценностей и универсальных прав человека в различных обществах. В этом плане представляет интерес мысль, высказанная в свое время Генеральным секретарем Совета Европы Катрин Лялюмьер: «Универсальность не есть единообразие, и она может совершенно терпимо относиться к тому, чтобы в зависимости от обществ и культур особые акценты делались более на одних правах, чем на других. Я бы сказала даже, что, если права человека хотят быть поистине универсальными, они должны корениться в различных культурах. Только при этом единственном условии люди, где бы они ни жили, смогут знать и понимать их, ибо они способны совершить это, только исходя из их собственной культуры»16.

К примеру, свобода слова гарантирует каждому право беспрепятственно выражать свое мнение. Но если одна культура считает карикатуры формой свободы слова, то другая не принимает такого способа выражения мыслей. Одни воспринимают однополые браки как составную часть личной жизни, другие выступают против подобного.

Опыт разработки международных пактов в сфере прав человека показывает, что можно прийти к согласию относительно принципов, которые являются общими для раз-

ных культур и религий, и тем самым достичь консенсуса, говоря о содержании прав человека. Поэтому не следует противопоставлять культуры, ведь в современном мире они не замкнуты в определенном пространстве, а соприкасаются, влияют друг на друга. Различные проблемы прав человека можно решить на основе единства человечества, а значит, на принципе универсальности, сохраняя национальное и культурное многообразие.

Итак, гражданское право регулирует общественные отношения по принадлежности имущественных благ определенным лицам, т.е. отношения собственности, отношения по обмену имущественными благами (товарно-денежный оборот), отношения по переходу имущества по наследству и отношения, возникающие по поводу результатов интеллектуальной деятельности.

Общим для всех этих отношений является то, что это нормальные экономические и иные отношения, из которых складывается повседневная жизнь граждан и организаций. Любой из этих субъектов выступает в качестве лица, которому принадлежит определенное имущество, и любой из них повседневно участвует в товарно-денежном обороте с целью реализации имеющегося имущества и производимых благ либо с целью приобретения того, что необходимо для удовлетворения личных и производственных потребностей. Можно поэтому утверждать, что гражданское право — это право нормальной экономической жизни граждан и юридических лиц. В рамках этих отношений их участники реализуют свои интересы и удовлетворяют разнообразные материальные и духовные потребности.

В силу этого сфера применения норм гражданского права необычайно широка. Гражданское право является универсальной отраслью. Оно охватывает как сферу удовлетворения разнообразных потребностей граждан, так и сферу производства и реализации разнообразной продукции, производства работ, предоставления услуг.

Участниками регулируемых гражданским правом отношений выступают как граждане, так и организации, являющиеся юридическими лицами. В регулируемых гражданским правом отношениях участвуют также сама Российская Федерация, субъекты Российской Федерации и муниципальные образования, но они участвуют в этих отношениях не в качестве носителей власти, а в виде субъектов, которые, как и все другие лица, участвуют в гражданском обороте, отчуждая или приобретая соответствующие имущество и объекты.