ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ

Вестн. Ом. ун-та. 2008. № 1. С. 122-124.

УДК 347.64 Е.Л. Невзгодина

Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского

ОЧЕРК ИСТОРИИ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА ПРЕДСТАВИТЕЛЬСТВА В ГРАЖДАНСКОМ ПРАВЕ

History of development of institution of representation in Russian and international civil law is investigated.

В условиях развивающихся рыночных отношений сфера применения представительства охватывает широкий круг как имущественных, так и неимущественных отношений. Представительство расширяет и облегчает возможности приобретения и реализации субъективных прав и обязанностей, а для недееспособных граждан служит основным средством участия в правовых отношениях.

Представительство раздвигает и территориальные рамки деятельности, дает возможность одному и тому же субъекту права, имеющему нескольких представителей, вступать в юридические отношения одновременно с разными партнерами, в одно и то же время становиться стороной разных договоров с разными партнерами. Тем самым представительство выступает как одна из важных гарантий реального и полного осуществления прав и исполнения обязанностей субъектами права. Как образно отметил в свое время Н.О. Нерсесов, при помощи института представительства «юридическая личность человека переходит за пределы, очерченные его физической природой» .

Одновременно представительство во многих случаях позволяет субъектам гражданского права решать свои проблемы более квалифицированно, пользуясь услугами представителей. С развитием института собственности и увеличением разнообразия видов сделок, заключаемых участниками гражданского оборота, появились сферы гражданско-правовых отношений, установление и реализация которых путем совершения юридических действий предполагает участие высококвалифицированных специалистов-представителей, в частности, когда речь идет о сделках с недвижимостью, ценными бумагами, о биржевых сделках и др.

Поскольку представительство способно «вторгаться» в процесс заключения и исполнения большинства гражданско-правовых сделок и совершения многих иных юридических действий, от четкого соблюдения всех формальностей, связанных с оформлением доверенностей, осуществлением полномочия, зависит и судьба (действительность) сделок, заключаемых при посредстве представителя, наступление юридических последствий, иных совершаемых представителем юридических действий, что также определяет значимость института представительства.

Будучи универсальной формой посредничества и важнейшей гарантией реального и полного осуществления прав и обязанностей (право-

© Е.Л. Невзгодина, 2008

Очерк истории развития института представительства в гражданском праве

субъектности) субъектов гражданского (и не только гражданского) права, институт представительства вместе с тем до сих пор не привлек к себе должного внимания цивили-стической доктрины. «Едва ли есть ещё институт гражданского права, который породил бы такую путаную терминологию, как институт представительства. Одни и те же термины имеют разное значение, причем понятия, которым они соответствуют, в науке точно ещё не установлены… при этом самым неясным является термин «полномочие”. Оно имеет несколько значений и каждое из них и поныне вызывает разногласия», — писал В. А. Рясенцев в 1948 г. . Возможно, это объясняется тем, что при посредстве института представительства «юридическая личность человека переходит за пределы, очерченные его физической природой» , или тем, что «возможность представительства есть, очевидно, искусственный юридический институт. неудивительно поэтому, что пришлось прибегнуть к наиболее распространенной теории, объясняющей смысл соответствующей правовой конструкции, -юридической фикции» . При представительстве (реализации полномочия) действует один субъект права, но имеется в виду, что в его лице действует другой — представляемый, т. е. «воля, выраженная одним, признается волею другого», что позволяет говорить о «фикции воли» .

Однако и сейчас (по прошествии более полувека!) положение мало изменилось. Основные понятия данного института — «представительство» и «полномочие» — продолжают оставаться дискуссионными. Представительство иногда усматривают там, где в действительности оно отсутствует. Один и тот же термин нередко используется для обозначения разных правовых категорий. Глава о представительстве включается во все учебники по гражданскому праву, но трудно назвать и два из них, в которых проблемы представительства излагались бы с тождественных позиций. Между тем точность терминологии, необходимая в любой науке, особенно важна в правоведении, поскольку обозначения понятий, выработанные правовой доктриной, воспроизводятся в законодательстве. Положение, сложившееся в науке гражданского права, не могло не отразиться в гражданском законодательстве о представительстве, характеризующемся рядом пробелов и противоречий, использованием одних и тех же терминов в качест-

венно разных значениях, что не может не оборачиваться существенными трудностями в правоприменительной практике. Соответственно, очевидна необходимость дальнейшего теоретического освоения института представительства, единообразного толкования существующих правовых норм и совершенствования действующего законодательства, в том числе с позиций единообразия используемых терминов и устранения имеющихся пробелов в современных реалиях рыночных отношений.

Необходимость участия третьих лиц в установлении и реализации экономических отношений возникла еще при первобытнообщинном строе — обмен между племенами при посредстве родовых старейшин каждой стороны как чисто экономический акт, не имевший юридической формы ввиду отсутствия самого государства и права. С возникновением государства и права, углублением разделения труда и появлением клана купцов, который становится неустранимым посредником между производителями, обмен с участием третьих лиц опосредуется правом. Возникнув как бы «от одного корня», посредничество породило различные правовые институты, в том числе представительство как универсальную правовую форму посредничества.

Следует отметить, что институт представительства достаточно сложно «пробивал» себе дорогу в жизнь. Хотя уже в римском праве было положено начало разграничению представительства на обязательное, основанное на законе (представительство рабов, членов семьи), и добровольное (договорное), римское право всё-таки не признавало за представительством в его классическом понимании универсального характера и допускало его в весьма ограниченных пределах: лишь в сфере приобретения вещных и некоторых других прав, т. е., как отмечал Г.Ф. Пухта, римское право допускало представительство «только при приобретении владения, а вместе с тем и права, находящегося от него в зависимости, например, при traditio как способе приобретения права собственности» . Л. Эннекцерус писал, что римское право допускало представительство лишь «при владении, вещных сделках и при вступлении в наследство, в сфере же обязательственного права оно не допускало представительства и только знало весьма несовершенный суррогат представительства -ответственность представляемого наряду с

Е.Л. Невзгодина

представителем» . К.И. Скловский отмечает, что римское право имело ряд инструментов, позволявших действовать для принципала, в том числе мандат с его уступкой прав (цессией), полученных поверенным, в пользу доверителя, «но отказывалось признать непосредственное возникновение прав и обязанностей принципала из действий представителя, тем самым отрицая наличие у представителя полномочия» .

Устанавливая причины такого непринятия института представительства римским правом, В.М. Хвостов приходит к выводу, что «римское право, вероятно, опасаясь осложнений и опасности для прочности оборота, с которым связано непосредственное действие представительства, и не ощущая особой нужды в этом институте, главным образом вследствие существования рабства, которое давало возможность непосредственно приобретать через рабов имущественные права, в принципе не допускало такого действия» .

Дальнейшее развитие гражданско-правовых отношений обусловило развитие института представительства, допущение его при осуществлении не только вещных, но и обязательственных прав, что и нашло свое отражение во французском Гражданском кодексе, который, урегулировав представительство, предусмотрел также договор поручения и доверенность, не установив, однако, четкого соотношения между этими правовыми категориями. Четкое разграничение представительства, договора поручения и доверенности, правовое значение одобрения сделки, совершенной представителем при отсутствии полномочия, представляемым нашли отражение в германском гражданском уложении, где были также установлены юридическая значимость пороков воли представителя; презумпция в пользу необходимости личного осуществления полномочия представителем; основания прекращения договора поручения (и представительства), исходя из лично-доверительного характера отношений, складывающихся между доверителем и поверенным; а также выделены особенности правового положения торгового представителя.

В России представительство находило применение уже с начала средних веков

. В качестве примера представительства Н. Нерсесов приводил, в частности, заключение представителем от имени монастыря договора купли-продажи, по которому мо-

настырь приобрел право собственности на проданную ему землю . Однако в дореволюционном гражданском законодательстве России (т. Х ч. 1 Свода законов) содержалось весьма небольшое количество норм, регулирующих представительство (представительство родителей и опекунов, представительство при наследовании). Существенное развитие институт представительства получил в проекте гражданского уложения, разрабатываемом с последней четверти XIX в., где было разграничено обязательное и добровольное представительство, закреплен его личный характер, урегулирован безвозмездный и возмездный договор поручения (договор доверенности), определено юридическое значение полномочия и одобрения, пороков воли при осуществлении представительства, достаточно подробно определены основания прекращения представительства и правовые последствия его прекращения.

Проект так и не стал законом, но ряд его положений был учтен в Гражданских кодексах РСФСР 1922 и 1964 гг.: представительство было отделено от иных видов посредничества (в том числе от комиссии) по признаку непосредственного правового результата юридических действий представителя для представляемого; получили достаточно четкое разграничение договор поручения и доверенность.

ЛИТЕРАТУРА

Нерсесов Н. Понятие добровольного представи-

тельства в гражданском праве. М., 1876. С. 1.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Нерсесов Н. Понятие добровольного представительства в гражданском праве. М., 1876.

Пухта Г.Ф. Курс римского гражданского права.

М., 1874. Т.1. С. 143.

Брагинский М. Договор поручения // Хозяйство

и право. 2001. № 4. Приложение. С. 3.

Пухта Г.Ф. Указ. соч. С. 145.

Эннекцерус Л. Курс германского гражданского

права. М., 1950. Т. 1. Полутом 2. С. 232.

Скловский К. Правомочие и полномочие в механизме возникновения гражданских прав // Хозяйство и право. 2004. № 12. С. 95, 97.

Хвостов В.М. Система римского права. М., 1996. С. 184.

См.: Брагинский М. Указ. соч. С. 24.

См.: Нерсесов Н. Указ. соч. С. 166-167.

Исследование проблемы представительства на исторических и современных срезах обладает рядом преимуществ, позволяющих глубже и обстоятельнее раскрыть важнейшие черты одного из древ­нейших правовых институтов: природу, становление, эволюцию и развитие представительства как многопланового и сложного юри­дического явления, которое по сей день не утратило теоретического и практического значения.

Более того, в условиях демократического правового государства, свободной рыночной экономики, возрастания роли судебной защи­ты материальных и нематериальных прав физических и юридиче­ских лиц роль представительства как гарантии в механизме правоохраны и правозащиты будет возрастать.

Знание же природы, истории становления и развития института предста­вительства позволяет усовершенствовать материально-правовые слагаемые названного института и таким путем сделать его более эффективным в правоприменительной практике, использовать его преимущества для охраны и защиты жизненных благ и ценностей человека и гражданина, а также юридических лиц.

Все эти факторы и обусловливают необходимость многомерного подхода к изучению представительства в российском гражданском праве. Такого рода многомерность как раз и видится в сочетании двух уровней исследования представительства: историче­ского и современного. Об этом и пойдет речь далее.

На первых ступенях юридического развития всякого народа, когда правовые нормы настолько просты и не­сложны, что доступны пониманию всех и каждого, тяжущиеся имеют возможность вести свои дела лично, не прибегая к посто­ронней помощи .

Однако с развитием культуры жизненные отношения становятся разнообразнее и сложнее, а вместе с тем усложняются и соответст­вующие юридические нормы. Знание и применение их становится затруднительным для большинства граждан, а тяжущиеся, не обла­дая специальной подготовкой, сами уже не в состоянии вести свои дела, им необходима помощь человека, хорошо знающего поста­новления материального права и формы процесса, то есть появляется потребность в особом классе лиц, который бы специально занимался изучением права и мог оказывать нуждающимся юридическую помощь или правозаступничество.

В гражданском праве Древнего Рима стороны долго не могли воз­лагать на третьих лиц защиту своих интересов, поскольку они должны были выступать лично . Только впоследствии из этого пра­вила были допущены исключения в отношении опекунов и лиц, попавших в плен.

Первоначально было лишь непрямое представительство, то есть действия лица не от имени представляемой стороны, а от собственного имени представителя, но за свой счет. Основани­ем допущения этой формы представительства служила неспособ­ность лиц выступать в процессе в силу возраста, пола, состояния здоровья и иных причин. И только в формулярном процессе ин­ститут представительства получил признание по существу .

Здесь представители открыто выступали со стороны дееспособ­ных лиц под именем когниторов. Это поручение они получали от заинтересованной стороны (dominus litis) и назначались последней. Дальнейшее развитие представительства и более простой его формы связано с назначением процессуального представителя-прокура­тора. К устному содействию сторонам допускались также адвока­ты, но без представительства в собственном смысле.

До возникновения и утверждения института представительства обязанность лично присутствовать на процессе обусловливалась еще и тем, что производство в суде было письменным, основыва­лось на документах, свидетельских показаниях, в том числе пись­менных объяснениях тяжущихся, отражавших их позицию по делу, требования, основанные на законах.

Стоит сказать, что для составления такого рода документов требовались знания и умение, которые в Древней Греции привели к появлению логогра­фов, специально занимавшихся подготовкой объяснений для суда по поручению соответствующей стороны. Можно сказать, что это была опосредство­ванная форма представительства, его своеобразное пер­вое появление в Древней Греции.

А в Древнем Риме представительство проистекало из патроната, являвшегося особым институтом римского права. Он заключался в том, что римский гражданин, став патроном чужезем­ца, который становился в положение клиента, оказывал последнему правовую помощь, совершал в его интересах сделки, защищал пе­ред римским судом. При этом патрон действовал не как предста­витель чужеземца, а как защитник его интересов.

Иной смысл в понятие «патрон» вкладывает Ю. Ф. Лубшев, ут­верждающий, что определенное лицо могло быть принято в род римского гражданина на правах, равных родственникам . Действи­тельно, древнейшая римская семья, так называемая агнатическая семья, представляла собою союз людей, объединенных не кровной связью, а подчинением власти одного и того же домовладыки – paterfamilias. В древнейшее время только он был носителем право­способности в сфере частного права, а члены семьи правоспособ­ности не имели.

Во всяком случае юридическим родством была не кровная, ког­натическая связь, а основанная на власти и подчинении связь агна­тическая. Естественно, что патерфамилиас был вправе представ­лять интересы семьи и ее членов в суде, но это не было наемное представительство, а родственное .

Между тем патрон и патронат в Древнем Риме появились зна­чительно позже и означали, с одной стороны, лицо, осуществляю­щее патронат , а с другой – особую форму представительства, фак­тически устанавливавшую зависимость неполноправных или бедных граждан от богатых. Следовательно, в Древнем Риме патрон вы­ступал прежде всего как покровитель.

Как видим, даже в Древнем Риме патрон и патронат изначально никак не увязывали с представительством. Во многих странах Европы патрон как субъект представительства появился значительно позже. Это произошло тогда, когда патроны получили право выполнять те же функции, что и адвокаты, то есть и возмож­ность представлять стороны в процессе, а слово «патрон» начало вытесняться новым термином «прокуратор».

Однако за много веков до этого, еще во времена Римской рес­публики, произошло событие, сыгравшее позитивную роль в разви­тии представительства: адвокатура выделилась как со­ставная часть представительства. Адвокатское сословие постепенно получило характер особой корпорации при суде. В законах импе­раторов наряду с адвокатами упоминаются и поверенные (procura­tors), которые отдельного сословия не составляли, но получали право выступать в суде.

Таким образом, представительство обрело статус самостоятель­ного правового института и отдельного вида дея­тельности, благодаря чему расширился круг субъектов, которые бы­ли вправе по поручению представлять чужие интересы.

Иначе говоря, к рассматриваемому времени институт представительства эволюционировал в отношении граждан, являв­шихся истцом и ответчиком в суде. Выразилось это в том, что, во-первых, каждый гражданин получил возможность вести свое дело в суде как лично, так и с помощью другого лица, представителя, ко­торый замещал его в судебном процессе. Во-вторых, в качестве представителей в суде могли участвовать различные субъекты, а не только адвокаты.

Стоит сказать, что эволюции представительства в субъект­ном плане благоприятствовало следующее обстоятельство. Если в отношении гражданина можно было требовать и обеспечить лич­ную явку в суд, то данное требование становилось невыполнимым, когда стороной судебного процесса были юридические лица, на­пример, государство, его структурные подразделения, церковь, мо­настырь и т. д. В таких случаях интересы перечисленных субъектов процесса могли представлять только уполномоченные на то лица: доверенное лицо короля, князя, церкви, монастыря (старосты, на­стоятели, монахи), знавшие законы. Это было представительство юридических лиц.

Именно институты родственного представительства и представи­тельство юридических лиц, как подчеркивается в юридической нау­ке, расчистили путь для наемного представительства. Это хроноло­гически совпало с формированием феодальных государств на евро­пейском континенте (XIII-XVII вв.). Но обратимся к истории России.

Стоит отметить, что до середины 1860-х годов в Российской империи действовали стряпчие, ходатаи, заступники, поверенные, которые выполняли функ­ции представительства. Свод законов Российской импе­рии ненадлежащим образом регулировал институт представи­тельства. Своей обособленной организации у поверенных не существовало, требования образовательного и нравственного цензов к ним не применялись, контроль и надзор за их дея­тельностью не осуществлялся, а фактически профессию ходатаев осуществ­ляли лица, не только не имеющие юридического образования, но и просто отсутствием должного общего образования .

Накануне судебной реформы 1864 г. внутреннее состояние института поверенных мало чем отличалось от прежнего, если иметь в виду, что ходатаи по делам являлись порождением господствовав­шей в то время инквизиционной системы процесса, их деятель­ность еще больше дискредитировала правосудие в глазах общест­венного мнения.

Прогрессивные общественные круги в стране все более осознава­ли необходимость реформирования института представительства. Однако этому противились российские самодержцы, кото­рые боялись и не желали реформировать данный институт . Тем не менее даже в таких трудных условиях в 60-х гг. XIX в. в России удалось учредить новую профессиональную адвокатуру.

Вот как эти вопросы урегулировало «Учреждение судебных установлений» от 20 ноября 1864 г. Во введении к нему указывалось, что судебная власть распространяется на лиц всех сословий и на все дела: гражданские и уголовные (статья 2) . А раздел IX «Учрежде­ния судебных установлений» определял круг лиц, состоявших при судебных местах. В числе таковых указывались и присяжные поверенные, которые по избранию или назначению занимались делами тяжущихся, обвиняемых, других лиц (ст. 353).

Еще одним немаловажным этапом процесса эволюции института представительства, а именно создание его базы с определенными составными элементами преемст­венности, связан с видом систематизации советского гражданского законо­дательства, начавшейся в 1922 году. В данный период развития ин­ститута представительства выделяется кодификация советского гражданского и гражданского процессуального права 1960-х гг.

Ровно также как и Гражданский кодекс РСФСР, Гражданский процессуальный кодекс РСФСР 1964 года посвятили большинство норм регламентации института представительства и таким образом путем интегрировали основы регулирующих его норм права и создания межотраслевого цивилистического института представительства. Данного рода отношения межотраслевой интеграции норм права, регулирующих институт представительства, с превалирующей силой обозначил себя после развала СССР и создания бывшими союзными республиками суверенных и независимых государств, начавших осуществление как судебных, так и судебно-правовых реформ, созданию новой национальной правовой системы.

Впервые на этот путь вступила Россия, высшая представительная власть которой 12 декабря 1993 года приняла Конституцию Российской Федерации и 24 октября 1991 года утверди­ла Концепцию судебной реформы в РСФСР. С помощью чего была подготовлена фундаментальная правовая основа для реформы россий­ской базы законодательства и создания национального права в новых как экономических, так политических и социальных условиях. Одним из пер­вых законов значится и ГК Российской Федерации 1996 года, сохранивший и усовершенствовающий институт представительства.

Библиографический список

Традиция созывать могущественных сторонников правителя и вассалов на совет уходит корнями в раннее Средневековье. В небольших государственных образованиях (Исландия, некоторые кантоны Швейцарии) собрания свободных граждан мужского пола существовали веками. Правители более крупных государств предпочитали созывать узкие собрания. Такие советы были взаимовыгодными: они обеспечивали правителю лояльность со стороны могущественных вассалов, а им давали прекрасную возможность отстаивать свои интересы и привилегии; причем феодалы могли поддерживать или не поддерживать политику правителя. Однако собрания магнатов еще не являлись представительными органами.

Идея представительства основана на нормах римского права, зафиксировавшего юридическую процедуру, по которой на суде клиента мог пред-

ставлять адвокат. Этот принцип первоначально восприняла церковь: считалось, что Латеранский собор 1215 г., на котором Иннокентий III собрал членов соборных капитулов и региональных монашеских организаций, представлял церковь в целом. Статус важной политической идеи постепенно приобрел другой принцип римского права: «То, что касается всех, должно быть одобрено всеми». Этот постулат, подразумевавший понимание общности интересов внутри страны и сознательную поддержку правительства населением, активно применялся королями для обоснования созыва сословно-представительных собраний.

Сознание общности интересов внутри определенного политического образования составляет главный элемент представительства, в котором получила свое осязаемое воплощение модель общества трех сословий: духовенства, рыцарства и простого народа. В этом состоит причина весьма широкого распространения представительных органов в христианской Европе, где они выполняли две основные функции: укрепляли сознание общности государства и регулировали отношения между правителем и его наиболее могущественными подданными. В большинстве стран Европы представительные органы — парламенты, ландтаги, штаты, кортесы, ассамблеи и пр. — рождаются как результат соглашения между центральной властью и политически активными сословиями.

Представительные органы каждой страны отличались друг от друга устройством и особенностям возникновения. Во Франции, Испании, некоторых итальянских и немецких княжествах собрания формировались на основе представительства всех трех сословий: духовенства, дворянства и простого народа (представителей горожан). В английском парламенте духовенство и бароны были объединены в одну палату, а представители местной знати и городов — в другую. В Швеции, Тироле, некоторых провинциях Франции и Кастилии свободные крестьяне тоже имели своих представителей, а, например, в Польше и Венгрии знать фактически вытеснила представителей городов. В больших государствах (Франция, Польша) и в странах, которые только сложились из различных областей (Нидерланды), развивались как общегосударственные, так и провинциальные собрания, причем последние созывались чаще, чем общие собрания.

Сословно-представительный орган появляется либо по инициативе сословий, как в Кастилии или Англии, либо по желанию короля, как во Франции. Однако в любом случае власть, испытывая давление подданных, вынуждена искать поддержки сословий. Их основной функцией становится вотирование непредусмотренных налогов, что позволяет в некоторой степени контролировать финансы правительства. Представительные собрания участвовали в обсуждении законопроектов, а иногда даже обладали правом верховного суда (Англия).

Представительство почти никогда не осуществлялось на общей выборной основе, а рассматривалось как привилегия, которая даровалась богатым корпорациям, отдельным группам населения или регионам. Как правило, члены собраний стремились отстаивать прежде всего свои интересы, но при этом они защищали закон от открытого произвола правителя, старались ограничивать налоговое бремя для всех слоев населения и нр.

Политическое значение собраний, степень их влияния определялись соотношением социальных сил в обществе, в первую очередь ролью городов и городского сословия. Так, экономическая мощь городов, их союз с мелким и средним дворянством обеспечили постоянно возрастающую политическую силу парламента Англии. Слабость городов и городского представительства в Германии и Центральной Европе способствовали преобладанию в собраниях аристократии, что привело к ослаблению монархии в целом. Отсутствие союза между городами и низшим дворянством во Франции привело к зависимости Генеральных штатов от королевской власти.

Правители считали представительные органы в целом полезными, хотя они нередко становились помехой существующей власти или даже создавали для нее прямую угрозу. История сложных взаимоотношений между правителями и парламентами свелась в итоге к истории борьбы за власть, что, в свою очередь, стало основным нервом внутриполитической истории европейских государств XIV—XVII вв.