право свобода средневековый равенство

В рабовладельческом обществе существовало два основных класса, непримиримо противостоящих друг другу: рабовладельцы и рабы. Правопорядок этой общественно экономической формации охранял лишь рабовладельцев, их частную собственность и государство, но отнюдь не рабов. По законам того времени раб воспринимался как вещь, как лошадь, глиняный кувшин и прочие бытовые предметы. К римскому писателю Марку Теренцию Варрону (I в. до н. э.) восходит известное определение раба как говорящего инструмента. «Орудия труда, — констатирует он, — подразделяются на три вида: орудия, наделенные даром речи, полу немые и немые; к наделенным даром речи относятся рабы, к полу немым — волы, к немым же — повозки».

Логично предположить существование половозрастного неравенства — люди разных полов и разного возраста в племени выполняли различные функции и соответственно играли разные социальные роли. Также не было межродового и межобщинного равенства — разные коллективы имели разный половозрастной состав; где-то было больше здоровых людей, а где-то меньше. Накладывали отпечаток особенности среды обитания и т. д. Итак, уже в догосударственную эпоху существовало некоторое общественное неравенство.

Именно в античной Элладе, с ее приверженностью к логическому анализу, впервые был поставлен вопрос о происхождении общественных ценностей, в том числе, таких как свобода и право.

Разными философскими школами это противоречие разрешалось по-разному. Одни (последователи Платона) требовали полного подчинения личности интересам общества. Другие (киники), наоборот, отрицали всякую ценность общественной жизни в сравнении с жизнью свободного человеческого духа. Третьи пытались примирить оба начала, старались вывести их из общей основы добродетели, или справедливости, или общего блага.

Спорили и о том, как соотносятся между собой права, провозглашаемые как нравственный императив, и права, обеспеченные законом (позитивные, с точки зрения современных юристов). Эти споры неизбежно приводили к вопросу об источнике и природе права, независимо от того, является ли оно лишь выражением воли законодателя или же носит высший и безусловный характер. Последней точки зрения придерживались Аристотель и стоики, противопоставлявшие законам и обычаям различных полисов единый и естественный закон, не зависящий от человеческих желаний.

Можно сказать, что выраженный политический аспект концепции свободы в античном мире резко контрастирует с современными взглядами, делающими упор на свободу личности от политического контроля и вмешательства. Ограничимся только одним примером, процитируем М.Б. Смоленского: «Права и свободы, — отмечает он, — отражают фундаментальные аспекты свободы личности, выражают гуманистические основы жизни общества, защищают пространство личной жизни человека, индивидуальную свободу от вмешательства из вне».

В рабовладельческом обществе, если рабовладелец, господин, уродовал, пытал, калечил, продавал или убивал своих рабов, то это было его личным делом. Подобно тому, как он мог разбить свой бокал для вина, точно так же он мог убить и своего раба.

Однако страшные кары ожидали тех рабов, которые угрожали своему господину или его имуществу, причиняли ему ущерб. В качестве наказания законы предусматривали обезглавливание, сожжение, утопление, удушение и распятие на кресте. Людей бросали диким зверям или же отдавали в гладиаторы, которые должны были сражаться друг с другом до смертного конца — подобные наказания пользовались в Римской империи особой популярностью.

Несмотря на жесточайшие наказания, во всех рабовладельческих обществах происходили восстания угнетенных. Так, например, сохранившиеся письменные памятники Древнего Египта сообщают о восстании крестьян и рабов в 1750г. до н.э. Восстания рабов и прочего эксплуатируемого люда имели место и в Древней Греции. Одно из первых крупных восстаний произошло в 494г. до н.э. в городе Аргосе. Рабы захватили город и покончили с правлением рабовладельцев. Лишь после продолжительной борьбы власть имущим Аргоса удалось подавить восстание рабов.

Так что не без основания писал греческий философ Платон: «Рабы это собственность, доставляющая много неприятностей, ибо они никогда не станут друзьями своих господ. Процесс формирования института прав человека прошел длительный и трудный путь. И путь этот никогда не проходил в сугубо правовом пространстве».

Правила поведения первобытного общества (мононормы) носили синкретичный характер. Они представляли собой устойчивые привычки, основанные на целесообразности и стихийно складывавшихся представлениях о полезном и вредном. Целью таких норм было поддержание и сохранение кровнородственной семьи.

Родовые нормы содержали в зачаточном состоянии представление о добре и зле, так как они предусматривали правила взаимопомощи и взаимозащиты. Для мононорм характерным было то, что они никогда не давали преимуществ одному члену рода перед другим, т.е. закрепляли «первобытное равенство». Но суть этого равенства состояла в поглощении человека сообществом, в жесточайшей регламентации всей его деятельности, в консервативности и застойности форм, закрепляющих существующие связи и отношения. Эта нормативная избыточность, свойственна обществам с относительно бедной культурой, для которых важнейшей задачей являлось поддержание равновесия и общественного спокойствия.

Люди на практическом опыте убеждались в полезности и целесообразности определенных правил, запретов, предписаний.

Правовые нормы, как известно, возникают на последнем этапе распада первобытнообщинного строя, однако в этих условиях права человека не присутствуют, так как это разновременные феномены. Позволим себе предположить, что в ранних государствах правовые нормы были основаны на насилии, принуждении носителей верховной власти по отношению к большинству общества. В этих условиях уровень свободы был ничтожен и распространялся на правящий класс.

Столь же мало прав у угнетенных было и в период феодализма. Крепостной или зависимый крестьянин в отличие от раба уже не являлся неограниченной собственностью господина. Однако коль скоро он подчиняется судопроизводству своего или других феодалов, то они могли сплошь и рядом произвольно определять вид и размер наказания. К тому же господствовавшие тогда нормы уголовного права защищали интересы феодальной знати.

Убийство, а также увечье и прочие ущербы, причинявшиеся крестьянам в ходе постоянных господских распрей, не считались основанием для возбуждения иска о компенсации за ущерб. Крестьянам даже не разрешалось возводить ограду вокруг полей для защиты от диких зверей, так как господская дичь могла покалечиться при перепрыгивании через нее. Однако никого не интересовали увечья, которые получал крестьянин во время работы на своего господина. Вместе с тем, кража на сумму свыше 3 шиллингов, которую совершал разорившийся и умирающий с голоду крестьянин, каралась зачастую смертью, для мужчин — через повешение, а для женщин — через утопление.

В период средневековья свобода была крайне ограничена, поскольку феодальное общество — общество всеобщей зависимости. Система внеэкономического принуждения, сословная иерархия, бесправие большинства порождали произвол, культ силы систематическое насилие.

Античные идеи свободы и равенства людей были восприняты и развиты светскими и религиозными мыслителями средневековья.

Так, представители ряда юридических школ того времени (X —XI вв.), возникших в Риме, Павин, Равенне и других городах, в своем правопонимании ориентировались на идею правовой справедливости и связанные с ней естественно-правовые представления и концепции. В данной связи И.А. Покровский отмечал, что «в юриспруденции Павийской школы рано образовалось убеждение, что римское право есть общее право. Отсюда и дальнейшее воззрение, что и внутри каждой отдельной правовой системы всякая норма подлежит оценке, что норма несправедливая при применении может быть отвергнута и заменена правилом, диктуемым справедливостью

Применительно к государству такой естсственно-правовой подход означал приоритет (и верховенство) естественного права перед государством. Так, юрист Балдус утверждал, что естественное право сильнее, чем принципат (власть государя)

Ряд средневековых мыслителей (Марсилий Падуаискнй, Генри Брэктон, Филипп де Бомаиуар и др.) защищали идею свободы, равенства всех перед законом. Характерна в этом отношении антикрепостническая позиция известного французского юриста XIII в. Бомануара, утверждавшего, что «каждый человек свободен», и стремившегося к конкретизации данной идеи в своих юридических построениях См.: Сшояноа А. Методы разработки положительного права н общественное значение юристов от глоссаторов до конца XVIII столетия. Харьков. 1862. С. 35..

Новое звучание и смысл, античные идеи естественноправового равенства и свободы всех людей получили в христианстве.

Зародившись в эпоху рабовладения, христианство выступило как религия свободы и сыграло значительную роль в процессе становления универсальных понятий прав человека. Согласно христианству, все люди равны как «дети Божий»: «нет ни Еллина, ни Иудея, ни обрезания, ни необрезания, варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос» (Колос, 3, 11). Это всеобщее равенство сочетается в христианстве со всеобщей свободой. «Закон Христов есть закон совершенный, закон свободы, ибо дан не рабам, но детям Божиим, которые побуждаются исполнять его не рабским страхом, но живущею в них любовью Христовой» (Иак., 1, 25).

Из предшествующей иудаистской и античной мысли христианство восприняло «золотой правило» справедливого поведения каждого человека: «Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки» (Мф., 7, 12).

Это «золотое правило» нормативной регуляции имеет в виду общую и равную для всех людей норму поведения, т. е. по существу нормативную конкретизацию принципа правового равенства в разнообразных сферах человеческих взаимоотношений. Ряд таких конкретизации принципа равенства содержится в самом Новом Завете: «Не судите, да и не судимы будете. Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» (Мф., 7, 1-2); «В равное возмездие… распространитесь и вы» (2 Коринф., 6, 13).

Новозаветные идеи получили углубленную разработку и развитие в политико-правовых учениях ряда христианских мыслителей (Августина, Фомы Аквинского и др.).

Значительную роль в этом плане сыграл Фома Аквинский (1225 — 1274), разработавший христианскую доктрину права и государства под заметным влиянием учения Аристотеля об этике и политике, политической природе человека, естественном и волеустановленном праве, правовом равенстве свободных индивидов — членов политического (государственного) общения.

В духе античных естественно-правовых идей Фома Аквинский утверждал, что цель государства — это «общее благо» его членов, обеспечение условий для их разумной и достойной жизни. При этом он противопоставлял политическую монархию (т. е. политическую форму правления на основе законов и во имя «общего блага») тирании (т. е. правлению в интересах самого правителя в условиях беззакония) и обосновывал право народа на свержение тиранического строя.

С этих позиций он дал новую трактовку известного положения апостола Павла (Рим, 13, 1): «Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога, существующие же власти от Бога установлены». Преодолевая апологетику всякой власти, присутствующую в этих словах апостола, Фома Аквинский утверждал, что только по своей сущности всякая власть является божественной, тогда как по своему происхождению и использованию та или иная форма власти (например, тирания) может противоречить своей сущности и не соответствовать своему предназначению. Эти положения Фомы Аквинского сыграли заметную роль в формировании христианских идей правовой государственности.

Для развития христианских концепций прав человека существенное значение имело учение Фомы Аквинского о естественном законе, который предписывает всем людям стремиться к самосохранению и продолжению рода, искать истину и истинного Бога, уважать достоинство каждого человека. Данное положение о божественном по своему первоисточнику человеческом достоинстве всех людей и естественном праве каждого человека на достоинство является большим вкладом Фомы Аквинского и в целом христианского гуманизма в концепцию неотчуждаемых естественных прав человека.

С точки зрения исторического прогресса идей свободы и прав человека следует отметить, что в средние века поляризация правосубъектности свободного и бесправия раба заменяется более разветвленной и детализированной структурой права и правового общения в соответствии с сословно-иерархическим принципом строения и функционирования феодального строя в целом. В согласии с непосредственно политическим и правовым значением сословного деления права человека стали определяться его сословной принадлежностью. Различные социальные статусы обусловливали разные уровни (круги) прав-привилегий людей в общей пирамиде феодальной системы права-привилегии. Принцип правового равенства (и, следовательно, право как таковое) стал распространяться на более широкий (чем ранее) круг людей и отношений, правда, в их сословной дифференциации и ограниченности. Права человека на этой исторической ступени остаются различными по содержанию и объему правами-привилегиями членов разных сословий, сословными правами человека (правами сословного человека).

Философско-правовая мысль эпохи Возрождения и Реформации

На смену эпохе Средневековья пришла эпоха Возрождения, или Ренессанса (XIV-XVI вв.), характеризуемая, прежде всего, началом революционной переоценки религиозно-политических ценностей. Новые концепции государства и права исходили из иных предпосылок, чем это было в Средние века. Вместо одностороннего и однозначного религиозного объяснения они основывались на положении о естественном характере человека, на его земных интересах и потребностях.

Возрождение и Реформация по своим социально-политическим последствиям были настолько масштабными, что многие исследователи относят их к революционным. В учениях мыслителей этой эпохи все более утверждается мысль о том, что только сильное централизованное государство может преодолеть внутреннюю разобщенность общества, а также защитить требования национальной суверенности против католического универсализма.

В эпоху Нового времени произошла радикальная смена приоритетов в философско-правовой проблематике. Соотношение религии и права, церковной и светской власти отодвинулось на периферию научных исследований западноевропейских мыслителей. На передний план выдвинулись собственно проблемы общества, государства и права. Фактически именно в Новое время и сложилось подлинное правосознание, отличающееся от нравственного и религиозного сознания.

Характеристика философско-правовой мысли эпохи Возрождения, периода Реформации, Нового времени и Просвещения в данной теме будет осуществлена через наиболее характерные для этих периодов персоналии:

Оживление философской и научной мысли, которое пришло с началом эпохи Возрождения, сказалось и на правоведении. Признание человека как индивидуальности обусловило новые поиски обоснований сущности общества и государства. В эту эпоху возникает так называемое гуманистическое направление в юриспруденции, представители которого сосредоточивают внимание на изучении источников действующего (особенно римского) права, усилившийся процесс рецепции которого требовал согласования его положений с новыми условиями общественно-политической жизни и с нормами местного национального права. Начинают развиваться зачатки исторического понимания и толкования права.

Для мыслителей гуманистического направления право — это, прежде всего, законодательство. Звучат идеи, направленные против феодальной раздробленности, в поддержку централизации государственной власти, единого законодательства, равенства всех перед законом.

Вместе с тем сосредоточение внимания гуманистов рассматриваемой исторической эпохи на позитивном праве не сопровождалось полным отрицанием естественно-правовых идей и представлений, поскольку в действующее позитивное право входило и римское право, включающее в себя данные идеи и представления.

Популярность римского права остается довольно высокой, его продолжают воспринимать как «лучшую объективную норму естественной справедливости», а также и как особый фактор общественной жизни. Но гуманизм осуществил размежевание теории и догмы только в приемах изучения, то есть предметом изучения как юриста-догматика, так и юриста-гуманиста оставалось римское и только римское право. Последующая деятельность философов расширила предмет изучения права.

Одним из первых выдающихся гуманистов эпохи Возрождения, внесших существенный вклад в теорию права, можно считать Лоренцо Валла (1405 или 1407-1457), который, опираясь на всесторонний анализ античного римского права, создал фундамент для дальнейших научных разработок в области юриспруденции.

Положив в основу правовой этики личностный интерес и сделав его моральным критерием, Валла призывает руководствоваться в оценках человеческих поступков не абстрактными моральными или правовыми принципами, а конкретными жизненными условиями, определяющими выбор между хорошим и плохим, между полезным и вредным. Такой моральный индивидуализм оказал существенное влияние на дальнейшее развитие европейского правоведения, подвел новую идеологическую почву под нравственно-правовые ценности будущего буржуа Нового времени.

Современная наука о государстве и праве начинается с прославленного флорентийца Пикколо Макиавелли (1469-1527), ставившего перед собой цель создать стабильное государство в условиях нестабильной общественно-политической ситуации того времени в Европе.

Макиавелли выделяет три формы государственного правления — монархию, аристократию и демократию. По его мнению, все они нестойки и только смешанная форма правления дает государству самую большую устойчивость. Примером для него служит Рим эпохи республики, где консулы были элементом монархическим, сенат — аристократическим, а народные трибуны — демократическим. В своих трудах «Государь» и «Суждение о первой декаде Тита Ливия» Макиавелли рассматривает причины успехов и поражений в политике, трактуемой им как способ удержания власти.

В произведении «Государь» он выступает защитником абсолютной монархии, а в «Суждениях о первой декаде Тита Ливия» — республиканской формы государственного правления. Однако эти произведения выражают одну и ту же реально-политическую точку зрения на формы государственного правления: важны только политические результаты. Цель — приход к власти, а потом ее удержание. Все иное является лишь способом, включая мораль и религию.

Макиавелли исходит из предпосылки об эгоистичности человека. Согласно ей, не существует границ для человеческого стремления к материальным благам и власти. Но в силу ограниченности ресурсов возникают конфликты. Государство же базируется на потребностях индивида в защите от агрессивности со стороны других. При отсутствии силы, которая стоит за законом, возникает анархия, поэтому необходим сильный правитель для обеспечения безопасности людей. Не вдаваясь в философский анализ сущности человека, Макиавелли рассматривает эти положения как очевидные.

Основываясь на том, что, хотя люди всегда эгоистичны, существуют различные степени их испорченности, в своей аргументации Макиавелли использует понятие доброго и плохого государства, а также хороших и плохих граждан. Он интересуется как раз условиями, которые сделали бы возможными хорошее государство и хороших граждан.

Государство, по Макиавелли, будет хорошим, если оно поддерживает баланс между различными эгоистическими интересами и, таким образом, является стабильным. В плохом государстве открыто конфликтуют разнообразные эгоистические интересы, а хороший гражданин является патриотическим и воинствующим субъектом. Иными словами, хорошее государство стабильно. Целью политики является не хорошая жизнь, как это считалось в античной Греции и в эпоху Средневековья, а просто содержание властей (и, таким образом, поддержание стабильности).

Макиавелли понимает значение сильной государственной власти, но прежде всего его интересует чистая политическая игра. Он проявляет относительно слабое понимание экономических условий реализации власти.

В целом вклад Макиавелли в развитие философско-правовой теории состоит в том, что он:

• отверг схоластику, заменив ее рационализмом и реализмом; — заложил основы философско-правовой науки;
• продемонстрировал связь политики и форм государства с социальной борьбой, ввел понятия «государство» и «республика» в современном значении;
• создал предпосылки для построения модели государства, основанной на материальном интересе человека.

Оценивая учение Никколо Макиавелли, нельзя не согласиться с теми исследователями, которые считают, что его политические взгляды не сформировались в целостную и законченную теорию и даже в самой ее основе заметно некоторое несогласование. Но главное состоит в том, что, начиная с Макиавелли, в качестве правовой основы властных структур и лиц все чаще считается политическая сила, а не моральные установки, и политика трактуется как самостоятельное, отделенное от морали понятие.

Кроме Никколо Макиавелли в эпоху Возрождения существенный вклад в развитие философско-правовой мысли внесли Марсилио Фичино (1433-1499), Дезидерий Эразм Роттердамский (ок. 1469-1536), Томас Мор (1478-1535).

На уровне философского осмысления права в период Реформации происходит процесс преодоления средневековой схоластики, осуществляемый, с одной стороны, через Ренессанс, с другой — путем европейской реформации. Эти течения отличаются друг от друга способом критики средневековой схоластики, однако в них уже остро ощутим кризис средневековой философии, идеологии, политических теорий, они становятся как бы фундаментом создания основ философии права Нового времени.

Одним из ярчайших представителей реформаторского движения является Мартин Лютер (1483-1546). Этот немецкий реформатор, основоположник немецкого протестантизма, не был философом и мыслителем. Несмотря на это, импульсивная религиозность его теологии включала в себя философские элементы и идеи.

Права и обязанности человека как члена общества Лютер обосновывает с религиозно-моральной точки зрения и усматривает смысл своего учения в спасении силой только одной веры. В личной вере он видит нечто абсолютно противоположное вере в авторитеты.

Жизнедеятельность человека, согласно Лютеру, есть исполнение обязанности перед Богом, которая реализуется в обществе, но не обществом определяется. Общество и государство должно предоставить правовой простор для реализации такой обязанности. Человек должен добиваться от властей священного и непререкаемого права на действия, предпринимаемые во имя искупления вины перед Богом. Исходя из этого, лютеранское представление о свободе совести можно определить так: право верить по совести — это право на весь образ жизни, который диктуется верой и выбирается в соответствии с ней.

Философско-правовая концепция Лютера в целом может быть охарактеризована следующими положениями:

• свобода веры по совести является универсальным и равным правом всех;
• правовой защиты заслуживает не только вера, но и ее предпосылки;
• свобода совести предполагает свободу слова, печати и собраний;
• право должно реализовываться в неповиновении государственной власти касательно ущемлений свободы совести;
• правового обеспечения заслуживает лишь духовное, плотское же оставляется на милостивое усмотрение власти.

В требовании того, что не нужно ничего другого, кроме слова Божиего, выражена антипатия к рациональному. Отсюда и отношение Лютера к философии: слово и ум, теология и философия должны не смешиваться, а четко различаться. В трактате «К христианскому дворянству немецкой нации» он отвергает учение Аристотеля, поскольку оно отвращает от истинной христианской веры, без которой невозможна счастливая общественная жизнь, нормальное функционирование государства и его законов.

Для более полного представления о философско-юридической парадигме эпохи Возрождения и Реформации следует подчеркнуть, что на политической карте Европы в XVI веке целиком сформировались такие мощные государства, как Франция, Англия, Испания с сильными центральными властями. Укрепляется вера в возможность отказа от авторитета католической церкви, а это предусматривает безусловное подчинение светским государственным властям. В свете событий, которые происходили в XVI веке и оказали существенное влияние на разработку новых идеологических и политических доктрин, не случайно появление абсолютно нового учения о государстве, автором которого стал французский юрист и публицист Жан Воден (1530-1596).

Ему принадлежит обоснование государственного приоритета над всеми иными социальными институтами, включая и церковь. Он впервые ввел понятие суверенитета как отличительного признака государства. В своей книге «Шесть книг о республике» (1576) Боден проводит идею о суверенном государстве, имеющем возможности защищать права автономного лица и решительно утверждать принципы мирного сосуществования различных социально-политических сил внутри страны.

Разрабатывая свою философско-правовую концепцию государства, политической власти, Жан Боден, как и Аристотель, считает основой государства семью (государство Боден определял как правовое управление многими хозяйствами или семействами), признает имущественное неравенство в обществе как естественное и необходимое. Политическим идеалом Бодена было светское государство, имеющее возможности обеспечить право и свободу для всех. Наилучшим способом для поддержания правопорядка он считал сильную монархию, ибо монарх — единственный источник права и суверенности.

Под суверенным государством Боден понимал верховную и неограниченную государственную власть, противопоставляя такое государство средневековому феодальному государству с его раздробленностью, социальной неравноправностью и ограниченной властью королей.

Боден считал, что основными признаками суверенного государства должны быть: постоянство верховной власти, ее неограниченность и абсолютность, единство и неделимость. Только так власть может обеспечить единое и равное для всех право. Суверенитет для Бодена не означает суверенитета самого государства. Для него субъектом суверенитета является не государство, а конкретные властители (монарх, народ в демократических республиках), то есть государственные органы. В зависимости от того, кто является носителем суверенитета, Боден выделяет и формы государства: монархия, аристократия, демократия.

В творчестве Жана Бодена намечается «географическая типизация государств», то есть зависимость типа государства от климатических условий. Так, согласно его представлениям, для умеренного пояса характерно государство разума, потому что живущие здесь народы имеют чувство справедливости, человеколюбия. Южные народы равнодушны к труду, поэтому нуждаются в религиозной власти и государстве. Живущие же в суровых условиях народы севера можно заставить подчиняться лишь сильному государству.

Таким образом, философия права эпохи Возрождения и Реформации сделала попытку «очистить» античную философию от схоластических деформаций, сделала более доступным ее истинное содержание, а также в соответствии с потребностями жизни — нового уровня общественного и научного развития — вышла за ее границы, подготовила почву для философии права Нового времени и эпохи Просвещения.

Римская юриспруденция существовала в языческом обществе, юристы не посягали на мировоззренческие основы общества, оставляя их богословам. В своих решениях и рассуждениях юристы отталкивались от земных проблем, поэтому римская юриспруденция — это обобщение юридической практики.

Средневековая юриспруденция совершенно иная — она стремилась к формулированию правовых принципов. Юриспруденция строилась на христианском фундаменте, т.е. предельно обобщенных нравственных сентенциях: «не убий», «не укради», «не противодействуй злу насилием», «браки заключаются на небесах, следовательно, нерасторжимы». Эти сентенции превратились у юристов в правовые принципы (чего не было у римских юристов).

На возникновение и развитие юридической мысли Средневековья повлияли три фактора:

• — схоластический метод П. Абеляра (1079—1142), который указал на существование в Священном Писании 158 противоречий, и с помощью которого начались попытки их преодоления;
• — учение Фомы Аквинского о существовании двух градов — небесного и земного, позволившее юристам искать рациональные причины действий людей;
• — достижение шаткого компромисса между церковью и государством, что давало равные шансы па существование как церковному праву, так и светскому законодательству.

В конце I тыс. н.э. право еще не было вычленено из круга других социальных регуляторов, и, как следствие этого, не было потребности в системе права. Светское право, в основном, существовало в форме обычного права. Хотя короли время от времени издавали законы, делали они это в основном с целью подтвердить или исправить существующие обычаи. В равной степени, еще не было особой потребности в праве и у церкви. Христианская догматика и этика вполне заменяли юридически выверенные канонические нормы. Но в XI в. как у церкви, так и у светской власти возникло стремление к научности. В течение последующих XII—XIII вв. все существенно изменилось: появились систематизированные сборники обычного права, в виде школы глоссаторов возникла юридическая наука, церковь также обрела свое каноническое право.

Конечно, средневековая юридическая мысль была пропитана теологией. Тем не менее, «западноевропейские юристы пытались систематизировать нормы так, чтобы получилось единое целое, т.е. определить не просто общие для определенного рода прецедентов элементы, но и систематизировать нормы в принципы, а сами принципы — в цельную систему». Условия для такой дерзости создали великие теологии начала тысячелетия, и прежде всего П. Абеляр (1079—1142).

Монах II. Абеляр оставался искренне верующим и, в отличие от Мар- силия Падуанского, даже мысли нс допускал о возможности оспаривать земные прерогативы церкви. Но изучив ключевые христианские источники, он обнаружил в них 158 противоречий и попытался на основе схоластического метода объяснить эти противоречия и выработать приемлемую для спорящих точку зрения. Схоластика в его произведениях стала методом толкования библейских текстов ради более полного и глубокого понимания слова Божьего. После него юристам было уже не так страшно относится к источникам как к материалу, который требует научного обобщения. Поэтому не случайно монах Грациан назвал свой труд «Согласование разноречивых канонов», не опасаясь при этом ни пыток, ни костра.

Обычное право. Право в основной социальный регулятор превращается очень поздно — после буржуазных революций. До этого в качестве одного из социальных регуляторов выступало обычное право.

Во Франции систематизатором этого права был Бомануар, в Германии — Эйке фон Репгоф, они были правоверными христианами и жили в период, когда светская власть переживала период феодальной раздробленности, а церковь достигла своего могущества. Поэтому они могли позволить себе довольно критически оценивать власть королей.

Представители обычного права не считали королевскую власть абсолютной. По их мнению, долг государя состоял в повиновении закону, стоящему над ним. Законы же, которыми государю надлежит руководствоваться при управлении страной, следует создавать не единоличным повелением монарха. Английский правовед Генри Брэктон в трактате «О законах и обычаях Англии» (около 1256 г.) писал: «…силу закона имеет то, что по справедливости постановлено и одобрено высшей властью короля или князя, по совету и с согласия магнатов и с общего одобрения государства». Так же считал Филипп де Бомануар: «Король должен сам соблюдать обычаи и заставлять других соблюдать эти обычаи».

Представители обычного права опирались на авторитет старины. По их мнению, норма имела значение не потому, что являлась целесообразной, не потому, что была поддержана властью, а потому, что выражала собою мнение предков.

Эйке фон Репков (1180—1233) — автор старейшего правового сборника Германии — «Саксонского зерцала».

Биографическая справка

Родился в небогатой немецкой рыцарской семье. Годы его жизни в точности неизвестны. О нем имеются исторические данные, относящиеся к 1209—1233 гг. Вероятно, он был младшим сыном, и, чтобы не дробить имение, было решено не оставлять ему земель, а дать образование. После его получения он стал судьей.

его сборник выражает интересы средних слоев населения. Сборник представляет собой запись обычного права Восточной Саксонии с разделением на земское право (для «неблагородных», но лично-свободных) и ленное право (только для лиц, принадлежащих к высшим слоям обществу). Земское право содержало отдельные положения, касающиеся государственного устройства Германии (выборы императора, разделение светской и духовной власти и т.д.), а также нормы, относящиеся к гражданскому, уголовному праву, суду и процессу.

Саксонское зерцало. Издание приблизительно 1300 г.

Несмотря на очевидную ограниченность и противоречивость своих воззрений, создав «Саксонское зерцало», он внес заметный вклад в развитие культуры, политико-правовой идеологии Германии и значительной части Европы.

Филипп де Реми де Бомануар (Филипп де Бомануар) (1250—1296) — выдающийся французский юрист, один из первых теоретиков права во Франции. Бомануар родился в дворянской семье. Был крупным королевским чиновником: посланником французского короля в Риме, судьей, представителем короля в одной из провинций страны.

Приблизительно в 1282 г. он составил сборник местных правовых обычаев небольшого графства северо-восточной части Франции — «Кутюмы Бовези». К сожалению, оригинал работы не сохранился, но имеется большое число списков, что свидетельствует о значительной популярности этого сборника в XIV—XVII вв. За подготовку «Кутюмов Бовези» он заслужил прозвище «светоч своего времени».

В работе последовательно проводится идея правового объединения Франции под властью одного монарха. Наряду с этим Бомануар выступал с критикой существующих социальных отношений, одной из основ которых было крепостное право: «…Вначале все люди были свободны.., т.к. всякий знает, что мы все происходим от одного отца и от одной матери, …очень хорошо поступает тот сеньор, который дарит им (сервам) свободу, т.к. это большое зло, когда какой-либо христианин находится в крепостном состоянии».

Школа глоссаторов. Еще в раннем средневековье мировоззренческие ценности переместились от реальных жизненных потребностей к ценностям потусторонним, внеземным. В результате интерес к античному правовому наследию был утрачен. Но в конце IX—X вв., в связи с развитием товарно-денежных отношений, он вернулся. Во второй половине IX в. в Равенне возникает школа, которая превратилась в крупный центр преподавания и изучения римского права (затем аналогичные школы были открыты в Орлеане, Павии и других городах). Разумеется, знакомство с римским правом в них было поверхностным.

Правовед Ирнерий, вероятно в 1085 г., создал в Болонье правовую школу. О ее значимости говорит то, что в истории европейской юриспруденции все, что было до этой школы, стало называться «доболонским периодом». Со школы Ирнерия началось новое направление в юриспруденции.

До Ирнерия римское право использовалось наряду с местными обычаями, канонами и феодальными законами: Ирнерий же стремился отделить римское право от средневековых новелл. Он заставлял своих учеников тщательно изучать источники, и в первую очередь — «Дигесты».

Обучение проходило следующим образом. Ирнерий и его помощники комментировали древнеримские тексты, а их слушатели записывали эти комментарии на полях или между строк рукописи. Эти комментарии стали называться «глоссами».

Метод глоссирования отнюдь не являлся изобретением Болонской школы. Ее основное значение заключается не в методе глоссирования, а, во-первых, в том материале, который глоссировался («Coi’pus» Юстиниана, в особенности «Digesta», которые до Болоньи были слабо изучены), и, во-вторых, в систематизации римского права, на что сами его создатели не обращали особого внимания.

После выполнения первой задачи — объяснения смысла римского текста — Ирнерий ставил вторую: в противоположность прежней свободе обращения с позитивным правом и свободе судейского усмотрения, Ирнерий требовал, чтобы его ученики — будущие судьи, отказавшись от своих субъективных представлений о справедливости, придерживались положительных норм закона. Причем буквальное следование римским текстам не должно было становиться препятствием для интерпретации римских понятий и терминов в новых исторических условиях.

Школа имела огромный успех. В нее стекалась масса слушателей из Франции, Германии и Испании. Имеются сведения, что иногда к Ир- нерию приходило до 10 тысяч, вследствие чего он должен был читать свои лекции на площади. Школе стали оказывать покровительство императоры Священной Римской империи.

Наивысшей степени в своем развитии школа глоссаторов достигла при Аццоне Ацо (умер около 1230 г.). Венцом этой компиляторской деятельности явилась изданная в XIII в. глосса Аккурсия, представляющая собой сборник глосс или сводную глоссу на законодательство Юстиниана в целом. После опубликования глоссы Аккурсия все ранее изданные отдельными глоссаторами работы фактически вышли из употребления. После Ацо школа начинает клониться к упадку, поскольку работа по собиранию и усвоению юстиниановского памятника была сделана, и новые глоссаторы уже мало что могли добавить.

Во второй половине XIII в. вновь возрождается интерес к римскому праву. На этот раз изучение римского права обусловливалось не столько любовью и уважением к классической древности, сколько практической потребностью найти систему права, более соответствующую новым экономическим условиям, чем обычаи феодального строя. Правда, предметом изучения юристов стали не сами римские источники, а материалы, оставленные глоссаторами. Поэтому этих юристов именуют комментаторами или постглоссаторами.

Родоначальниками этого направления стали француз Якоб де Равани (умер в 1296 г.) и испанец Раймонд Луллий (1234—1315). «Комментируя глоссы, они старались внести в разбираемые ими юридические явления известный логический порядок, свести юридические нормы к известным общим понятиям, из которых затем логически, дедуктивно, могли бы быть выведены понятия частные. Пытаясь представить всю совокупность правовых норм также в виде единого логического целого, комментаторы этим самым в значительной степени положили основание нашей нынешней юриспруденции как науки».

Между тем в конце XIV в. и особенно в XV в. в недрах феодального общества начал формироваться будущий капитализм, а творчество глоссаторов в решении возникающих проблем помочь уже не могло. Их время закончилось.

Каноническое право. Понятие «каноническое право» восходит к греческому слову Kavcov — «правило, стандарт». Каноническое право регулирует отношения внутри церковной организации, а также между церковью и мирянами. Мировоззренческой основой канонического права служило представление о том, что церковь имеет право судить не только за религиозные прегрешения, но и за светские проступки и преступления.

Началом собственно юридического канонического права стали Апостольские конституции — сборник правил, составленный в IV в. Следующий шаг в направлении систематизации и разработки канонического права был сделан видным испанским философом, епископом Исидором Севильским (VII в.). В его Collectio были обобщены важнейшие постановления церковных соборов, исторические материалы о церковном праве.

Главными причинами ускоренного развития канонического права стало разделение христианства на католицизм и православие (1054) и реформы Григория VII.

Возникновение канонического права как самостоятельной правовой системы произошло в XI—XII вв. Его основным источником становятся папские конституции (буллы, бреве, энциклики, рескрипты и др.)

Первый свод канонического права составил болонский монах, профессор Болонского университета Грациан. Примерно в 1140 г. он завершил свой гигантский труд «Согласование несогласованных канонов» (впоследствии названный «Кодекс Грациана»). В нем были сведены воедино и систематизированы около 3800 канонических текстов. Автор поставил перед собой задачу разрешения накопившихся в течение веков в каноническом праве противоречий, доказать с помощью схоластических приемов непротиворечивость противоречащих на первый взгляд канонических норм, содержащихся в разных источниках.

Лист «Кодекса Грациана». Болонья, вторая половина XIV в.

Целью составления Декрета Грациана было согласование противоречивших друг другу канонов, для чего использовали заимствованный из библейской экзегетики так называемый схоластический метод.

Для достижения цели он выстроил систему канонических норм в соответствии со степенью их авторитетности, значимости в понимании римско- католической церкви. Наибольшим авторитетом обладали тексты Священного Писания (Библия), решения Вселенских Соборов, постановления Римских пап, решения Соборов римско-католической церкви, высказывания отцов Церкви, постановления поместных Соборов и отдельных церковных иерархов. Грациан учитывал также время и обстоятельства создания того или иного канона.

Важным отличием «Кодекса Грациана» от других сводов его времени состоял отказ от рассмотрения теологических вопросов и сосредоточение только на правовых аспектах церковной жизни: вопросы богослужения и жизни церковных общин. Поэтому Кодекс имел юридическую природу.

«Кодекс Грациана» состоял из трех частей:

• — в первой был собран материал об источниках церковного права, о священных лицах и должностях;
• — содержание второй части составляло учение о церковном суде, о браке и о покаянии;
• — в третьей части речь шла о церковных таинствах и о богослужении.

Кодекс Грациана стал первым общепринятым сборником церковных законов. О его значимости говорит то, что уже в конце XII в. за Грацианом закрепился почетный титул «pater scientiae iuris canonici» (отец науки канонического права).

На основе «Кодекса Грациана» возникла целая школа систематизаторов права — канонистов. В конце XII в. Бернард из Павии дополнил это право еще одним сборником декреталиев. Он был составлен по его собственной схеме: судьи — судопроизводство — церковнослужители — браки — преступления.

УДК 316.334.4 ББК 60.561.4 Ш 22

А.А. Шаов,

кандидат философских наук, доцент кафедры философии и социологии Адыгейского

государственного университета, г. Майкоп, тел. 8 928 474 0112

Методологические проблемы правовой системы в эпоху Средневековья

(Рецензирована)

Аннотация. В статье рассматриваются основные этапы формирования и эволюции западноевропейского права в период Средневековья. Исторически в силу своей специфики право выступает как эффективное средство управления обществом. Соответственно правовое регулирование нередко рассматривают в качестве установления правовых предписаний и их обеспечение государством. Секулярный мир «человека экономического» требовал правового обоснования происходящих изменений, где онтологический, аксиологический, гносеологический и сущностный аспект права, этапы его становления и развития есть генезис права как прогрессирующей эволюции содержания, объема, масштаба и меры свободы, равенства и справедливости. Исследуются этапы развития и становления права в историческом измерении, когда начиная с эпохи Средневековой христианской Европы, правовой вектор изменил свою направленность в сторону секулярного правопонимания, что было непосредственно связано с эпохой Возрождения и Просвещения.

Ключевые слова: модернизация, модерн, просвещение, средневековое каноническое право, секулярное право Ренессанса, легизм, естественное право, традиционные ценности, религиозная идентичность, европейская правовая культура.

A.A. Shaov,

Candidate of Philosophy, Associate Professor of Philosophy and Sociology Department,

Adyghe State University, Maikop, ph. 8 928 474 0112

Methodological problems of legal system in the Middle Ages

Идея обновления (модернизации) общества, связанная с радикализацией просветительских идей в западноевропейской культуре как преодоление интеллектуальной зависимости от трансцендентных образцов через развернутую правовую критику, где Бог уже

не на правах бесспорно верховной силы, не доступной зрительной перцепции и не доказуемый разумом, вмешивается в человеческую историю.

Секулярный мир «человека экономического» требовал правового обоснования происходящих изменений, где онтологический, аксиологический, гносеологический и сущностный аспект права, этапы его становления и развития есть генезис права как прогрессирующей эволюции содержания, объема, масштаба и меры свободы, равенства и справедливости. Исторически в силу своей специфики право выступает как эффективное средство управления обществом. Соответственно правовое регулирование нередко рассматривают в качестве установления правовых предписаний и их обеспечение государством. Существенное значение для правопонимания имеет фундаментальный вопрос как отождествление или различение права и закона (позитивного права). Собственно этот момент различения или отождествления права и закона определил два противоположных правопонимания — юридическое (от ius — право) и легистское (от lex — закон). Так, понимание под правом исторически сложившейся данности с присущими ей специфичными, отличительными сущностными свойствами и характеристиками, стремление теоретически обосновать объективную природу права, привело впоследствии к разделению естественного и позитивного права в качестве необходимой мыслительной предпосылки и исходной познавательной схемы в сфере теоретического понимания и изучения права.

Естественное право утверждается в качестве исходно данного природой (божественной, космической, физической, человеческой и т.д.) «источника права», которое, по такой логике, также и действует естественно. Отсюда конкурентность в притязаниях двух одновременно и параллельно действующих и противоборствующих между собой системах права — подлинного, истинного, естественного права и неподлинного, неистинного, официального (позитивного) права. Здесь не существует возможности рассматривать даже в общем виде все бесчисленные реформы системы права, равно как и реформы центральных правовых институтов, которые происходили под воздействием естественного и позитивного права.

Нас, прежде всего, интересуют этапы развития и становления права в историческом измерении, когда, начиная с эпохи средневековой христианской Европы, правовой вектор изменил свою направленность в сторону секулярного правопонимания, что непосредственно связано с эпохой Возрождения и Просвещения.

Бытие права в человеческом мире подразумевает и включает в себя правовую определенность и упорядоченность мира человеческого бытия. В качестве концепций, стремящихся «правовым» способом упорядочить социальный мир человека, выступают либертарный подход, который носит строго формальный (формально-правовой) характер, адекватный праву как форме общественных отношений, в основе которой легистский подход к праву, принцип признания в качестве права лишь того, что является приказанием, принудительно-обязательным установлением официальной власти и моральные (нравственные, религиозные и т.д.) учения о праве (юснатурализм), где право понимается как уже по своей природе нравственное (религиозное, моральное) явление и исходно наделяется соответствующей абсолютной ценностью.

Отождествление права и законодательства означает, что так называемое «право» не обладает никакими объективными свойствами или специфическими принципами, с помощью которых можно выявить правовой или антиправовой (правонарушающий, правоотрицающий) характер официально-властных актов, законодательства. Либертарно-юридическая концепция обосновывает понимание права как всеобщей формы и равной нормы (меры) свободы индивидов.

Исторически концепция с уже устоявшимся, но весьма неоднозначным названием «естественное право» обретает со времен античного мира и до настоящего времени важное идейное наполнение. Под общим наименованием и единым термином «естественное право» подразумеваются различные (по своему содержанию, сущности и понятию) варианты естественного права, различные смыслы, вкладываемые его прошлыми и современными

сторонниками и противниками в это устоявшееся и широко используемое собирательное (техническое) понятие. Доктрина естественного права представляет собой одновременно теорию права и философско-антропологическую концепцию, которая объясняет и определяет место и роль человека в универсуме и в социуме, а затем уже из положений такой философии выводятся принципы и методы создания права.

Античная философия естественного права, частично разработанная в учениях об обществе в греческих полисах и развитая в дальнейшем в эллинистической философии, получила свое продолжение в трудах Цицерона в Древнем Риме, которые сводились, в конечном счете, к вопросу о двух различных системах идей. С одной стороны, признавалась безусловность того, что универсум, общество и люди есть наглядное выражение духовного представления о том, что они были созданы Божественным Провидением, управляются посредством установленного законом порядка, с другой стороны, вытекало, что человек мог посредством разума прийти к общеобязательному обоснованию и познанию норм права человеческого общежития, действенных для всех людей. Безусловным полагалось, что совместная жизнь людей, поскольку она регулировалась правопорядком, должна быть справедливой, чтобы соответствовать естественному порядку вещей. Таким образом в философских терминах той эпохи выражались и оправдывались представления о справедливости, которые заключались в притязаниях человека на сверхсубъективную значимость общечеловеческих принципов равенства. Естественное право, jus naturamle humanorum (естественное право людей), основанное на извечно установленном законом порядке и на требовании справедливости, являлось самостоятельным источником права наравне с jus positivum (позитивным правом), т. е. фактически действующим правом. Римский дух оказал наибольшее влияние на постготическую эпоху в Европе через римское право. Наряду с Реформацией и Ренессансом рецепция римского права была третьим большим культурным процессом, в котором заметен поворот в мироощущении Запада .

Христианское естественное право развило эти идеи дальше, трансформировав античное учение о естественном праве в теолого-метафизическое учение о праве, наиболее полно отразившееся в представлениях Августина Блаженного. В схоластике того времени полагали, что имеются три источника права: jus positivum, jus naturale humanorum и jus divinum, представление о которых соответствовало различным направлениям античной мысли. Jus positivum было римским правом, jus naturale humanorum — эллинистической естественно-правовой идеей, a jus divinum vohintarium (право божественной воли) — правом, полученным от Бога через откровение. Последний источник права стоял выше всех остальных, т.к. его непосредственно выводили из божественного познания. От человека требовалось необходимое соответствие и подчинение непостижимой божественной воле. Авторитетным представителем этого учения был Фома Аквинский.

Эпоха реформации меняет правопонимание с рецепций средневеково-схоластических построений естественного права на рационалистическое естественное, которое послужило сильнейшим источником вдохновения для развития европейского права.

Естественное рационалистическое право так же, как и средневековое христианское и естественное схоластическое право, основывалось на идеологическом наследии античности. В то же самое время в средневековой Европе на протяжении столетий право развивалось в границах христианско-теологического варианта юридического правопонимания и было гармонично сбалансировано с христианской моралью.

Заметный вклад в разработку, в формирование и развитие юридико-догматического метода трактовки действующего законодательства (именно как источника позитивного права) внесла школа глоссаторов (или экзегетов), возникшая в XI веке с центром тогдашней юридической мысли в университете города Болоньи. Впоследствии этот метод был развит и в других университетах Европы (в Орлеане, Париже, Пизе, Падуе). Известными представителями школы глоссаторов были Рогериус, Альберикус, Ирнерий, Булгар, Пиллиус, Вакариус и др. Их юридическая деятельность в общетеоретическом плане вращалась вокруг положений римского права и идей римских юристов, нормы, принципы и положения которых

по своему значению выходят за рамки той сферы, где они непосредственно играют роль действующего источника права, и начинают приобретать более общий и универсальный (рациональный) смысл. Отсюда и дальнейшее воззрение, что изменение отдельной правовой нормы происходит с позиции оценки разума и что если эта норма не отвечает духу истории (несправедливая), то при применении может быть отвергнута и заменена правилом (методом), диктуемым рациональной целесообразностью устроения жизни.

Так, в действующем законодательстве правовой метод постепенно подменяет божественные установления. Юриспруденция этого времени, по своему общему и основному направлению, является предшественницей естественноправовой школы позднейшей эпохи. Поворотом к идеям естественного права, которое выступает в качестве критерия для признания тех или иных норм позитивного права (норм законодательства и обычного права), знаменуется в XIII-XV веке доминирующая позиция представителей школы постглоссаторов (Луллий, Балдус, Бартолус, Раванис). Юриспруденция в их трактовке снова пронизывается идеями и представлениями схоластической философии и теологии. Однако все более усиливается разрыв между неосхоластическими правовыми спекуляциями, в частности труднодоступными с точки зрения современного мышления, и способностью естественного рационалистического права обосновать свое положение по отношению к общему правопониманию. Одним из значительно повлиявших на развитие науки о правоведении был средневековый философ Марсилий Падуанский (умер около 1342 г.). В одном из своих сочинений, в частности в трактате «Defensor pacis» («Защитник мира»), он резко выступил против идей, причем в любых их формах, согласно которым всеобъемлющая и объединяющая людей сила создаваемых ими законов исходит из одного высшего, вечного и божественного правового начала. «Марсилий резко возражал против этого утверждения, полагая, что все законы, для того, чтобы они могли стать реально действующими правовыми нормами, должны исходить не из божественного начала, а как раз наоборот, т.е. от народа, являющегося, по его мнению, коллективным творцом (universitas civium)» . Таким образом, Марсилий Падуанский рассматривал божественное естественное право не в качестве определяющей правовой порядок силы, а как всего лишь одно из философских учений. Его революционные для того времени взгляды, например, о лишении папства всей полноты власти, о выборности как главы церкви, так и главы государства, нашли свое полное и дальнейшее воплощение в учениях просветителей. «Марсилий считался основателем развитого впоследствии английским философом-материалистом Джоном Локком и французским просветителем, правоведом и философом Шарлем Луи Монтескье учения о разделении властей…В научном мире Марсилия часто считают предшественником многих других весьма важных политических теорий. Так, принято считать, что именно он явился вдохновителем широко известного писателя и философа Жан Жака Руссо (1772-1778), создавшего философские сочинения в области государственного права, а косвенно и вдохновителем Французской революции» .

С начала XVI века в юриспруденции влияние школы постглоссаторов заметно ослабевает, уступая место представителям гуманистической школы, для которых право — это, прежде всего, право позитивное, законодательство. Юристы XVI века (Донелл, Дуарен, Альциатус, Цазий, Будаус и др.) по преимуществу являются легистами, выступающими против феодальной раздробленности, за централизацию государственной власти с защитой абсолютной власти королей, и для этих политических целей ратуют за единство светского законодательства и кодификацию действующего позитивного права. П. Бурдье в своей книге «Дух государства: генезис и структура бюрократического поля» на примере анализа процесса концентрации юридического капитала как объективированной и кодифицированной формы символического капитала показывает своеобразие социально-правовой и политической жизни позднего средневековья, обусловленного противостоянием между двумя универсальными силами — церковной и королевской властями, результатом которого являлось окончательное поражение церкви.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Эрнст Канторович, выдающийся немецкий медиевист, в книге «Два тела короля.

Очерк политической теологии Средневековья» фокусирует внимание на параллелизме сформулированной юристами концепции «двух тел» и постулатами канонического права, утверждающими, что церковь и община верующих в целом суть «мистическое тело» («corpus mysticum»), во главе которого находится Христос. Канторович полагает, что эти церковные регламентации были перенесены из теологической сферы и адаптированы в сфере общественного устройства, в частности, государства, главой которого был признан король. Правовой термин «два тела» буквально дублирует теологический термин «две природы» — это делает очевидным, что английские юристы XVI в. заимствовали свои представления из теологии.

Когда представление о короле-священнике начинает терять свою очевидность, формирующаяся политическая мысль для подтверждения сакральной природы королевской власти обращается уже к иной аргументации. В книге, в ее четвертой главе («Королевская власть, основывающаяся на законе»), историк прослеживает, как концепция королевской власти постепенно удаляется от теологической сферы и выкристаллизовывается новая политическая теория — не на основе представлений о короле как образе Христа, а на основе ученой юриспруденции. Но это не означает, что прежняя концепция была отброшена и бесследно исчезла; скорее существовавшая ранее система ценностей была приспособлена к новому образу мышления — светскому и преимущественно юридическому. Через светские символы теперь идентифицирует себя новая нация и рождающееся государство: административный аппарат и публичные институты стали приобретать тот характер, который ранее признавался за церковью.

В средневековой Европе параллельно сосуществовало множество правовых систем: церковное каноническое право с христианскими судами и иерархическая светская юрисдикция: королевский суд, суды сеньоров, суды общин (городов), корпораций, торговые суды. Юрисдикция сеньора распространялась только на его вассалов и тех, кто проживал на его землях (вассалы дворянского происхождения, свободные люди неблагородного звания и крепостные судились по разным законам). Вначале в юрисдикции короля был только королевский домен и рассматривались только процессы между его прямыми вассалами и жителями его собственных сеньорий, но королевский суд понемногу «монополизировал» все социально-правовое пространство. Юридическая власть, благодаря процедуре апелляции, по которой королю подчиняются все юрисдикции королевства, понемногу перетягивает на себя все большую часть уголовных процессов, которые прежде решались судами сеньоров или церкви, теперь они концентрируются в руках королевских судей, и юридический аппарат представляют созданные различные чиновничьи корпуса, состоящие исключительно из легистов — Государственный совет, Счетная палата, Судебная палата (собственно говоря, -Curia regis), которые приняли на себя название Парламент. Суверенность феодальных судов и автономность церковных судов теперь можно было «обойти стороной», прибегая к процедуре называемой мольбой, со временем преобразованной в апелляцию. В случае, если одна из сторон не удовлетворена решением суда первой судебной инстанции (церковным судом), она имеет возможность его удовлетворить в высшей на то время инстанции — королевском суде.

«Судящие постепенно исчезают из феодальных судов, уступая место профессиональным юристам, судебным чиновникам.. .Именно таким образом королевская власть при опоре на специфические интересы юристов. ограничивает компетенцию феодальной юрисдикции (то же самое королевская власть делает и с церковной юрисдикцией, например, ограничивая право церкви предоставлять убежище)» .

Процесс концентрации юридического капитала сопровождается процессом дифференциации, который завершается становлением автономного юридического поля. Юридический корпус как чиновничье сословие организуется и иерархизируется и уже в XIV веке появляется государственное министерство, действующее от имени короля, укомплектованное штатными прокурорами, которые постепенно становятся государственными чиновниками. Начало секуляризации эпохи Просвещения завершает процесс концентрации, который поступательно лишал церковь и сеньоров их юрисдикции в

пользу королевской юрисдикции.

Именно с формированием юридическо-административных структур усиливается верховенство королевских судей над сеньорами; дела переходят под королевскую юрисдикцию; лишаются привилегий церковники и общины, подтверждая, что в апелляционном суде всегда заседают королевские судьи.

Итак, в качестве вывода, прежде следует указать, что утверждение и распространение принципа господства права на области духовной жизни преследовало целью избавление от очевидных недостатков разного рода, теологических, моральных, нравственных и т.д. трактовок права, максимальное очищение от излишней теологизации и этизации учения о праве с его искусственной поддержкой и активизацией в качестве доминирующего внутри социального регулятора. Секуляризм Просвещения способствовал обеспечению социорегулятивных потребностей, приводящих к определенной системной взаимосогласованности и единству различных социальных регуляторов (религии, морали, нравственности и др.) по правовому критерию с притязанием на произвольное подавление или вытеснение других общественных регуляторов. В дальнейшем, игнорирование их объективных границ или подмена и перекладывание регулятивных функций одних норм на другие приводило к казуистике и атрофии большинства регулятивных возможностей религии, к девальвации выражаемых ими ценностей, к угасанию различных видов религиозных норм, к нарушению и бездействию социальной системности единого религиозного механизма. Эта историческая смена ведущей роли разных форм общественного сознания подается как нормальный процесс развития и усвоения идей и смыслов в новых культурно-исторических контекстах. В этой связи показательно, как прочно вошла в общественное сознание идея прогресса, где в качестве основного фундамента более совершенной организации общества и его функционального единства выступает право, которое очерчивает границы социального. И в условиях развитости, самостоятельности и отдифференцированности друг от друга различных видов социальных норм именно правовой принцип способен гарантировать социальное примирение (согласие). Однако в такой интеллектуальной среде представление о религиозных аспектах человеческого бытия было сознательно деформировано, тенденциозно идеализировано, тесно привязано к отрицательной реакции на религию в целом и подчинено коньюктурным политическим целям.

Примечания:

1. Шубарт В. Европа и душа Востока / пер. с нем. М.В. Назарова, З.Г. Антипенко. М.: Эксмо, 2003. С. 54.

2. Аннерс Э. История европейского права. URL: http://www.twirpx.com/file/222269/

3. Там же.