Право собственности — центральный институт в ГП. Но не имеет такого статуса в МЧП.
Дело в том, что унифицировать гражданско-правовые материальные нормы в виду разницы подхода в разных правовых системах невозможно. Отношения вещей к движимым или недвижимым в разных государствах определяется по-разному. (Например, в Австрии деньги полученные по завещанию для целей вложения в покупку земли есть недвижимое имущество, право ипотечного залогодержателя в Великобритании — недвижимость, в России это вообще не вещное право). Тоже самое можно сказать о соотношении вещных и обязательственных прав.
Основную роль в регулировании вещного права в МЧП играет коллизионное право.
В аспекте МЧП в области вещных прав являются:
Вопрос о национализации, а именно вопрос о предоставления гарантий иностранного инвестора от возможной национализации в стране
Вопрос об определении применимого права, т.е. коллизионные вопросы права собственности и других вещных прав
о признании и осуществлении прав собственности и иных вещных прав ИГ и ИЮЛ.
Коллизионные вопросы ПСиИВП можно разделить на две группы:
Решает вопросы содержания, защиты, осуществления права собственности
Вопросы возникновения и прекращения ПС
Отдельно законодатель сформулировал специальные коллизионные правила в отношении применения права к вещным правам на суда и космические объекты, подлежащие государственной регистрации.
Lex rei sitae — закон места нахождения вещи. По нему определяется 1 группа вопросов, принадлежность имущества к движимым или недвижимым вещам.
Под правом страны в которой имущество находится, следует понимать фактическое действительное место нахождения соответствующего имущества, вне зависимости от места нахождения собственника, от того где выданы или находятся правоустанавливающие документы на это имущество, от места регистрации.
Закон места нахождения вещи не действует относительно похищенных вещей.
Вообще, подлежит применению как к движимому, так и движимому имуществу, и разница лишь в том, что к недвижимым вещам применяется право одной страны, а в отношении движимых вещей может меняться.
С переходом ПС в МЧП не связывается переход риска случайной гибели (последний вопрос относится к обязательственному праву), эти вопросы регулируются разными коллизионными привязками.
Вопросы возникновения и прекращения ПС определяются правом страны, где оно находилось в момент наступления юридического факта, влекущего возникновение и прекращение ПС, если иное не предусмотрено законом. (по сути — закон место возникновения вещи).
В России будут признаваться вещные права на имущество, возникшие в иностранном государстве на основании норм иностранного права, если иное не предусмотрено российским законом (например, относительно вещей изъятых из оборота).
П.2 ст.1206. Особой сложностью отличаются случаи, когда предметом сделки является «груз в пути» (движимые материальные вещи, находящиеся в процессе международной перевозки). Основные привязки:
Право места нахождения товарораспорядительных документов
Право места отправления груза (РФ)
Право мест назначения груза (Италия)
Личный закон собственника
Закон продавца.
Есть мнение, что лучшая привязка в этом случае — применение автономии воли сторон.
Проблемы связаны и с институтом приобретательной давности. (Где вещь находилось на момент окончания течения срока (Россия), или где начал течь срок). п.3 ст.1206 ГК РФ.
К праву собственности и иным вещным правам на транспортные средства подлежащие государственной регистрации применяется право того государства, в чей реестр они занесены.
Есть специальные правила в КТМ. Коллизионные правила относительно вещных прав на имущество затонувшее во внутренних морских водах и территориальном море, а также отношения относительно такого имущества определяются правом государства у котором это имущество затонуло. К затонувшему в открытом море судам, находящимся на них грузу или имуществу применяется закон государства права судна.
Минская конвенция 1993 г. для стран СНГ. Ст. 38. Национальное законодательство во многом повторяется Минскую конвенцию. К определению содержания права собственности, вопрос о движимости/недвижимости имущества — также. Относительно ТС — право страны, где находится орган, осуществившей регистрацию. Возникновение и прекращение ПС и иного вещного права на имущество, являющегося предметом сделки определяются по законодательству места совершения сделки, если иное не предусмотрено соглашением сторон (закон места совершения акта).
Никаких ограничений на приобретение гражданами РФ и российским ЮЛ имущества за рубежом нет. С большей сложностью сталкивается гражданин РФ на территории иностранного государства — многие устанавливают значительные ограничения на приобретение имущества иностранными субъектами (например, разрешение местных или центральных органов на покупку земли иностранцами (Австрия, Кипр, Польша, Прибалтика)). Порядок и условия приобретении имущества за рубежом полностью определяется законодательством страны места нахождения имущества.
Вещные права обладают рядом признаков, которые отличают их от обязательственных прав:
1. Вещными правами признаются только такие, которые прямо предусмотрены нормами гражданского права, т. е. лицо не вправе по своему усмотрению создавать новые разновидности вещных прав (замкнутый круг вещных прав).
Вещное право, в отличие от обязательственного, является разновидностью абсолютного права, т. е. его обладателю противостоит неограниченный круг субъектов, на которых лежит обязанность не вторгаться в правомочия носителя вещного права, не нарушать их. Обязательственные же права относятся к так называемым относительным правам, то есть они действуют в отношении тех лиц, которые вступили в данное конкретное правоотношение.
- 3. Для вещных прав характерно право следования. Это значит, что вещное право следует за вещью при ее переходе к другим лицам. Так собственник вещи, выбывшей из владения помимо его воли, продолжает оставаться собственником и вправе истребовать ее из чужого незаконного владения (ст.
- 301 ГК РФ, за исключением случаев, предусмотренных ст. 302 ГК РФ). Также и в случае перехода права собственности на вещь к другому лицу, право залога, установленное собственником, продолжает следовать за ней.
- 4. Для вещных прав характерно право преимущества, в случае возникновения противоречий между вещными правами и обязательственными, приоритет всегда отдается вещным правам. Так, если у лица имеется несколько кредиторов, и они намерены наложить взыскание на его имущество, то кредитор, являющийся залогодержателем, будет обладать правом преимущества.
- 5. Отличительной чертой вещных прав является то, что их объектом могут служить только индивидуально-определенные вещи. Этим определяется наличие специфических способов защиты вещных прав.
- 31. Иностранные инвестиции, их основные формы, категории и правовой режим в Российской Федерации
Инвестиции — капитал, вложенный в производство, то есть стоимость, возрастающая благодаря своему функционированию в системе, обеспечивающей использование живого труда.
Федеральный закон «Об иностранных инвестициях в Российской Федерации» от 9 июля 1999 г. в ст. 2 определяет иностранные инвестиции как «вложение иностранного капитала в объект предпринимательской деятельности, на территории Российской Федерации в виде объектов гражданских прав, принадлежащих иностранному инвестору, если такие объекты гражданских прав не изъяты из оборота или не ограничены в обороте в Российской Федерации в соответствии с федеральными законами, в том числе денег, ценных бумаг (в иностранной валюте или в валюте Российской Федерации), иного имущества, имущественных прав, имеющих денежную оценку, исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальную собственность), а также услуг и информации».
В МЧП различают две формы инвестирования:
Ссудная форма — ссудный капитал, инвестиции в виде займов и кредитов;
Предпринимательская форма — предпринимательский капитал в виде прямых и портфельных инвестиций.
Для прямых инвестиций характерно активное участие инвестора в управлении объектом, в который вложен его капитал. Именно прямые инвестиции ассоциируются с созданием и функционированием за рубежом совместных компаний и предприятий со 100%-ным иностранным капиталом. Портфельные инвестиции такого контроля обычно не дают и бывают, как правило, представлены отдельными акциями или их небольшими пакетами, облигациями и другими ценными долгосрочными бумагами.
Правовое регулирование иностранных инвестиций
В силу двойственного характера источников МЧП можно выделить два основных блока правовых норм, целью которых является регулирование инвестиционных отношений — нормы национального законодательства отдельных государств и положения международно-правовых соглашений.
1. Национальное законодательство.
Национальный режим дает много преимуществ иностранному инвестору: зарубежные предприниматели могут основывать свои компании и хозяйствовать на тех же условиях, что и местные, вступая друг с другом в полноценную конкуренцию; избирать любую принятую в данной стране организационно-правовую форму ведения хозяйственной деятельности; пользоваться большинством местных льгот; получать доступ к финансовым, трудовым, научно-техническим и другим ресурсам страны — реципиента капитала.
2. Международные договоры.
Двусторонние и многосторонние.
Регулирование инвестиционных отношений на двустороннем уровне происходит при помощи следующих основных международных договоров. Торговые договора. Практика заключения подобных соглашений возникла в древние времена и окончательно оформилась с образованием национальных рынков государств и становлением единого мирового хозяйственного оборота. Договоры и соглашения об иностранных инвестициях. Их главная цель — обеспечение притока иностранного частного капитала в другие страны путем предоставления ему юридических гарантий от так называемых политических, или некоммерческих, рисков, в состав которых, в частности, включаются: а) гарантии от национализации предприятий иностранного капитала; б) гарантии от неконвертируемости валют при переводе капиталов и прибылей за рубеж; в) гарантии от ущерба инвестициям в случае социальных катаклизмов и другие. В настоящее время Россия участвует в более чем 30 подобных договорах. Соглашения о налогообложении. Как правило, подобные договоры заключаются в целях регулирования вопросов налогообложения при экспорте и импорте капитала между странами.
Инвестиционные контракты-соглашения.
Особое место в регулировании иностранных капиталовложений занимают инвестиционные контракты-соглашения, заключаемые между частными инвесторами и странами — реципиентами капитала.
Вещный закон (статут) – это закон той страны, которая будет определять вопросы содержания, осуществления и защиты вещных прав (прежде всего – права собственности). Это вопросы, связанные с режимом вещи.
Объём вещного статута – является ли данное право вещным, перечень вещных прав (в РФ – право хозяйственного ведения, не известно за рубежом), осуществление вещных прав (что может делать собственник этого права), вопросы защиты вещных прав (виндикация).
Здесь действует самая старая привязка – lex rai sitae (закон места нахождения вещи). Особенно это касается недвижимости (земельный участок, а также часть государственной территории). Данная привязка и в отношении движимого имущества, но не всегда – когда вещь по роду своей деятельности не имеет места своего постоянного нахождения (транспортное средство). Здесь действует своеобразная фикция – по месту нахождения права собственности и иных вещных прав на т/с – ст. 1207 ГК РФ (место регистрации прав на это имущество).
Но закон делает исключение в отношении т/с, поскольку не ко всем т/с применяется эта привязка (воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты). Если автомобили и иные т/с, то применяется закон места нахождения вещи.
Lex in tranzite – вещь в пути (исключение). Немцы и венгры определяют право местом назначения, поскольку вещь предназначена находится там, вступить там в гражданский оборот. Но закон места назначения не единственный вариант – закон отправления (РФ и другие страны), поскольку 100 % известно место отправления, а место назначения может быть другим (транспортные разнарядки).
Бывают привязки стабильные (коллизионный признак, критерий – факторы, которые не изменяются) и мобильные (могут измениться)→к вопросу о видах привязок.
Вопрос № 10. Гражданское право по Законам Хаммурапи: вещное, обязательственное и брачно-семейное право.
Вавилонское право собственности в Законах Хаммурапи Земельное право в Вавилонии
В государственной собственности находились дворцовые и храмовые земли
В территориальной общине сочеталась коллективная собственность на общинные угодья и частная семейная собственность на пахотные земли. В коллективной собственности общины находились общинные угодья — луга, пустоши, выгоны для скота и оросительная система — каналы, плотины, дамбы. Приусадебные участки, сады, пахотная земля находились в собственности отдельных семей. Свободный общинник — крестьянин обладал правом достаточно свободного распоряжения своим пахотным земельным участком.
Имущество воинов илку
В Законах Хаммурапи подробно определялся правовой режим имущества воинов, которое именовалось «илку» (статьи 26-39). Имущество воинов «илку» — это земельные наделы (обычно 12 га), дом, сад, рабочий скот, которые жаловались царем воинам за службу в условное временное владение.
Имущество воинов «илку» являлось собственностью государства, временным условным владением. Воины имели право владения и пользования этим имуществом, но не имели права распоряжения. Воинские земельные участки полностью исключались из гражданского оборота. Их нельзя было ни купить, ни продать, ни завещать жене или дочери, ни употребить на выкуп воина из плена, ни обратить на уплату своих долгов.
Вернувшемуся из плена воину был обеспечен его надел (ст. 27). Если воин попадал в плен, а его сын мог продолжать военную службу вместо отца, то земельный участок мог быть закреплен за сыном (ст. 28). Если же сын был малолетним и не мог продолжить службу отца, его матери в качестве своеобразной пенсии выделялась одна треть из имущества «илку», чтобы она могла воспитывать сына до его совершеннолетия (ст. 29). Тем самым закон предоставлял средства к воспитанию будущего воина.
Обязательственное право в Законах Хаммурапи
Договор купли — продажи
Самым распространенным договором был договор купли-продажи, которому исторически предшествовал договор мены. Договор мены — это договор, в соответствии с которым каждая из сторон обязуется передать в собственность другой стороны один товар в обмен на другой. Договор купли-продажи — это договор, в соответствии с которым одна сторона, продавец, обязуется передать товар другой стороне в собственность, а другая сторона, покупатель, обязуется уплатить за это продавцу обусловленную денежную сумму. Предметом договора купли-продажи могли быть как движимые вещи — зерно, скот, рабы, так и недвижимые — поля, сады, дома. Для действительности договора купли-продажи было необходимо соблюдение трех условий:
1. Отчуждаемое имущество не должно быть изъято из оборота. Например, было изъято из оборота имущество воинов «илку».
2. Продавец должен быть собственником вещи
3. Договор должен был заключаться при свидетелях, чтобы последние в случае необходимости могли подтвердить его законность. Большая часть договоров заключалась устно, на словах вследствие слабого распространения грамотности и для быстроты гражданского оборота. Продажа наиболее ценных вещей — земли, поля, сада, домов, построек, рабов, скота осуществлялась в письменной форме — на глиняных табличках грифелем из тростника при свидетелях — обычно от 8 до 10 человек.
Договор займа
Заём — это договор, по которому одна сторона, заимодавец, передает в собственность другой стороны, заёмщика, деньги или вещи, обладающие определёнными родовыми признаками, а заёмщик обязуется возвратить заимодавцу ту же сумму денег или то же количество вещей того же рода и качества с процентами или без процентов. Предметом договора займа могли быть только вещи с родовыми признаками. Вещи с родовыми признаками (или родовые вещи) — это вещи, измеряемые мерой, числом. Например, зерно, масло, вино, финики, шерсть, деньги, серебро. Это вещи заменимые, массовые. Родовая вещь может погибнуть физически (сгореть, утонуть), но она не может погибнуть юридически, так как она всегда могла быть заменена другой однородной вещью или другой партией однородных вещей. Индивидуально определенные вещи — это вещи, которые имели особые присущие лишь данной вещи признаки. Индивидуально — определённая вещь замене не подлежит, так как является незаменимой, единичной.
Договор займа обычно совершался в письменной форме при свидетелях — от 2 до 10, но мог заключаться и устно при свидетелях. При погашении долга документ — глиняная табличка разбивался. Нормы Законов Хаммурапи по договору займа были направлены на предотвращение разорения крестьян-общинников и серьёзно пытались оградить должника от злоупотреблений со стороны кредиторов:
1. Устанавливался предельный размер процентов — 20% серебром по денежным займам (одну пятую основной суммы) и 33, 5% (одну треть) по займам зерна (ст. 89). Заём мог быть и беспроцентным, то есть иметь характер бескорыстной помощи.
2. При превышении максимального размера процента заимодавец терял долг (ст. 91).
3. Должник, получивший взаймы зерно или деньги, если у него нет зерна и денег для расчёта с кредитором, может погасить свой долг любым имуществом, каким он только располагает. В отношении процентов по денежному займу предусматривалось, что проценты могли быть уплачены не только деньгами, но и зерном (ст. 51-96, 90).
4. Законы защищали должника от самоуправных захватов его имущества кредитором. В случае самоуправного изъятия кредитором хлеба должника из житницы или кладовой, он должен был вернуть весь изъятый им хлеб, а также терял все, данное им в долг (ст. 113).
5. Если должник к сроку не мог уплатить долг, кредитор мог получить удовлетворение из имущества должника в размере долга. В случае же, когда должник вообще не в состоянии платить, взыскание обращалось на личность должника, то есть он должен был стать заложником у кредитора или отдать последнему рабов, жену, детей
6. Должник, которого в силу бури, наводнения или недостатка воды постиг неурожай, получал отсрочку долга, мог не возвращать зерно своему кредитору и освобождался от уплаты процентов за этот год (ст. 48).
Договор найма (аренды) земли
Аренда (найм) земли — это договор, по которому наймодатель, арендодатель, принимает на себя обязанность предоставить другой стороне — нанимателю, арендатору, во временное пользование землю за определённое вознаграждение, а наниматель обязан возвратить ту же самую вещь в том же состоянии. Срок аренды земли — один год. В тех случаях, когда арендатор улучшал сад или неосвоенную землю, он получал их в аренду на 3 года (ст. 44). Срок аренды мог быть продлён, если арендатор из-за стихийных бедствий потерпел убыток (ст. 47).
Законы различали три вида договора аренды земли: 1) аренда земли из доли урожая (от ⅓ до ⅔); арендная плата достигала 1/3 урожая; 2) аренда земли за фиксированную плату, которая может быть исчислена в натуре; 3) аренда земли за фиксированную плату, которая может быть исчислена в серебре, оплачивается деньгами.
Арендная плата вносилась ко времени урожая. Иногда часть арендной платы передавалась уже при заключении договора. Весь риск договора лежал на арендаторе: собственник земельного участка был вправе требовать заранее оговоренную арендную плату независимо от реального урожая. Если арендатор не выращивал урожая вследствие неурожая или наводнения, он не освобождался от уплаты и платил столько же, сколько доходов было у его соседей
Договор личного найма
В Вавилоне, видимо, был довольно широко распространён договор личного найма свободных людей. Законы Хаммурапи в целях ограждения работников от злоупотреблений нанимателя устанавливали тарифы заработной платы квалифицированных работников (врачей, ветеринаров, строителей домов, судостроителей), ремесленников (кирпичников, кузнецов, плотников, сапожников, ткачей) и сельскохозяйственных рабочих (земледельцев, пастухов).
Заработная плата уплачивалась серебром, зерном или маслом. Оплата труда производилась, как правило, лишь по истечении срока найма. Если нанявшийся прекращал работу раньше срока, он терял право на получение наёмной платы.
Работников нанимали, как правило, на короткий срок — на время сева или, особенно, жатвы — либо подённо на время, необходимое для выполнения конкретной работы.
Обязательства из деликтов
Обязательства возникали не только из договоров, но и из факта причинения вреда (ущерба) другому лицу или из деликтов. Среди деликтов упоминались:
1. Небрежное отношение к ирригационным сооружениям предусматривало обязательство возместить ущерб (ст. 53-55).
2. Потрава поля. Статьи 57-58 устанавливали ответственность пастуха, который допустил, чтобы скот пасся на чужом поле без согласия хозяина поля. Он должен был заплатить определённую денежную сумму хозяину поля.
3. Порубка деревьев в чужом саду влекла за собой уплату полмины серебра в позу хозяина сада (ст. 59).
4. Затопление судна вследствие столкновения на реке (ст. 240). Собственник потопленного судна должен был клятвою подтвердить стоимость потерянного им вместе с судном, и собственник другого судна обязан был возместить ему стоимость всего погибшего имущества.
5. Причинение бодливым быком смерти авилуму и рабу. Если бык, идя по улице, забодает человека до смерти, то хозяин его не несёт никакой ответственности (ст. 250). Если бык какого-либо человека постоянно бодается, и он не обезопасил его рога и не ограничил передвижение своего быка, и если тот бык забодал до смерти сына человека, то хозяин должен заплатить половину мины серебра родственникам погибшего (ст. 251). Если убитый является рабом человека, то хозяин быка должен заплатить одну треть мины серебра господину погибшего раба (ст. 252).
Вавилонское брачно-семейное право в Законах Хаммурапи
Заключение (совершение) брака
Брак заключался без участия государственной власти и считался заключенным только при условии заключения договора в присутствии свидетелей. Без договора он считался недействительным Этот договор составлялся обычно между отцом невесты и женихом или его родителями. Согласия самой невесты на брак не требовалось.
Брачный договор заключался в форме мнимого договора купли-продажи невесты, напоминающий римский брачный договор. Жених, сговариваясь о невесте, вносил в семью невесты вначале свадебный подарок, а затем полную выкупную плату. Невеста получала от своего отца приданое, которое после заключения брака переходило в пользование мужа, но, тем не менее, оставалось её собственностью
12.3. Коллизионные вопросы внешнеэкономических сделок
12.3.1. Обязательственный статут
Обязательственный статут — это право, подлежащее применению к обязательствам, вытекающим из односторонних сделок и договоров. Раздел VI ГК РФ содержит целую систему коллизионных норм, с помощью которых следует определять применимое к обязательствам право. Например, к договору купли-продажи применимым правом будет право страны, где находится место жительства пли основное место деятельности продавца, или к договору подряда применимым правом будет право страны, где находится место жительства или основное место деятельности подрядчика и т.д. (ст. 1211). В данных примерах объемами коллизионных норм являются договор купли-продажи и договор подряда; привязками соответственно являются право страны продавца и право страны подрядчика. Как рассматривалось выше, привязка — это как раз та часть коллизионной нормы, которая определяет право, подлежащее применению к отношениям, указанным в объеме. Следовательно, привязка коллизионной нормы определяет обязательственный статут. Правда, в приведенных примерах коллизионные привязки устанавливают обязательственный статут не в целом, а только для отдельных договоров: первая коллизионная норма определяет статут обязательства по договору купли-продажи, вторая — обязательства по договору подряда.
В разд. VI есть коллизионные нормы, охватывающие все виды договоров, а значит, устанавливающие обязательственный статут, т.е. применимое право для всех договоров. Согласно ст. 1210 ГК стороны договора могут выбрать право, которое подлежит применению к данному договору. Отсюда следует, что обязательственный статут для любого договора — это право государства, избранное сторонами. Здесь речь идет об обязательственном статуте в целом.
Из приведенных примеров видно, что, устанавливая право, применимое к договорным обязательствам, коллизионные нормы формулируют свои объемы самым общим образом, не раскрывая их содержание: «договор купли-продажи», «договор подряда» или просто «договор». Между тем за этими терминами стоят понятия, обладающие богатым юридическим содержанием. Поэтому непременно возникает вопрос о пределах применения избранного права. Какой круг вопросов, связанных с договором, регулируется правом, применимом к данному договору? Все вопросы, связанные с договором, регулируются избранным правом или какие-то вопросы не входят в этот круг? Иначе говоря, возникает вопрос о сфере применения обязательственного статута.
В самом общем виде договор — это соглашение сторон об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей. Понятно, что права и обязанности являются центральным элементом договорных обязательств и они, разумеется, входят в сферу действия обязательственного статута. А по какому праву должны рассматриваться другие вопросы, не менее важные для договорных обязательств? Например, форма соглашения об установлении прав и обязанностей (форма договора), способность лица обязываться по соглашению, действительность или недействительность соглашения, последствия недействительности и т.д. Входят ли эти вопросы в обязательственный статут или они должны рассматриваться на основе какого-то иного права, избранного на основе иных коллизионных норм?
Поставленный вопрос, несмотря на практическую важность, решался в основном доктринально с учетом судебной и арбитражной практики. Новая российская кодификация международного частного права восполняет этот серьезный пробел, что следует оценить как одно из ее достоинств. В разделе VI ГК есть специальная статья под названием «Сфера действия права, подлежащего применению к договору» (ст. 1215). Из названия ясно, что речь идет о сфере действия обязательственного статута применительно к любому гражданско-правовому договору. Это подтверждается дополнительно тем, что абз. 1 ст. 1215 содержит весь перечень статей, определяющих применимое право к договорным обязательствам, кроме самой ст. 1215 (ст. 1210-1214, 1216).
Право, применимое к договорам, решает следующие вопросы, связанные с договором:
- толкование договора;
- права и обязанности сторон договора;
- исполнение договора;
- последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора;
- прекращение договора;
- последствия недействительности договора.
При всем разнообразии вопросов, включенных в сферу действия применимого права, обращает на себя внимание то обстоятельство, что все они связаны с правами и обязанностями сторон договора. Даже такой элемент, как последствия недействительности договора, касается прав и обязанностей: либо появляются новые права и обязанности, либо изменяются предусмотренные договором права и обязанности. Поэтому за основу определения границ сферы действия обязательственного статута может быть взят главный элемент договорного обязательства — права и обязанности сторон договора. Все остальные вопросы, прямо не связанные с правами и обязанностями, не входят в сферу действия обязательственного статута. Форма договора, способность лица обязываться по договору и пр. подчиняются праву, избранному на основании других коллизионных норм, с помощью других коллизионных привязок.
Правда, это не означает категорического неприменения обязательственного статута для решения вопросов, не входящих в его сферу. Такое применение возможно в силу прямого указания закона. Так, например, в соответствии со ст. 1208 ГК «исковая давность определяется по праву страны, подлежащему применению к соответствующему отношению». Отсюда следует, что в отношении договорных обязательств исковая давность будет определяться обязательственным статутом, который и регулирует данное обязательственное отношение. В этом случае обязательственный статут выполняет функцию особой коллизионной привязки: lex causae, т.е. закон страны, регулирующий существо отношения. Аналогично решается вопрос об уплате процентов: основания взимания, порядок исчисления и размер процентов по денежным обязательствам определяются по праву страны, подлежащему применению к соответствующему обязательству (ст. 1218). Следовательно, уплата процентов по договорному обязательству, элементом которого является денежное обязательство, будет регулироваться таким обязательственным статутом, как lex causae. Обязательственный статут применим и к уступке требования, в частности к таким вопросам, как допустимость уступки требования, отношения между новым кредитором и должником, условия, при которых это требование может быть предъявлено к должнику новым кредитором и вопрос о надлежащем исполнении обязательства должником. Все эти вопросы согласно п. 2 ст. 1216 «определяются по праву, подлежащему применению к требованию, являющемуся предметом уступки». Любые требования по договорному обязательству регулируются обязательственным статутом.
Последнее, на что необходимо обратить внимание. Статья 1215 устанавливает круг вопросов, которые непременно должны решаться правом, применимом к конкретному договору, избираемом на основании соответствующей коллизионной нормы. Но коллизионные нормы пользуются термином «договор», не раскрывая его содержания. Поэтому при применении коллизионной нормы, устанавливающей применимое право для того или иного договора, ее объем следует толковать через призму ст. 1215. Например, из ст. 1213 вытекает, что к договору в отношении недвижимого имущества применяется право страны, где находится недвижимое имущество. Объем этой нормы — «договор в отношении недвижимого имущества». С учетом ст. 1215 объем этой же нормы выглядит по-другому: «договор в отношении недвижимого имущества, в частности: толкование договора, права и обязанности сторон по договору, исполнение договора, последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора, прекращение договора, последствия недействительности договора». Для решения всех этих вопросов должно применяться право страны, где находится недвижимое имущество. Статья 1215 как бы конкретизирует содержание понятия «договор» с позиции выбора применимого права и поэтому является обязательной составляющей объема любой коллизионной нормы, предусматривающей выбор права для договорных обязательств.
12.3.2. Автономия воли (lex voluntatis)
Коллизионное право большинства государств позволяет сторонам гражданско-правового договора, осложненного иностранным элементом, в том числе и сторонам международного коммерческого договора, подчинить его избранному ими компетентному правопорядку. Стороны вправе договориться о применении к их договорным обязательствам права какого-либо государства.
Право сторон на выбор является выражением общепризнанного положения об «автономии воли» сторон, которая понимается как возможность для сторон установить по своему усмотрению содержание договора, его условия, разумеется, в пределах, установленных правом. Эта возможность распространяется и на выбор применимого права, если договор осложнен иностранным элементом. В последнем варианте «автономия воли» выступает в качестве формулы прикрепления (коллизионного принципа), которая занимает главенствующие позиции в договорных обязательствах.
«Автономия воли» как коллизионная формула прикрепления — lex voluntatis получила свое развитие в законодательстве многих государств (законы о международном частном праве Австрии, Венгрии, Венесуэлы, Германии, Польши, Турции, Швейцарии, Закон о договорах Китая 1999 г., Гражданский кодекс Вьетнама 1995 г. и др.). Например, согласно ст. 29 венесуэльского Закона о международном частном праве 1998 г. «договорные обязательства регулируются правом, указанным сторонами» или согласно ст. 116 швейцарского Закона о международном частном праве 1987 г. «договор подчиняется избранному сторонами праву» . Из этого следует, что стороны могут выбрать право любой страны, которое и будет регулировать конкретное договорное обязательство. Но даже если коллизионный принцип автономной воли не закреплен во внутреннем праве какого-либо государства, он применяется на практике как норма права, сложившаяся в форме международно-правового обычая.
«Автономия воли» как способ выбора права, компетентного регулировать договорные обязательства, закреплена во всех международных договорах, касающихся данного вопроса. Среди них: Кодекс Бустаманте 1928 г., Гаагская конвенция о праве, применимом к международной купле-продаже товаров, 1955 г., Гаагская конвенция о праве, применимом к агентским соглашениям, 1978 г., Римская конвенция о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г., Гаагская конвенция о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г., Межамериканская конвенция о праве, применимом к международным контрактам, 1994 г. и др.
Данный способ определения применимого права закреплен и в международных договорах, заключенных с участием России в рамках СНГ. Так, в Соглашении о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, 1992 г. установлено, что права и обязанности сторон по сделке определяется по законодательству места совершения, если иное не установлено соглашением сторон (п. «е» ст. 11). Точно такое же правило закреплено и в Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. в ст. 41. На первый взгляд может показаться, что государства принципу «автономии воли» придают второстепенное значение, указывая, что права и обязанности должны определяться по праву страны, где заключена сделка. Однако главный смысловой акцент лежит на второй части коллизионной привязки: «если иное не установлено соглашением сторон». Именно это правило является генеральной привязкой, имеющей приоритетное, преимущественное применение. Прежде всего стороны могут своим соглашением выбрать право, которое будет регулировать их обязательство. Причем, как следует из двух международных договоров, стороны могут выбрать право любого государства, без каких-либо ограничений, в том числе и за пределами государств — участников СНГ. И только тогда, когда стороны в своем соглашении не указали на применимое право, будет применяться право места заключения сделки.
«Автономия воли» как способ определения применимого права давно признана в отечественном праве. Она была закреплена в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик 1961 г. в формулировке, которая была применена в рассмотренных договорах между государствами — участниками СНГ, и получила развитие в Основах гражданского законодательства 1991 г. в качестве самостоятельной коллизионной нормы, имеющей приоритетное применение. Статья 166 Основ 1991 г., посвященная определению права, применимого к внешнеэкономическим сделкам, начинается с того, что права и обязанности «определяются по праву страны, избранному сторонами при совершении сделки или в силу последующего соглашения (курсив наш. — Г.Д.)».
Принятие разд. VI ГК является новым этапом в развитии «автономии воли», где ей посвящена отдельная ст. 1210. В данной статье не только предусмотрен принцип автономии воли в качестве основного способа выбора права, компетентного регулировать договорные обязательства, но и установлены правила его применения. Причем при регламентации этого принципа были учтены новые тенденции его применения, нашедшие закрепление в законодательстве зарубежных государств и в международных договорах.
Прежде всего новый закон подтвердил сложившееся ранее понимание коллизионного принципа автономии воли как соглашения сторон договора о применимом праве: «Стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору» (п. 1 ст. 1210). Из этого следует, что соглашение сторон о применимом праве возможно в двух вариантах: оговорка о применимом праве, включенная в текст самого договора, или отдельное соглашение о применимом праве. Такое соглашение может быть в виде отдельного документа, подписанного сторонами и предназначенного для одного договора или для группы договоров, или оно может быть включено в какой-либо документ, носящий общий характер (например, «Общие условия экспорта»), но при условии, что в договоре есть ссылка на такой документ.
Одним из часто возникающих в практике является вопрос о форме выражения воли сторон. Стороны могут либо в самом договоре, либо в отдельном документе предусмотреть подчинение своих обязательств праву определенного государства. В таком случае говорят о прямо выраженной воле сторон — expresiss verbis.
Однако выбор права не является обязанностью сторон (в ст. 1210 подчеркнуто, что стороны договора могут выбрать право), и на практике они этим правом часто не пользуются. В таком случае законы многих государств и международные договоры предусматривают возможность использовать «молчаливо выраженную» волю сторон, т.е. когда из содержания сделки, из обстоятельств, сопутствующих ее совершению, следует, что стороны имели в виду подчинить свое обязательство праву какого-либо государства. Важно подчеркнуть, что применение молчаливо выраженной воли сторон возможно только тогда, когда нет сомнений в ее содержании. На это указывают различные правовые акты: «указание (сторон о выборе права. — Г.Д.) должно быть прямо выражено или недвусмысленно вытекать из положений договора» (ст. 2 Гаагской конвенции 1955 г.); соглашение о выборе права «должно быть явно выражено или прямо вытекать из условий договора и поведения сторон, рассматриваемых в совокупности» (ст. 7 Гаагской конвенции 1986 г.); «стороны могут выбрать право и молча, если в силу обстоятельств нет сомнений о волеизъявлении» (§ 9 чехословацкого Закона о международном частном праве и процессе); «выбор права должен быть определенным или вытекать из договора или обстоятельств» (ст. 116 швейцарского Закона о международном частном праве 1987 г. и др.).
Ранее в нашем законодательстве не было правила о форме выражения воли сторон. Вместе с тем еще в советское время сложилась арбитражная практика применения воли как прямо выраженной, так и молчаливо. Это правило подтверждается и современной практикой МКАС. Например, при рассмотрении спора между российской организацией (продавцом) и фирмой с местом нахождения на Кипре (покупателем) возник вопрос о применимом праве. В контракте указаний об этом не было. Однако обе стороны в своих исках и объяснениях по ним (кроме основного был встречный иск) в обоснование своих требований ссылались на положения российского гражданского права. Констатировав эти обстоятельства, арбитраж признал, что стороны исходили из российского права как применимого права к их обязательствам.
Сложившаяся практика как нашей страны, так и мировая закреплена в ст. 1210 ГК РФ, п. 2 которой установил: «Соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела». Слово «определенно» подчеркивает, что обращение к молчаливо выраженной воле сторон возможно только тогда, когда нет сомнений в волеизъявлении. Например, сделка подписана в Москве, а в тексте указано, что место ее совершения — Киев; в сделке указано, что споры будут рассматриваться в Киеве; в отдельных статьях сделки могут быть указания на украинское право; в материалах, сопутствующих заключению сделки, есть экспертное заключение по украинскому праву и т.д. Все это может свидетельствовать о намерении сторон подчинить свое обязательство украинскому праву.
Значительный и практически важный круг вопросов связан с пределами выражения воли сторон. Здесь есть несколько аспектов: пространственные пределы, временные пределы и пределы, связанные с содержанием обязательств. Вопрос о пространственных пределах сводится к следующему: могут ли стороны выбрать в качестве применимого права право любого государства, т.е. без ограничений, либо их выбор ограничен кругом определенных государств, с которыми договор имеет какую-либо связь. Законы большинства государств, а также международные договоры, унифицирующие коллизионное регулирование договорных обязательств, пространственно не ограничивают волю сторон. По этому пути шло наше предыдущее законодательство, этот же подход сохранен и в новом гражданском законодательстве. Из текста приведенного выше п. 1 ст. 1210 следует, что стороны могут выбрать в качестве применимого право любого государства. Немногие государства ограничивают право выбора кругом государств, с которыми сделка имеет фактическую связь. Например, согласно ст. 25 польского Закона о международном частном праве 1965 г. стороны могут выбрать право, с которым обязательство «взаимосвязано»; согласно ст. 1-105 Единообразного торгового кодекса США стороны могут выбрать право того государства, с которым «сделка имеет разумную связь».
Временные пределы связаны с периодом, когда стороны могут выбрать право. Как уже указывалось, стороны могут выбрать право при заключении договора или «в последующем» (п. 1 ст. 1210). «В последующем» можно понимать как в любое время после заключения договора, в том числе и при обращении в суд в случае возникновения спора. Однако здесь возникает весьма важный вопрос об обратной силе волеизъявления сторон. Выбор права после заключения договора почти не ограничен во времени, и этот период может быть достаточно длительным. За истекшее время какие-то обязательства могут быть уже выполнены, с этой целью могут быть привлечены третьи лица, что делает актуальным вопрос об обратной силе такого выбора. В новом законе он решается в соответствии с распространенной в мире практикой (п. 3 ст. 1210): во-первых, такой выбор имеет обратную силу и считается действительным с момента заключения договора: во-вторых, при этом не должны ущемляться права третьих лиц. Для сравнения обратимся к швейцарскому Закону о международном частном праве 1987 г. и Гаагской конвенции 1986 г.: «Если он (выбор права. — Г.Д.) принят или изменен после заключения договора, то он действует с момента заключения договора. Права третьих лиц не затрагиваются» (п. 3 ст. 116 швейцарского Закона): «Любое изменение применимого права после заключения договора не наносит ущерба формальной действительности договора или правам третьих лиц» (п. 2 ст. 7 Гаагской конвенции).
Основные ограничения автономии воли обусловлены содержанием договорных обязательств. Прежде всего такое ограничение связано с содержанием обязательственного статута, т.е. на какой круг вопросов распространяется избранное сторонами право. Рассмотренная выше сфера действия права, подлежащего применению к договорным обязательствам, распространяется и на тот случай, когда применимое право выбирается соглашением сторон, что прямо указано в ст. 1215: в перечне статей, к которым данное правило должно применяться, есть и регулирующая автономию воли ст. 1210. Однако, устанавливая принцип выбора права соглашением сторон, п. 1 ст. 1210 также содержит указания на некоторые вопросы, которые должны решаться правом, избранным сторонами. Учитывая, что ст. 1215 не устанавливает исчерпывающего круга вопросов, входящих в обязательственный статут (перечень вопросов сопровождается словом «в частности»), и с учетом положений п. 1 ст. 1210 избранное сторонами право распространяется на следующие вопросы: толкование договора, права и обязанности сторон договора, исполнение договора, последствия неисполнения или ненадлежащего исполнения договора, прекращение договора, последствия недействительности договора, а также возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав на движимое имущество без ущерба для прав третьих лиц. Следовательно, если при уступке права собственности на движимое имущество последнее обременено притязаниями третьих лиц (например, права залогодержателя), то избранное сторонами право не может отрицательно сказаться на таких правах, даже если по избранному праву они вообще не могли возникнуть. В любом случае по избранному праву не рассматриваются форма договора, право- и дееспособность сторон и любые другие дополнительные вопросы.
Избранное право распространяется также на исковую давность, так как по ст. 1208 исковая давность определяется по праву страны, подлежащему применению к соответствующему отношению. Это правило является выражением известного коллизионного принципа lех causae: если обязательственное правоотношение подчинено в соответствии с соглашением сторон шведскому праву, то шведское право будет компетентно отвечать на все вопросы, связанные с исковой давностью.
Следующее возможное ограничение автономии воли, связанное с содержанием договорного обязательства, сводится к тому, должно ли распространяться избранное сторонами право на все договорное обязательство в целом, или стороны вправе подчинить избранному праву по своему усмотрению отдельный вопрос из договорного обязательства или группу вопросов. Отсюда следует дополнительный вопрос: должно ли договорное обязательство быть подчиненно только праву одного государства или разные элементы договорного обязательства могут быть по соглашению сторон подчинены праву разных государств (например, права и обязанности сторон будут определяться российским правом, а последствия неисполнения договора будут рассматриваться по английскому праву)? ГК РФ однозначно устанавливает, что стороны договора могут выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей (п. 4 ст. 1210). Что касается дополнительной ситуации, когда к одному договору может быть применено право разных государств, то она в законодательстве прямо не рассматривается. Однако такая ситуация является неизбежным следствием права сторон выбрать применимое право для отдельных частей договора. Таким образом, предоставляя сторонам возможность выбрать право разных государств для разных частей договора, закон обеспечивает более полное и свободное волеизъявление сторон, что должно привести к более взвешенному, адекватному и справедливому для обеих сторон регулированию, но, с другой стороны, это усложняет правоприменительный процесс, так как при одновременном применении права разных государств возникает трудно решаемая проблема их сопоставимости, адаптации друг к другу.
Последнее ограничение автономии воли возникает при выборе права иностранного государства. Такое ограничение связано с общепринятым институтом международного частного права — оговоркой о публичном порядке. Избранное сторонами право не должно применяться, если его применение приведет к последствиям, несовместимым с российским правопорядком (публичным порядком). Закрепление в разд. VI ГК нового института императивных норм, который наряду с оговоркой о публичном порядке устанавливает пределы применения иностранного права, также будет ограничивать применение избранного сторонами права. В соответствии со ст. 1192 применение избранного сторонами иностранного права не должно затрагивать действие определенных императивных норм российского законодательства либо в силу указания об этом в самих нормах, либо в силу их особого значения, в том числе для обеспечения прав и охраняемых законом интересов участников гражданского оборота.
Ограничения в применении иностранного права, избранного соглашением сторон в сфере договорных обязательств, с помощью оговорки о публичном порядке и института императивных норм является проявлением общего ограничения применения иностранного права независимо от того, избрано ли право соглашением сторон или с помощью других коллизионных норм, и независимо от того, о какой сфере гражданско-правовых отношений международного характера идет речь. Вместе с тем ГК предусмотрел специальное ограничение автономии воли сторон договора с помощью института императивных норм. Избранное сторонами право ограничивается обязательным применением императивных норм права другого государства, с которым договор реально связан.
Это ограничение предусмотрено п. 5 ст. 1210: «Если из совокупности обстоятельств дела, существовавших на момент выбора подлежащего применению права, следует, что договор реально связан только с одной страной, то выбор сторонами права другой страны не может затрагивать действие императивных норм страны, с которой договор реально связан». На что следует обратить внимание при применении данного положения:
- из всей совокупности обстоятельств дела следует, что договор реально связан только с одной страной, а стороны выбрали другое право. «Реально» означает, что договор преимущественно связан с правом одного государства. Например, российский предприниматель на территории ОАЭ заключил договор с местной фирмой о выполнении проектных и изыскательских работ, связанных с одним из районов ОАЭ. После выполнения предусмотренных договором работ вознаграждение российскому предпринимателю должно быть начислено на его счет в местном банке. Как видим, договор почти целиком связан с правом ОАЭ, но стороны при заключении договора выбрали в качестве права, подлежащего применению для регулирования их договорных обязательств, английское право;
- такого рода обстоятельства должны существовать на момент выбора права, что предполагает знание сторон о существовании этих обстоятельств. В данном примере соответствующие обстоятельства существовали и были известны сторонам на момент заключения договора, что совпало и с моментом выбора права, так как все эти обстоятельства были зафиксированы в самом договоре;
- при наличии таких обстоятельств выбор права сторонами не может затрагивать действие императивных норм права, с которым связан договор. В нашем примере это императивные нормы права ОАЭ.
Таким образом, реальная связь договора с правом одной страны не лишает стороны возможности выбрать право любого другого государства, даже если договор с ним вообще не связан. Но наряду с избранным правом должны быть применены императивные нормы государства, с которым договор реально связан.