По мере укрепления социально-экономических позиций городского населения сеньоральный режим становился все более тягостным, и в Западной Европе в XI -XIII вв. возникает коммунальное движение (коммунальные революции) — борьба между городами и сеньорами, борьба городского населения за свою независимость от феодалов. Начавшись с движения за сокращение поборов, за торговые привилегии, коммунальное движение постепенно перерастает в борьбу за городское самоуправление и такую его правовую организацию, которая определяла бы степень независимости города, направления его экономического развития и политическое устройство.

Методы коммунальных революций в различных городах были различными и определялись степенью развития городской экономики. В таких городах, как Париж, Орлеан, Лондон, Оксфорд основным методом борьбы за самостоятельность городского населения был выкуп определенных прав и вольностей. В странах с сильной централизованной властью города не смогли добиться полного самоуправления (Лондон, Оксфорд, Кембридж). Хотя они и располагали рядом привилегий — отмена произвольных налогов, ограничения в наследовании имущества, экономические привилегии, но выборные учреждения действовали под контролем королевских чиновников. Большинство европейских городов получили лишь частичные привилегии.

В городах, население которых добивалось полной независимости (Генуя, Флоренция, Венеция, Марсель, Тулуза и др.), сформировались города-коммуны с полным самоуправлением. Население таких городов самостоятельно выбирало советников, мэров (бургомистров) и других должностных лиц, формировало городское право и независимый суд, собственные финансы и налоги, самостоятельно организовывало городское военное ополчение.

Городское право включало регулирование торговли, мореплавания, деятельности ремесленников и их корпораций, условий найма, кредита, аренды, право заключать мир, объявлять войну, вступать в дипломатические отношения. Сеньору города-коммуны выплачивали ежегодный взнос за пользование его землей. Такие города становились фактически городами-государствами, которые заключали договора с другими государствами, вели войны, чеканили свою монету. В Италии такими городами были Генуя, Венеция, Флоренция и др. В Германии сходное положение заняли императорские города, ставшие на деле городскими республиками: Любек, Гамбург, Бремен, Нюрнберг и др.

СОДЕРЖАНИЕ

Борьба городов с феодальными сеньорами

В XI в. города неоднократно откупались от притязаний феодалов. Но беззастенчивые нарушения сеньорами своих обязательств толкали горожан на восстания. Обычно горожане организовывали тайный заговор (communio) и с оружием в руках нападали на сеньора и его рыцарей, убивая их или изгоняя из города. В случае успеха восстания феодалы были вынуждены предоставить городу большую или меньшую степень самоуправления. Однако окончательная победа приходила далеко не сразу, часто в результате повторных восстаний.

Первой «коммуной», т. е. свободным самоуправляющимся городом, стал в 1077 г. Камбре, получивший коммунальную хартию. Затем уже в первой половине XII в. его примеру последовали Сен-Кантен, Бовэ, Нуайон, Лан, Амьен, Суассон, Сен-Рикье, Корби, Реймс и др. В результате установления коммуны город получал права самоуправления (выборный городской совет во главе с мэром), суда и налогового обложения. С сеньором он вступал в договорные отношения, Определявшие привилегии города и степень его независимости. Характерным примером борьбы за установление коммуны является история города Лана, расположенного недалеко от Парижа. В конце XI в. это был один из самых богатых городов Северной Франции. К XII в. борьба между сеньорами города — епископами — и горожанами обострилась. Притеснения особенно усилились, когда епископом стал нормандец Годри (1106). Город откупился от сеньора, уплатив ему значительную сумму денег, и в Лапе была организована коммуна. По просьбе горожан коммуну утвердил король Людовик VI, получивший за это богатые подарки. Но скоро Годри растратил полученные деньги. Пригласив короля в Лан, он просил его уничтожить коммуну, обещая за это уплатить значительную сумму. Горожане со своей стороны тоже предложили деньги королю, но так как Годри давал больше, то коммунальная хартия была отменена. В 1112 г. вспыхнуло восстание; многие из рыцарей и должностных лиц епископа были убиты, погиб и сам епископ. Людовик VI, санкционировавший отмену коммуны, и феодалы Северной Франции жестоко наказали Лан. Город был взят и разграблен, многие горожане убиты и замучены. В город вступил новый епископ, восстановивший в более осторожной форме старые порядки. Горожане восставали еще несколько раз, пока наконец в 1128 г. епископ снова дал им коммуну, которую утвердил и король.

Короли нередко поддерживали коммуны в их борьбе с сеньорами, так как, освобождаясь от власти сеньора, города признавали власть короля. Но на территории своего домена короли избегали давать городам права коммуны. Большие города королевского домена получали обычно лишь частичное самоуправление при сохранении в городе власти назначаемого королем чиновника (Париж, Орлеан, Бурж и др.); более мелкие же города — только некоторые налоговые преимущества.

Завоевание политической самостоятельности создавало условия для быстрого роста городов. Накопления мастеров и купцов оставались в их распоряжении, развивалось ремесло, работавшее на достаточно широкий рынок, росло разделение труда между цехами. В середине XIII в. в Париже были записаны уставы ста цехов («Книга ремесел» Этьена Буало), но на деле в столице в это время ремесел было гораздо больше. К началу XIV в. их число достигло 350. Доступ в цехи был открыт для всех, знавших ремесло и уплативших невысокий вступительный взнос.

Рост городов ускорил социально-экономическую дифференциацию городского населения. Очень усилились и разбогатели купцы и мастера некоторых цехов (мясники, сукноделы, ювелиры и др.); в коммунах они полностью захватили власть, пренебрегая интересами массы ремесленников и мелких торговцев. В городах началась ожесточенная внутренняя борьба. Пользуясь этим, короли вмешивались во внутренние дела коммун и с начала XIV в. стали постепенно лишать их прежних прав и привилегий.

Город экономически подчинял себе довольно обширную сельскую округу. В него стекались беглые крепостные, обретавшие там свободу. Крепкие стены и вооруженная охрана защищали теперь города от посягательств феодалов. В XIII в. выросли и разбогатели города на Сене, Уазе, Марне, Сомме, Верхней Соне и Средней Луаре. К концу XIII в. они были уже экономически связаны между собой. Еще в XII в. в Париже оформилась «Ганза речных купцов», игравшая главную роль в городском управлении. В 1210 г., после отвоевания у англичан Нормандии, руанские и парижские «речные купцы» создали объединение купцов, торгующих по Сене. К нему присоединились бургундские купцы с Верхней Соны и с Йонны. Затем появилось товарищество купцов, торгующих по Луаре.

Знаменитые шампанские ярмарки, расцвет которых относится к XIII в., происходили в городах, расположенных по Марне и Сене с их притоками. На этих ярмарках встречались купцы итальянские, фландрские, из Северной и Южной Франции и др.; торговля шла не только восточными товарами, но и изделиями и продуктами местного производства — сукнами, полотном, кожами, скотом, вином, зерном, Присоединение в 1284 г. Шампани к королевскому домену закрепило ее связь с Парижем, и в конце XIII в. столица стала крупнейшим экономическим центром всей Северной Франции. В Париже насчитывалось около 70 тыс. жителей, что по тем временам составляло громадную цифру, в Руане — около 50 тыс.; было много и средних городов — с 5—6 тыс. жителей.

Таким образом, в северной части Франции, в отличие от Юга, рано начали складываться экономические связи между областями. Основу их составлял постоянный обмен необходимым для ремесла сырьем и сельскохозяйственными продуктами, потреблявшимися городами и особенно Парижем в значительном количестве. Большую роль в росте экономической общности играла рано развившаяся хозяйственная специализация отдельных областей Северной Франции. Торговля железной рудой, солью, скотом и сукнами из Нормандии, полотнами, сукнами и высококачественными винами из Шампани и Бургундии, разнообразными ремесленными изделиями из Парижа делала эти области экономически зависимыми друг от друга и следовательно, связывала их. Активная роль северофранцузских городов в формировании внутреннего рынка обусловила и их заинтересованность в политическом объединении страны. В XII—XIII вв. города Северной Франции неизменно поддерживали королевскую власть в ее борьбе с крупными феодалами за централизацию государства.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

Коммунальное движение в городах Германии и императорская власть.

Проблема отношения королевской власти к коммунальному движению далеко выходит за рамки изучения истории германского средневековья. Решение данной проблемы способно пролить свет не только на судьбы средневековой Германии, но и на всё последующее развитие этой великой европейской страны и объяснить глубинные корни его своеобразия. Традиционный взгляд на данный вопрос состоит в том, что в Германии, в отличие от других стран Западной Европы, где горожане стали важным элементом усиления феодальной монархии и государственной централизации, не сложился союз городов и королевской власти. При этом, начиная с середины XIX века, со времён знаменитого немецкого историка прусской школы Генриха фон Зибеля, принято считать, что главной причиной этого была итальянская политика германских императоров, заставившая их отвернуться от насущных проблем городов. Всё дело в том, что помощь городам потребовала бы от них ущемление прав территориальных князей, которые являлись предводителями рыцарских ополчений — главной ударной силой императоров в борьбе за Италию. Задача данного доклада — ещё раз вернуться к этому вопросу, поскольку ответ на него видится более сложным. Прежде всего, следует обратить внимание на тот факт, что определённые шаги на пути к установлению союза городов и королевской власти всё же были сделаны, причём довольно рано, даже раньше, чем в соседней Франции. Приведём несколько примеров. В 1073 году, когда король Генрих IV находился в весьма стеснённом положении в связи с восстанием в Саксонии и общей оппозицией феодальной знати, горожане Вормса изгнали своего епископа, который был враждебно настроен к королю, и предложили Генриху IV военную и финансовую помощь. Король вознаградил за это город пошлинными привилегиями. На стороне Генриха IV в его столкновениях с папой Григорием VII и князьями не раз выступали горожане Кёльна, Майнца, Вюрцбурга, Зальцбурга и некоторых других городов. В 1074 году в Кёльне вспыхнуло восстание против архиепископа Ганнона II и, по словам хрониста Ламберта Герсфельдского, «600 богатейших купцов бежали из города и отправились к королю, чтобы умолять его о вмешательстве против свирепости архиепископа». Но горожане не дождались помощи короля, а архиепископ занял город и устроил дикую расправу над зачинщиками восстания: «Сын вышеупомянутого купца, который первым поднял народ на выступление, и немногие другие были лишены зрения, некоторые высечены розгами и пострижены, и все вместе наказаны тяжелейшими штрафами и вынуждены дать клятву в том, что в последующем, насколько смогут, и словом, и делом будут защищать город для архиепископа против насилия всех людей, а тех, которые бежали из города, если только они не дадут архиепископу достойного удовлетворения, всегда будут считать злейшими врагами». В 1105 году горожане Майнца активно выступили в поддержку Генриха IV и изгнали из города архиепископа и других противников короля. Они обратились к Генриху IV за помощью против войск архиепископа, блокировавших город. В письме к королю горожане писали: «нам угрожают со всех сторон враги, которые являются и твоими врагами… Боимся, что не сможем долго устоять против такой силы княжеских войск, если не получим твоей помощи. Не оставляй нас в смертельной опасности, спеши на помощь своим верным подданным». Но всё-таки этот союз оказался недостаточно прочным и недолговечным. Помимо итальянской политики, роль которой трудно переоценить, при этом действовали также и другие факторы. Первым из них, по-моему мнению, является географическое положение Священной Римской империи. Во-первых, Германия занимала обширную территорию и, в отличие от других стран Западной Европы, не имела чётких границ. Во-вторых, в Германии отсутствовала единая речная система. В-третьих, в Германии не было единого торгового центра. Северогерманские города в XIII веке объединились в Ганзейский союз, центр которого находился в Любеке. В южной Германии роль важнейшего торгового центра играл Регенсбург в Баварии. На основе этих фактов можно сделать вывод, что сами германские города были в меньшей степени заинтересованы в едином государстве, в отличие от английских или французских городов. Вторая причина состоит в своеобразии развития востока и запада Германии. Территории, входящие в состав Священной Римской империи в Средние века, резко отличались друг от друга по составу населения и уровню социально-экономического развития. В то время как запад был густо заселён, восток активно колонизировался. Короли периодически вмешивались в дела городов, которые находились в прирейнской области, ища в лице горожан союзников в борьбе против князей. Они давали городам различные привилегии, о чём свидетельствуют городские хартии. Например, в начале привилегии города Вормса, данной Генрихом V в 1114 году, написано, что король берёт под защиту браки крепостных горожан, запрещает посмертный побор и улучшает положение сборщиков пошлины с кораблей. На западе Германии города возникали в результате естественного исторического процесса, а на востоке с середины XII века сами сеньоры строили города в своих владениях. Чтобы привлечь людей, феодалы обещали «своим» горожанам те права и привилегии, за которые в старых епископских городах приходилось бороться. В качестве примера можно привести Лейпциг. В 1165 году Оттон II Богатый, маркграф Мейсена, дал Лейпцигу городские права и рыночные привилегии. Как правило, князья сами приглашали колонистов на свои земли, предлагая им выбрать правовой статус вновь образуемой общины по образу и подобию того или иного западногерманского города (Кёльна, Зёста и т. п.). В землях к востоку от Эльбы, завоевание которых происходило без участия императоров, между городской колонизацией и княжеской властью была особенно сильна. Не случайно именно здесь сложились наиболее цельные, систематизированные и гибкие своды городского права, нашедшие распространение далеко за пределами земель империи, — в Польше, Великом княжестве Литовском, Венгрии, Скандинавии. Для торговых городов Балтики это было Любекское право. Для континентальных областей Восточной Германии, Чехии, Польши, Венгрии, Литвы, включая восточнославянские Великого княжества Литовского — Магдебургское право. Третья причина — статус германского императора. Начиная с Оттона I, германские короли носили титул римского императора и считали себя наместником Христа на земле, полагая, что помазание на царство даёт государю, помимо прочего, благодать священства. Rex et sacerdos — формула, которая отражала представление о двояком — светском и религиозном — характере власти императора. Это коренным образом отличало Германию от других стран Западной Европы. Правителям Германии было трудно отказаться от доставшегося им по наследству титул римских императоров. Ведь этот титул имел в глазах средневекового человека особое смысловое наполнение. Римская империя, с точки зрения средневековых представлений о всемирной истории, являлась последним из земных государств, а её правитель — римский император — высшим из земных владык. Поэтому итальянскую политику германских императоров нельзя считать проявлением их непомерного честолюбия. Она была следствием их объективного положения как заложников своего особого, передаваемого по наследству статуса. Этим объясняется зависимость германских королей от феодалов. Как пишет Н. Ф. Колесницкий, «без прямой помощи феодалов король не мог осуществлять своих завоевательных походов, проводить императорскую политику в Италии» и доказать своё право на императорскую корону. Притом каждый германский король вёл себя по-разному в отношениях с городами. Одни давали городам привилегии и искали их поддержки, а другие действовали в интересах городских сеньоров. Подводя итоги, следует сказать, что вопрос о причинах неуспеха союза городов и королевской власти в средневековой Германии не так прост, как кажется на первый взгляд. В отличие от Франции и Англии, где он приобрёл свои классические формы, в имперских землях на пути к его укреплению вставало несколько препятствий объективного характера, что и сыграло, на наш взгляд, решающую роль в судьбах взаимоотношений городов и императорской власти в средневековой Германии. Ламберт Герсфельдский. Анналы // http://www.vostlit.info/Texts/rus/Lampert/frametext4.htm (13. 04. 2012 года; 23:21) Там же Н. Ф. Колесницкий «Священная Римская империя»: притязания и действительность. М., 1977. С. 68. Средневековое городское право XII — XIII веков. / Сост. Т. М. Негуляева. Саратов, 1989. С. 35. Лат.: король и священнослужитель Н. Ф. Колесницкий Указ. соч. С. 67. 4