Глава 12

В русских землях в качестве источников применялись Русская Правда и нормы обычного права, русский язык был официальным в судопроизводстве. С конца XIV в. развивается система господарских «листов», «привелей», постановлений и уставов.

В 1447 г. принимается первый общеземский привелей Литвы, Руси и Жмуди, в 1468 г. — первый судебник (25 статей по уголовному и процессуальному праву). В 1529 г. был принят первый статут Великого княжества Литовского, оказавший существенное влияние на развитие русского права, и сам основанный на Русской Правде и русском обычном праве. Другими источниками статута были: литовское и польское законодатель­ство, привелей, римское и немецкое право, судебная практика.

В 1566 г. появилась новая редакция или второй Литовский статут, в 1588 г. — третий статут.

Право оформило сложившиеся в государстве феодальные отношения: права феодалов (панов, шляхты, епископов) закреплялись в привелях. В 1528 г. был составлен «Почет земский» — дворянский родословный справочник. По статуту дворянство делилось на шляхту, княжат, панов-хоруговных, бояр посполитых.

Крестьяне делились на «похожих» (свободных) и «непохожих» (прикрепленных). Несвободные крестьяне составляли три группы: дворовые, челядины, найминцы, отличавшиеся разной степенью зависимости от господина. В 1477 г. привелеем были установлены нормы феодальных повинностей и право сеньориального суда. В 1557 г. по реформе «на волоки» к господарской земле были при­креплены господарские крестьяне, в конце XVI в. то же было сделано в отношении частных земель и проживающих на них крестьян. Однако в пределах Литовского княжества продолжало проживать большое число свободных людей («байоров»).

Горожане были организованы в гильдии и цехи, управляемые на основе Магдебургского права, стремились создать систему самоуп­равления (магистраты). Однако феодальное давление на города было очень значительным, полной независимости они не могли получить.

Основой феодальных отношений была земельная собственность, возникавшая в результате «Феодального держания», раздачи в пожизненное владение («до живота»), на два поколения («до двух животов») или бессрочно («до воли и ласки господарской»). Ли­товский статут выделяет три формы землевладения: пожалованное (держание), наследственное (отчизна) и купля. Закон накладывал ограничения на распоряжение землей с целью предотвратить ее дробление, устанавливался сложный порядок ввода во владение землей (выдача грамот, ввод, регистрация).

В уголовном праве существовало понятие «кривды»(аналог «обиды»), превратившееся позже в «злочинство», связанное уже с нарушением норм. Более разработанная юридическая техника статутов устанавливает личную ответственность субъекта, нижний возрастной предел (7 лет), различает умысел и неосторожность. Статуты предусматривают ответственность за государственные (оскорбление величества, измена, бунт) и религиозные (волхование, выход из христианства, совращение в иную веру) преступления.

Распространенным видом наказания были штрафы, но появляются устрашающие виды смертной казни (сожжение, колесование), членовредительские наказания. В системе наказаний прослеживается сословный характер: за одно и то же преступление шляхтич и простолюдин наказывались по-разному.

Наши соседи поляки на общенациональном уровне празднуют день Конституции 3 мая, в США не устают повторять, что именно их Конституция была первой в мире… Но нам есть чем гордиться, хотя многие из наших соотечественников ещё не знают этого. Ведь именно на наших землях – и старобелорусским языком – была написана действительно первый европейский свод законов, который был использован впоследствии и при подготовке американской Конституции. Этот свод законов назывался Статут Великого Княжества Литовского.

Почему Статут?

Для современного человека, далёкого от истории, само это слово может вызывать недоумение. Почему же не Конституция? Почему не Кодекс?

Но кодексом в те времена – в начале XV века, да и позднее – называли форму современной книги. Ведь в ходу были и свитки, и даже таблички (правда, в виде экзотики, конечно). Но сшитые по одной стороне листы (и неважно, козьей или телячьей шкуры, бумаги или другого материала) стали называться кодексами. А Конституция – чуть более позднее слово. Поэтому свод законов назывался именно Статутом. Так сказать, документальным подтверждением status quo.

Почему Третий?

28 января 1588 года – именно в этот день вот уже 430 лет назад была принята и утверждена третья, самая совершенная версия настоящего шедевра средневекового права. Самый первый свод законов – так называемый судебник Казимира – издали ещё в 1468 году. А Статутов действительно было 3 – в 1529, 1566 и 1588 годах утверждённые. И действовали эти нормы права на белорусских землях даже после завоевания Российской империей.

Какие же инновации внёс Третий Статут ВКЛ?

1. Декларация равенства всех граждан перед законом, вне зависимости от сословия (невиданная инициатива в те времена);
2. Законодательное подтверждение разделения ветвей власти на судебную, законодательную и исполнительную (никакого «князь сказал – князь сделал», все серьёзные шаги должны были получать поддержку на вечевом сходе или сборне);
3. Национальную привилегированность (только местные уроженцы могли приобретать в Великом Княжестве Литовском землю, занимать государственные посты). Кстати, касалась она и государственного языка – таковым признавался старобелорусский. И это – несмотря на заключённый в то время союз с Королевством Польским об Унии (союзе) обоих народов;
4. Права женщин на выбор супруга (эта норма де-факто существовала на тогдашних белорусских землях, но законодательное закрепление получила только в Третьем Статуте;
5. Ценность человеческой жизни (за посягательство на жизнь любого человека грозило наказание);
6. Экология (определение порядка земле- и лесопользования).

Итак, вы всё ещё считаете, что первой Конституцией в мире была американская? И ещё раз сравним – американская была принята лишь в 1787 году. Первый Статут Великого Княжества Литовского (средневекового белорусского государства) – в 1529 году. И даже если рассматривать как полноценную Конституцию лишь Третий Статут – то он был принят в 1588 году.

Как в старой сказке – так кто ж кому примером был?

Социальный состав населения Великого княжества Литовского характеризовался наличием двух основных классов: феодалов и феодально-зависимых крестьян. В правовом отношении все население подразделялось на сословия. Внутри каждого сословия также имелось деление на определенные группы. Класс феодалов, составлявший небольшую часть населения, занимал господствующее положение в экономической, политической и идеологической жизни общества. Все феодалы входили в состав сословия — шляхты либо духовенства. Но не все шляхтичи были феодалами, так как многие из них не имели зависимых от себя людей или даже земельных владений и вынуждены были наниматься на службу к крупным феодалам.

Феодалы. Феодалы в экономическом и правовом отношении подразделялись на ряд категорий в зависимости от богатства, родовитости и занимаемой должности. В законодательных актах того времени различались феодалы высшей категории («высшего стану») — князья, паны радные, паны хоруговные и низшей категории — земляне-шляхта, имевшие собственные имения.

Верхушка класса феодалов, заседавшая в совете великого князя (раде), именовалась панами радными. В ее руках находилось все управление государством. К этой же категории относились и католические епископы. Панами хоруговными были крупные феодалы, выезжавшие на войну не под знаменами поветов (уезда или волости), а под своими знаменами, так как они выставляли значительное число воинов.

Права всего сословия шляхты (дворянства) неуклонно расширялись за счет закабаления и ограничения в правах «простых людей». Но малоземельная и безземельная шляхта не могла пользоваться многими правами.1 Краснов Ю.К. История государства и права России. Учебное пособие. Ч. 1. 1997. С.35.

Промежуточное положение между феодалами и крестьянами занимали бояре. До XV в. все феодалы назывались боярами, а затем появился термин «шляхта», или «бояре-шляхта», а боярами стали называть «простых людей», находившихся на службе князя или пана в качестве вассалов, имевших на праве владения (но не собственности) две волоки (около 42 га) земли. Бояре считались лично свободными людьми и могли переменить своего господина, что сопровождалось, однако, потерей прав на землю.

Крестьяне. Основную массу населения составляли феодально-зависимые крестьяне, правовое положение которых определялось нормами обычного права, привилегиями (грамотами) и статутами. Процесс обезземеливания и закрепощения крестьян наиболее полно был выражен в «Уставе на волоки» 1557 г. В силу этого закона значительная часть земли отбиралась у крестьян и на отобранных землях образовывались фольварки (государственные или великокняжеские имения). К каждому фольварку приписывались крестьяне, которые обязаны были отбывать в нем барщину и вносить оброк. Число приписанных крестьян зависело от размера пахотной земли в фольварке. На одну волоку земли в фольварке приходилось не менее семи крестьянских хозяйств. Этим законом крестьяне лишались права на землю и права перехода. Все крестьяне в зависимости от их принадлежности подразделялись на людей господарских (государственных) и людей панских.

Господарские люди подразделялись на тяглых, осадных, огородников. Ключевский В. Русская история. Полный курс лекций в трех книгах. 1993. С.58.

Тяглые крестьяне обязаны были выполнять барщинные работы по два дня в неделю с крестьянского двора, вносить оброк овсом, сеном, мелкой живностью (куры, гуси), отрабатывать четыре дня «толок» (особая летняя барщина в страду). На «толоки» обязаны были выходить все трудоспособные крестьяне. Кроме этого, крестьяне должны были убирать господское сено, нести сторожевую и отбывать подводную повинность, строить и содержать мосты и дороги, вносить серебщину — чрезвычайную подать на военные нужды, в случае войны выставлять с 8 или 10 дворов одного ратника и пр.

Осадными крестьянами назывались те, которые не выполняли постоянных барщинных работ, а обязаны были платить чинш 30 грошей и отбывать 12 дней «толок» в год или по усмотрению администрации вместо «толок» с них взыскивались 12 грошей плюс 1 бочка жита или 10 грошей. Остальные повинности осадных крестьян были такие же, как у тяглых. По сравнению с тяглыми, осадные крестьяне пользовались большей самостоятельностью. Они распоряжались своим рабочим временем и были менее зависимы от феодальной администрации.

«Похожие» крестьяне выполняли повинности наравне с крепостными, а позже слились с ними. Их закрепощению способствовал закон о сроке давности, в силу которого крестьяне, прожившие на земле феодала свыше 10 лет, превращались в «непохожих» и теряли право перехода.

В наиболее тяжелом положении были крестьяне-огородники, вышедшие в основном из бывших холопов, «челяди невольной». Огородники, согласно «Уставе на волоки», получали надел земли по три морга (около двух га) и обязаны были нести барщину по одному дню в неделю, а жены их работать летом шесть дней на поле или огороде феодала. В случае увеличения наделов огородники соответственно должны были нести большие повинности.

Особое положение среди сельского населения занимали крестьяне-данники, которые в XVI в. продолжали еще оставаться лично свободными людьми, а феодальную ренту вносили в виде различных даней: полюдья, дякла, куницы и других в государственную казну. Создание фольварков и приписка к ним свободных крестьян-данников, а также пожалование целых деревень и волостей отдельным феодалам привели к тому, что к концу XVI в. число крестьян-данников резко сократилось, а число тяглых крестьян, обязанных отбывать барщину, возросло. Дальнейшее развитие феодально-крепостнических отношений и усиление эксплуатации сопровождались последующим разорением крестьян и появлением таких разрядов, как халупники и кутники. Халупники имели собственное жилье, но не пользовались пахотной землей. У кутников же не было даже собственного жилья, они ютились по чужим углам (куткам). Они нанимались на работу к купцам, ремесленникам и зажиточным крестьянам.

Городское население. Развитие ремесла и торговли в городах способствовало упрочению экономических связей как внутри страны, так и с соседними государствами, что, в свою очередь, вело к увеличению городского населения, основная масса которого оформилась к XVI в. в особое сословие — мещан. В городах проживали также феодалы и духовенство.

Для защиты своих интересов от бесчинств феодалов и конкуренции со стороны крепостных ремесленников городские ремесленники объединялись в союзы по профессиям — цехи.

Право оформило сложившиеся в государстве феодальные отношения: права феодалов(панов, шляхты, епископов) закреплялись в привелеях. В 1528 г. был составлен «Почет земский» — дворянский родословный справочник. По статуту дворянство делилось на шляхту, княжат, панов-хоруговных, бояр посполитых. Статут Великого княжества Литовского 1529 г. Минск, 1960. С.98.

Крестьяне делились на «похожих» (свободных) и «непохожих» (прикрепленных). Несвободные крестьяне составляли три группы дворовые, челядины, найминцы, отличавшиеся разной степенью зависимости от господина.

В 1477 г. привелеи установили нормы феодальных повинностей и право сеньориального суда. В 1557 г. по реформе «на волоки» к господарской земле были прикреплены господарские крестьяне, в конце XVI в. то же было сделано в отношении частных земель ипроживающих на них крестьян. Однако в’ пределах Литовского княжества продолжало проживать большое число свободных людей («байоров»).

Горожане, организованные в гильдии и цеха, управляемые на основе Магдебургского права, стремились создать систему самоуправления (ма-гистраты). Однако феодальное давление на города было очень значи-тельным, поэтому полной независимости они не могли получить. Магдебургское городское право включало комплекс норм, выработанных судебной практикой городского совета по тем или иным конкретным делам. Судебные решения фиксировались в протоколах и рассматривались как прецедент, на котором основывались частные решения других судов. Позже эти решения превращаются в официально изданные сборники городских законов. Влияние Магдебургского права распространялось не только на многие города Германии, но и на города Литвы, Польши, юго-западной Руси в XIV—XV вв.

Нормы городского права регламентировали организацию и деятельность муниципальных учреждений и должностных лиц, порядок и размеры налогообложения, определяли статус различных городских корпораций (купцов, ремесленников и т.д.), отношения города с феодальными политическими центрами и центральной государственной властью.

Нормы Магдебургского права подробно регламентировали организацию городских (в том числе корпоративных, сословных) судов и сам процесс судопроизводства (который принимал более рациональные черты, чем традиционный феодальный судебный процесс — отсутствовали судебный поединок, ордалии, важную роль играли письменные доказательства, примирение сторон, денежные гарантии и т.п.).

Значительное место занимали нормы, регулирующие торговую и промысловую, ремесленную деятельность горожан. Нормировались различного рода протекционистские и контрольные меры, осуществляемые городскими советами в отношении торговой, финансовой (кредитной), ремесленной деятельности, порядок разрешения хозяйственных споров, целый ряд договоров и сделок, заключенных как внутри города, так вовне, вопросы найма рабочей силы, поземельные отношения в городе и города с соседними землевладельцами.

Феодальное право Великого княжества Литовского как регулятор общественных отноше¬ний интенсивно развивалось под воздействием экономи¬ческих, социальных и политических причин. Для него ха¬рактерны два основных этапа развития.

Первый, «привилейный» этап (ХШ-ХУ вв.), на про¬тяжении которого по мере образования ВКЛ как суве¬ренного феодального государства складывается обще¬земское право, его отдельные отрасли и их институты путем издания великими князьями грамот (привилеев). Для «привилейного» этапа развития феодального права характерно то, что правовой обычай как основной источник феодального права в IX — первой половине ХП в. вытесняет¬ся нормативным актом (договор, грамота, постановление сейма).

Второй, «статутовый», этап (XVI век) характеризу¬ется господством общеземского права, которое развива¬ется так динамично, что неоднократно требуется его сис¬тематизация. Это приводит к появлению таких крупных памятников права как статуты Великого княжества Ли¬товского 1529, 1566 и 1588 годов.

В развитии феодального права Великого княжества Литовского в XVI в. четко проявляются 5 основных тен¬денций, Происходит изме¬нение в источниках права: основным источником стано¬вится нормативный акт, хотя и правовой обычай во мно¬гих случаях продолжает использоваться при разрешении конфликтов в обществе. Нормативные акты носят раз¬личные названия (привилеи, грамоты, постановления, ус¬тавы, статуты и др.), различны по действию в простран¬стве и по кругу лиц, но все они равны по юридической силе, ибо вводятся в действие от имени великого князя и прини¬маются коллегиально высшими органами государства.Постановления сейма (общего, вального) принима¬лись на совместном заседании шляхты Великого княже¬ства Литовского и королевства Польского по наиболее важным вопросам внутренней и внешней политики. Так, 1 июля 1569 г. общий вальный Люблинский сейм принял постановление об унии Великого княжества Литовского с Короной Польской, в котором указывались причины объединения двух государств (ст.1), порядок избрания господара (ст.2), его обязанности (ст.5), порядок рас¬смотрения вопросов совместной внутренней и внешней по¬литики (ст.6,10), сохранение прежней системы должно¬стей в каждом государстве (ст.8) и другие положения. Всего 28 статей.Продолжали выдаваться великими князьями вплоть до проведения административной реформы 1564-1566 гг. подтвердительные областные привилеи. Например, Витебской земле привилеи был выдан в 1503 г., Полоцкой земле в 1511 г. В областных привилеях закреплялись автономные права данной земли (право населения на свой местный суд, администрацию, финансы и др.). В них власть князя и воеводы была ограниченной. Так, в привилее Полоцкой земле великий князь не мог вмешивать¬ся в дела местных церквей, назначать воеводу без со¬гласия полочан, дарить земли полоцкие и полочан врадникам за службу и т.д. Волостные привилеи, как правило, выдавались по просьбе жителей волости, расположенной на государ¬ственных (великокняжеских) землях в связи с произво¬лом администрации (незаконное увеличение размера по¬датей, новые подати и повинности). Так, 4 сентября 1535 г. был выдан привилеи жителям Усвятской и Озерищской волостей в связи с их жалобой на витебского воеводу. В волостных привилеях определялись повинности (по¬людье, его размер в денежном выражении, дякло овсом и др.), права населения на выбор местной низовой админи¬страции — старцев и право самим собирать подати, а не посылать специальных сборщиков податей, которые в те¬чение времени сбора податей содержались за счет насе¬ления, что было весьма обременительно для крестьян. Главное назначение волостных грамот — ограничить про¬извол местной администрации (воевод, державцев и т.д.), смягчить социальную напряженность и избежать социаль¬ного конфликта.

Выдача городских привилеев в XVI в. резко возрос¬ла. Они выдавались по разным причинам: 1) по просьбе жителей предоставить им магдебургское право; 2) в свя¬зи с тяжёлым положением мещан, вызванным стихийны¬ми бедствиями (наводнением, пожаром) и военными дей¬ствиями, происходившими на территории города; 3) в свя¬зи с произволом администрации; 4) по просьбе админист¬рации города с целью развития города и привлечения в город новых жителей.

Причины выдачи городских привилеев обусловливали их содержание, которое было различным. Самыми зна¬чительными по содержанию были городские привилеи на магдебургское право (Волковыску — в 1503, Новогрудку — в 1511, Слониму — в 1531 и т.д.). В них предусматривалось создание городских органов самоуправления, повинности и подати мещан, всевозможные льготы в области торговли, фор¬мирование местного бюджета и др. вопросы. Во всех дру¬гих видах городских привилеев либо четко определялись подати и повинности, либо мещане частично или полнос¬тью освобождались от них на определенный срок.

Уголовное право. Понятие преступления в памятниках права оп­ределялось по-разному. В одном случае оно рассматривалось как на­рушение норм права — «выступ» из права, т. е. как общественно опас­ное деяние. В другом же случае оно расценивалось как причинение вреда потерпевшему — «шкода», «кривда», «гвалт». Под нарушением норм права понималось как нарушение закона, так и норм обычного права.

За умышленные преступления виновный нес ответственность в полной мере. Например, за умышленное убийство преступник подвер­гался смертной казни, с его имущества взыскивались «годовщина», а также иные расходы, связанные с причинением материального ущер­ба. При неосторожном убийстве виновный освобождался от наказа­ния, но обязан был выплатить родственникам убитого «годовщину». Суд обязан был учитывать и возраст преступника. Так, не несли уго­ловного наказания несовершеннолетние лица (по Статуту 1566 г. не достигшие 14 лет, а начиная с 1588 г. не достигшие 16 лет).

Уголовное законодательство XVI в. знало уже простое и сложное соучастие. При простом соучастии, когда все соучастники являлись соисполнителями преступления, все они должны были подвергаться одинаковому наказанию. При сложном соучастии преступники под­разделялись на исполнителей, пособников, подстрекателей и могли наказываться по-разному.

Сословный характер феодального уголовного права особенно на­глядно проявлялся при назначении наказаний. Преступление, совер­шенное шляхтичем, наказывалось легче, чем такое же деяние просто­го человека. Например, в случае нанесения ран шляхтичем шляхтичу виновный наказывался по принципу «око за око, зуб за зуб». За нане­сение ран простому человеку шляхтич наказывался денежным штра­фом. Если же простой человек ранил шляхтича, он подвергался смер­тной казни.

Наказание рассматривалось как возмездие за преступление и как средство устрашения. Целью наказания было также возмещение при­чиненного вреда в виде различных денежных взысканий, штрафов и конфискаций.

Наиболее распространенной была смертная казнь, которая уста­навливалась за государственные преступления, убийство, кражу и дру­гие деяния и существовала в форме повешения, сожжения, утопления, отсечения головы. В качестве телесных наказаний применялись к про­стым людям битье кнутом, битье розгами и членовредительные, та­кие, как отсечение руки, отрезание ушей, языка, разрезание ноздрей. Тюремное заключение применялось на срок от 6 недель до 1 года и 6 недель; как дополнительная мера наказания к шляхте могло приме­няться лишение чести и прав.

Имущественные наказания имели весьма широкое распростране­ние Подобно головничеству по Русской Правде, в Великом княжест­ве Литовском при убийстве взыскивалась «головщина» в пользу род­ственников убитого. Ее размер зависел от сословной принадлежности и должности, занимаемой убитым, например по Статуту 1529 г. за тяглого крестьянина — 10 коп грошей, за «паробка невольного» — 5 коп грошей, а за шляхтича — 100 коп грошей родственникам убито­го и еще 100 коп грошей в казну.

Денежные штрафы взыскивались в доход казны или чаще всего в доход тех государственных органов, которые осуществляли правосу­дие, такие штрафы назывались «виной».

Превышение мер необходимой самообороны.

Необходимая оборона и крайняя необходимость, признавались обстоятельствами которые освобождали от уголовного преследования. Согласно Статута 1588 года при превышении мер необходимой самообороны виновный освобождался от уголовной ответственности, но он должен был выплатить родственникам погибшего «головщину». При нанесении только ранений для освобождения от уголовной ответственности было достаточно доказать, что потерпевший первый начал агрессивные действия не зависимо от того, какая была угроза и какие действия мог предпринять тот, кто защищался.
Сдача неприятелю замка и капитуляция гарнизона считались тяжким преступлением, но сдача замка в связи с тяжелым голодом рассматривалось как действие, которое было выполнено при крайней необходимости и не подлежало уголовной ответственности.

20. Изменение социально-экономического и политического строя в процессе образования централизованного государства.

Форма государственного единства. Московское государство оста­валось еще раннефеодальной монархией. В силу этого отношения меж­ду центром и местами строились первоначально на основе сюзерени­тета-вассалитета. Однако с течением времени положение постепенно менялось. Московские князья, как и все другие, делили свои земли между наследниками. Последние получали обычные уделы и были в них формально самостоятельны. Однако фактически старший сын, приобретший «стол» великого князя, сохранял положение старшего князя. Со второй половины XIV в. вводится порядок, по которому старший наследник получал большую долю наследства, чем осталь­ные. Это давало ему экономическое преимущество. К тому же он вместе с великокняжеским «столом» обязательно получал и всю Владимирс­кую землю.

Постепенно изменилась и юридическая природа отношений меж­ду великим и удельными князьями. Эти отношения основывались на иммунитетных грамотах и договорах, заключаемых в большом коли­честве. Первоначально такие договоры предусматривали службу удель­ного князя великому князю за вознаграждение. Затем она стала свя­зываться с владением вассалами их вотчинами. Считалось, что удель­ные князья получают свои земли от великого князя за службу. И уже в начале XV в. установился порядок, по которому удельные князья были обязаны подчиняться великому просто в силу его положения.

Великий князь. Главой Русского государства был великий князь, обладавший широким кругом прав. Он издавал законы, осуществлял государственное руководство, имел судебные полномочия.

Реальная княжеская власть с течением времени усиливается и из­меняется. Эти изменения шли в двух направлениях — внутреннем и внешнем. Первоначально свои законодательные, административные и судебные правомочия великий князь мог осуществлять лишь в пре­делах собственного домена. Даже Москва делилась в финансово-ад­министративном и судебном отношениях между князьями-братьями. В XIV — XV вв. великие князья оставляли ее обычно своим наследни­кам на правах общей собственности. С падением власти удельных кня­зей великий князь стал подлинным властелином всей территории го­сударства. Иван III и Василий III не стеснялись бросать в тюрьму сво­их ближайших родственников — удельных князей, пытавшихся про­тиворечить их воле.

Таким образом, централизация государства явилась внутренним источником усиления великокняжеской власти. Внешним источником ее усиления было падение власти Золотой Орды. Вначале московские великие князья были вассалами ордынских ханов, из рук которых они получали право на великокняжеский стол. С Куликовской битвы эта зависимость стала только формальной, а после 1480 г. московские князья стали не только фактически, но и юридически независимыми, суверенными государями. Новому содержанию великокняжеской влас­ти были приданы и новые формы. Начиная с Ивана III московские великие князья именовали себя «государями всея Руси». Иван III и его преемник пытались присвоить себе и царский титул, признанный не­которыми европейскими державами.

В целях укрепления международного престижа Иван III женился на племяннице последнего византийского императора Софье Палеолог — единственной наследнице уже не существующего константино­польского престола. Делались попытки идеологического обоснования притязаний Ивана III на самодержавие. Кроме брачных связей с Со­фьей Палеолог стараются установить, конечно мифическое, происхож­дение русских князей от римских императоров. Была создана теория божественного происхождения княжеской власти. Дворянские исто­рики, начиная с Н. М. Карамзина, считали, что московские великие князья были уже самодержцами. Это верно в том смысле, что Иван III, завершивший освобождение Руси от татар, «сам держал» свой кня­жеский стол, независимо от Орды. Однако говорить о самодержавии в полном смысле слова, т. е. о неограниченной монархии в XV и даже XVI в., не приходится. Власть монарха была еще ограничена другими органами раннефеодального государства, прежде всего Боярской ду­мой.

Боярская дума. Важным органом государства являлась Боярская дума. Она выросла из совета при князе, существовавшего еще в Древ­нерусском государстве. Оформление Думы следует отнести к XV в. Боярская дума отличалась от прежнего совета большей юридической и организационной оформленностью. Она была постоянно действую­щим органом, имела сравнительно стабильный состав. В Думу входи­ли так называемые думные чины — введенные бояре и окольничьи. Компетенция Думы совпадала с полномочиями великого князя, хотя формально это нигде не было зафиксировано. Великий князь юриди­чески не обязан был считаться с мнением Думы, но фактически не мог поступать самовольно, ибо любое его решение не проводилось в жизнь, если не было одобрено боярством. Через Думу боярство осуществля­ло политику, угодную и выгодную ему. Правда, с течением времени великие князья все больше подчиняют себе Боярскую думу, что связа­но с общим процессом централизации власти. Это особенно относит­ся ко временам княжения Ивана III и Василия III. Значительная роль Боярской думы в системе государственных органов и господство в ней крупных феодалов являются характерными особенностями раннефеодальной монархии.

Феодальные съезды имели тот же характер, что и во времена Древ­ней Руси, но по мере укрепления централизации государства посте­пенно отмирали.

Дворцово-вотчинная система управления. Продолжая оставаться раннефеодальной монархией, Московское государство унаследовало от предыдущего периода и органы центрального управления, постро­енного по дворцово-вотчинной системе. Однако расширение терри­тории государства и усложнение его деятельности приходят в стол­кновение со старыми формами управления, подготавливают постепен­ное отмирание дворцово-вотчинной системы и зарождение нового, приказного управления.

Преобразование старой системы начинается с ее усложнения. Она подразделяется на две части. Одну составляет управление дворца, во главе которого стоит дворецкий (дворский), имеющий в своем распо­ряжении многочисленных слуг. Дворецкий ведал и пашенными кня­жескими крестьянами. Другую часть образовывали так называемые пути, обеспечивающие специальные нужды князя и его окружения. О назначении путей красноречиво говорят сами их названия: Сокольни­чий, Ловчий, Конюшенный, Стольничий, Чашничий. Для выполне­ния их задач в ведение путей выделялись определенные княжеские села и целые местности. Пути не ограничивались сбором тех или иных про­дуктов и всяких благ с выделенных мест. Они выступали и как адми­нистративные и судебные органы. Руководители их именовались пут­ными боярами.

Вслед за усложнением системы дворцово-вотчинных органов воз­растали их компетенция и функции. Из органов, обслуживавших в первую очередь личные нужды князя, они все больше превращались в общегосударственные учреждения, выполнявшие важные задачи по управлению всем государством. Так, дворецкий с XV в. стал в извест­ной мере ведать вопросами, связанными с землевладением церковных и светских феодалов, осуществлять общий контроль над местной ад­министрацией. Вместе с тем выполнение тех или иных обязанностей в государственном управлении теряло прежний характер временного княжеского поручения и превращалось в постоянную службу. Услож­нение функций дворцовых органов потребовало создания большого и разветвленного аппарата. Чины дворца — дьяки — специализиро­вались в определенном круге дел. Из состава дворцовой службы выде­лялась великокняжеская казна, ставшая самостоятельным ведомством. Была создана большая дворцовая канцелярия с архивом и иными под­разделениями.

Все это подготавливало переход к новой, приказной системе уп­равления, выраставшей из прежней. Такое перерастание началось в конце XV в. Но как система приказное управление оформилось толь­ко во второй половине XVI в. Тогда же утвердился и сам термин «при­каз». Первыми учреждениями приказного типа были Большой Дво­рец, выросший из ведомства дворецкого, и Казенный приказ. Конюшенный путь превратился в Конюшенный приказ, теперь не только обслуживавший личные потребности князя, но и связанный с разви­тием конного дворянского ополчения. В начале XVI в. сложился Раз­ряд (Разрядный приказ), ведавший учетом служилых людей, их чинов и должностей. Перерастание дворцово-вотчинной системы в приказ­ную явилось одним из показателей централизации Русского государ­ства, ибо дворцовые органы, ведавшие ранее по существу лишь княжеским доменом, теперь становились учреждениями, руководящими всем громадным Русским государством.

Местные органы управления. Русское государство подразделялось на уезды — наиболее крупные административно-территориальные еди­ницы. Уезды делились на станы, станы — на волости. Впрочем, пол­ного единообразия и четкости в административно-территориальном делении еще не выработалось. Наряду с уездами кое-где сохранялись еще земли. Существовали также разряды — военные округа, губы — судебные округа.

Во главе отдельных административных единиц стояли должност­ные лица — представители центра. Уезды возглавлялись наместника­ми, волости — волостелями. Эти должностные лица содержались за счет местного населения — получали от него «корм», т е. проводили натуральные и денежные поборы, собирали в свою пользу судебные и иные пошлины («конское пятно», «полавочное», «поворотное» и др.). Кормление, таким образом, было одновременно государственной службой и формой вознаграждения княжеских вассалов за их воен­ную и иную службу.

Кормленщики были обязаны управлять соответствующими уез­дами и волостями собственными силами, т. е. содержать свой аппа­рат управления (тиунов, доводчиков и др.) и иметь свои военные от­ряды для обеспечения внутренней и внешней функций феодального государства. Присылаемые из центра, они не были лично заинтересо­ваны в делах управляемых ими уездов или волостей, тем более что их назначение было обычно сравнительно краткосрочным — на год-два. Все интересы наместников и волостелей были сосредоточены преимущественно на личном обогащении за счет законных и незакон­ных поборов с местного населения. Система кормления была не спо­собна в условиях обостряющейся классовой борьбы обеспечить в до­лжной мере подавление сопротивления восстающего крестьянства. От этого особенно страдали мелкие вотчинники и помещики, которые были не в состоянии самостоятельно обезопасить себя от «лихих» людей. Поднимающееся дворянство было недовольно системой кор­мления и по другой причине. Его не устраивало, что доходы от мес­тного управления шли в карман бояр и кормление обеспечивало бо­ярству большой политический вес.

Местные органы власти и управления не распространяли свою компетенцию на территорию боярских вотчин. Княжата и бояре, как и прежде, сохраняли в своих вотчинах иммунитетные права. Они были не просто землевладельцами, но и администраторами и судьями в сво­их деревнях и селах

Органы городского управления. Городское управление в Московс­ком государстве несколько изменилось по сравнению с киевскими вре­менами.

Города в данный период не имели самоуправления. В удельных княжествах управление городами осуществлялось наравне с сельской местностью. С присоединением удельных княжеств к Москве великие князья, сохраняя все земли уделов обычно за их прежними владельца­ми, всегда изымали города из юрисдикции бывших удельных князей, распространяли на них непосредственно свою власть. Это делалось исходя из значения городов не только как экономических центров, но прежде всего по военным соображениям. Города были крепостями. Обладание ими обеспечивало великим князьям и удержание бывшего удела в своих руках, и оборону от внешних врагов. Первоначально великие князья управляли городами так же, как раньше удельные князья, т.е. не выделяя их из своих прочих земель. Наместники и во­лостели, руководя своим уездом или волостью, управляли в той же мере и городами, находящимися на их территории.

Позже появляются некоторые специальные органы городского управления. Их возникновение связано с развитием городов, в пер­вую очередь как крепостей. В середине XV в. появилась должность городчика — своеобразного военного коменданта города. Он обязан был следить за состоянием городских укреплений, за выполнением мест­ным населением повинностей, связанных с обороной. Уже в XV в. городчики использовались и для других великокняжеских дел, в част­ности земельных. Должность городчиков замещалась местными зем­левладельцами, преимущественно дворянами и детьми боярскими. Городчики, первоначально бывшие довольно малозначительными фигурами в государственном управлении, уже к концу XV в. стали играть серьезную роль. Сначала временно, а потом постоянно за ними закреплялись широкие полномочия в земельной, финансовой и дру­гих отраслях управления, причем в пределах не только города, но и при­легающего уезда. В соответствии с расширением функций изменилось и название этих должностных лиц. Их начинают именовать городо­выми приказчиками. Ведая рядом вопросов военно-хозяйственного и просто хозяйственного порядка, городовые приказчики подчинялись великокняжеским казначеям. На один город назначалось иногда два и больше таких приказчиков. В лице городовых приказчиков дворяне и дети боярские получили свой орган местного управления, а великий князь — надежных проводников политики централизации.

Церковь в политической системе России. В начале периода рус­ская православная церковь представляла собой большую силу, не толь­ко поддерживающую государство, но и соперничающую с ним. В ус­ловиях ордынского ига церковь сумела сохранить свои экономические и политические позиции. Монголо-татары не собирались обращать Русь в свою веру. Они предпочли управлять ею через привычное для народа православие. Очень скоро православные митрополиты дого­ворились с Ордой, получили от ханов ярлыки, закреплявшие приви­легии церкви ничуть не меньшие, чем они имели от русских князей. Однако по мере подъема движения за освобождение русского народа лучшие силы православной церкви становились на путь борьбы с монголо-татарами. Рядовые монахи и руководители церкви вставали в ряды бойцов за освобождение России.

Церковь в лице митрополичьего дома, епископских кафедр, круп­ных монастырей и городских соборов обладала огромным имущест­вом, в первую очередь земельным, выступая в качестве феодала. Вмес­то десятины, которой она была наделена еще при крещении Руси, цер­ковь в Московском государстве получила иные источники доходов: поступления от определенных статей княжеских доходов — городских торговых, таможенных, судебных пошлин.

Экономическое и идеологическое могущество позволяло церкви чувствовать себя независимой от государства и даже добиваться при­оритета над ним. Однако к концу периода русским князьям удалось взять верх. В обмен за сохранение в неприкосновенности ее земельных имуществ церковь признала верховенство светской власти. Противо­речивым было и отношение церкви к централизации Русского госу­дарства. Существовали силы, которые препятствовали этому процес­су, но были и горячие сторонники укрепления единства Руси.

В организационном отношении церковь представляла собой слож­ную систему. Во главе ее стоял митрополит. В 1448 г. русская церковь самовольно стала автокефальной, т. е. самостоятельной по отноше­нию к вселенскому патриарху, сидевшему в Византии.*Вся террито­рия подразделялась на возглавляемые епископами епархии. До XV в. русские митрополиты назначались константинопольским патриархом. Теперь они стали избираться собором русских епископов сначала по согласованию со светской властью, а потом и по прямому указанию московских великих князей.