Определение Конституционного Суда РФ от 28.02.2017 N 337-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Аббасова Рафаила Магерамовича на нарушение его конституционных прав статьями 146 и 154 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»

1. В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин Р.М. Аббасов, осужденный за совершение преступлений, утверждает, что статьи 146 «Возбуждение уголовного дела публичного обвинения» и 154 «Выделение уголовного дела» УПК Российской Федерации не соответствуют статьям 17, 18, 19 (части 1 и 2), 45, 46 (часть 2) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации, поскольку позволяют следователю выделить уголовные дела для предварительного расследования нового преступления или в отношении нового лица и возбудить эти уголовные дела без соответствующего повода и без проведения процессуальной проверки.

Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 01.12.2016 N 23-АПУ16-8 Приговор: По ст. 317 УК РФ за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа. Определение ВС РФ: Приговор оставлен без изменения.

Кроме того, ссылается на то, что судом не дана оценка допущенных следователем нарушений требований ст. 154 УПК РФ при выделении дела.

Просит приговор отменить и вынести в отношении него оправдательный приговор или прекратить в отношении него уголовное преследование в связи с истечением сроков давности.

Определение Конституционного Суда РФ от 29.09.2016 N 1945-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб гражданина Семенова Алексея Александровича на нарушение его конституционных прав статьями 5, 6, 11 и 12 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», статьей 154 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а также статьями 1, 82 и 84 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации»

1. В своих жалобах в Конституционный Суд Российской Федерации гражданин А.А. Семенов, осужденный за совершение преступлений, оспаривает конституционность положений статей 5 «Соблюдение прав и свобод человека и гражданина при осуществлении оперативно-розыскной деятельности», 6 «Оперативно-розыскные мероприятия», 11 «Использование результатов оперативно-розыскной деятельности» и 12 «Защита сведений об органах, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность» Федерального закона от 12 августа 1995 года N 144-ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности», статьи 154 «Выделение уголовного дела» УПК Российской Федерации, а также статей 1 «Цели и задачи уголовно-исполнительного законодательства Российской Федерации», 82 «Режим в исправительных учреждениях и его основные требования» и 84 «Оперативно-розыскная деятельность в исправительных учреждениях» УИК Российской Федерации, которые, по его мнению, нарушили его конституционные права, гарантированные статьями 2, 18, 19, 21 (часть 1), 23, 24, 45, 46 (части 1 и 2), 50 (часть 2) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации.

Постановление Конституционного Суда РФ от 20.07.2016 N 17-П «По делу о проверке конституционности положений частей второй и восьмой статьи 56, части второй статьи 278 и главы 40.1 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Д.В. Усенко»

3.1. В соответствии с пунктом 4 части первой статьи 154 УПК Российской Федерации выделение из уголовного дела в отдельное производство другого уголовного дела в отношении заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве подозреваемого или обвиняемого осуществляется дознавателем, следователем; в случае возникновения угрозы безопасности подозреваемого или обвиняемого идентифицирующие его личность материалы изымаются из возбужденного уголовного дела и приобщаются к выделенному уголовному делу.

Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 06.07.2016 N 6-АПУ16-4 Приговор: По ч. 2 ст. 228 УК РФ за незаконное хранение без цели сбыта наркотических средств и психотропных веществ, по ст. 317 УК РФ за посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа. Определение ВС РФ: Приговор оставлен без изменения.

Доводы адвоката Пилипенко А.В. о том, что выделение уголовного дела в отношении Л. повлияло на законность постановленного судом приговора в отношении Рожнова С.В., являются необоснованными. Решение руководителя следственного отдела следственного управления СК РФ по Рязанской области от 11 ноября 2014 г. о выделении уголовного дела в отношении Л. обвиняемого по ч. 1 ст. 318 УК РФ, не противоречило ст. 154 УПК РФ. Л. обвинялся в совершении иного преступления — применения насилия в отношении представителя власти, совершенного в отношении другого потерпевшего — сотрудника УФСКН Р. В ходе предварительного расследования Рожновым С.В. и его адвокатами данное решение обжаловано не было.

На предварительном слушании Дрожжин поддержал ранее заявленное им ходатайство о рассмотрении дела с участием присяжных заседателей, против чего Чернова не возражала. Принимая во внимание это обстоятельство, а также отсутствие предусмотренных ст. 154 УПК РФ оснований для выделения в отдельное производство уголовного дела о преступлениях, совершенных на территории Ивановской области, суд по итогам предварительного слушания с соблюдением положений п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ назначил рассмотрение дела судом с участием присяжных заседателей.

Требования статей 153 и 154 УПК РФ при принятии решений о соединении и о выделении уголовных дел органами следствия не нарушены.

Некоторые несовпадения текстов имеющихся в деле подлинников процессуальных документов, составленных органами следствия при выделении материалов уголовного дела, с их копиями, представленными стороной защиты, явно носят технический характер, и не свидетельствуют о фальсификации материалов уголовного дела следователями, как об этом заявляют Сорокин А.М. и его защитники в апелляционной жалобе и в своих выступлениях в суде апелляционной инстанции.

Определение Конституционного Суда РФ от 14.01.2016 N 96-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Сугробова Дениса Александровича на нарушение его конституционных прав частями первой и второй статьи 154 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации»

В ходе предварительного расследования из данного уголовного дела на основании статьи 154 УПК Российской Федерации в отдельные производства были выделены уголовные дела в отношении ряда граждан, привлеченных к уголовной ответственности за пособничество в указанных преступлениях. К моменту обращения Д.А. Сугробова в Конституционный Суд Российской Федерации выделенные уголовные дела рассмотрены судами, которые признали обвинения обоснованными и постановили в отношении подсудимых обвинительные приговоры.

Ходатайство Матавина А.С. о выделении уголовного дела в отношении его с передачей дела по подсудности в Верховный Суд Республики Марий Эл (л.д. 17 т. 33), рассматривалось судом в подготовительной части судебного разбирательства и обоснованно отклонено на основании положений ст. 153 и ст. 154 УПК РФ, согласно которым уголовное дело в отношении нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии, расследуется органами предварительного следствия и рассматривается судом в одном производстве.

Соединение и выделение уголовных дел

Процессуальное значение институтов соединения и выделения уголовных дел. Соединение и выделение уголовных дел, образуя самостоятельные процессуальные институты, представляют собой юридико-технические механизмы изменения объема производства по уголовному делу посредством его расширения либо сужения. В этом плане рассматриваемые процессуальные институты имеют тесную и непосредственную связь с формированием и изменением пределов производства по уголовному делу.

В основу их формирования и применения в уголовном судопроизводстве положены вполне объяснимые и резонные соображения — обеспечение всесторонности, полноты и объективности исследования обстоятельств дела, достижение необходимой процессуальной экономии при расследовании и разрешении уголовных дел, соблюдение разумных сроков судопроизводства, преодоление объективно существующих препятствий к разрешению уголовных дел в отношении отдельных лиц и т.п., которые в целом призваны содействовать осуществлению эффективного правосудия по уголовным делам.

Объективная необходимость в изменении пределов производства по уголовному делу путем соединения и выделения уголовных дел может возникать как в досудебном (в ходе предварительного расследования), так и в судебном производстве. Для первого применение институтов соединения и выделения уголовных дел является нормальным (пределы производства только формируются), для второго — скорее исключением, допускаемым только в определенных случаях и с существенными ограничениями (пределы производства уже сформированы в рамках предварительного расследования и определяют пределы судебного разбирательства). Так, соединение уголовных дел в судебных стадиях уголовного процесса возможно посредством применения института возвращения уголовного дела прокурору (п. 4 ч. 1 ст. 237 УПК РФ, ч. 2 ст. 256 УПК РФ). Это означает, что соединение уголовных дел фактически также производится в стадии предварительного расследования, к которой надо возвращаться даже тогда, когда такая необходимость возникла у суда (сам он на это права не имеет, что, видимо, связано с попыткой реализации в УПК РФ теории «пассивного судьи»). Выделение уголовного дела может быть произведено самим судом либо чаще всего в стадии подготовки к судебному разбирательству путем проведения предварительного слушания (п. 7 ч. 2 ст. 229 УПК РФ), либо в некоторых случаях непосредственно в стадии судебного разбирательства (например, ч. 3 ст. 253 УПК РФ).

При изучении процессуальных институтов соединения и выделения уголовных дел необходимо отметить, что определяющими при характеристике их места и назначения в уголовном судопроизводстве являются предусмотренные законом основания и условия, наличие которых необходимо для регулирования объема производства по уголовному делу.

Соединение уголовных дел. Обращаясь к институту соединения уголовных дел, применение которого связано с расширением объема производства по делу как с позиции пределов производства in rem, т.е. по кругу деяний, так и с позиции пределов производства in personam, т.е. по кругу лиц, следует прежде всего более подробно остановиться на основаниях его применения, предусмотренных уголовно-процессуальным законом.

Итак, соединение в одном производстве уголовных дел допускается в следующих случаях.

1. В отношении нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии (п. 1 ч. 1 ст. 153 УПК РФ).

В подобных случаях принципиальным является взаимосвязь нескольких уголовных дел как in rem — по кругу деяний, так и in personam — по кругу лиц. При ближайшем рассмотрении здесь возможны следующие варианты:

— множественность in personam по отношению к деянию in rem, когда одно преступление совершено группой лиц; соединение уголовных дел в одном производстве, если по каким-то причинам в отношении каждого лица возбуждалось отдельное уголовное дело1В нормальной ситуации уголовное дело в данном случае, разумеется, возбуждается по факту совершения преступления (in rem), а не в отношении каждого лица в отдельности, что исключает в дальнейшем необходимость принимать решение о соединении уголовных дел., обоснованно не только достижением разумной процессуальной экономии, но и необходимостью проведения полного, всестороннего и объективного исследования обстоятельств совершенного преступления;

— множественность как in personam, так и in rem при условии, что преступные деяния совершены данными лицами в соучастии и поэтому находятся в тесной взаимосвязи между собой, что также способно существенно повысить эффективность расследования и рассмотрения уголовного дела.

2. В отношении одного лица, совершившего несколько преступлений (п. 2 ч. 1 ст. 153 УПК РФ).

В данной ситуации, напротив, имеет место множественность in rem по отношению к одному лицу (in personam). Логика процессуального регулирования здесь сводится, главным образом, к достижению разумной процессуальной экономии, связанной с возможностью одновременного расследования и разрешения сразу нескольких преступных деяний, совершенных одним лицом.

3. В отношении лица, обвиняемого в заранее не обещанном укрывательстве преступлений, расследуемых по этим уголовным делам (п. 3 ч. 1 ст. 153 УПК РФ).

Возможность соединения уголовных дел по данному основанию обусловлена строго определенной уголовно-правовой квалификацией содеянного, предусмотренной ст. 316 УК РФ2В ст. 316 УК РФ речь идет о привлечении к уголовной ответственности за заранее не обещанное укрывательство только особо тяжких преступлений.. По существу речь идет об акцессорной связи основного и предикатного (укрывательство) преступлений, что и обусловливает целесообразность соединения дел о них в одно производство.

4. Лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, но имеются достаточные основания полагать, что несколько преступлений совершены одним лицом или группой лиц (ч. 2 ст. 153 УПК РФ).

При соединении уголовных дел поданному основанию возможны следующие варианты:

• множественность in rem по отношению к in personam — одним лицом совершено несколько преступлений;
• множественность как in rent, так и in personam — несколько преступлений совершены одной группой лиц.

По большому счету рассматриваемое основание является «зеркальным» отражением ситуации, предусмотренной п. 1 ч. 1 ст. 153 УПК РФ: если в первом случае исходным началом служит установленный в ходе расследования круг лиц, совершивших одно или несколько преступных деяний, то в основании, предусмотренном ч. 2 ст. 153 УПК РФ, напротив, в условиях отсутствия либо недостаточности информации о лицах, подлежащих привлечению к уголовной ответственности, на первый план выходит круг преступных деяний, по факту совершения которых приняты процессуальные решения о возбуждении уголовного дела. При этом процессуальная логика законодателя в данном вопросе абсолютно идентична вышеизложенному применительно к п. 1 ч. 1 ст. 153 УПК РФ.

Основания соединения уголовных дел, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 153 УПК РФ, можно разделить на две основные группы.

Первая группа оснований, предусмотренная п. 1-3 ч. 1 ст. 153 УПК РФ, подлежит применению в период производства по делу, когда в ходе расследования уже установлены лица, подлежащие привлечению к уголовной ответственности. Производство по делу в таких ситуациях связано не только кругом деяний, но и кругом лиц, предположительно их совершивших.

Вторая группа сводится к основанию, сформулированному в ч. 2 ст. 153 УПК РФ, и допускает соединение уголовных дел на более раннем этапе производства — до установления конкретных лиц, причастных к совершению преступного деяния. Соответственно, в подобных случаях производство по делу связано исключительно кругом деяний, но не кругом лиц.

Наряду с основаниями применения института соединения уголовных дел принято выделять общие условия его применения в ходе предварительного расследования. К таковым относятся следующие положения уголовно-процессуального закона:

1. соединение уголовных дел при наличии одного из вышеперечисленных оснований не является обязательным условием их дальнейшего автономного движения и в этом плане, обладая факультативным характером, предполагает в каждом случае проявление дискреционного усмотрения соответствующего должностного лица;
2. процессуальное решение о соединении уголовных дел принимает руководитель следственного органа либо прокурор в зависимости от формы предварительного расследования: предварительного следствия или дознания соответственно. Иначе говоря, принятие данного процессуального решения составляет исключительную прерогативу должностных лиц, осуществляющих процессуальное руководство предварительным расследованием, но не обладающих в конкретном случае статусом лица, ведущего производство по уголовному делу. При этом в случае соединения уголовных дел, подследственных разным органам предварительного расследования, процессуальное решение об их соединении принимает руководитель следственного органа на основании решения прокурора об определении подследственности;
3. срок производства по делу, образовавшемуся в результате соединения нескольких уголовных дел, определяется сроком того уголовного дела, для расследования которого на момент соединения уголовных дел остался наиболее длительный срок. Скажем, при производстве предварительного следствия в установленный для этого двухмесячный срок по каждому из уголовных дел момент истечения срока по «новому» делу следует определять руководствуясь сроком окончания предварительного расследования по делу, процессуальное решение о возбуждении которого принято последним по времени. При этом срок производства по остальным уголовным делам поглощается наиболее длительным сроком и дополнительно не учитывается.

Выделение уголовных дел. Выделение уголовного дела, образуя самостоятельный институт уголовно-процессуального права, позволяет наряду с институтом соединения уголовных дел, как уже отмечалось выше, также позволяет регулировать объем следственного и судебного производства при расследовании и рассмотрении уголовных дел. При этом выделение уголовного дела всегда предполагает сужение объема следственного или судебного производства.

Уголовно-процессуальным законом предусмотрены следующие основания выделения уголовного дела в отдельное производство:

Речь здесь идет о выделении уголовного дела в связи с необходимостью приостановления предварительного следствия в отношении либо неустановленного лица, либо подозреваемого (обвиняемого) при условии совершения преступного деяния группой лиц.

Данное основание соответствует процессуальной логике движения уголовного дела, позволяя исключать случаи неоправданной задержки в осуществлении правосудия в ситуациях, связанных с появлением определенных объективных причин, препятствующих расследованию и разрешению уголовного дела одновременно в отношении всех соучастников преступного деяния;

2) в отношении несовершеннолетнего подозреваемого (обвиняемого), привлекаемого к уголовной ответственности вместе с совершеннолетними обвиняемыми (п. 2 ч. 1 ст. 154 УПК РФ).

Выделение уголовного дела при совершении преступления группой лиц с участием несовершеннолетнего позволяет нивелировать негативное влияние на него со стороны совершеннолетних соучастников преступления и способствует полноценной реализации особого порядка производства по уголовным делам в отношении несовершеннолетнего, предусмотренного гл. 50 УПК РФ;

3) в отношении невменяемого соучастника или соучастника, у которого возникло психическое расстройство после совершения преступления (ст. 436 УПК РФ).

Выделение дела позволяет разделить производство «надвое»: в отношении вменяемых соучастников производство продолжится в обычном порядке, а в отношении невменяемого (заболевшего впоследствии) начнется специальное производство о применении принудительных мер медицинского характера;

4) в отношении иных лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступления, не связанного с деяниями, вменяемыми в вину по расследуемому уголовному делу, когда об этом становится известным в ходе предварительного расследования (п. 3 ч. 1 ст. 154 УПК РФ).

Центральным моментом, обусловившим наличие такого основания, является отсутствие связи как между преступными деяниями, по факту совершения которых ведется «единое» производство, так и между лицами, причастными к их совершению, т.е. речь вдет о разных лицах, совершивших не связанные между собой преступные деяния. Иначе говоря, отсутствуют какие-либо основания для объединения соответствующих эпизодов в рамках единого производства ввиду того, что в данном случае между ними нет никаких общих элементов ни с точки зрения фактов (in rem), ни с точки зрения подлежащих уголовному преследованию лиц (inpersonam). Но это становится понятным не сразу, т.е. в момент возбуждения уголовного дела (иначе возбуждались бы разные дела), или в последующем при принятии решения о соединении уголовных дел (иначе такое решение не было бы принято), а по мере расследования уголовного дела, установления всех его обстоятельств, собирания необходимых доказательств. При этом даже не обязательно речь идет о следственной ошибке, а скорее о нормальном движении от неизвестного или малоизвестного (в момент возбуждения уголовного дела) к известному (по итогам расследования) в ходе процесса доказывания;

5) в отношении подозреваемого (обвиняемого), с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве (п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ).

Данное основание выделения уголовного дела появилось в законе относительно недавно в 2009 г. и обусловлено введением института досудебного соглашения о сотрудничестве, предусмотренного гл. 401 УПК РФ. Специфика производства по уголовному делу в таких случаях присуща не только собственно судебному разбирательству, но и предшествующему ему досудебному производству. Надо также признать, что вопрос о том, является ли в данном случае выделение дела в отношении лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, обязательным или факультативным, остается спорным.

Если исходить из его обязательности (господствующая сегодня в практике позиция), то принципиальным моментом для выделения уголовного дела в отдельное производство по данному основанию служит то обстоятельство, что предварительное следствие по выделенному делу сосредоточено не столько на установлении обстоятельств уголовного дела по общим правилам уголовно-процессуального доказывания, сколько на действиях самого подозреваемого (обвиняемого), направленных на выполнение обязательств, предусмотренных досудебным соглашением о сотрудничестве (участие в раскрытии преступления, изобличение других соучастников, содействие в розыске имущества и т.п.). Соответственно, и судебное разбирательство по выделенному уголовному делу сводится главным образом к проверке исполнения лицом взятых на себя при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве обязательств. В такой ситуации производство по выделенному уголовному делу, если руководствоваться данной логикой, подлежит осуществлению в «ускоренном» (упрощенном) порядке и предшествует судебному рассмотрению и разрешению «основного» дела. Соответственно, одним из механизмов, позволяющих реализовать задуманный алгоритм уголовно-процессуальной деятельности, является институт выделения уголовного дела в отдельное производство.

При этом стоит отметить, что сам по себе институт досудебного соглашения о сотрудничестве в условиях действующего процессуального регулирования вызывает немало нареканий, неоднозначных оценок и расхождений в подходах к его реализации в правоприменительной практике, в том числе с точки зрения обязательности выделения уголовного дела в отношении заключившего соглашение лица;

6) в отношении отдельных подозреваемых, в связи с деяниями которых предварительное расследование производится в порядке, установленном для производства дознания в сокращенной форме (гл. 321 УПК РФ), при условии, что в отношении остальных подозреваемых или обвиняемых предварительное расследования производится в общем порядке (п. 5 ч. 1 ст. 154 УПК РФ).

Отражение данного основания выделения уголовного дела в уголовно-процессуальном законе по аналогии с рассмотренным выше (п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ) также продиктовано введением упрощенного досудебного производства с «усеченным» перечнем обстоятельств, подлежащих доказыванию, — института дознания в сокращенной форме.

Таким образом, наличие в законе вышеперечисленных оснований либо связано с определенными обстоятельствами, требующими оптимизации дальнейшего производства расследования посредством выделения уголовных дел, либо продиктовано спецификой самого производства, предполагающего применение упрощенных форм. При этом сами по себе данные обстоятельства возникают и становятся очевидными уже в ходе предварительного расследования по уголовному делу.

Наряду с рассмотренными выше основаниями выделения уголовного дела в отдельное производство УПК РФ предусматривает иные основания, обусловленные не ходом развития самого предварительного расследования, а спецификой дальнейшего судебного рассмотрения и разрешения уголовного дела. К таким основаниям относятся:

1) совершение преступления в соучастии, если хотя бы один из соучастников является военнослужащим или лицом, проходящим военные сборы. Соответственно, уголовное дело в отношении данных лиц подсудно военному суду и подлежит выделению в отдельное производство. В то же время в случае невозможности его выделения в отдельное производство приоритет остается за военным судом (ч. 71 ст. 31 УПК РФ);

2) совершение преступления, подсудного суду с участием присяжных заседателей, если один или несколько обвиняемых отказываются от рассмотрения уголовного дела таким составом суда. В случае невозможности выделения по окончании предварительного расследования уголовного дела в отдельное производство в отношении данных лиц приоритет также остается за судом присяжных (п. 1 ч. 5 ст. 217 УПК РФ).

Общие условия выделения уголовного дела в отдельное производство сводятся к следующим процессуальным правилам:

1) выделение уголовного дела допускается, если это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и последующего разрешения уголовного дела по существу; закон приводит в качестве примеров большой объем уголовного дела или множественность его эпизодов (ч. 2 ст. 154 УПК РФ); однако здесь следует иметь в виду, что данная оговорка касается только тех оснований выделения уголовного дела, которые не связаны с объективной необходимостью разделения производства ввиду отсутствия связи между его элементами in rem и in personam, предусмотренной п. 3 ч. 1 ст. 154 УПК РФ; кроме того, надо учитывать, что в остальных случаях выделение дела всегда в той или иной степени сказывается по меньшей мере на всесторонности предварительного расследования, будучи вынужденной, но a priori нежелательной процессуальной мерой; поэтому положение ч. 2 ст. 154 УПК РФ следует понимать в том смысле, что выделение уголовного дела должно исключаться в тех ситуациях, когда в случае его осуществления объективное и всестороннее расследование становится полностью или почти невозможным;

2) процессуальное решение о выделении уголовного дела в отдельное производство принимается лицом, ведущим производство по уголовному делу (в отличие от соединения уголовных дел), причем также на основании его дискреционного усмотрения с учетом обстоятельств дела и предыдущего условия;

3) материалы выделенного в отдельное производство уголовного дела, собранные еще в рамках единого уголовного дела (до выделения), допускаются в качестве доказательств по выделенному делу (ч. 5 ст. 154 УПК РФ);

4) срок предварительного расследования по выделенному делу исчисляется с момента возбуждения того уголовного дела, из которого оно выделено в отдельное производство (ч. 6 ст. 154 УПК РФ).

Выделение материалов уголовного дела. От института выделения уголовного дела в отдельное производство следует отличать институт выделения материалов уголовного дела.

Основным критерием разграничения данных институтов уголовно-процессуального права служит наличие либо отсутствие по конкретному эпизоду либо факту совершения преступного деяния (in rem) процессуального решения о возбуждении уголовного дела. Соответственно, при его наличии1Такое решение, разумеется, чаше всего является элементом общего решения о возбуждении уголовного дела по нескольким фактам, эпизодам и т.п., хотя может существовать и в виде отдельного постановления (если выделению дела предшествовало соединение разных уголовных дел). производится выделение уголовного дела, при отсутствии — выделение материалов уголовного дела. В последнем случае началу собственно производства по делу в обязательном порядке предшествует принятие процессуального решения о возбуждении уголовного дела в общеустановленном порядке. При этом следователь (дознаватель), установив в ходе расследования признаки совершения «нового» преступного деяния, самостоятельно не принимает процессуальное решение о возбуждении уголовного дела, а направляет материалы соответственно руководителю следственного органа либо прокурору для принятия данного процессуального решения. Материалы, содержащие сведения о новом преступлении и выделенные в отдельное производство из того уголовного дела, по которому они собраны, допускаются в качестве доказательств по возбуждаемому на основании этих материалов (новому) уголовному делу (ч. 2 ст. 155 УПК РФ). Сроки производства по новому уголовному делу в такой ситуации исчисляются с момента принятия процессуального решения о его возбуждении.

Соединение(ст.153)

На основании постановления прокурора.

В отношении:

1.нескольких лиц, совершивших одно или несколько преступлений в соучастии;

2.одного лица, совершившего несколько преступлений;

3.лица, обвиняемого в заранее не обещанном укрывательстве преступлений, расследуемых по этим уголовным делам.

4.Соединение уголовных дел допускается также в случаях, когда лицо, подлежащее ПвКО, не установлено, но имеются достаточные основания полагать, что несколько преступлений совершены одним лицом или группой лиц.

Срок производства по ним определяется по уголовному делу, имеющему наиболее длительный срок предварительного расследования. При этом срок производства по остальным уголовным делам поглощается наиболее длительным сроком и дополнительно не учитывается.

Выделение (ст.154)

На основании постановления прокурора, следователя или дознавателя.

В отношении:

1.отдельных подозреваемых или обвиняемых, совершенных в соучастии, в случаях, указанных в ч.1 ст. 208 (Основания приостановления ПС):

п.1: лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, неустановленно.

п.2: скрылся либо его место нахождения не установлено по иным причинам.

п.3: место нахождения известно, однако реальная возможность его участия в уголовном деле отсутствует.

п.4: временное тяжелое заболевание (мед заключение), препятствует его участию в следственных и иных процесс действиях.

2.несовершеннолетнего;

3.иных лиц, не связанного с деяниями, вменяемыми в вину по расследуемому уголовному делу, когда об этом становится известно в ходе предварительного расследования.

Выделение уголовного дела в отдельное производство для завершения предварительного расследования допускается, если это не отразится на всесторонности и объективности предварительного расследования и разрешения уголовного дела, в случаях, когда это вызвано большим объемом уголовного дела или множественностью его эпизодов.

Если уголовное дело выделено в отдельное производство для производства предварительного расследования нового преступления или в отношении нового лица, то в постановлении должно содержаться решение о ВУД в порядке, предусмотренном статьей 146 настоящего Кодекса.

В уголовном деле, выделенном в отдельное производство, должны содержаться подлинники или заверенные прокурором, следователем или дознавателем копии процессуальных документов, имеющих значение для данного уголовного дела.

Материалы уголовного дела, выделенного в отдельное производство, допускаются в качестве доказательств по данному уголовному делу.

Срок ПС: исчисляется со дня вынесения соответствующего постановления, когда выделяется уголовное дело по новому преступлению или в отношении нового лица.

В остальных случаях срок исчисляется с момента возбуждения того уголовного дела, из которого оно выделено в отдельное производство.

14 января Конституционный Суд вынес Определение № 6-О по делу о проверке ст. 109 УПК РФ, регламентирующей сроки содержания под стражей и порядок их продления судом.

Повод для обращения в Конституционный Суд

6 марта 2018 г. Александр Ефимов был задержан правоохранительными органами по подозрению в совершении мошенничества по ч. 4 ст. 159 УК РФ. 9 марта Всеволожский городской суд избрал ему меру пресечения в виде заключения под стражу, в дальнейшем она неоднократно продлевалась на протяжении 12 месяцев – вплоть до 5 марта 2019 г. Но 1 марта Санкт-Петербургский городской суд отказал в удовлетворении очередного ходатайства следователя о продлении и распорядился поместить Ефимова под домашний арест. Впоследствии апелляция поддержала это постановление. Обе инстанции сочли, что расследование уголовного дела фактически завершено и обвиняемый вместе с защитниками начал знакомиться с материалами дела, поэтому обстоятельства, учтенные при избрании и продлении предыдущей меры пресечения, существенно изменились и утратили свою актуальность.

В это же время в производстве следственного управления УМВД России по Всеволожскому району находилось другое уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, которое было возбуждено 27 февраля 2018 г. Впоследствии расследование по нему было приостановлено за невозможностью установить обвиняемого. Однако 25 февраля 2019 г. его возобновили, а 1 марта Александр Ефимов был задержан по подозрению в совершении данного преступления, а уже на следующий день суд вновь распорядился поместить его под стражу.

Срок новой меры пресечения исчислялся самостоятельно (независимо от времени содержания гражданина под стражей по первому делу) и неоднократно продлевался судом со ссылкой на наличие у Ефимова двойного гражданства, нескольких иностранных паспортов, на его способность оказать воздействие на свидетелей с целью изменения их показаний.

Защита безуспешно пыталась обратить внимание апелляции на то, что при выборе меры пресечения в виде заключения под стражу по новому уголовному делу должны учитываться сроки предыдущего содержания гражданина в следственном изоляторе по другому уголовному делу.

Содержание жалобы в КС РФ

27 августа 2019 г. адвокат КА «Лапинский и партнеры» Константин Кузьминых, защищающий Александра Ефимова, направил в Конституционный Суд жалобу (имеется у «АГ»), в которой указал на то, что ст. 109 «Сроки содержания под стражей» УПК РФ не соответствует Основному Закону в силу своей неопределенности в части установления срока содержания под стражей обвиняемого, чье уголовное преследование осуществляется в рамках двух и более уголовных дел. По мнению заявителя, такой дефект оспариваемой статьи влечет нарушение ее второй части о недопустимости превышения предельного (12 месяцев) срока данной меры пресечения.

Защитник полагал, что спорная статья не содержит никаких указаний на то, как должен определяться срок содержания обвиняемого под стражей при действии в отношении него меры пресечения по двум уголовным делам, находящимся в производстве разных следственных органов, разных следователей одного следственного органа или в производстве следствия и в производстве суда, если эти уголовные дела не соединены в одно производство либо одно из них не выделено из другого уголовного дела.

«Отсутствие таких указаний в ст. 109 УПК РФ приводит к нарушению со стороны властей РФ в отношении обвиняемого гарантий ч. 3 ст. 5 и ст. 13 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, как это имеет место в уголовных делах заявителя, создает органам уголовного преследования эффективную возможность использовать предоставленную им дискрецию при организации уголовного преследования в целях содержания обвиняемого под стражей свыше предельно установленного ч. 2 ст. 109 УПК РФ срока», – отмечалось в жалобе.

В связи с этим адвокат просил признать оспариваемую им статью противоречащей ст. 22 Конституции РФ из-за ее пробельности в части определения срока содержания под стражей, если уголовное преследование в отношении одного обвиняемого организовано в рамках двух или более уголовных дел.

КС РФ отказался рассматривать жалобу заявителя

Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению, Конституционный Суд напомнил, что ряд положений УПК РФ (включая оспариваемую статью) устанавливает процессуальные гарантии от избыточного и несоразмерного содержания под стражей на досудебной стадии уголовного процесса. Они распространяются как на случаи повторного избрания этой меры пресечения в отношении одного и того же лица по тому же уголовному делу, так и на случаи исчисления сроков содержания под стражей по соединенному с ним или выделенному из него делу (то есть при условии официального подтверждения органом предварительного расследования связи существа нескольких дел путем принятия решений об их соединении или выделении).

Как пояснил Суд, установленный ст. 108 УПК РФ порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу не содержит ограничений на ее применение по новому уголовному делу, возбужденному в отношении того же лица по признакам другого преступления, не совпадающего по фактическому составу – в силу недопустимости отступления от принципа non bis in idem – с деяниями, вменяемыми в вину по ранее возбужденному и оконченному расследованием уголовному делу. В свою очередь, ст. 109 Кодекса, закрепляющая порядок исчисления сроков содержания под стражей, не включает положений, определяющих совокупный предельный срок (совокупную продолжительность) содержания под стражей лица, обвиняемого в совершении нескольких преступлений, если уголовные дела о них не соединены в одно производство и ни одно из таких дел не выделено из другого.

Суд пояснил, что такое положение дел обусловлено тем, что мера пресечения (в том числе в виде заключения под стражу), не будучи мерой ответственности в уголовно-правовом смысле, относится к мерам уголовно-процессуального принуждения, имеющим собственные легитимные основания. Именно последние придают необходимую правомерность существенным ограничениям, налагаемым на лицо, еще не признанное виновным в совершении преступления приговором суда, в целях обеспечения значимых общественных ценностей.

«Таким образом, ст. 109 УПК РФ предполагает принятие судом решений об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу и продлении срока содержания под стражей, в том числе до предельного, на основе общих для всего уголовного судопроизводства положений ст. 97, 99, 108 и 109 данного Кодекса, которые подлежат единообразному применению по каждому из отдельно расследуемых в отношении одного и того же лица дел, не требуя при этом учитывать по правилам ч. 12 ст. 109 данного Кодекса время, проведенное им под стражей по ранее возбужденному уголовному делу, при определении срока содержания под стражей по новому делу в случае раздельного производства по ним», – отметил КС.

По мнению высшей судебной инстанции, иной порядок, предполагающий совокупное исчисление времени содержания лица под стражей по уголовным делам, которые не соединены в одно производство и ни одно из которых не выделено из другого, приводил бы к взаимозависимости решений об избрании и продлении этой меры пресечения. Это обстоятельство вело бы к игнорированию общественной опасности инкриминированного по новому делу преступления и прочих значимых обстоятельств, диктующих необходимость ограничения свободы данного лица. Тем самым ставились бы под угрозу ценности, для защиты которых избирается мера пресечения.

Судебные механизмы для защиты

При этом Суд напомнил про возможность соединения или выделения уголовных дел (ст.153, 154, 239.1 и 239.2 УПК РФ), которая служит одним из процессуальных средств формирования пределов и изменения объема производства по уголовному делу путем его расширения либо сужения в стадии предварительного расследования и на предварительном слушании в суде первой инстанции. Так, согласно ст. 153 УПК РФ в одном производстве могут быть соединены в том числе уголовные дела в отношении одного лица, совершившего несколько преступлений, а также уголовные дела, когда не установлено лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, но имеются достаточные основания полагать, что несколько преступлений совершены одним лицом или группой лиц.

«Однако само по себе выявление новых эпизодов криминальной деятельности одного и того же лица, которые могут быть связаны либо не связаны с расследуемыми в его отношении преступными деяниями по различным объективным и субъективным признакам, не влечет автоматического соединения уголовных дел. В частности, они могут не соединяться в одно производство по той причине, что отдельные деяния расследуются разными органами по месту их совершения или совместное расследование преступлений (не являющихся однородными и совершенных с большим разрывом во времени) может привести к такой длительности производства по делу, когда к его окончанию истечет срок давности уголовного преследования по первоначальному делу, расследование которого тем самым становится бессмысленным. Поэтому соединение уголовных дел выступает проявлением дискреционного усмотрения осуществляющих производство по делу должностных лиц и органов», – пояснил Конституционный Суд.

Таким образом, Суд заключил, что ни п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, уполномочивающий следователя по находящемуся в его производстве уголовному делу самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий (за исключением случаев, когда в соответствии с законом требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа), ни п. 2 ч. 1 ст. 153 Кодекса, предоставляющий возможность соединения в одном производстве уголовных дел в отношении одного лица, совершившего несколько преступлений, не предполагают, что следователь действует по своему произвольному усмотрению. Соответственно, при избрании этой меры пресечения суд вправе дать оценку также законности и обоснованности проведения раздельного предварительного расследования соответствующих уголовных дел.

КС РФ добавил, что судебные механизмы для защиты прав и законных интересов помещенных под стражу подозреваемых и обвиняемых не исключают возможность обжаловать в порядке ст. 125 УПК РФ решение осуществляющих производство по делу должностных лиц и органов об отказе в соединении уголовных дел, если такой отказ признают способным причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства. Например, если этот отказ, в частности, повлиял или может повлиять на решение об избрании этой меры пресечения или продлении ее сроков.

Таким образом, подчеркнул Конституционный Суд, ст. 109 УПК РФ сама по себе не может нарушать права заявителя в указанном им аспекте. При этом он отметил, что заявитель фактически выражает несогласие с решениями судов о помещении его под стражу, предлагая КС РФ оценить их законность и обоснованность, а также правомерность бездействия органов уголовного преследования, выразившегося в несоединении возбужденных в отношении него уголовных дел в одно производство, что не входит в компетенцию Суда.

Адвокат заявителя прокомментировал выводы КС

Константин Кузьминых с сожалением отметил, что определение Конституционного Суда фактически ставит точку в обсуждении вопроса о том, могут ли власти организовывать уголовное преследование лица таким образом, чтобы кратно нарушать установленные ст. 109 УПК предельные сроки содержания обвиняемого под стражей, причем в пользу такой возможности.

«Указание на возможность стороны защиты обжаловать в порядке ст. 125 УПК отказ в удовлетворении ходатайства о соединении уголовных дел в отношении одного содержащегося под стражей лица в одно производство как на гарантию обвиняемого от связанных с этим злоупотреблений имеет сугубо декларативный характер. Суды в порядке ст. 125 УПК лишены возможности вторгаться в дискреционные полномочия следственных органов по организации уголовного преследования. Практикующим адвокатам совершенно понятен исход рассмотрения жалобы на отказ в соединении уголовных дел: суд либо не примет ее, либо откажет в удовлетворении. Очевидно и то, что при рассмотрении такой жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ суд будет фактически связан еще решениями, принятыми ранее в порядке ст. 108, 109 УПК РФ», – пояснил он.

По мнению адвоката, обозначенную правовую позицию КС распространяет не только на стадию предварительного расследования, но и на стадию судебного рассмотрения двух или более уголовных дел в отношении одного и того же лица. «То есть нашему доверителю, вероятно, уже нет причины обратиться в Конституционный Суд о проверке конституционности ст. 239.2 УПК РФ в связи с тем, что 20 декабря 2019 г. одна и та же судья с участием одного и того же прокурора по одному уголовному делу (ст. 159 УК РФ с ущербом в 50 млн руб.) применила меру пресечения в виде домашнего ареста, а по второму делу (ст. 159 УК РФ с ущербом 1 млн руб.) – содержание под стражей. При этом суд первой инстанции, равно как и апелляционный суд в январе текущего года, пояснил, что решение суда о домашнем аресте при оценке обоснованности решения суда о содержании под стражей во внимание принимать не может, так как эти решения выносились хоть и одним и тем же судьей и в один и тот же день, но по разным уголовным делам, хоть и в отношении одного и того же лица», – добавил Константин Кузьминых.

Адвокат подытожил, что теперь содержащиеся под стражей обвиняемые и осуществляющие их защиту адвокаты могут точно знать, что органы уголовного преследования путем организации такового в форме двух или более уголовных дел могут обеспечить кратное превышение установленных ст. 109 УПК РФ предельных сроков содержания обвиняемого под стражей, и это не будет рассматриваться как нарушение конституционных прав обвиняемого, у которого в подобных ситуациях остается единственный, но весьма длительный способ защиты права – обращение в ЕСПЧ о нарушении в отношении него гарантий ч. 3 ст. 5 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Эксперты «АГ» прокомментировали выводы Суда

Адвокат МКА «Железников и партнеры» Марина Айрапетян полагает, что обжалуемая норма в силу ее конкретности не позволяет применять ее в ином, расширительном толковании. «Заявитель выражал несогласие непосредственно с содержанием нормы, а не с ее неверным толкованием. Поэтому определение КС РФ больше интересно с точки зрения его мотивировки, позволяющей не просто смириться с существованием нормы, но и понять ее смысл», – пояснила она.

По мнению эксперта, решение о применении меры пресечения должно зависеть от доказанности рисков, указанных в ст. 97 УПК РФ. «Содержание данных рисков связывается не только с определенной личностью, но и с особенностями конкретного уголовного дела. В отсутствие официального признания взаимосвязи двух уголовных дел у суда должна быть возможность вынести решение о мере пресечения, основываясь исключительно на обстоятельствах конкретного уголовного дела. Так как вопрос фактически сводится к спору о соединении уголовных дел, данное решение интересно позицией, согласно которой суд, избирающий меру пресечения, вправе оценить законность и обоснованность раздельного рассмотрения уголовных дел. Тем самым КС РФ признает непосредственную взаимосвязь вопроса о соединении уголовных дел с вопросом о сроке содержания под стражей. Кроме того, КС РФ прямо относит решения об отказе в соединении уголовных дел к предмету судебного контроля в порядке ст. 125 УПК РФ как потенциально способных привести к нарушению конституционных прав обвиняемого (а именно права на свободу и личную неприкосновенность)», – считает Марина Айрапетян.

Адвокат добавила, что в силу сложившейся практики попытки защитников обжаловать отказ в соединении уголовных дел в порядке ст. 125 УПК РФ в удручающем большинстве случаев вели к отказу в принятии таких жалоб. «По мнению судов, иная точка зрения привела бы к нарушению процессуальной самостоятельности следователей. Аргумент защитников о том, что решение об отказе в соединении дел способно нарушить конституционные права обвиняемого, которым в итоге оперирует и КС, судами не воспринимался. Данная позиция должна повлиять на устоявшуюся практику судов максимально снимать с себя нагрузку по рассмотрению жалоб, поданных в порядке ст. 125 УПК», – предположила Марина Айрапетян.

Старший партнер АБ «МАГРАС», председатель комитета развития правовых услуг и экспертизы законопроектов Общероссийской общественной организации «Деловая Россия» Екатерина Авдеева согласилась с выводами КС РФ.

По ее мнению, удовлетворение жалобы привело бы к возникновению ситуаций, когда совершение лицом нескольких преступлений, предусмотренных соответствующей статьей УК РФ, позволяло бы лицу рассчитывать на то, что только по одному из противоправных деяний ему будет избрана наиболее жесткая мера пресечения в виде заключения под стражу. «При этом необходимо отметить, что речь идет далеко не всегда о преступлениях в сфере экономики, которые за исключением ст. 161–163 УК РФ посягают только на восполняемые блага и не сопряжены с причинением вреда жизни и здоровью, не посягают на общественный порядок, не создают угрозу безопасности государства, мира, безопасности человечества. По целому ряду преступлений лицо, подозреваемое или обвиняемое в его совершении, представляет серьезную угрозу для общества, а потому содержание его в СИЗО обусловлено необходимостью обеспечения безопасности добропорядочных граждан. И объединение уголовных дел в связи с выявлением новых эпизодов криминальной деятельности одного и того же лица, которые могут быть связаны либо не связаны с расследуемыми в его отношении преступными деяниями по различным объективным и субъективным признакам, не влечет автоматического соединения уголовных дел», – пояснила эксперт.

В то же время Екатерина Авдеева отметила, что факт обращения в КС РФ по такому поводу в очередной раз указывает на то, что существует проблема избрания меры пресечения в случае совершения преступлений в сфере экономики, когда лица реально не представляют опасность для общества, а потому нет необходимости их содержать в условиях жесткой изоляции от общества, при этом оплачивая данное содержание из бюджетных денежных средств. «Тем более, что сегодня в случае оснований, перечисленных в ст. 97 УПК РФ, можно применять иные меры пресечения, которые будут достаточны. Но при этом мера пресечения в виде заключения под стражу избирается излишне часто и даже в отношении предпринимателей, деяния которых не признаются совершенными в сфере предпринимательской деятельности. Изложенное дает основание сделать вывод, что ст. 109 УПК РФ содержит неопределенность в части установления срока содержания под стражей обвиняемого, чье уголовное преследование осуществляется в рамках двух и более уголовных дел. В связи с этим необходимо изменение позиции в целом на законодательном и правоприменительном уровнях при избрании мер пресечения по преступлениям, предусмотренным разделом VIII УК РФ», – подытожила адвокат.